Путь в демонический город. (Глава 18)

Утро встретило героев ярким солнечным светом. На небе не было ни облачка, а птицы весело насвистывали свои трели. Пока отряд готовился к походу, Сакурако и Зел остались наедине. Зел, уловив момент, нежно накрыл губы, возлюбленной поцелуем. Поцелуй был долгим, ласковым, но настойчивым.
— Зел… «Что на тебя нашло?» —смущённо спросила Сакурако, её лисьи ушки дрогнули.
— Любовь моя, — улыбнулся он, — мы так редко проводим время вместе, не гоняясь за чудовищами и не спасая мир, который всё норовит вляпаться в беду. Я понял, что соскучился по тебе… Упустить возможность побыть наедине — преступление.
Сакурако хихикнула, её зелёные глаза с фиолетовым отливом игриво сощурились.
— Я люблю тебя, мой герой, — ответила она, прижимаясь к нему.
— О боги, дети мои! — внезапно раздался голос Уно, врываясь в спокойную атмосферу. — Вы решили богохульствовать в священном месте? И без меня?! Вы разбиваете мне сердце… Хнык!
— Прошу, Уно! Ты испортила всё настроение! — проворчала Сакурако. Она посмотрела на Зела влюблённым взглядом, и пара дала друг другу обещание: в следующий раз отдыхать в комнате таверны, предварительно проведя ритуал очищения, чтобы «некоторые призрачные сущности с трёхбуквенным именем не подглядывали».
Сакурако и Зел вышли из комнаты, когда мимо пронёсся гонец, спеша к кабинету главы церкви.
— Ваше Первосвященство! — крикнул он, спотыкаясь. Парень явно скакал несколько дней без отдыха, а в руках его поблёскивал волшебный фонарь — знак, что он прошёл через «мост» с тёмным ветром. Запыхавшись, он дрожащими руками передал служанке свёрток бумаги и упал на колени, пытаясь отдышаться.
Первосвященник вышел в коридор, развернул стянутый лентой пергамент и нахмурился:
— Дела плохи… Граф Серент нанёс удар. Внучка Альбенора, Лира, похищена. Она в его руках в Мертзале.
Он показал записку. Строки были выведены аккуратным почерком: «Героям, что так беспардонно вломились в мой дом. Внучка вашего хозяина у меня. Думаю, послушным псам ордена не составит труда направить свои стопы в демонический город и вызволить её». Пергамент украшала восковая печать с гербом Мертзала.
— Демонический город… — пробормотал Зел. — Мы туда и направлялись, но теперь у него заложник. Нельзя ждать. Демоны не могут жить без своей экосистемы, а для людей она ядовита. У нас меньше двух дней, пока Лира жива.
— Лися! — воскликнула Уно в сознании Сакурако. — Зел прав. Демоны распространяют ядовитые споры, которыми дышат, но человеческий организм отравится и погибнет. Нужно спешить!
Первосвященник заметил решимость в глазах героев. Он всплеснул руками и распорядился принести предмет из сокровищницы. Им оказался тяжёлый меч с золотой рукоятью, больше похожий на символ веры, чем на оружие.
— Клинок Света, — пояснил первосвященник. — Артефакт древних времён, выкованный героями прошлого. Легенды гласят, что он способен запечатать зло. В другой ситуации я бы не воспользовался им, но настало время явить миру его мощь в городе, где бьются чёрные сердца демонов. Вам понадобится его сила.
Сакурако почувствовала, как её лисьи ушки задёргались от тревоги. Её зелёные глаза с фиолетовым отливом наполнились решимостью, а пушистый хвост напрягся, сияя пятью божественными хвостами в её разуме. Она сжала плюшевую лисичку, голос дрожал, но был твёрд:
— Лира в опасности… Мы должны спасти её и остановить графа… — Она посмотрела на Зела, их взгляды встретились, и она кивнула: — Пойдём сейчас.
Зел принял Клинок Света, крепко сжав золотую рукоять. Артефакт отозвался тёплым светом, словно признавая его.
— Спасибо, Ваше Первосвященство, — сказал он. — Мы сделаем всё, чтобы спасти Лиру и остановить это зло…
Квинт в сознании добавил:
— Этот клинок… Я чувствую его силу… Он поможет… Против неё… — Его голос затих, но Сакурако уловила нотку боли, понимая, что зверь в Мертзале связан с заражённой безумием частью Уно.
Уно шепнула:
— Лисичка… Зел прав… Ядовитые споры опасны… Но этот клинок и кристалл помогут… Я тоже помогу… Но будьте осторожны… Граф не просто демон… Он что-то задумал…
Сакурако кивнула, сжимая кристалл первосвященника, чувствуя его пульсацию.
Разговор прервал выкрик Лины. Она подбежала к героям, словно вихрь:
— Значит, Лиру похитили?! Иду с вами! Это не обсуждается, поняли?!
За ней шли Эльда и Торн, в глазах обоих горела решимость присоединиться к спасению девочки. Первосвященник посмотрел на отряд с надеждой и тревогой:
— Идите, дети мои… Тетра-деус благословляет вас… Возвращайтесь с миром… И с Лирой… — Он сложил руки в молитвенном жесте, а слуги начали собирать припасы: еду, воду и целебные травы от Эльды, которая, хоть и ворчала, явно беспокоилась.
Лина сжала лук, голос полон гнева:
— Если этот граф посмел тронуть нашу Лиру, я прострелю ему сердце!
