Глава 29 (Глава 29)

Тая проспала около тринадцати часов. Потеря большого количества сил и встреча с отцом морально истощили девушку. Ей снились воспоминания из её дома: как она украдкой приходила поиграть с братом, а затем за уши оттаскивала няня, второпях говоря, что время Рейдена нельзя тратить на глупые игры с бесполезными девицами. Когда это продолжалось ни раз и не два, слуги отца били её по ногам, чтобы старшая больше не могла дойти до покоев младшего; ещё снился садовник, который приносил ей свежесобранные фрукты и ягоды; приснилась мама без лица, которое чародейка не помнила. Женщина сидела на лавочке, а дочка для неё была не видима и неощутима, словно та призрак.
Жрица очнулась резко, распахнув глаза, сразу осознав, что это сон. Она села и оглядела незнакомое место. В деревянной, будто сделанной наспех хижинке стояли два длинных стола, варилась еда в котелке, в помещении была не одна кровать, а несколько. На соседней сидел Дэйгон, теребя в руке кинжал Сумрак, который подарила ему Тая.
– Восстановилась? – заговорил он.
– А ты как? – не ответив спросила жрица.
Дэйгон усмехнулся:
– Благодаря тебе, силы потратил в основном на беготню.
– Остальные?
– Пошли осматривать наше поселение и оценивать, как долго придётся всё восстанавливать.
– А ты?
– А я остался наблюдать, чтобы, как очнёшься, не вернулась к своим родственничкам.
– Когда-нибудь, но не сегодня, и не навсегда.
– Ты теперь жрица, жить в Селеване больше не сможешь, ибо на всю жизнь привязана к Даагору обязанностями, ¬– поморщился Дэйгон.
– Смотрю, тебя не радует это, – Тая облокотилась на спинку односпальной кровати и наблюдала за собеседником.
Эльф хмыкнул.
– А чего бы ты хотел, когда всё это закончится? Даагор не по нраву?
– Здесь я провёл большую часть жизни, и, если сравнивать со столицей Анфеля, то да, лес мой дом.
Горечь поступила к горлу Таи, а холодок пробежался по плечам. Она боялась, что мужчина захочет сюда вернуться, оставив её одну. Перед глазами пронеслось будущее, где его нет, как волочит девушка свои обязанности в одиночку, как король Гвинлайд, который уже многие годы большую часть времени проводит в дали от семьи. Тая и Дэйгон смогут видеться, однако то лишь ненадолго.
– Ты, – она остановилась, слова застыли на языке, а дыхание стало сбитым. Захотелось расплакаться, но девушка сдерживалась, чтобы не заставить его передумать из жалости. Жрица не собирается переубеждать, ведь он уже определённо думал об этом и всё взвесил. – Останешься?
– Я что, дурак? – эльф оторвал свой взгляд от Сумрака и распахнул глаза от удивления, а затем заметил, что любимая еле сдерживает слёзы. Отбросив кинжал, сел рядом, накрепко прижав её к груди. – Прости, надо было иначе всё сказать… Не останусь. Я буду полнейшим одиноким идиотом, который оставил самую дорогую на свете женщину. Я же от тебя и на день оторваться не смогу. Без твоего лица, голоса, аромата и мягких нежных губ, сойду с ума. Ни к чему мне этот лес, когда солнце покинет мою душу, а трава и цветы не принесут радости.
Тая ощутила эгоистичное облегчение, но, представив подобный исход, девушка уже не могла остановиться. А может, это были слёзы счастья оттого, что Дэйгон останется.
Эльф крепко её прижимал, но трепетно поглаживал по спине. Целовал в макушку и вдыхал запах волос. Он ощущал, как промокла рубашка, а она слышала частое биение его сердца. Их обоих посетило желание уже просто спокойно жить, чтобы война наконец закончилась и осталось лишь наслаждение буднями друг с другом.
Успокоившись, Тая мягко отстранилась. Возможно, она должна была предложить ему подумать, но побоялась, что тот правда передумает. Однако девушка верила в его любовь, без которой было бы тяжело жить дальше.
– Я бы тоже хотела взглянуть на поселение, а затем, съездить к дядюшке Фальну.
– К тому пчеловоду из Вархельма? – уточнил мужчина, а в ответ Тая кивнула.
***
Приближаясь к родному месту, где когда-то было мирно и беззаботно, где жрица впервые научилась контролировать свою силу, бою на мечах, изучению трав и многому другому, а ещё встретила друзей и полюбила Дэйгона.
