Встреча старых друзей. (Глава 25)

Сакурако, используя хрустальный цветок и магию драконьей жилы, попыталась остановить узоры Кроносара, угрожавшие зарисовать храм. Куатро и Дуо усилили свет своей магией, и сияние цветка, резонирующее с драконьей жилой, остановило движение узоров. Тени на стенах начали отступать, но в центре храма воздух сгустился. Из него сформировалась высокая фигура с длинными белыми волосами, держащая огромную кисть, с которой капала тёмная краска. Кроносар, бог времени и художник, появился перед отрядом, его голос звучал, словно шёпот ветра:
— Этот храм… слишком яркий… Я зарисую его… Это мой холст…
— Лисичка! — прокричала Уно-призрак. — Цветок, хрустальный цветок реагирует на жилу! Думаю, это последняя воля Асфольдьера — он ведь не желал гибели миру. Это ключ! Ты жрица природы, а природа вечна: вечно небо, вечны леса и моря, что будут с миром до последнего дня.
Сакурако почувствовала, как цветок в её руках пульсировал, словно маленькое сердце, биение которого совпадало с жизнью драконьей жилы. Она сосредоточилась, подгоняя ритм своего сердца под эту пульсацию. С выдохом её пять лисьих хвостов засветились божественным светом. Жрица природы явила в нарисованный мир частицу магии жизни.
Концентрические круги магии расходились от неё, оживляя природу вокруг и не давая чернилам Кроносара впитаться. Круг за кругом они отталкивали тень бога.
— Инфернон! — прокричал Дуо. Стремительный поток света пролился с неба, скрыв силуэт бога-художника.
Куатро, подняв себя и Дуо в воздух, не размыкая рук, пропела заклинание. Полупрозрачные силуэты рыцарей храма выстроились в барьер.
— Защитники веры, павшие воины, исполните последний завет! — пропела она.
Будучи шаманом, Куатро могла призывать духов павших, не причиняя им вреда, в отличие от тёмной магии некромантов. Духи сами тянулись к ней. Эльда читала молитвы, заставляя кристалл светить ярче, усиливая песенное заклинание шаманки. Полупрозрачные духи налились мощью, их силуэты стали почти осязаемыми.
Яркая вспышка света озарила храм, и природа взяла своё. Попытка Кроносара закрасить храм провалилась. Герои, выдохнув, попадали на землю, измотанные битвой.
Но за их спинами пространство треснуло, открывая проход, похожий на тот, что создавала Солес при их первой встрече. Сакурако едва успела подумать об этом, как из разрыва выступила двухметровая фигура в доспехах паладина, окружённая тремя воинами из её личного ударного отряда.
— Именем церкви Тетра-Дэус, вы обвиняетесь в ереси! Задержать! — пророкотал высокий голос Солес, искажённый забралом шлема.
Сакурако, всё ещё держа хрустальный цветок, почувствовала, как её магия природы угасает после мощного импульса. Её лисьи ушки дрогнули, а зелёные глаза с фиолетовым отливом расширились от слов Солес. Её голос дрожал:
— Солес… ты здесь… Но почему… ересь?.. — Она посмотрела на Зела, её пушистый хвост качнулся, сияя пятью божественными хвостами в её разуме, но она была слишком измотана, чтобы двигаться.
