Глава 19: Ярость воды (Глава 19)

Каэлий летел сквозь мрак Бездны, равнодушно осматривая со всех сторон попадающиеся по пути здания-фермы. На его спине, уцепившись за шею Доминуса, в полнейшем спокойствии сидел Оливер. Опасность сорваться вниз совсем его не пугала. Не то чтобы ему была безразлична собственная жизнь — просто он твёрдо знал, что не отцепится. Большинство людей, полагал он, постоянно чувствуют тревогу и страх, потому что не могут быть полностью уверены в себе. С точки зрения Оливера, это была пустая трата нервных клеток. В любой ситуации он трезво оценивал, насколько благоприятный исход зависит от его собственных действий, а насколько — от факторов, повлиять на которые невозможно. В правильности первых он давно перестал сомневаться, а волноваться из-за вторых было иррационально. Поэтому почти в любой ситуации он оставался совершенно хладнокровен. Он подозревал, что другие члены отряда его спокойствие принимают за отрешённость и равнодушие, не видя различий между ним и Каэлием, который действительно был воплощением апатии. Впрочем, даже Повелитель Воздуха, как оказалось, всё же проявлял толику интереса к происходящему. В какой-то момент во время их молчаливого полёта он, старательно имитируя полное безразличие, поинтересовался:
— Ты говорил, что не Сигил позволяет мне летать. А что тогда? Моя сила?
— А ты не задумывался, что это за сила? — после паузы ответил Оливер. — Откуда она исходит? Почему повинуется тебе?
— Какая разница?.. — протянул Доминус. — Мне достаточно знать, что я ей обладаю. Поэтому я вам и нужен. Вернее, нужна моя сила. Будь я таким же слабым существом, как и вы, на меня никто бы и не посмотрел.
— Что ж. Не вижу смысла этого отрицать, — пожал плечами Оливер. — Большая часть нашего народа верит, что вам предначертано спасти мир, ведь так указано в Пророчестве. Тем не менее, практически никто из лаборейцев не знал, когда же придёт назначенное время, и как именно вас призвать. Наши правители же издавна владели знанием об этом ритуале. Сейчас, когда наш народ оказался под угрозой уничтожения, они решили провести его, чтобы вашими руками разобраться с захватчиками. Интересно, что и тем, и другим, по сути нет дела до ваших собственных желаний. Для них вы либо образы из легенды, либо инструменты для достижения цели.
Каэлий ничего не ответил. Собственно, навряд ли Оливер рассказал ему что-то, о чём Повелитель Воздуха не догадывался и сам.
— Я полагаю, — медленно продолжил альб, глядя в Бездну, — что нашим величайшим заблуждением является уверенность в том, что мир нам чем-то обязан. Что в тяжкое время обязательно явятся могучие герои, которые защитят нас от слуг Тьмы. Что мы избранный народ Фейберуса Светоносного. Они, — он обернулся на виднеющуюся далеко-далеко башню Цитадели, — они сотню лет жили с такими установками в головах. Возможно, Томас Коллер был прав. Мы сами виноваты в своей беспомощности. Если бы только у них хватило смелости взглянуть правде в глаза… Понять, что мы лишь малая, и отнюдь не самая важная часть этого мира…
Он замолчал, поняв, что наболтал лишнего. В конце концов, у старейшин были серьёзные причины выбрать именно такой путь. Не ему было спорить с их мудростью и жизненным опытом. Его не было рядом с ними в тот день, и неизвестно, какой выбор сделал бы он сам, воочию увидев тот кошмар.
— Ты знаешь куда больше, чем остальные, не так ли? — вдруг спросил Каэлий.
Оливер предпочёл не отвечать.
— Это видно. Тебе известно, что на самом деле происходит. Что сделало этот мир таким. Что надеются найти здесь ваши враги, — равнодушно продолжил Доминус. — Можешь не волноваться о сохранности твоей тайны. В конце концов, мне до всего этого нет дела.
Оливер не стал в этом сомневаться, тем более, что ничего конкретного не рассказал. Он никогда бы не посмел выдать секреты старейшин, потому что понимал, что никто из лаборейцев не готов принять эту правду. Может, придёт время, и правители города решат иначе. Но не сейчас.
— Сосредоточимся на поисках, — в конце концов сказал он.
Они облетели уже половину ферм, но не нашли и следа очередного Доминуса. Впрочем, это было ожидаемо — если он врезался в водохранилище, то скорее всего остался там же, если, конечно, не упал в Бездну. Кроме того, основной упор в тактике отряда был сделан на Связь между Избранными и Детьми Фейберуса. Если бы Мартин Элерт действительно хотел тщательно обыскать фермы, то Каэлий должен был поочерёдно облететь их с каждым из Избранных, ещё не нашедших своего Доминуса, причём беглого пролёта мимо было бы достаточно, чтобы те почувствовали Связь. Но лидер отряда (а любому стороннему наблюдателю было очевидно, что это именно Мартин, а не Чарльз Люфт) специально указал тщательно осматривать здания. Возможно, главной задачей их пары был вовсе не поиск Доминуса, а своевременное обнаружение возможных врагов. Если так, Мартин оказался куда умнее, чем Оливер считал прежде.
