За Сильриса! За драконов! За Инари! (Глава 29)

За Сильриса! За драконов! За Инари!

Тихий вечер под снежным небом
Холодный ветерок шевелил розовые пряди Сакурако, заставляя её сильнее прижиматься к теплу Уно. Полулисичка дрожала во сне, пока призрак, игриво прикусив её ушко, не обвила её плотнее — словно живое одеяло.
— Мррф… Ты… как грелка… — пробормотала Сакурако, уткнувшись носом в рукав Уно.
— А ты — как моя любимая игрушка~ — шепнула призрак, захихикав, когда лисичка дёрнула ухом.
Зел стоял над ними, застыв в странном напряжении. Его левая рука, только что дёрнувшаяся вперёд, была стиснута правой.
— Что ты планировал сделать?! — мысленно прошипел он, обращаясь к Квинту.
В ответ раздался хриплый вздох:
— Укрыть… — сухо ответил дух, разжимая ладонь с тёплым пледом, прихваченным у костра.
Зел замер.
— …Серьёзно?
— Ты ожидал кинжал? — язвительно бросил Квинт. — Уно мёртвая. Её не убить одеялом.
Но Зел чувствовал: за колкостью Квинта скрывалось что-то глубже. Может, древний дух тоже устал от войны?
Сильрис, сидя поодаль, ворчал, разглядывая вязаные носки в лапах.
— Опять эти дурацкие узоры… — бурчал он, проводя когтем по петлям. — Дракониха… Я начинаю вспоминать, за что ненавидел твой род…
Но вместо того чтобы бросить их в огонь, он сжал ткань, ощутив её тепло.
Монгафлёр, притворяясь спящей у другого края костра, приоткрыла глаз — её пасть растянулась в довольной ухмылке.
Утро
Первые лучи солнца коснулись снега. Сакурако проснулась в коконе из пледа и объятий Уно. Рядом дремал Зел, его левая рука сжимала край одеяла, будто даже во сне Квинт охранял этот маленький жест заботы.
На камне у потухшего костра лежали два носка — чистых, аккуратно сложенных. Сильрис молчал, но, когда Монгафлёр протянула третий, с вышитыми лисами, он тихо сунул его в сумку.
На случай, если мир станет добрее, — подумал он.
Где-то вдалеке послышалось знакомое мурлыканье. Тсуме, серебристый котик, тёрся о плед Сакурако, словно одобряя тепло, которое подарил Квинт.
Утро после ночёвки в храме
Лёгкий иней серебрил камни святилища, когда солнце разбудило лагерь. Монгафлёр, растянувшись у потухшего костра, почувствовала, как по её спине затопали крошечные коготки.
— Мррр-р-р? — буркнула она, приподнимая чёрное крыло.
Пять пушистых дракончиков выкатились из-под оперения, радостно пища. Один вцепился в её хвост, другой лез на спину, третий жевал край плаща.
Сильрис, наблюдая, фыркнул:
— Ну всё, ты официально — мамаша.
— Я НЕ МАМАША, Я — ВОИН ИЗ КЛАДБИЩА ДРАКОНОВ! — зарычала Монгафлёр, но…
Малыш чихнул, и крошечное пламя подпалило ей бровь. Наступила тишина.
— …Ладно, — вздохнула дракониха, подхватывая провинившегося за шкирку. — Но если спалите мне гриву — лететь будете пешком.
Уроки полёта (или их отсутствие)
Через час небо над храмом оглашалось писком и рёвом.
— Нет-нет-нет, крылья вверх, хвост вниз! — кричала Монгафлёр, ловя дракончика, летевшего вниз головой.
Сакурако и Уно, прижавшись друг к другу, умирали со смеху.
— Они как пьяные летучие мыши! — фыркнула Уно, тыча в малыша, застрявшего в ветвях.
Зел смотрел, как его левая рука (Квинт) подрагивала.
— Ты что, хочешь их учить? — усмехнулся он.
— Я учил летать армии, — прорычал Квинт. — А эти — позор для драконьего рода.
Но когда малыш врезался ему в грудь, Квинт подхватил его, буркнув:
— …Крылья расправляй, идиот.
Дорога в ущелье
К полудню отряд двинулся в путь. Монгафлёр шла впереди, за ней ковыляла стайка дракончиков:
— Один пытался съесть меч Сильриса (и получил подзатыльник).
— Второй чуть не свалился в ущелье, гоняясь за бабочкой (Уно спасла его).
— Третий уснул и покатился, пока Зел не поймал его.
Сакурако шла последней, подбирая отстающих, как мама-лиса.
— Ну что, полетите со мной? — предложила Монгафлёр, расправляя крылья.
Дракончики запищали от восторга. Чёрная дракониха взмыла в небо, а за ней тянулась вереница малышей — кривых, неуклюжих, но счастливых. Сильрис смотрел, скрестив руки, но уголок его рта дрогнул в улыбке.
— Ну и семейка… — пробормотал он.
Квинт (хоть и не вслух) согласился.
Где-то в облаках Лунарис рисовала шарж: Монгафлёр в фартуке с поварёшкой, а вокруг — дракончики с нагрудниками. Тсуме, сидя на плече Сакурако, мурлыкал, словно подпевая её смеху.
Разделение отряда
У входа в святилище Монгафлёр собрала Сильриса и Эмеральду. Её голос был твёрд:
— Лис… Я должна улететь. Эти малыши… Кроносар будет охотиться за ними. Я отведу их в Кладбище Драконов. Эмеральда, пойдёшь со мной? Твоя песня нужна им…
Эмеральда кивнула, её изумрудная чешуя переливалась:
— Да… Моя песня поможет… Я пойду.
Сильрис фыркнул, но согласился:
— Дракониха… Я пойду с вами. Куда вы без защиты…
Монгафлёр ухмыльнулась:
— Держись крепче, лис! — Она взмыла в небо с дракончиками и Эмеральдой, напевавшей успокаивающую песню.
Сакурако, её цветок слабо светился, шепнула:
— Будьте осторожны… Эти малыши — наша надежда…
Зел сжал её руку:
— Мы сделаем это. Вместе.