Зел, тяжело дыша, поднялся на ноги, его руки дрожали. Голос Квинта в его голове был полон тревоги:
— Солес… Церковь… Они винят нас… Но мы не виновны…
Безумная Уно хихикнула:
— Ха… ересь… огонь… паладины… весело…
Зел стиснул зубы, его голос был хриплым:
— Заткнитесь оба… — Он шагнул вперёд, встав перед Сакурако, его глаза сузились: — Ересь? Мы только что спасли этот храм от Кроносара… Вы ошибаетесь…
Уно-призрак посмотрела на Солес с негодованием:
— Солес, ты серьёзно? Мы сражались с Кроносаром… Защитили храм… А вы обвиняете нас? Вы не понимаете… Кроносар искажает мир… Мы пытаемся его остановить…
Куатро и Дуо опустились на землю, их магия света угасла, но павшие воины всё ещё защищали храм. Куатро холодно произнесла:
— Церковь… Тетра-Дэус… Вы слепы… Кроносар — враг… Не мы…
Дуо добавил:
— Мы герои… Мы защищаем… Вы ошибаетесь…
Лира-лучница с мольбой посмотрела на Солес:
— Пожалуйста, выслушайте нас… Мы не еретики… Мы сражались за этот мир… Моя сестра стала богиней… Она спасла демонов… Мы не враги… — Слёзы блеснули в её глазах, но Торн, положив руку на её плечо, молча поддержал её.
Эльда шагнула вперёд, её голос был полон решимости:
— Солес… Я служительница Тетра-Дэус… Ты знаешь меня… Мы не еретики… Кроносар искажает мир… Он враг… — Она подняла кристалл первосвященника, который слабо засветился: — Посмотри… Кристалл подтверждает нашу правду…
Солес возвышалась над отрядом, её забрало скрывало лицо. Её голос был холодным:
— Вы отсутствовали десятилетия… Мир изменился… Тени… хаос… Кроносар… Всё началось после вашего ухода… Церковь считает вас виновными… Сдавайтесь… или мы применим силу…
Сакурако, чувствуя, как силы медленно возвращаются, поднялась:
— Солес, выслушай нас… Мы не виновны… Кроносар искажает мир… Он использует тени Асфольдьера… Мы сражались, чтобы остановить его… — Она посмотрела на цветок: — Этот цветок от Асфольдьера… Он хотел защитить мир… Мы тоже…
Зел сжал кулаки:
— Мы не сдадимся… Мы не еретики… Если хотите сражаться, мы будем защищаться… — Он посмотрел на отряд: — Вместе мы справимся…
Сакурако подняла цветок выше, его свет усилился, резонируя с драконьей жилой. Мягкое сияние окутало всех вокруг. Она посмотрела на Солес:
— Мы докажем… Мы не еретики… Пожалуйста, поверь нам…
Свет цветка и кристалла Эльды слились, создавая яркое свечение, озарившее храм. Солес замерла, её забрало слегка наклонилось, словно она что-то почувствовала. Она опустила руку, останавливая паладинов:
— Этот свет… Он знаком… Но я должна убедиться… Докажите вашу невиновность… Или мы будем сражаться…
Сакурако закрыла глаза, её магия природы начала резонировать с цветком.
— Я покажу… Солес, ты увидишь… — Свет цветка усилился, и из него начали проецироваться образы: сражение с тенями Асфольдьера, битва с «мазками» Кроносара, защита храма.
Солес застыла, её забрало поднялось, открывая суровое лицо с тенью сомнения. Она смотрела на образы, её голос дрогнул:
— Это правда… Вы сражались с Кроносаром… Но почему мир изменился после вашего ухода?.. — Она отступила, её паладины опустили мечи, но остались наготове.
Паладины молча наблюдали за проекцией, которую создавал кристалл Эльды. Звуки не передавались, но изображения ясно показывали, как отряд героев сражался с тенями. Солес сняла шлем, её кроличьи уши поднялись вверх. Сакурако удивилась: капитан 21-й армии церкви Тетра-Дэус не постарела ни на год, лишь тонкие шрамы добавились на её лице. Девушка-кролелюд нахмурилась и приказала своим людям опустить оружие:
— Я вижу, вы не на стороне этих теней. Но… Сакурако, ты утверждаешь, что не погрязла в ереси, однако… — Она провела латной перчаткой над кристаллом, и изображение сменилось.
Паладины положили руки на рукояти мечей, а Сакурако невольно ахнула. Теперь кристалл проецировал сцену смерти младшей Лиры — момент, когда Зел, выхватив клинок рассвета, пронзил её сердце.
