Глава 26 (Глава 26)

Спустя два года.
Знойная летняя жара беспощадно припекала лицо. Они с Вальдагаром находились за городом. Чародей вёл её по золотому полю, где когда-то она и Дэйгон пробирались сквозь метель, а сейчас девушка мучается от солнечного пекла. Впрочем, это куда терпимее.
— Долго ещё? – спросила жрица, продолжая идти, но постоянно теребила воротником белой рубахи.
— Нет, мы пришли, — с присущей ему, причудливой улыбкой ответил мужчина. – Сожги поле!
— Зачем? Труда это не составит, ты знаешь, — возражала она, остановившись выставила руки в боки. Ужасно жарко, волосы липли к мокрому лбу, спина вспотела под тонкой рубашкой, а уж про длинную жёлтую юбку вообще промолчим. Грудь её вздымалась и опускалась от тяжёлой отдышки.
— Сожги, — твёрдо настоял Вальдагар, определённо тоже мучаясь от жары. В отличии от девушки, он шёл в рубашке на распашку, хотя в штанах тоже жарко.
Два прошедших года дали понять Тае: хоть он и необычный человек, своенравный и хитрый, тем не менее, верить ему можно. Ещё за это время, она научилась владеть огнём ещё аккуратнее, чем раньше, а потому, она спалила поле, никак не навредив стоящему на нём чародею, оставив на миниатюрном клочке травянистой по бёдра земле.
— Теперь возроди?
— Чего? – захлопала ресницами Тая. – Я жрица и чародей, а не феечка цветов.
— Ты просто никогда не пробовала. Я заметил, что чаще учил тебя уничтожать, а не возрождать.
— Исцелять то научил, — поправила Тая.
— Исцелять, значит поправить, а возродить, значит вернуть мёртвое к жизни, — говорил чародей, срывая маленький цветочек.
— Ты же не учишь меня запретной некромантии? — изогнула бровь чародейка.
— Я не учу её использовать на разумных: людях или асхаях, — подчеркнул Вальдагар, ухмыляясь, а затем тот цветок, с которого он сорвал его часть, зацвёл заново. – Сядь, на землю, что убила.
«Обязательно так говорить?», — подумала она, и молча села.
Мужчина начал ходить вокруг неё и давать следующие указы:
— Вспомни поле. Каким оно было до сожжения? Не озвучивай, просто представь.
Тая в своих мыслях воплотила в жизнь погибшие растения.
— Верни ей жизнь. Какие звуки, движения?
Трава и цветы в воображении засверкала на солнце, заколыхалась и зашумела, поддаваясь горячем ветру. Пальцами рук, она ощутила, как порывается из земли новая жизнь. Они уже касались её лица, нежно и мирно, щекотя её белоснежную кожу, и поднимая рыжие кудрявые локоны, своими растущими листьями.
Жрица открыла глаза, поле, действительно возродилось. Сердце затрепетало от самой себя, от того, что смогла вернуть к жизни то, что убила.
— Это я к тому, что заметил, как на каждой тренировке, ты переживаешь за всё, что ломаешь. Раньше, не придавал этому значения, ибо, в отличие от тебя, не отношусь к ним так серьёзно. Для меня, если что-то уничтожено, значит, так и надо. Но, я словно и забыл это, а ты напомнила.
— Хочешь сказать, вернула ценность ко всему для тебя, — ухмыльнулась Тая.
— Вроде того. А я, показал, что некоторое можно вернуть. И когда ты будешь на поле битвы, не переживай за увечья. Ты сможешь восстановить и исцелить людей.
После этого короткого, но важного урока, они перешли на следующий. Вальдагар нападал, а Тая защищалась и отражала удары. Он бросал в неё ледяные шипы, она их растапливала, не успевая долететь. Чародей кружил её в вихре воздуха, но жрица создала барьер, что защищал.
За эти два года, изменилось не многое. Лингрея и Мауэль прибыли в Даагор и ответственно занялись планом битвы. Кстати, взаимоотношения между ними изменились. Они стали ближе, проявляя друг к другу настоящие чувства. Многие из Белого леса не могли не заметить ту любовь и заботу, что питала их сердца.
Решено, что уже Анфель нападёт первым. На этом настоял Дэйгон, потому что просто ждать, когда Ренкриф бросит снаряды на их территории, он не хотел. Тая его в этом поддержала, а следом и согласились все остальные.
В Даагоре, пусть всё ещё не слишком сладко, но земли процветают, после того, как жрица освятила их. Это было кропотливо и забирало много энергии, тем не менее, она хотела, как можно скорее вернуть Даагору жизнь.
Вальдагар со многими травниками, лекарями и другими чародеями, готовили снадобья и лекарства. Кузнецы ковали оружие и брони.