Каэлий приблизился к очередной ферме и свернул чуть в сторону, чтобы обогнуть её. Оливер напрягся, всматриваясь в железную стену. Когда же Повелитель Воздуха пролетел мимо здания и направился к следующему, альб ухитрился обернуться и увидел именно то, чего опасался. К стене фермы, скрытый в тени идущего к водохранилищу моста, прицепился железный шар.
— Поворачивай! — громко сказал Оливер.
Каэлий не помедлил ни секунды. Описав в воздухе петлю, он ускорился и полетел назад к ферме. Приблизившись к стене, он уцепился за проходящую вдоль неё трубу и потушил Сигил, чтобы не привлекать внимания его свечением. Отсюда можно было хорошо рассмотреть вражеский корабль. На этот раз, на удивление, шар не издавал никакого шума. Его винты были неподвижны, все огни — потушены. С моста до шара свисала верёвочная лестница. Снаружи корабля врагов заметно не было.
— Они ещё не успели выйти наружу, — вздохнул Каэлий. — Мне выкурить их?
— Подожди. Тут что-то не так, — сказал Оливер и прищурился.
События последних нескольких дней должны были преподать захватчикам пару уроков. Они должны были понять, что не способны противостоять мощи Доминусов в открытом бою. Значит, не будь они круглыми дураками, следующий их шаг должен был быть более скрытным и осторожным. Если они высадились не на самом водохранилище, а на одной из безлюдных ферм, логично было предположить, что они прибыли сюда заранее, скрыли следы своего присутствия, после чего устроили засаду. И в таком случае остальные члены отряда сейчас направлялись прямо в неё.
— Возвращаемся к водохранилищу, — прошептал Оливер, но, видя, что Доминус собрался лететь к ближайшим воротам, остановил его. — Не здесь. Враги наверняка окопались где-то поблизости. Направляйся вниз, войдём с противоположного края и найдём остальных.
Без лишних слов Каэлий отцепился от трубы и спикировал в Бездну, отчего у Оливера перехватило дыхание. Несколько минут они пролетали под массивным железным днищем водохранилища, после чего вновь поднялись и нырнули в открытые ворота. Пока чувствительные глаза альба привыкали к яркому свету, Каэлий стремительно полетел вдоль правой стены. Очень скоро они догнали неспешно идущих Мартина Элерта и Чарльза Люфта.
— Враги здесь. Прицепились к ферме слева, — не дожидаясь вопроса, сказал Оливер.
— Туприссий! Сколько можно?! — рявкнул Мартин. — Быстрее, надо собрать остальных! Владыка Каэлий, лети через центр зала и найди своих братьев! Мы догоним!
Без лишних слов, даже не удосужившись опустить Оливера на пол, Повелитель Воздуха помчался дальше. Найти Эстуса не составило труда: с высоты полёта его раскрашенные доспехи было видно за сотню метров. Что было странно, так это то, что вместо Филиуса Шефера с ним был силач Целерис.
— Опа, ветродуй! А ты тут какими судьбами? Тоже, что ли, вражин разыскиваешь? — воскликнул он, когда Каэлий приземлился.
— Где Мария? — тут же спросил Оливер, очень постаравшись, чтобы его голос не дрогнул.
— Так мы их с этим, который Фил, оставили вон у той стены. Где ворота, — Доминус Земли показал рукой вдаль. — Мне красный сказал, что кого-то тут видел, вот мы одни сюда и пошли.
— Д-да, только мне, наверное, показалось, — смущённо сказал Эстус, отведя взгляд.
У Оливера всё внутри сжалось. Он достаточно хорошо представлял себе геометрию Акваториума, и если он не ошибся (а ошибался он очень редко), дорога, на которую указал Целерис, вела как раз…
— Вы ищете в неправильном месте, — прошептал он. — Надеюсь, что Филиус и Мария ещё живы. Враги там, где вы их оставили.

***

Толща ледяной воды объяла Фила со всех сторон. По мере того, как он погружался глубже, переливающийся на поверхности свет кристаллов становился всё тусклее. Возможно, у него был шанс всплыть, хоть он и не умел плавать, но Фил даже не попытался этого сделать. Что толку? Спасать свою жизнь в любом случае было уже незачем. Фил открыл рот и выпустил несколько пузырьков воздуха, которые стремительно умчались наверх.
«Всё это время я обманывал себя. В глубине души я знал, чем всё закончится — поэтому и медлил с признанием. Но всё-таки я продолжал надеяться. Наивный, инфантильный идиот! На что я рассчитывал? Что она увидит мою смелость, восхитится и сама бросится мне на шею?! Что мы будем жить вместе долго и счастливо, как в сказке?! Почему я заставил себя забыть, что не нужен ей?