Уже слышался знакомый эльфийский язык, на котором чародейка так и не заговорила. Здесь многое разрушено и украдено. Дома вполне целы, но внутри них настоящий кавардак. Некоторые вещи, которые уничтожили люди, эльфы оплакивали, потому что они много значили. Благо, древо Сайбинии осталось жить – его не срубили. И всё же Тая заметила отметины от топоров, но, видно оно им не далось. Уж слишком много живёт здесь, слишком толст её ствол, а корни давно вцепились в породнившуюся землю, связавшись с ней навеки, словно путами.
– Тоже боролось за жизнь, оборонялось, – озвучил мысли Дэйгон, проводя пальцами по расщелинам.
Эльф до Таи жил лишь местью, и до древа и праздников дела ему особо не было, однако по какой-то причине, он начал ценить вещи, окружающие его.
Они поднимались вверх по каменным ступеням, поросших мхом. Один гном решил воспользоваться печкой и наготовил всем еды, аромат которой расходился по округе. У них засосало под ложечкой, но пара направилась к дому, где прожили долгие годы.
Как и везде, здесь всё развалено и украдено. Все небольшие статуи эльфов стали белыми осколками, разбросанными по зелёной траве. Сад зарос сорняками, беседка осталась, и, судя по брошенному не заплесневевшему чаю, приходили сюда, потому что место понравилось. Вероятно, и в асхайских постелях кто-то спал.
Дэйгон и Тая зашли внутрь и, кивнув друг другу, разошлись, осматривая, что сталось с домом. Жрица шла по знакомому ей коридору, мимо купальни, которая тоже осталась цела. А вот в её комнате погром. Голубой балдахин свалился на кровать, стекая на пол, ибо держался только на одном ободранном столбике, остальные валялись на полу, разрубленные пополам.
Она прошлась по комнате, разглядывая частички комнаты. Проводила по знакомым трещинам перил кровати, а потом села на мягкую постель и смотрела в окно у стола. Так давно это было… Когда чародейка впервые попробовала пресную эльфийскую кашу.
Вечером девушка взяла с собой лишь кинжал и, как и собиралась, направилась в Вархельм. Дэйгон хотел пойти с ней, так как это вражеская территория, и сейчас, вероятно, стоят патрули после возвращения леса Белых Птиц.
– Заколку не снимай, – тяжело вздохнув, смирился мужчина.
– Они в любом случае не готовы принять эльфа, – добавила Тая.
После чародейка облачилась во всё чёрное, чтобы её было сложнее заметить, сняла диадему и отправилась в путь одиночкой. Выбравшись на опушку, она прищурилась, к сожалению, не имея эльфийского взора.
Степь чистой назвать нельзя, ибо был небольшой лагерь, а вдали ещё один, покуда горел там костёр. Тая накинула капюшон и сквозь высокую зелёную траву, словно кошка кралась как можно дальше ближайшего лагеря. Она заметила стоящий небольшой колокол, видать, на случай нападения: солдаты бы ударили в него, и пришла бы помощь с соседних лагерей. Конечно, целую армию они не остановят, однако человек сорок – вполне вероятно.
Потому одной идти куда проще, меньше вероятность, что заметят. Беспокоило лишь колыхание верхушек густой растительности, оно могло выдать. И ничего не оставалось, кроме как молить о снисхождении траву.
Таю успокаивал беззаботный говор Ренкрифских солдат, потому что это знак – она не обнаружена. Вархельм находился не так далеко, и всё же патруль всё усложнял. Жрица ползла чуть ли на четвереньках, и не знала, что за территорией наблюдал Дэйгон, так и не успокоившийся и вероятной опасности. Эльфийским взором он не видел её, однако колыхающиеся не по ветру травы заметил. Мужчина не выходил, но был на стороже, знал, что та разозлится если увидит, что не отпустил одну. На этот раз взял с собой лук, помимо меча и заранее достал его и стрелу, готовясь выстрелить в любой момент.
И он заметил неладное, отчего пришлось натянуть тетиву. Один из Ренкрифцев засмотрелся в ту сторону, где кралась Тая. Достав меч, направился в её сторону.
«Нужно дождаться, когда он отойдёт подальше от лагеря, чтобы те не скоро заметили труп. Чёртов колокол! Обнаружат, позовут остальных», – рассуждал он.
Затем Дэйгон заметил ещё одного, но не солдата, а мужчину, идущего со стороны Вархельма.
«Тот пчеловод?»
– Доброй ночи, солдаты, – заговорил мужчина, взглянув сначала на того, что направлялся в сторону Таи, а затем на остальных вояк.
– Привет, дед, – ответил один. – Ты чего бродишь ночью? Мы вас зачем тут охраняем ночью от асхайских выродков.