— Ты убил её, — голос Солес надломился от эмоций. — Это мы видели перед тем, как мир изменился навсегда. А после первосвященник пропал. Мир превратился в кошмар: тени таятся за каждым углом, природа стонет в агонии, рассыпаясь в прах. Множество воинов погибло, сражаясь с ними. Апостолы проснулись, спрятав нас от шагов времени. И тогда явился божественный лик одного из великой четвёрки Тетра-Дэус. Может, у тебя, Сакурако, есть объяснение всему этому? — В её глазах вновь вспыхнул гнев.
— Прошу, подожди! — вмешалась Эльда. — Это неправда! Я не знала, что кристалл, отданный главой церкви, способен на такое. Мы все были там. Девочка пожертвовала собой, спасая несчастную душу.
— Несчастную душу?! — возмутился голос офицера паладинов Дреаса. — Эльда! Ты лекарь церкви и называешь ЭТО несчастной душой? — Он указал подбородком на фигуру зверя бездны — закованное в цепи тело безумной Уно. — И при этом у вас хватает наглости утверждать, что демоны не проникли в ваши души?
Сакурако замерла, её розовые уши опустились, а пушистый хвост нервно дёрнулся. Её тревожный взгляд метнулся к Зелу, стоящему поодаль. Он сжимал рукоять клинка рассвета так сильно, что костяшки побелели. Свет проекции отражался в его тёмных глазах, где мелькала смесь вины и ярости. Тени в храме природы сгустились, воздух стал тяжёлым.
Эльда шагнула вперёд, подняв руки в примирительном жесте. Её голос дрожал, но оставался спокойным:
— Прошу, выслушайте нас, Солес, Дреас! Лира сделала выбор. Она пожертвовала собой, чтобы спасти мир, остановить безумную Уно. — Она указала на проекцию, где тело Уно извивалось, испуская тёмную энергию. — Это существо — часть первого витка, часть Квинта, разрушившего мир. Лира знала, что её жертва даст нам шанс.
Солес нахмурилась ещё сильнее, её шрамы казались глубже в свете храма. Её голос был полон боли:
— Жертва? Ты называешь это жертвой, Эльда? Мы видели, как Зел пронзил её сердце! Мир рухнул сразу после этого! И теперь ты говоришь, что это спасение? А что с первосвященником? Он исчез, оставив нас против теней!
Дреас шагнул вперёд, его рука лежала на мече. Голос дрожал от негодования:
— Эльда, ты слепа! Эти существа погрязли в ереси! — Он бросил презрительный взгляд на Сакурако. — Она носит демона! Посмотри на Уно — это порождение бездны!
Сакурако, оправившись от шока, шагнула вперёд. Её алое кимоно колыхнулось, хрустальный цветок засветился мягким зелёным светом:
— Хватит! Вы не понимаете! Безумная Уно — часть Квинта, героя первого витка. Её душу украла Элисара, младшая богиня, чтобы манипулировать им! — Она сжала цветок, слёзы блеснули в глазах. — Я чувствую её… Уно внутри меня. Она не хочет разрушения, она хочет свободы… и чтобы Квинт был свободен…
Зел шагнул вперёд, его голос хриплый:
— Я не хотел убивать Лиру… Она попросила меня. Её смерть остановила Уно, дала нам время… — Он опустил голову, плечи напряглись. — Я слышу Квинта и Уно… Они в моей голове, говорят стихами, винят меня… Но я сделал это ради мира…
Эльда попыталась смягчить напряжение:
— Солес, Дреас, поверьте! Кроносар — настоящий враг. Он использует тени Асфольдьера, перерисовывая мир. Он воскресил Куатро и Дуо, исказил их. Мы сражаемся, чтобы остановить это!