Ради неё я вызвался в этот поход. Ради неё я рисковал жизнью, взял на себя ответственность, которую не в состоянии выдержать! Люди доверили мне свои судьбы, а меня интересовал только призрак, химера, которую я сам же для себя и придумал! Увидел красивую, скромную девушку, и принял её за идеал, которым она никогда не являлась! Ещё и осмелился думать, что моя позорная одержимость ею — это истинная любовь! Как же я жалок!
Я — никто. Я ничтожный, слабый, трусливый дурак! Люфт, Шмидт, Юлиус — все они были правы насчёт меня! Я ничего не умею, ни на что не годен и создаю для всех одни неприятности! Мне не место среди Избранных! Я недостоин тех почестей, которыми меня осыпали! Мне уже незачем продолжать барахтаться. Будет лучше, если я просто захлебнусь. Свет меркнет… Отец… Прости меня, отец… Я не смог…
Отец? У меня был отец! Почему я вспомнил об этом только сейчас? Как он выглядел? Что с ним случилось? Должно быть, он умер много лет назад. Наверное, тогда я был ещё маленьким, и потому совсем его не запомнил. Забавно… Значит, не врут, говоря, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами.
Сколько я себя помню, я работал в Мануфакторуме, управляя подъёмным краном, но даже за столько лет не сумел стать частью коллектива. Дни сменяли друг друга, однообразные и унылые, и я даже не помню, когда всё это началось. Когда мы только познакомились, Мартин спрашивал, сколько мне лет, и где моя семья. Я либо отшучивался, либо говорил, что страдаю провалами в памяти. Хотя я бы не назвал это провалом — скорее, чем дальше в прошлое, тем меньше я могу вспомнить, как ребёнок не может вспомнить своего младенчества. Филиус и Филиус, лентяй, витающий в облаках — вот и весь сказ. Я думал, что один такой, пока не поговорил с Томом в той шахте. Наш мир и вправду полон загадок…
Я никогда не понимал, зачем мы работаем в цеху. Мечи и глефы не портятся за неделю, особенно если солдатам не с кем сражаться. За десятки лет ежедневной работы мы должны были сделать столько вещей, что их хватило бы на весь мир. Я слышал из разговоров начальства, что на верхних уровнях Мануфакторума есть склады, заваленные всяким добром, и никто им не пользуется. Так зачем нам работать? Чтобы приносить пользу Небесному городу? А может, чтобы просто занять наше время? Чтобы мы не пытались сделать что-то, чего делать нельзя? Ходить в места, где тебя быть не должно? Рабочие не должны посещать оборонительные рубежи. Им нечего делать в Кристальных Башнях. И в шахты лучше тоже не соваться. В правилах написано, что за всё это тебя могут сослать в шахты. Но меня много раз ловили, и я отделывался простым наказанием.
Действительно ссылают за другое. Я слышал истории о том, как некоторые пытались выбраться за пределы Лаборума. Кто-то искал старые заваленные туннели, кто-то брал колибарра и улетал прочь. Тех, кто вернулся, немедленно ловили и ссылали в шахты — без объяснения причин, без разбирательств. Того же Тома сослали без суда и следствия — просто за то, что он нашёл те древние механизмы. И никто не смел вступиться за него. Ни за кого из них не вступались.
Я не знаю, почему это происходило и кто принимал такие решения. Возможно, это делали старейшины ради нашей же безопасности — и если так, я готов простить их. Нет, меня удивляло другое: почему из всех тысяч лаборейцев лишь единицы пытались узнать, что находится за пределами их привычной жизни? Почему другие не помогали им, а предпочитали сдавать своих вчерашних товарищей в руки стражи? Неужели такие, как я — безбашенные идиоты, которые вновь и вновь лезут на рожон, несмотря на постоянные унижения и угрозы — это что-то ненормальное?
В конце концов я стал считать, что так оно и есть. Именно поэтому я никогда не ладил с окружающими — я просто был другим, неправильным, не вписывался в их узкий мирок, где всё подчинено расписанию и правилам. Они сторонились меня, потому что я был другим. Я даже смирился с этим, принял себя таким, какой я есть, без надежды стать нормальным…
Так я считал. Но мне кажется, теперь я понял… Тогда, в Святилище, во время ритуала призыва Детей Фейберуса… В тот миг, когда неведомая сила поглотила меня, я ощутил что-то странное. Моё стремление стало чем-то материальным, но оно было не единственным. Я ощутил, как моя воля слилась с волей тех, кто стоит рядом: шести моих компаньонов, старейшин и сотен людей в нижнем зале. Всё было едино — и железные стены Цитадели, и воздух, и каждая живая душа!
Так вот что это был за вихрь! Как же я сразу этого не увидел? Во время Единения Душ я словно прикоснулся к умам и стремлениям всех этих людей! Теперь я вспомнил, что значили все эти образы, чувства и голоса! В сути своей все люди такие же, как и я! В сердце каждого из них горит то же желание, что и в моём! Каждый стремится вырваться из того тесного мирка, что выстроили для нас старейшины!
