Кот в шляпе. (Глава 9)

На следующее утро два отряда отправились по своим миссиям. Утро началось с неожиданной сцены: Иоган, встав на колени, попросил прощения за свои слова, поклявшись исполнить долг рыцаря и вернуть расположение к своей персоне. Он старался не смотреть в глаза Сакурако, отводя взгляд. Но когда их глаза случайно встретились, юноша отвернулся, скривив губы, и покраснел.
— Ой… Лисичка… — пробормотал голос Уно в сознании. — Он, кажется, влюбился…
— Эээ?! — воскликнула Сакурако мысленно. — В меня… ой, то есть в нас? Надеюсь, в тебя…
— Я же шучу… ну, может, и нет… Он явно впечатлён! — хихикнула Уно.
Сакурако вздохнула, стараясь не смотреть на Иогана, и поспешила за отрядом. Отряд из четырёх паладинов во главе с Солес, вместе с двумя героями, переоделся в гражданское, чтобы не привлекать внимания. Солес втиснулась в свободное платье с длинными рукавами, надев почти непрозрачную вуаль, скрывающую её природу и мускулистую фигуру.
Они прибыли в город Стефран, окружённый высокой стеной для защиты от нападений. Слева протекал приток местной реки, а у входа толпились сельские жители с повозками, полными мастеровых поделок, шкур, овощей и фруктов. Дорога вела через центральную площадь, где возвышалась древняя статуя: пятеро героев в героических позах, но лишь три остались целыми. В центре стоял высокий юноша с сжатыми кулаками, рядом — юноша и девушка, похожие как близнецы, держащиеся за руки. От одной статуи остались лишь половина туловища и ноги, а от другой — только постамент.
Зел задумчиво разглядывал композицию.
— Странно… Я как будто видел их всех… Но когда и где?
— Это герои древности, — пояснил Дреас. — Тебя, думаю, ещё в проекте не было.
— Кто-то явно не любил двоих из них, — поддакнул Игрит.
— Лисичка… А я знаю их всех… — шепнула Уно. — Вот это ноги Квинта… А там мой постамент…
Сакурако ощутила, как ушки под соломенной шляпкой дёрнулись от удивления. Её зелёные глаза с фиолетовым отливом расширились, а хвост под платьем качнулся от неловкости, сияя пятью божественными хвостами в разуме.
— Квинт… твой постамент… — прошептала она, её голос дрожал. Ушки встали торчком, она повернулась к Зелу: — Ты… тоже их знаешь? — спросила она тихо, полная тревоги.
Сакурако сжала плюшевую лисичку и направила слабый поток магии природы, чтобы почувствовать энергию статуй и их связь с прошлым Уно и Зела, скрывая магию от паладинов. Она уловила древнюю энергию драконьей жилы и магию героев прошлого. Уно ахнула:
— Лисичка… это мы… Я, Квинт… и остальные… Но почему нас уничтожили…?
Паладины ничего не заметили, но Зел нахмурился, чувствуя что-то знакомое.
Рыночная площадь бурлила: запахи еды, голоса торговцев, бегающие дети. Рядом со сценой уличные барды разыгрывали представление с куклами, напевая предание:

В былые дни, в эпоху великих тревог,
Когда на мир обрушился врагов поток,
Вдвоём сражались за свет и мечту:
Герой бесстрашный с доблестью на щиту,
И с ним она — хранительница знаний,
Что звёздный свет и мудрость духам дарит.
Возник Трет, как чёрной тьмы закон,
Не просто древо, а монстр, полный злоб…
«О нет, смотри!» — сказала спутница ему,
«Он кажется простым, но скрыт беду…»
Монстр засмеялся, ударил, как гром:
«Вы жалкие герои! Жизнь ваша — хлам!
Мои ветви — капкан, цветы мои — яд,
Сбежать невозможно — вам будет не рад!»
Герой меч свой достал и вступил в борьбу,
Но удары срывались — лишь звуки в трубу.
Тогда сказала спутница: «Слушай, герой,
Давай я мудростью встану стеной!
Мой смелый герой, ты по-настоящему
Покоряешь моё сердце победами и огнём!
Ты сила моя, ты лучшая сталь,
А в руках твоих сила — и вовсе хрусталь!»
Герой вдохновился и с жаром крикнул:
«Ты права, моя спутница, звёздная искра!
Никто не устоит, мы заклятье подберём,
И тьму разрушим под звёздным дождём!»
Огнём вспыхнул меч в героевой руке,
Ветви задрожали в бесовской тоске.
Монстр вскричал, но не мог устоять,
Когда звёзды рванулись над ним танцевать.