– Ваша правда, – улыбнулся пчеловод. Человек он мирный, зато, невзирая на возраст, так крепок, что троих да уложить сможет. – Живот скрутило, дочку отправил травы лечебной набрать, но пропала.
– Не видали, – ответил другой.
А тот, что рядом с Таей находился всё глядел то поверх травы, то на старика. Жрица наготове приложила руку к кинжалу, а Дэйгон терпеливо ждал, с натянутой стрелой, целясь в голову солдата.
Дочки у Фальна не было, жрица знала это. Предугадал? Или специально искать её пошёл?
Взяв себя в руки, девушка рискнула и встала, так что все вскочили, а тот ближайший направил на неё свою сталь.
– Отец, не нашла я лечебную. Наверно, у соседки есть, – уверенно кивнула Тая.
Все ошалели, а Фальн приоткрыл рот. Он, правда предполагал, что придёт, упёртая больно. Да и нужна она сейчас, намеренно пошёл за ней.
– Ты чего здесь делаешь, девчонка?
– Отец же сказал, – реалистично нахмурилась она. – За травой пошла.
– А скрывалась зачем?
Тая пожала плечами:
– Вас боялась, конечно. Столько мужчин, а я одна брожу, – тут ей пришлось постараться не раскраснеться от грязных намёков.
– За кого ты нас… – недовольно начал один у костра, но тот, что близко стоял, перебил его.
– Уши покажи!
Тая послушалась и повернула демонстративно то одной стороной, то другой.
Солдат сплюнул и засунул меч в ножны.
– А ну домой бегом!
– Ты на дочку-то мою голос не поднимай, – буркнул по-отцовски Фальн, подошёл к девушке и приобнял её за плечи. А тот мужчина лишь поморщился и, ворча, вернулся к костру.
– Дядюшка, – прошептала жрица. – Вы как узнали?
– Ну, ты же говорила, что придёшь, – улыбнулся пчеловод. – Да и поговорить надо. Брат твой ждёт тебя в моём доме.
– Как? – резко остановилась Тая, не веря в услышанное.
Радоваться или опасться, сама она толком не понимала, все ощущения смешались. Дядюшке она рассказывала про Рейдена, который помог ей сбежать. Но как так вышло, что сам он именно к Фальну пришёл?
Мужчина пока ничего не отвечал, лишь вёл её по тропе в Вархельм, где все уже спали, ибо лишь у нескольким домов из окон петлял жёлтый свет свечей.
Дэйгон остался ждать у опушки, не сводя глаза с горизонта.
– Как ты? – спросил дядюшка, особо и не зная, что сказать ещё, ведь повзрослев девочка могла сильно измениться, а в какую сторону – пока не понятно. Но тогда, когда Тая мчалась за своим отцом, она показала такое выражение лица, которое старик ещё не видел у неё прежде.
А жрица тоже не имела понятия, что ответить. Счастлива? Ну, наверно, куда лучше, чем до побега из Селевана.
– Я обрела много друзей, – ответила она. – А как вы?
Фальн кивнул:
– Ничего в моей жизни не поменялось. Ты добралась до Анфеля?
Теперь уже кивнула Тая и улыбнулась:
– Да, до Даагора.
– И как?
– Очень хорошо. Я вам потом подробнее расскажу, за чашкой чая, – уголки губ растянулись в стороны, а пчеловод заботливо погладил её по макушке.
– Кажется не успеем мы поговорить об этом…
Сердце чародейки билось как бешенное у порога знакомого ей дома, от которого уже исходил сладкий аромат мёда. Фальн шёл впереди, уже открывал дверь, а Тая вот остановилась, вросла в пол.
«Точно ли там Рейден? Не враг? Вдруг кто обманул дядюшку?» – проносилось у неё в голове.
Жрица схватилась за кинжал и смотрела через открытые двери в оба глаза, но, увидев знакомое лицо брата, расслабилась и ступила вперёд. Он же шёл на встречу: сначала их шаги были медленными, однако затем ускорились, пока не дошли друг до друга и не обнялись. По щекам девушки текли слёзы, а Рейден, что был уже выше старшей сестры, заботливо поглаживал её по спине.
Наблюдающий со стороны Фальн растрогался, не имея возможности сдержать улыбку. Тая всё прижимала родную кровь, будто сейчас она выскользнет из объятий.
– И правда ты, – прошептала чародейка, и шмыгнула носом.
– Правда, – улыбнулся брат.
– Почему? – жрица мягко отстранилась, давая себе возможно наглядеться на младшего.
Смотрела на то, как возмужал он, и вытянулся с прошлой встречи ещё сильнее. Красив! Черты лица благородны, аккуратны. Одежда богатая: белоснежная рубаха, синяя бархатная жилетка с цепочкой сбоку на груди и прямые брюки, заправленные в бежевые кожаные сапоги по колено.