Но в мире есть вещи, которые важнее этих желаний. Семьи, которые надо кормить. Друзья, которых нельзя бросать. Долг, который нужно исполнять. Наконец, чувство безопасности и уверенность в завтрашнем дне. Как я раньше не мог понять столь очевидных вещей?! Мы все похожи, разница лишь в том, что мне нечем рисковать, кроме как собственной шкурой! Кому, как не мне нести это бремя? Ради всех жителей Лаборума, ради их будущего, их процветания, их надежд! Ради того, чтобы все эти люди, которые куда лучше и мудрее меня, могли спать спокойно!»
Свет наверху уже стал еле различим, но Филу было всё равно. Собрав все силы и игнорируя нехватку воздуха, он начал неистово грести руками и ногами, и, на удивление, это помогло. Поверхность начала стремительно приближаться. Огромная волна, поднявшись откуда-то снизу, подхватила его и понесла наверх. Ещё секунда — и он вылетел из воды как пробка, а затем с грохотом приземлился на мост. Падение вышло довольно болезненным, к тому же Фил изрядно наглотался воды и тут же принялся откашливаться. Он даже не заметил, как к нему подбежала Мари.
— Фил! Ты живой?! — перепугано крикнула она, приподняв его голову.
Тот хотел ответить, но вместо слов издал булькание и снова зашёлся кашлем. Когда же приступ закончился, и Фил поднял голову, он тут же лишился дара речи — как, впрочем, и придерживающая его Мари.
На мосту в нескольких метрах от них стояла, повернувшись к ним спиной, обнажённая безволосая женщина. Крепко сложенная, со смуглой кожей и серыми глазами, она повернула голову боком и сурово смотрела на них, словно оценивая, представляют ли они угрозу для неё. Теперь-то Фил понял, кто спас его — единственная женщина среди семерых Детей Фейберуса, Повелительница Воды.
— Владыка Алия! — воскликнула Мари, поднявшись на ноги. — Наконец-то мы нашли тебя!
Домина вопросительно подняла брови и развернулась к ним, так что Фил поспешно отвёл взгляд. Мари, напротив, сделала шаг вперёд и протянула руку:
— Идём с нами! Я познакомлю тебя с твоими братьями!
Алия несколько секунд размышляла с напряжённым видом, после чего коротко кивнула и уже более расслабленно пошла навстречу.
Именно в этот момент прогремел выстрел.
Светящийся снаряд, рассыпавшись на маленькие молнии, поразил Домину в плечо. Судорога сковала её движения, и Алия, не в силах устоять, припала на колено. Фил остервенело огляделся в поисках затаившихся противников, но те уже не скрывали своего присутствия.
Чуть поодаль, в стене водохранилища распахнулись ворота, ведущие к одной из ферм, и из них высыпали солдаты в серых шинелях. Таких странных существ Филу прежде не доводилось видеть: у них была тёмная кожа, худые вытянутые лица и раскосые, будто прищуренные глаза. Ростом они были чуть ниже, чем остроухие, и при этом выглядели довольно худыми, даже истощёнными. Все они были вооружены такими же железными трубками, только чуть более тонкими и длинными. Возглавляла их женщина с большим круглым пучком чёрных волос на затылке.
— Отрезать им пути к отступлению! Не прекращать стрельбу! — явственно услышал Фил её властный голос.
Прежде, чем они трое успели среагировать, враги встали линией вдоль края моста и открыли шквальный огонь. Алия резко метнулась в сторону, стремясь спрыгнуть в родную стихию, но её поразило ещё два снаряда. Безвольно обмякнув, она мешком свалилась в воду и не всплыла. Избранные попытались бежать, но у них не было ни шанса: выстрел поразил сначала Мари, а затем остановившегося рядом с ней Фила. Всё его тело пронзила резкая боль, мышцы задёргались и затем сразу же онемели, а дыхание перехватило. Он рухнул на пол, как тряпичная кукла, не в силах пошевелить даже пальцем.
К тому времени, когда к почти потерявшему сознание Филу вернулась способность дышать, враги уже подоспели к их мосту. Со всех сторон послышался топот, и Избранных обступили десятки кожаных сапог. Фил, конечно, уже решил, что готов отдать жизнь ради общего блага, но не подозревал, что это произойдёт так скоро.
— Она до сих пор не всплыла, госпожа! — неуверенно сказал один из темнолицых. — Может, задержала дыхание?
— Сигнитрон кратковременно парализует дыхательные мышцы. Она уже давно захлебнулась, — голос предводительницы выделялся своей жёсткостью даже на фоне мужских. — Впрочем, не помешает узнать наверняка. Капрал Кюри, найдите тело и удостоверьтесь, что эта тварь мертва. Остальные — берите этих двоих и несите к кораблю. Её Высочество наверняка захочет лично их допросить.