Победили они, и враг их сгорел,
Тьма отступила, оставив пробел.
Но спутница вновь улыбнулась слегка:
«И знай, мой герой, впереди облака…»

Дети смеялись над песней о героях. Сакурако заслушалась, но время не терпело промедления. Нужно было добраться до графа, не поднимая шума. Игрит, зная узкие улочки, уверенно вёл отряд. Вскоре он остановился перед деревянным зданием, зажатым между каменных стен.
— Нам сюда. Если кто и знает, как незаметно добраться до поместья, то только здесь, — сказал он.
На грубой вывеске из досок красовалась надпись: «Старьёвщик. Кот в шляпе». Это намекало на контрабандиста, учитывая расположение.
— Игрит… Чем ты занимался до ордена? — спросила Солес, прищурившись.
— Не волнуйтесь, здесь живёт мой друг, — улыбнулся Игрит. — Он послал весточку о заклеймённых еретиками.
Игрит распахнул дверь:
— Эй, хозяин, встречай караван! Всё дело в шляпе, если в шляпе есть кот! — весело крикнул он.
Внутри было темно, пыль витала в воздухе, словно в древнем храме. Полки ломились от книг, свитков, доспехов, склянок с сомнительными эликсирами и даже фальшивых золотых монет.
— Кхе-кхе… Чем могу помочь? — раздался кашель от стола, похожего на барную стойку. Высокий мужчина в котелке снял очки без диоптрий и, оторвавшись от книги, улыбнулся. — О, Игрит… Какая нелёгкая? Думал, не увижу тебя!
Его глаза недоверчиво сузились, разглядывая вошедших.
— Не волнуйся, Валз, им можно доверять, — заверил Игрит.
— Однако… — Валз осмотрел отряд. — Какие девушки в вашей компании… За ту высокую, — кивнул он на Солес, — кордебалет душу отдаст, как пить дать. Так что тебя привело? Решил похвастаться?
— В другой раз, — серьёзно ответил Игрит. — Ты писал о заклеймённых. Часть мы перехватили, они в безопасности. Что расскажешь о графе-губернаторе?
— Честно, я бы на него внимания не обратил, — начал Валз. — Типичный щёголь, разбрасывающий богатство родителей. Но «ночной рынок» заполонили странные артефакты по заоблачным ценам. Их раскупали без аукционов. Урвал статуэтку ради любопытства, а она начала вытягивать магию из эссенций! Все эликсиры испортила… Зол был, кинул её в камин — она даже не нагрелась. Утром лежит в золе. Спрятал в сейф… Оценщик, увидев её, сбежал. Говорил, это из демонического дерева… Кто-то торгует с демонами, а людей отправляют им в жертву без суда.
Сакурако ощутила, как ушки задёргались от любопытства. Её зелёные глаза расширились, оглядывая полки, а хвост качнулся от напряжения. Ушки наклонились, улавливая слова Валза, и сердце сжалось, когда он упомянул демоническое дерево.
— Демоническое дерево… — прошептала она. Уно ахнула:
— Лисичка… Это как Трет из песни… Он вернулся? Или это его отголоски…?
Сакурако кивнула мысленно, ушки встали торчком. Она посмотрела на Игрита и Солес, её глаза сверкнули решимостью.
— Это… опасно… Если артефакт вытягивает магию… он может быть связан с «днём жатвы»… и с демонами… — сказала она тихо, её голос был мягким, как песнь жрицы.
Она повернулась к Валзу:
— Господин Валз… «Можно посмотреть на статуэтку?» —спросила она осторожно, ушки наклонились, показывая искренность. — Я… чувствую, что это важно…
Она направила слабый поток магии природы через лисичку, чтобы почувствовать энергию артефакта, не раскрывая себя. Магия уловила слабую ауру, связанную с контрабандой, и присутствие нескольких человек — одни дружелюбны, другие насторожены. Уно шепнула:
— Лисичка… там пахнет магией и секретами… Войдём осторожно!
Солес посмотрела на Сакурако с лёгким подозрением, но промолчала.
— Друзья мои, — продолжил Валз, — поместье графа на севере города, огорожено забором с воротами, хорошо охраняется. Я добыл время патрулей, но есть плохая новость: внутренний двор и само поместье полны стражи. Граф собрал небольшую армию гвардейцев. Если у вас есть план, готов выслушать.
— Если нужно выманить тех, кто внутри, — размышляла Солес, — разделимся на два отряда. Первый прорвётся через врата и поднимет шум. Пойду я, Дреас и Зел — пошуметь сумеем, привлечем внимание. Игрит, Албест и Сакурако пойдут незаметно, проникнут в особняк. Думаю, Валз припас не только время патрулей, но и точки входа или выхода, если запахнет жареным?