Солес посмотрела на Эльду, затем на Сакурако и Зела. Её алые глаза смягчились, но горечь осталась:
— Если это правда… почему первосвященник исчез? Почему боги Тетра-Дэус оставили нас? И что за лик явился нам? Он приказал уничтожить вас… Но теперь я не знаю, чему верить…
Дреас бросил взгляд на Уно:
— Даже если Кроносар враг, это не оправдывает вас! Сакурако носит демона! Зел убил Лиру! — Он сжал меч, но Солес подняла руку.
— Дреас, хватит, — тихо, но твёрдо сказала она. — Сакурако, расскажи всё. О Кроносар, Элисаре, Квинте… Докажите, что вы за спасение. Покажи правду… или я не удержу людей.
Один паладин, Игритт, вдруг отшатнулся от Зела:
— Что с ним?! — Глаза Зела горели жёлтыми волчьими зрачками, и голос Уно прогремел:
— Раз-два-три, паладин, беги! Твой бог — старый шов, на груди у мертвецов! Раз-два-три, скоро вы все — внутри моего зеркала, где нет ни «право», ни «начала»! Ваши доспехи — грязь, молитвы — вязь, а я играю, пока Кроносар рисует края! Ха-ха-ха! Кто последний на костёр? Я разожгла, прямо в соборе!
Игритт пробормотал:
— Этот стих… Я встречал его. Строфа 4 из книги откровений Тетра-Дэус… Но книга утеряна тысячи лет назад! Откуда ты?..
— Я говорила, — тихо сказала Сакурако. — В Зеле теперь Квинт и безумная часть Уно.
— Дреас, — продолжила она, — мы сражались вместе, я спасла ваших людей. Вы признали меня. Почему теперь я чудовище?
Дреас опустил голову, борясь с собой:
— Хорошо… — Он бросил на землю два медальона. — Апостолы открыли архив. Эти артефакты ушедших эпох не пропустят тьму. Перешагни. Если ты чиста, они не навредят, клянусь честью.
Сакурако кивнула и шагнула через амулеты — ничего не произошло. Но за её спиной раздался голос Уно:
— Ой-ой-ой, стальные болваны, зачем невидимая стена?!
Перед всеми появилась фиолетоволосая девушка, паря над полом. Её золотые глаза искрились озорством, одежда была усыпана звёздами.
— Я Лунарис, первая Уно! Эти игрушки мне не страшны! — хихикнула она, глядя на Сакурако. — Ох, лисичка, ты милая! Но мне надоело сидеть в твоей голове и той плюшевой лисичке! Давай хаос?
— Лунарис, прекрати! — укорила Сакурако, краснея. — Это не время для шуток! Прошу, не обращайте внимания… Она не враг.
Солес с недоверием посмотрела на Лунарис:
— Это та «душа»? Она знает откровения Тетра-Дэус! Это ересь!
Игритт кивнул:
— Стихи искажены… Книга утеряна тысячи лет назад…
Лунарис закатила глаза:
— Зануды! Я — первая фритт! Знала о Кроносар и Элисаре… — Она посмотрела на Зела. — Ты носишь моего Квинта… Он любит меня, правда?
Зел поднял голову:
— Я слышу его… Он винит меня… Но я освобожу вас… даже если это убьёт меня…
Эльда вмешалась:
— Не судите поспешно! Лунарис не злая… Кроносар — враг!
Дреас вздохнул:
— Если амулеты правы… я выслушаю… Но она опасна…
Солес кивнула:
— Сакурако, покажи правду. Если обман — никто не уйдёт живым.
Сакурако сжала цветок:
— Я покажу… Лунарис, веди себя прилично… — Свет храма усилился, проекция изменилась…
Свет хрустального цветка и магии драконьих жил озарил храм. Проекция показала:
• Падение мира: Зелёные леса сменились тёмно-красным небом, тени Асфольдьера пожирали всё. Кроносар с улыбкой рисовал новый мир.
• Воскрешение Куатро и Дуо: Кроносар искажал их, делая марионетками.
• Элисара: Она ликовала, держа голову Квинта.