— А как же наше задание, госпожа?
— Её Высочество предупреждала нас. Скоро здесь будут остальные Доминусы, и против них мы можем не выстоять. Пока что довольно и того, что мы убили одну из них и взяли ценных пленников. На этом закончим.
Враги употребляли много непонятных слов, но в остальном их язык был таким же, как и у лаборейцев — в этом они отличались от остроухих. Собственно, это была единственная хорошая новость. Костлявая рука схватила Фила за шиворот и потащила прочь. Его лицо наконец-то оказалось в таком положении, что можно было смотреть по сторонам. Вблизи враги казались несколько менее уродливыми, чем издали. Судя по всему, все они без исключения были женщинами. Шедшая рядом темнолицая тащила Мари за капюшон. Прекрасные золотистые волосы жрицы растрепались, на лице застыло выражение ужаса. Филу было больно это видеть, так что он направил взгляд вдаль — и его сердце бешено забилось, когда он увидел быстро приближающиеся красную, чёрную и зелёную точки. Они были спасены. Дети Фейберуса пришли на выручку.
Вскоре враги тоже их заметили. В рядах темнолицых начался тревожный шёпот, но предводительница резко прервала его:
— Что ж, похоже, избежать встречи с ними не получится. Тем лучше! Приготовиться к бою! Рассредоточиться! Не подпускайте их на короткую дистанцию!
Враги заняли позиции с краю зала, распределившись по достаточно большому пространству на нескольких мостах. Пленников они оставили у стены под небольшой охраной. Фил с тревогой продолжал наблюдать за приближающимися Доминусами. Он знал, насколько могучи они были в бою, но всё-таки его не покидала смутная тревога. Вскоре Дети Фейберуса были уже на таком расстоянии, что их можно было различить. Впереди всех летел Каэлий, следом бежали Целерис и Эстус, накаливший свой клинок.
— Открыть огонь! — прошипела вражеская предводительница. — Убейте этих демонов!
Вовремя заметив, что враги начали целиться, Эстус задействовал Аспидос. Защитное поле укрыло их с Целерисом от вражеских выстрелов, Каэлий же сам по себе был слишком юрким, чтобы в него попасть. Он первым добрался до темнолицых и сразу же отбросил нескольких из них воздушной волной, приземлившись на мосту. Не дожидаясь, пока в него попадут, он вновь взмыл в воздух.
В это время Эстус с Целерисом нагнали ближайших к ним врагов. Те продолжали стрелять до последнего, надеясь измотать Доминуса с его защитным полем. В бегство они обратились слишком поздно. Эстус, что-то прокричав, выпустил им вслед волну пламени, которая подожгла их шинели. Впрочем, враги не растерялись и сразу же сиганули с моста в воду.
Тем временем к Филу понемногу начала возвращаться способность двигаться. Упёршись одеревеневшими руками, он сумел приподняться и рассмотреть сражение получше. И тут стало понятно, что победа Доминусов в данной ситуации отнюдь не предрешена.
Каэлий продолжал перелетать от врага ко врагу, раскидывая их в разные стороны, но было видно, что даётся ему это всё труднее. Слишком много времени он провёл в полёте, используя Гравитос, и теперь его концентрация слабела с каждым применением силы. Другие противники уяснили, на какое расстояние не стоит приближаться к Эстусу, и тот, как не старался, не доставал до них своим пламенем. Хуже того: те темнолицые, которых он до этого подпалил, выплывали из воды, поднимались по лестницам и вновь включались в бой. Целерис же и вовсе не представлял для них никакой опасности: всё окружение было сделано из неподвластного ему железа.
Впрочем, обращая врагов в бегство, двое Доминусов уже добрались до центрального моста, ведущего к стене и воротам. У Фила появилась надежда, что их всё же спасут, но тут раздался крик предводительницы:
— Они уже рядом! Заложить взрывчатку! Приготовить гранаты!
Несколько темнолицых поспешили к мосту, неся в руках небольшие железные сосуды. Поставив их у основания, враги воткнули в одну из крышек длинный шнур, который затем размотали и оттащили подальше. Больше всего на свете Фил хотел закричать, предупредить Доминусов, но из онемевшего рта вырвалось только слабое мычание.
Тут внимание привлёк на себя Каэлий. Отбросив очередного врага воздушной волной, он схватился за голову и пошатнулся. Этого промедления оказалось достаточно, чтобы один из выпущенных снарядов попал ему в грудь. Чудо-броня защитила Доминуса от полного обездвиживания, но он всё же содрогнулся.
За первым последовали новые попадания. Каэлий пытался использовать Гравитос и взлететь, но его движения становились всё более скованными. Враги окружили его кольцом, непрерывно обстреливая из трубок. Даже закрыв голову сплошным шлемом, Доминус не смог защититься полностью. В конце концов, выдержав несколько десятков попаданий, он упал на четвереньки, взмахнул рукой в последней безуспешной попытке отбросить противников, и окончательно повалился на пол.