— Ничего не знаю! — встрепенулся Валз. — Я и так шкурой рисковал!
— Да ладно, дружище! — усмехнулся Игрит. — Ты ведь до сих пор используешь лаз в водостоке, чтобы выходить на большую воду без осмотра?
— Разоряют! Раскрывают все секреты бизнеса! Какого бизнеса?! Разорил! Друг называется! — притворно закричал Валз. — Ладно… Покажу выход, куда от вас, церковников, деться…
— Отлично, — улыбнулась Солес. — Значит так: вы войдёте в поместье и ударите в спину отвлечённым гвардейцам. Потом перегруппируемся и возьмём мерзавца. Согласны?
Возражений не было. Осталось дождаться ночи.
— Валз, найди мне и ребятам броню скрытого ношения, — добавила Солес. — Чую, драк будет много. Желательно не 200-летней давности.
— Да было что-то… Не 200, а 100 лет назад сделанное, — оскалился Валз.
Сакурако уже потеряла нить разговора, бродя по лавке и разглядывая вещи. Её взгляд привлёк блеск на верхней полке.
— Надо же… Пахнет, как Уно… — прошептала она, влекомая запахом, и полезла по шаткой лестнице. Но та не выдержала даже её веса, хрустнув пополам. Сакурако повисла, цепляясь за узкую полку.
Зел среагировал первым, готовясь поймать её, но Валз опередил. Быстро, опираясь лишь на ноги, он в несколько прыжков оказался рядом и подхватил её лёгкое тело.
— Девушка, говорят, любопытство сгубило кошку, а вы не кошка, да и не коала, — улыбнулся Валз, спрыгнув на пол.
Сакурако пискнула:
— Простите… — Её глаза расширились, когда котелок слетел с головы Валза, обнажив два кошачьих уха.
— Ну… Вот и кот в шляпе, — громко проговорил Игрит.
— Мало того, что маршрут раскрыл, теперь и личность… — прошипел Валз. — Да, зверолюд я. Кот. Давно тут поселился. Мы с этим, — он махнул на Игрита, — припёрлись по сточным канавам в город во время осады, хотели заработать. Ничего не продали — люди голодали, а мы с вяленой рыбой. Всё отобрали, чтобы рыцари ноги не протянули, зато разрешили остаться. Вот я лавку завёл… А ты, пройдоха, — он снова обратился к Игриту, — лучше скажи, с кем такую классную малышку забабахал?!
— Я не ребёнок! — закричала Сакурако, её ушки встали торчком.
В этот момент из-за груды свитков раздалось тихое шипение. Маленький серый котёнок с яркими зелёными глазами высунул мордочку, глядя на Сакурако. Его ушки дёрнулись, и он мяукнул, словно поддерживая её возмущение.
— О, это Тсуме, мой помощник, — усмехнулся Валз. — Кажется, ты ему понравилась, малышка. Он тоже терпеть не может, когда его называют ребёнком.
Сакурако посмотрела на котёнка, её ушки наклонились, а на губах появилась улыбка.
— Привет, Тсуме… — прошептала она, протягивая руку. Котёнок лизнул её пальцы, замурлыкав, и Уно в сознании хихикнула:
— Лисичка, у тебя конкурент… Этот котик явно хочет быть твоим другом!
Позже вечером Зел и Сакурако отправились побродить по городу, пока паладины выбирали оружие из запасов Валза. Улочки кипели жизнью: люди прогуливались, наслаждаясь свежим воздухом и ясным днём. Пара медленно шла, держась за руки.
— Столько всего произошло за короткий срок, — сказал Зел. — Порой кажется, что так и пройдёт наша жизнь — в бегах за очередным монстром или злодеем. Знаешь, любимая, когда всё закончится, давай построим дом на земле Инари, будем жить с твоей семьёй. Или, если хочешь, останемся здесь, под защитой паладинов. Заживём как святая, спасшая Оукбелл, и её муж. Будем беречь природу и землю от напастей, а детям будет весело играть с другими детьми.
Сакурако сжала его ладонь, её щёки покраснели, и она улыбнулась.
— Ты так легко заговорил о детях… А сколько тебе бы хотелось?
— Пока думаю о двоих, но, если их будет больше, я не против, — ответил Зел, слегка запнувшись.
Они остановились, повернувшись друг к другу.
— Я люблю тебя, — произнесла Сакурако.
— Как и я, — ответил Зел.
Их лица сблизились, и они запечатлели на губах нежный поцелуй.