Торн молча проверил меч, взгляд был холодным, но решительным. Эльда обняла Сакурако:
— Береги себя, девочка… И его тоже… — Она кивнула на Зела, глаза полны материнской заботы.
Отряд вышел из храма, направляясь к Мертзалу. У выхода их ждали драконы Старагдуса, всё ещё преданные своей королеве. Один из них, с тёмно-зелёной чешуёй, телепатически обратился к Сакурако:
— Королева… Мы отнесём вас к этому городу… Ради нашего отца…
Сакурако благодарно кивнула, и драконы подставили спины.
— Мы можем долететь до предгорий Мертзала, — сказал дракон, сверкая глазами. — Но дальше путь закрыт для нас… Воздух отравляет плоть и сжигает крылья.
— Значит, часть пути пешком, — вздохнула Лина. — А я надеялась доехать на шикарной крылатой повозке…
К закату первого дня отряд остановился на ночлег, разведя костёр. Торн дремал, прислонившись к дереву, Сакурако неспешно беседовала с Эльдой, а вдалеке слышались выкрики Лины — она с Зелом ушла подстрелить что-нибудь на ужин.
— Как давно вы путешествуете втроём? — спросила Сакурако.
— Пару лет, — ответила Эльда, улыбаясь. — Они мне как родные дети… Словно брат и сестрёнка. Правда, кажется, эти двое либо переубивают друг друга, либо поженятся. Не знаю, что для нашего молчаливого здоровяка будет хуже. — Она звонко рассмеялась.
Разговор прервал громкий голос Лины:
— Ну, прошу! Отдай мне свой лук! — прыгала она вокруг Зела. — Я что угодно отдам взамен! Хочешь… Меч Торна? Он отходчивый, войдёт в положение!
Торн лишь хмыкнул, перевернулся на бок и крепче обнял перевязь с мечом. Зел неосторожно показал Лине своё духовное оружие — лук Хоккуто, способный расщеплять стрелы, создавая целый дождь из них. Теперь девушка с горящими глазами не отставала.
— Ух… «Эта рыжая меня бесит», —прошептала Уно в голове Сакурако. — Не люблю людей, что болтают больше меня… Я ей точно накидаю жуков в спальный мешок…
— Дети мои, успокойтесь! — вмешалась Эльда. — Лина, хватит доставать нашего спутника. Торн, проснись, время для отвара! — Она воодушевлённо подняла с огня котелок с варевом, от запаха которого у горного тролля свело бы живот.
Сакурако и Зел, повесив головы, уже держали чашки с «живительным настоем». Торн попытался улизнуть за деревья, но его габариты не способствовали скрытности.
— Торн, дорогуша, ты куда? — спросила Эльда, возникнув за его спиной.
— Я здоров, — коротко ответил он. — Спасибо.
— Торн… — повторила целительница, прищурившись. — У человеческого организма есть две дверцы: одна с севера, другая с юга. Если не хочешь принимать лекарство через северные ворота, отворим южные.
Несмотря на разницу в росте, воин вжал голову в плечи и покорно взял деревянную чашку. После «лечебных процедур» отряд расстелил спальные мешки, готовясь ко сну. Вдруг раздался пронзительный вскрик Лины:
— Ааа! Фууу! Жуки!
Утро надвигающейся судьбы встретило их обманчивым спокойствием: редкие лучи света пробивались сквозь затянутое тучами небо. Вдали слышалось карканье ворон — предвестников беды. Земля под ногами казалась менее живой, чем накануне.
Отряд собирался молча, избегая разговоров о ночном «инциденте». Торн выглядел так, будто его взгляд мог вызвать землетрясение. Лина сидела у костра с опущенными плечами, завернувшись в одеяло, и пила отвар, избегая чужих глаз. Иногда она бурчала:
— Это были боевые жуки… Организованные… Вражеская разведка… Я чувствовала…
— Лина, дорогая, — с серьёзностью сказала Эльда, наливая ей ещё кружку настоя, — если жук умеет организовать ночное нападение, мы в большой беде.
Сакурако чуть улыбнулась. Даже на пороге тьмы отряд находил общий язык. Каждый был странен по-своему, но эта странность объединяла.
Зел проверил снаряжение и подошёл к Сакурако:
— Пора… Мы теряем драгоценные часы.
Она кивнула, взглянув на горизонт, где клубились фиолетовые тени Мертзала. Сама земля казалась напряжённой, словно струна перед разрывом. У тропы отряд остановился на развилке: один путь вёл через болотистые низины, другой — по возвышенности, через разрушенный мост.
— Остатки фанатиков Миларис могут прятаться внизу, — заметил Зел. — А на возвышенности нас видно, как на ладони.
— Тоже выбор, — хмыкнула Лина, натягивая тетиву. — Хотите утонем, хотите будем мишенью.
Сакурако задумалась. Голос Уно мягко скользнул по сознанию:
— Лисичка… Альбенор с Солесом близко, но ещё не рядом… Если пойдём сейчас, дойдём вовремя… Если подождём, может быть поздно… Но если не пойдёте, кто тогда дойдёт?
Сакурако сжала кристалл первосвященника, чувствуя его трепет.
— Нам нужно идти… Сейчас… Через возвышенность… Мы должны спасти Лиру… И, если кто-то встанет на пути, мы не дрогнем.
Торн кивнул. Лина встала, щёлкнув пальцами:
— Вперёд, «отряд с причудами», как говорила моя бабушка… Пора творить судьбу…
Отряд из шести — каждый с болью, мечом, магией и внутренними демонами — двинулся к Мертзалу, где за тенью города ждало древнее зло.