— Этого… Не может… — заплетающимся языком проговорила сидящая рядом Мари и насколько хватало сил подалась вперёд.
В ужасе Фил наблюдал, как темнолицые с помощью какого-то маленького устройства подожгли шнур, и пламя начало стремительно подбираться к сосудам. Эстус и Целерис, видя поражение своего брата, побежали ещё быстрее, не заметив ловушки.
— Сейчас! — рявкнула предводительница, и тут же одна из темнолицых подбежала к мосту, держа в руках короткую палку с толстым железным набалдашником. Выдернув из рукояти кольцо на нитке, она размахнулась и со всей силы зашвырнула непонятное устройство на середину моста, после чего поспешно отбежала подальше. Палка со звоном упала за спинами Доминусов. В этот момент Эстус, похоже, понял, что сейчас будет и расставил руки в стороны, усилив защитную сферу до предела. Огонь на шнуре добежал до бочонков.
Снаряд и сосуды взорвались почти одновременно. Багровый огонь с грохотом вырвался на волю, мгновенно расплавив и разворотив железо. Аспидос защитил Доминусов от жара и взрывной волны, но тут же под их ногами со скрежетом обрушились остатки моста. Не успев ничего предпринять, они со всплеском провалились в воду.
Мари издала крик отчаяния и задёргалась, Фил же попросту не мог поверить собственным глазам. Когда брызги осели, Доминусы на поверхность так и не всплыли. Видимо, хоть их доспехи и были невероятно лёгкими, они оказались тяжелее воды. Темнолицые опустили трубки и осторожно подошли к тому месту, где несколько секунд назад был мост. Другие обступили поверженного Каэлия, всё ещё держа его под прицелом.
— Это и есть Доминусы, способные в одиночку победить целую армию? Я разочарована, — усмехнулась предводительница. — Добейте летуна. Остальные наверняка утонут. Её Высочество будет довольна.
В ужасе Фил наблюдал, как темнолицые переворачивают Каэлия на спину и пытаются найти слабое место в его броне. Он продолжал поглядывать на воду, в надежде, что каким-то невероятным чудом Эстусу и Целерису всё-таки удастся всплыть, но она таяла с каждой секундой.
— Они проиграли… Дети Фейберуса проиграли! — в отчаянии воскликнула Мари, уже оправившаяся от обездвиживания. — Но как же так?! Они же должны быть непобедимы! Они — дети Творца!
— Молчать, крыса! — прошипел охраняющий их темнолицый. — Молись своим Творцам, чтобы твоя смерть в руках Её Высочества была быс…
Договорить ему помешал вонзившийся в шею арбалетный болт. Выронив оружие, он схватился за горло и упал на колени.
— Мари! Фил! Сюда! — раздался знакомый голос.
Неподалёку, в укрытии за проходившей вдоль стены трубой, спрятались Мартин и Люфт. Фил не растерялся, резко вскочил на дрожащие ноги и схватил жрицу за руку. Враги не сразу заметили нападение с фланга, так что Фил и Мари выиграли время для спасения. Пока они, то и дело спотыкаясь, бежали в укрытие, Воеводы прикрывали их стрельбой из арбалетов. Как оказалось, за трубой прятался ещё и Оливер. Альб был как всегда невозмутим, но стоило ему увидеть спасённых, он явственно вздохнул с облегчением.
— Все целы? — поинтересовался Мартин, спрятавшись от шквального обстрела врагов.
Противники уже пытались обойти их с фланга, благо, они сами же разрушили ближайший мост и вынуждены были делать крюк. Чуть поодаль один из темнолицых пытался ножом вскрыть доспехи Каэлия, но, судя по всему, был далёк от результата. Эстус и Целерис так и не всплыли.
— Похоже, у нас крупные неприятности! — крикнул Люфт, пустив болт в одну из врагов. — Такими темпами нас скоро прижмут! Я видел, что сталось с Детьми Фейберуса.
— Это невозможно… Невозможно! Они не могли проиграть! Неужели то, что сказано в Пророчестве — неправда? Неужели я всё это время ошибалась?! — причитала Мари схватившись за голову.
Как бы Фил не хотел верить в обратное, похоже, это действительно был конец. Вот так, на полпути их славный поход оборвётся. Тьма восторжествовала, Дети Фейберуса не справились со своей миссией. Что ж, во всяком случае, можно было успокоить себя тем, что они сделали всё возможное. Но неужели все предсказания Антидия действительно были ложью? Нет, такого просто не могло быть — слишком уж много подтверждений их истинности было получено за последние дни. А значит… Никакой это не конец!
— Пресвятые Творцы! Что это?! — вдруг воскликнул Мартин.