Гвинлайд создал у жрицы мнение идеального короля: добрый, мудрый, умный, но, где надо, суровый. Жаль, что из-за тяжелой ситуации в Даагоре, ему пришлось много времени провести вдали от семьи, что проживала в Рафне, кстати говоря, по слухам его сын и жена прекрасно справлялись с ролью регентов. Король стал для Таи прекрасным другом, который умел слушать и порой давать дельные советы.
Что касается самой жрицы, каждый день, она тренировалась бою на мечах и магии. Раз в неделю, она уходила на спящий вулкан, потому что там огромный источник силы и энергии Даагора. Рядом с ним, находилось ещё и горячее озеро, в которой девушка часто ходила купаться.
Священная магия бурлила в ней. Поначалу она ощущала её слишком отчётливо, и, порой не могла сдерживать, как и раньше. Однако, всего через четыре дня, научилась и смогла создавать настоящие огненные вихри.
Свидетели её магии, восхищались. Каждый житель Анфеля рад повидать свою жрицу. Кстати в город она старалась выходить каждый день. Иногда скрытно, прикрыв голову плащом, но уже не красным, а любого другого неприметного цвета, а порой и целенаправленно хотела пообщаться.
Дэйгон тоже много тренировался. Магия бадога осталась в нём и не приносила никаких неприятностей. С королём они также подружились, порой общались просто по делам житейским. Священники надели на него алый плащ, который символизировал его отношение к жрице, как защитника и друга. Многие мальчишки юного возраста, желали быть таким, как он, порой игрались в воинов и брали его роль. На удивление, парень тоже иногда им подыгрывал и даже давал уроки. Сказал, что будет лишь рад обучить их.
Тая и Дэйгон старались видеться, как можно чаще, однако постоянно были дела. Чаще они встречались ночью, в основном в это время их обязанности, а точнее жрицы, отходили на второй план. Он, пусть и часто находился с ней, но рядом мысленно та вовсе не была. Мужчина восхищался ей, как она становится сильнее, и не смотря на различные трудности, не отступает. Его постоянно мучило жадное желание зайти дальше поцелуя, однако всё вечно не кстати. Ей уже девятнадцать, ему двадцать один, поэтому инстинкты и чувства брали своё.
После тренировки до обеда, Тае нужно было осветить главную улицу, ведущую от королевского дома до основного выхода из столицы. Обычно её сопровождал Ай-Ирендил, однако, на этот раз решено было, что с ней будет только Дэйгон.
Жители с восхищением обсуждали свою жрицу. Выглядывали из окон или выходили из дома, те, что стояли у прилавков рынка, замирали при виде её, забыв про свои дела. Тая стала всеобщей любимицей. Она привыкла к этому, хотя поначалу ей было очень не по себе от такого внимания, но деваться некуда. Однако до сих пор неприятно то, что порой слышала, как её сравнивают со жрецом Рафны. В отличии от неё, он опытнее и мудрее, что вполне нормально, ведь и разница в возрасте не мала. Но Тая владеет вдобавок и чародейской магией, и всё ещё жива, что делает сильнее.
После церемонии они с Лурденом виделись только один раз на общем собрании с королём. Жрец тогда поддержал Дэйгона, когда тот предложил лишить Ренкриф растений Лиуфей, что те набрали в лесу Белых птиц. Нужно их украсть, а хранилище сжечь. Вот только все задались вопросом, где же оно находится. Тая озвучила своё предположение, что хранилище они и сделали там, где цветки растут. Она хорошо обучилась травам, и знала, что после того, как их вытащат из земли, те не проживут и двух часов, а снадобья, которые враги собирались сделать нужно изготавливать из свежих.
Исходя из догадок Таи, решено было отправить людей, на разведку в лес. Жрица очень хотела пойти, однако на ней много обязанностей в столице, поэтому отправился Мауэль и Дэйгон, которые прекрасно знали местность. Вернулись они через неделю с хорошими вестями и похвалой для жрицы, которая оказалась права. Лиуфей действительно хранили и изготавливали из него лечебные снадобья, а самом лесу. В этот же день, король решил, что нужно убить врагов, захвативших территории, украденные у эльфов и создать себе лекарства к битве. В будущем, после победы над Ренкрифом, они вернут свои земли под управление Лингреи.
Отправляться решено завтра на рассвете и остановиться в Алиендере, ибо там некого подвергать опасности на случай ответной атаки. Упоминание о родном селе, ножом прорезало по сердцу Дэйгона и Мауэля, но в душе они всегда хотели вернуться туда, где родились и сбежали, будучи детьми.
На этот раз Тая настояла, что тоже пойдёт, а король Гвинлайд возражал, однако чародейку поддержал Вальдагар, ссылаясь на неплохую практику. В итоге, благодаря магу, все согласились.
Перед отправкой, жрица решила посетить горный источник, чтобы набраться сил. Многие уже привыкли, что она по вечерам купается в озере под вулканом, но её безопасность очень важна, а потому, Дэйгон всегда сопровождал Таю. Путь до него лежит не сильно долгий, и всё же куда быстрее добираться на лошадях, что заняло примерно десять минут.