Возвращение в деревню Инари
Племя Инари собралось у Вечного Очага. Сакурако стояла в центре, держа табличку Сильриса.
— Мы звали его героем, но знали полправды. Он не только остановил войну… Он спас детей тех, кого побеждал. Его имя — Сильрис, Лис из Тени, Свет в конце войны. Его память будет жить в драконятах и в нас.
Огонь в очаге вспыхнул ярче. Ветер пронёсся по поляне, и лисы замерли. Старый бард, сжимая клык Инари, запел:

Баллада о Сильрисе, Старом Лисе
У костра шепчет пламя, ночь молчит в ответ,
Воины держат копья, глядят на дальний свет.
Старый бард, седой как иней, сжимая клык в руке,
Поёт о скорби, силе, грехе — песню о лисе.
Когда-то в дни багряной тьмы,
Когда земля дышала дымом,
Он был мечом, он был бедой,
Один, беспечный, непреклонный.
Сквозь кости крыльев шёл, как лёд,
Смотрел на пламя — не дрожала
Его рука. Он был ответ
Тем, кто надеялся на жалость.
Куплет II: Признание
Но в пепле, на краю угасших гнёзд,
Он принял пепел сердца в грудь свою.
Он яйца скрыл, не поднял меч на спящих,
Труслив, как сам сказал, — но смелость в том была.
Припев
О, Сильрис, старый лис-герой,
Что мраком стал, но стал стеною!
Ты ненавидел — но спасал,
Ты воевал — чтоб не воевали.
Имя твоё звучит, как боль,
Но следом свет за тенью шёл…
Дети драконов — твой ответ:
Прощенье живо. В них — твой след.
Теперь сквозь небо вновь летят
Малютки с крыльями надежды.
А в их полёте — тишина,
Где лис сказал: «Больше не надо…»
Жрица в трепетной весне
Читает клятву, резкой лапой
На камне вырезанную —
Слеза блестит. Ночь распахнута.
Припев (тихо, как молитва)
О, Сильрис, старый лис-герой…
Ты стал огнём за чьей-то спиной…
Если вновь наступит мгла —
Твой след укажет: туда, где заря.

Так родилась новая легенда. Не о разрушителе. А о спасителе.
Объединение с Куатро и Дуо
Из теней вышли Куатро и Дуо, за ними — Сакурами и воины Инари.
Куатро шагнул вперёд:
— Жрица… Мы слышали… Сильрис был прав. Мы держали оборону. Прокси отступили, но Кроносар близко…
Дуо добавил:
— Мы видели драконят… Их магия растёт. Они — ключ. Сильрис дал им шанс…
Сакурами обняла дочь:
— Моя девочка… Сильрис был бы горд… Племя Инари, мы будем сражаться за будущее!
Солес выхватила меч:
— Пусть Кроносар дрожит! Мы — Свет, что встанет между Тьмой и Новым рассветом!
Воин с седыми усами поднял копьё:
— Да будет эта ночь запомнена. Ночь, когда Пламя стало Надеждой. За Сильриса!
Тысячи голосов ответили:
— За Сильриса! За драконов! За Инари!
Свет из очага пронзил небо, звёзды вспыхнули ярче, и где-то вдали Монгафлёр, словно услышав, улыбнулась.
Сакурако прижала табличку к груди:
— Ты слышишь нас, Сильрис?.. Ты не один.