Враги прекратили стрелять. Воины осмелились высунуться из-за трубы и поняли, что отвлекло их внимание. В том месте, где темнолицые взорвали мост, толща воды медленно поднималась в виде огромного сгустка. А на самом его верху, высунув наружу часть торса и голову, виднелась Владыка Алия. Вражеские солдаты в ужасе попятились, направив на неё оружие, но их предводительница даже не успела подать команду.
Яростно взревев, Повелительница Воды обрушила волну прямо на их головы. Сила удара была столь сильна, что темнолицые были буквально сметены: стихия с размаху била их о стены и ломала, как сухие ветки. Когда волна растеклась, по всему полу были разбросаны разбитые и изломанные тела врагов. И только лежащие среди них два Доминуса похоже, совсем не пострадали и уже пытались подняться, выкашливая воду.
Алия приземлилась перед полем брани, напряжённо наклонившись вперёд и сжав кулаки. Избранные вышли из укрытия, с открытыми ртами глядя на неё. Вперёд с благоговейным блеском в глазах выбилась Мари и прошептала:
— Воистину, Пророчества не лгали! И как только я посмела в них усомниться?!
Значительной части врагов, в том числе их предводительнице, удалось вовремя разбежаться и уцелеть. Теперь они прижались к стене зала, не решаясь атаковать дальше.
— Туприссий… — злобно прошипела она, видя, что чаша весов склонилась не в её пользу. — Немедленно отступить назад к кораблю!
Остальные тут же повиновались и поспешили к воротам. Но Алия отнюдь не собиралась их отпускать. Взревев, она подняла руки над головой, и за её спиной вновь выросла огромная волна. Враги, в ужасе побросав оружие, бросились на мост, ведущий к зданию фермы. Домина направила воду прямо на себя, снова всплыла на самый верх и оседлала волну, после чего стремительно помчалась за ними.
— Да она не шутит! Быстрее! Надо её догнать! — крикнул Мартин и побежал следом. К нему тут же присоединились остальные, а заодно и пришедшие в себя Эстус с Целерисом.
Враги попытались закрыть за собой ворота, но Алия с разгона выбила их и верхом на огромном сгустке воды помчалась по мосту. Тех темнолицых, которые отстреливались, пытались выиграть для остальных время уйти, ждала жестокая участь: Домина без раздумий смыла их в Бездну.
— Эй, ты, погоди! Мы не поспеваем! — крикнул ей вслед Эстус, но тут его, ко всеобщему удивлению, начала перекрикивать Мари:
— Давай, Алия! Не останавливайся! Круши этих тварей! Во имя Светоносного!
— Эй, Мари, по-моему, ты не в себе… — осторожно сказал Мартин, но та его перебила:
— Ещё как в себе! Подумать только — насмехаться над моей верой вздумали! Видели бы они сейчас гнев Дочери Фейберуса — сразу бы со страху обделались!
Фил ещё никогда не видел её в таком состоянии. На лице Мари появилась безумная улыбка, она трясла над головой кулаками и продолжала вопить:
— Ух, теперь-то я им покажу! Все, кто сомневался в истинности учения Церкви, сами поймут, какие они дураки! И сдалось мне их признание! На моей стороне сила Детей Светоносного! Так что всем, кто противостоит Свету, теперь придётся несладко!
— Эта девчушка начинает меня пугать, — пробормотал Люфт.
Небольшая группа врагов во главе с предводительницей успела добежать до фермы и зайти внутрь, но через несколько секунд их нагнала Алия. Разворотив дверь, она помчалась за ними через коридоры. Видимо, некоторые попытались спрятаться в помещениях для разведения птиц, но и там гнев Повелительницы Воды настиг их: навстречу Избранным, испуганно клокоча, пробежала толпа перепуганных и промокших индюшек. Погоня вела их вниз по лестнице, и чем дальше, тем больше изломанных тел попадалось на пути.
Они нагнали Алию уже в самом низу, на небольшой открытой площадке, к которой пришвартовался вражеский шар. Домина стояла, схватив предводительницу темнолицых рукой за горло. Та хрипела и барахталась, дёргая оторванными от пола ногами. Судя по всему, кроме неё в живых никто не остался.
— Чего ты… ждёшь?.. Покончи… с этим… — выдавила темнолицая, в ответ на что Алия сильнее сжала её шею.
— Подожди, Владыка Алия! — крикнула Мари. — Отпусти её! Она может рассказать об их планах!
Домина обернулась, с недоверчивым прищуром посмотрела на них, но потом всё-таки разжала хватку. Предводительница свалилась на пол и зашлась кашлем. Мартин и Чарльз тут же встали по обе стороны от неё, держа наготове арбалеты. Алия фыркнула и отошла в сторону, смерив всех суровым взглядом.
— Дьявольские отродья… — жадно вдыхая воздух, прошипела темнолицая. — Её Высочество этого так не оставит!
— Эй, да я помню тебя! — усмехнулся Мартин. — Тогда, на мосту у Цитадели, это ведь ты передала мне послание для Сапия! Помнишь, что я сказал тебе тогда?