• Мир в агонии: Тени уничтожали всё, Кроносар творил «шедевр».
Лунарис тихо добавила:
— Кроносар не остановится… Элисара играет с нами… Лисичка, ты — ключ…
Проекция угасла. Солес, со слезами, прошептала:
— Это правда… Но почему боги Тетра-Дэус оставили нас?
Дреас опустил голову:
— Мы сражались не с теми… Но как доверять вам?
Эльда вытерла слёзы:
— Они наша надежда… Мы должны объединиться!
Сакурако, измотанная, сказала:
— Клянусь, мы остановим их… Нам нужна ваша помощь…
Солес сжала кулаки:
— Нужно идти. Пантеон богов — маньяки и убийцы. Эти люди под моей защитой. Противных — бейтесь со мной или молчите. — Никто не возразил. — Идём через узел драконьей жилы.
Игритт, разглядывая цветок, спросил:
— Драконьи жилы хранят память душ?
Лунарис прошла сквозь него, шепнув:
— Теперь ты заражён скверной! — и исчезла, смеясь.
Сакурако закатила глаза:
— Не слушай её… Куда идём, Зел?
Куатро ответила:
— Сканирование проведено. Узел драконьей жилы неподалёку. До Избрехта — несколько недель.
— Или дней через «мост», — добавила Солес. Отряд вздрогнул, вспоминая пещеры с наноботами.
Зел покачал головой:
— «Мост» не подойдёт. Отряд вырос — Эльда, Торн, Лира со мной. Я доверяю им.
Куатро уточнила:
— Тёмный ветер не страшен. Наноботы можно отключить — это система фритт.
Солес кивнула:
— Тогда идём через узел. Но если это ловушка, я найду вас в следующем витке. Выступаем через час.

Побочная история: Уно против материнской нежности
Ночь в лагере паладинов выдалась необычно тихой. Ни шороха еловых иголок, ни внезапного хихиканья Лунарис, ни стрекота жуков, которыми она любила забрасывать спальные мешки. Игритт даже проснулся среди ночи, удивлённый отсутствием угля у ног, и тревожно пробормотал во сне что-то про драконьи жилы. Сакурако, свернувшись клубочком, слегка дёрнула хвостом, наслаждаясь покоем.
Утром отряд замер в изумлении. Посреди лагеря, у потухшего костра, сидела Эльда с доброй, чуть хитрой улыбкой. Над её руками парила Уно, завёрнутая в простыню, словно младенец в пелёнках. Полупрозрачное тело призрака светилось в утреннем тумане, а золотые глаза Лунарис метали искры возмущения. Она дёргалась, пытаясь вырваться, но простыня держала её, словно связанная невидимыми узами материнской заботы.
— Ну-ну, моя маленькая звёздочка, — мягко приговаривала Эльда, покачивая Уно. — Ночь прошла спокойно, никто не шалил… Вот что бывает, когда мамочка берётся за дело.
Уно фыркнула, её голос дрожал от раздражения:
— Это нечестно! Я призрак! Меня нельзя укачивать!
Эльда улыбнулась шире и запела тихую колыбельную. Даже Сакурако, наблюдавшая издалека, зевнула от её умиротворяющего звука. Игритт, подойдя с академическим интересом, склонился над Уно:
— Хм… Возможно, это древний ритуал усмирения духов? Надо записать…
— Записать?! — взвизгнула Уно, дёрнувшись в простыне. — Отпусти, я не младенец!
Эльда покачала головой, продолжая убаюкивать:
— Тише, моя шалунья. Даже озорные детишки иногда нуждаются в отдыхе.
Отряд смотрел с лёгким благоговением. Лунарис, гроза континентов, беспомощно болталась в воздухе, пока Эльда превращала её в объект своей заботы. Сколько она продержалась? Минут пять — потом начала ворчать, но голос слабел, и даже призрак не смог устоять перед этой материнской магией.