Тусклая луна уже провожала солнце всё ближе к горизонту, что пропускало свои последние лучи, сквозь высокую траву зелёного поля. Закат яркими оттенками красил небо, и скромно отражался в стеклянных окнах домов, что были уже позади.
Каждый отправился на своей лошади, ведь с тех пор, как жрица научилась ездить верхом, полюбила и давать волю пробегу. Порой ускорялась, ловя свежий вечерний вечер, особенно после знойной жары.
Наконец они остановились у негустой рощи, что находилась рядом с вулканом и привязали лошадей.
— Я не долго, — озвучила Тая.
— Ну да, — скептически и с недоверием ответил Дэйгон, на что девушка лишь улыбнулась.
– Ты можешь пойти со мной, — она заправила выпавшую прядь, а эльф приоткрыл рот. – Я буду в рубашке, — рассмеялась она, хотя намеренно не объяснила сразу, чтобы посмотреть на его реакцию.
— Хорошо. Иди залезай, проверь, как вода, а потом и я окунусь, — пожал он плечами и погладил своего коня, цвета вороньего крыла.
Тая направилась к озеру, попутно расстёгивая длинную жёлтую юбку и стягивая ботинки. Шагая босыми ступнями по мягкой густой траве, девушка блаженно прикрыла глаза. Это озеро напоминало то, что было в Вархельме, где росло обилие светящихся цветков шокушей. Аккуратно пальцами ног, чародейка провела полумесяцем по поверхности водной глади, которая вскоре разбежалась низкими волнами.
— Тёплая, как всегда, — крикнула она ему, и зашла в озеро, пока то не стало ей по плечи. Рубашка намокла, и слегка вздулась над водой. Волосы вольно задвигались по поверхности.
Насекомые жужжали и стрекотали. Воздух свежий, пахнущий влажной травой и землёй. Когда прибыл Дэйгон, Тая отвернулась, чтобы тот разделся и погрузился в воду. В отличии от неё, мужчина мог нырять, а после такой жары, обязательно погрузился в озеро с головой.
— Плавать тоже умеешь? — наблюдая за ним, спросила жрица с некой белой завистью.
— Да, а ты нет? – эльф заправил мокрые спадающие волосы назад. С них летели капли, воссоединяясь с озером.
— Нет, — ответила Тая, разочарованно поджав губы. – Но здесь низко, поэтому, я спокойна.
— Ныряй, — улыбаясь почти приказал Дэйгон, кинув взгляд на водоём.
— Чего? Нет, — возмущённо отмахнулась девушка.
— Давай, — настаивал он, подходя ближе, будто собирался сам её запихать туда. На мгновение его глаза сверкнули янтарём. Азарт?
Тая фыркнула:
— Подвяжу тебя за твои уши вон к тому дереву, — кивнула она в сторону одной невысокой сосны.
— Что ж, оставлю тебе свою серьгу, если не на что будет надевать. Мне казалось, что ты у меня бесстрашная, — он продемонстрировал подобие грусти.
— Твоё мнение обмануло тебя? Какой разочарование.
Однако, неожиданно для себя, ей всегда хотелось это сделать. Без раздумий, она нырнула, и услышала, как Дэйгон перед этим нервно дернулся и сделал шаг вперёд. Тая скрылась под водой, которая упорно толкала её обратно на поверхность. Эльф знал, что девушка всегда старалась избавляться от своих страхов, однако он тот, кто направляет её на само действие. Его вера в неё всегда становилась стимулом и поддержкой.
Тая вынырнула и закашляла, ощущая в носу и горле воду.
— Куда ты так сразу? Нос надо было зажать, — он и ругал, и волновался одновременно.
— Я всё же смогла это сделать, — засмеялась девушка через кашель, раздражающий горло, и вытирая влажные от воды глаза.
— Я и не сомневался, что сможешь, — продолжал бурчать Дэйгон, поглаживая её намокшие волосы. – Никогда не сомневаюсь, — он прижал её к себе, ощутив прилив гордости и нескрываемой любви.
Тая почувствовала, как бьётся его сердце – взволнованно часто.
— Дэйгон, — произнесла она, слегка отстранившись, и подняла на него голову, так-как тот был значительно выше неё.
— М? – взглянул он в ответ и ощутил её губы на своих.
Ответив взаимностью, мужчина жадно прижал девушку к себе, углубляя поцелуй. Сквозь мокрую прилипшую к телу рубашку, все ощущения притуплялись лишь немного, но того было достаточно, чтобы волнительная дрожь прошлась по телу. Стало тепло и уютно, но в тоже время беспокойно от этого прилива страсти. Он поднял её на руки, так, что она обхватила его бедрами и руками обвела шею, не отрывая губ. Дэйгон потащил ей на берег, бережно укладывая на прохладную траву, где отдались друг другу полностью, поддавшись накопившимся чувствам, которые уже не могли скрываться в них.