— Мне нет дела до твоих слов, червь! — огрызнулась та, подняв голову.
— И всё же я напомню. Я сказал, что заставлю всех, кто напал на мой дом и убил моих друзей, заплатить сполна, — на лице молодого Воеводы появилась злорадная усмешка. — Ты всё грозилась этим твоим Высочеством, думала, что вас не победить. Как бы не так! Скоро Дети Фейберуса разберутся со всеми вами, и ваша навороченная техника не поможет!
— Идиоты… Вы даже не представляете, что за сила стоит за мной! — с ненавистью сказала темнолицая, выпрямившись и глядя Мартину в глаза. — Думаете, разгромите экспедиционный флот Элизианы, и на этом всё кончится? Наивные дураки! Мы — лишь малая часть армии Матрии! У нас сотни кораблей, десятки тысяч солдат! Прогоните нас сейчас — и мы вернёмся со всеми нашими силами! Мы не оставим от вашего жалкого города даже воспоминания! Вы все сгорите в пламенном гневе Её Величества Королевы Антуанетты!
— Ты бы так не хорохорилась, глядишь, целее будешь, — хохотнул Чарльз и ткнул её арбалетом в плечо. — Ну-ка выкладывай, зачем вы сюда пожаловали!
— Вы, ничтожные дикари, даже не догадываетесь, по соседству с чем понастроили свои жилища! Вы заперлись в неприступных стенах, которые были построены не вами, присвоили себе то, что вам не принадлежит! Вынудили нас, гордых матриан, искать водопроводные трубы, чтобы по ним проникнуть в вашу крепость! И у нас бы всё получилось, если бы не эти демоны…
— Вы зря пытались, — подал голос Оливер. — Цитадель абсолютно изолирована от внешнего мира. И запасы воды там тоже свои, не соединённые с Акваториумом.
Услышав это, темнолицая со злобой уставилась в пол, а Мартин издал гордый смешок.
— Свяжем её и доставим в Цитадель, — предложил Чарльз. — Наконец-то мы узнаем, что это за твари и откуда они прилетели!
В этот момент позади послышались шаги. Все настороженно обернулись, ожидая уцелевших врагов, но вместо них на площадку выбежали остальные Доминусы. Каэлий уже оправился от вражеских выстрелов, а Эстус с Целерисом до сих пор выглядели ошарашенно.
— Что здесь происходит?! — выпалил Повелитель Огня, с удивлением уставившись на Алию.
На краткий миг все отвлеклись на них, и для вражеской предводительницы этого оказалось достаточно. Резко извернувшись на полу, она ударом ноги выбила арбалеты из рук Мартина и Чарльза, после чего вскочила и помчалась к своему кораблю. Остановить её никто не успел: вода Алии уже растеклась, а остальные Доминусы всё ещё были растеряны. Стоило темнолицей перебраться по трапу внутрь шара, как послышался её крик:
— Отчалить немедленно!
Мартин хотел было рвануть за ней, но Чарльз удержал его:
— Сделаем что-то не так — и полетим в Бездну вместе с этой штуковиной! Пусть уходят и передадут своей Лизиане, что ждёт её, если они ещё раз осмелятся бросить вызов Детям Фейберуса!
Трап отцепился от площадки, и шар стремительно ушёл в сторону, после чего растаял во мраке бездны.
— Ну, по крайней мере, никто не пострадал, — нервно улыбнулся Эстус, пытаясь всех приободрить. — Когда мы упали в воду, я уж подумал, нам конец! Так бы и было, если бы не ты, сестра!
Алия смерила его несколько надменным взглядом и сложила руки на груди.
— Твоя сила воистину неизмерима, о дочь Фейберуса! — с придыханием сказала Мари и низко поклонилась Домине. — Даже после попадания этих ужасных снарядов ты сумела задержать дыхание и не захлебнуться!
Услышав это, Алия повела себя странно: сделала пару шагов назад, открыла рот и издала булькающий хрип.
— Кажется, я понял! — воскликнул Фил и ткнул Мартина локтем в плечо. — Посмотри на её грудь!
— Это ещё зачем? Чего я там не видел? — тот покраснел и отвёл взгляд.
— Да я не про это! — Фил махнул рукой, отметив про себя, что обнажённая Домина, несмотря на очевидную красоту её тела, выглядит на удивление привычно, обыденно, и по какой-то причине совсем не вызывает у него смущения. — Она же не дышит!
Никто ранее не обратил на это внимание, но теперь все отчётливо заметили, что грудь Алии совершенно неподвижна. Этому факту, похоже, была удивлена и сама Домина, которая чувствовала себя вполне нормально. Она снова попыталась вдохнуть с булькающим звуком, но безрезультатно. Тогда Алия резко нагнулась, напряглась и выдавила из своих лёгких, наверное, несколько литров воды. Откашлявшись, она с наслаждением сделала глубокий вдох.
— Воистину, они дети Творца! — прошептала Мари.