Туманы Чердыни и Щит Тайги (Глава 16)

В Лавровом Городке – страх, горечь раскола, болезни. Пропали двое на вылазке (нашли клочья одежды). Бунт Игната и Дениса: «Лавр привел нас на погибель! Назад!» Лавр парировал: «Назад? Через болота? В Устюг – на виселицу? В Нижний – с пустыми руками? Князь пустит в расход! Здесь – шанс!» Но слова тонули в отчаянии.

Лавр сделал отчаянную ставку. Оставив скептиков в остроге, он с малым отрядом и остатками соли и железа отправился вверх по Каме – к Чердыни, сердцу Пармы.

Встреча у Керемета
Чердынь встретила их напряженной тишиной. У ворот крепости-керемета их остановили воины. Лавр, сняв шлем, показал на мешки: «Товар. Мир.» Его провели к ярлу Ульфу. Тот стоял, лицо – скала, но в глазах буря. Рядом – древняя шаманка Айрэ, взгляд пронзал. Неподалеку – охотник Йиркап с сыном Пельгашем, их спокойствие контрастировало с суетой.

Лавр говорил прямо, на ломаном языке: «Я Лавр. Не княжеский пес. Беглец. Ищем место жить. Силы малы. Не враги. Даем соль. Даем железо. Сила ваша – земля, лес. Сила наша – это. Вместе сильнее. Против общего врага.»

Общий Враг
Словно в ответ, в ворота втолкнули изможденного охотника Оша с Чусовой. Он рассказал о жестоком нападении «русичей» в железных доспехах на стойбище манси, о сожженных идолах и водруженном кресте. Двор охватили ужас и ярость. Воин Торгейр зарычал: «Война! Вырежем железных псов!»

Ульф поднял руку. Голос властный: «Тише! Это не просто воины. Это Волк с железными зубами и знаком креста. Он пришел разорвать Договор! Отнять землю! Отнять веру!» Взгляд его упал на Лавра: «Ты говоришь «общий враг». Твои русичи?»
Лавр побледнел, но выдержал взгляд: «Не мои. Князя Московского. Сильнее нас вдесятеро. Идут сюда. За мехом. За серебром. За землей. Как за Устюгом. Сожгут идолов, поставят кресты. Обратят в рабов.»

Договор у Столба
Молчание повисло густо. Угроза самому существованию Пармы была названа. Лавр из угрозы становился шансом. Переговоры шли долго. Лавр клялся: его люди не тронут святыни, не навяжут веру. Хотят места для жизни и торговли. Ульф, под давлением Айрэ, видевшей в Лавре знак духов (ответ на сожженных идолов?), и понимая ценность железа и соли для войны, дал согласие. Но не в Чердыни.

«Место будет. Ниже по реке. У Столба (Покча). Строите. Торгуете. Но!» – глаза Ульфа сверкнули. – «Вы под Щитом Тайги. Против общего Волка. Ваше железо – наше оружие. Ваша соль – наша сила. Ваши воины – с нашими в строю. Нарушите Договор – тайга вас сожрет.»
Лавр согласился. На месте древнего поселения у Столба (Покчи) закипела работа. Люди Лавра, под присмотром воинов Ульфа и с помощью манси, строили укрепленный форпост против грядущей бури. Соль и железо потекли в Чердынь, возвращаясь мехами и хрупким чувством союза.

Черный Дым на Горизонте
Однажды утром в Покчу примчался гонец от лазутчика Бьярна. Лицо искажено ужасом:
«Войско! Огромное! С Волги! Знамена с ликом Спаса и Георгия! Воевода Ермолай! Лодок – лес! Людей – как звезд! Идут вверх по Каме! Цель – Чердынь! Покорить всю Парму! Московский Князь шлет!»

Весть ударила обухом. Лавр побледнел. Ульф не дрогнул. Глаза холодны, как камень. Он взглянул на Лавра, на север, к Чердыни: «Волк пришел. С железными зубами и крестом. Чтоб разорвать Договор.» Повернулся к воинам и людям Лавра: «Вече Хранителей собрано! Торгейр! Коней! Гнать во все концы Пармы – от Вишеры до Печоры! Пусть каждый род поднимает Щит!»
Он обратился к Лавру: «Твой выбор, Железный Воевода. Бежать? Или стоять? С нами? За Покчу? За Договор?»

Лавр окинул взглядом недостроенные стены Покчи, испуганные, но смотрящие на него лица своих людей; лицо Ульфа – ждущее. Он вспомнил путь. Достал из ладанки красный сосновый сучок – символ перекрестка.
«Мы стояли у Столба, – сказал Лавр громко, поднимая сучок. – Мы построили Покчу. Мы дали Договор. И мы его сдержим. Пока стоит Покча – стоит Договор. Мы – со Щитом!»
Ропот прошел по толпе. Йиркап медленно кивнул. Рука легла на нож. «Со Щитом,» – тихо прозвучало его слово, подхваченное Пельгашем. Клятва Хранителя.

Над тайгой с пронзительным клекотом пролетел орлан. Айрэ подняла лицо. В ее глазах мелькнуло удовлетворение? Предзнаменование?

Ульф хлопнул Лавра по плечу: «Готовь своих. Крепи стены. Железо и соль – в кузни. Война пришла.» Повернулся, отдавая приказы: «А ты, шаманка, – брось сучок в священный огонь у Столба. Пусть дым черный укажет духам Пармы – Щит поднят. Договор защищают.»

Лавр сжал теплый сучок. Его путь привел его к Покче, к союзу с Ульфом, к войне с Москвой. Туман рассеялся, открыв ясную, страшную дорогу вперед. Выбора больше не было. Только Щит. И Договор. И черный дым, который должен был подняться над Покчей, призывая духов древней земли на защиту их общего дома.