– Хотел бы я поговорить с тобой о глупых вещах: о том, как дела; как живётся тебе; о себе бы рассказал; как встретил невесту себе… Но время гонит, сестрёнка, – горько сказал он.
Тая это знала, иначе зачем бы Рейден ещё пришёл сюда, рискуя, что отец прознает о его вылазке. Если бы правда так поступил, то огрела бы его дядюшкиным черпаком для мёда по затылку.
Жрица заметила мужчину позади, который сидел на лавке, наблюдая. Светловолосый, сероглазый, в чёрной накидке. Он дружелюбно улыбнулся. Тая обратила внимание на окна, те были закрыты занавесками, поэтому никто не увидит, что здесь творится.
– Это мой друг, Гил. Я верю ему, – объяснил брат. – Нападите первыми и оккупируйте Селеван, – Перешёл он сразу к делу, не желая терять время. – Захватив наш город, передайте мне главенство.
Тая открыла рот, не зная, что сказать. Она представила возможную картину.
– Король прознает об этом и прижмёт нас к стенке, не успей мы дойти и до столицы Ренкрифа, – поморщилась Тая. Брат её умён, но показалось, что тут он просчитался.
– Нет, потому что вы перекроете выходы из города, и некому будет отправить весть Болфуду. За эти годы, я набрал множество людей, которые последовали за мной. Большинство из них с самых низов – простые люди, но обучил их и убедил поддерживать меня. Я копил силы, как и обещал, сестра. И вместе, наше войско и ваше, свергнем с престола короля, – с искрами в глазах и бурлящей горячей кровью говорил он.
– Значит, без бойни захватить Селеван и перекрыть возможности побега… А как же подземные ходы?
– По ним вы и пройдёте, – улыбнулся Рейден.
Тая вскинула брови:
– У нас были ходы до леса?
– Не было, но пока отец занимался лечебными травами леса Белых птиц, мои люди копали ход.
Тая приложила руку ко лбу.
«Всё просчитал!»
– Всё пройдёт гладко! – заверил брат.
У него-то уже в голове есть план, он знает, а вот у девушки в голове сварилась эльфийская каша. Она выдохнула и потёрла переносицу, а затем села за стол, собираясь с мыслями.
– Чайку, дочка? – спросил Фальн, а Тая нежно улыбнулась и кивнула.
Пока дядюшка заваривал ароматные травы, брат и сестра продолжили разговор.
– Значит оккупация и переворот, – обозначила девушка, подперев рукой подбородок.
– Выходит, да.
– Что, если мы проиграем? Болфуд не простит предательства главы его территорий. И что ты предлагаешь делать с отцом?
– С тех пор, как он овладел лесом, как я и предупреждал, его разум, одолённый хворью, помутился. Когда Алдрейн вернулся, потеряв власть над лесом, то уже не был собой.
– Ты знал про проклятье? Даже я не знала.
– Уж поверь, читать заставляли много, да и я не противился в надежде помочь асхаям.
– Неужели всё это из-за меня? – сердце старшей сестры кольнуло. Была ли у него тогда жизнь вообще? Были ли моменты, когда он мог расслабиться, не думая о помощи сестре?
– Не только. В детстве, родители учили, что эльфы, гномы, чародеи, гоблины и другие – зло. Ты же переубедила в обратном. Я никогда не любил несправедливость, – пожал мужчина плечами. – И не только ты, – Рейден кивнул в сторону того светловолосого парня по имени Гил. – Его сестра, она… – он прочистил горло чаем, который поставил на стол дядюшка Фальн. – Я хочу на ней жениться.
Тая подняла брови, а потом улыбнулась:
– Ух ты!
– Об этом потом, – младший отвёл взгляд от смущения. – Чародейка она, как и ты. Никто не знает об этом, кроме её семьи и меня.
– У-ух ты… – уже совсем шокировано протянула жрица. – Что ж, если не умрём, в роду у нас чародеев прибавится, – теперь уже выпила чай Тая.
– Поэтому я хочу победить. Война в любом случае будет, с моими людьми или нет, но всё же с нами вероятность того, что мы свергнем Болфуда, значительно увеличится.
– Сколько людей на твоей стороне?
Рейден навис над Таей и улыбнулся:
– Людей не так много, не сравниться с королевскими гвардиями. Всего двести пятьдесят, но семь чародеев, которые родились в нашем городе, я уберёг от отца, – он обратился к своему другу: – Гил!
Без лишних слов парень (того же роста, что и Рейден) встал и протянул Тае скромную лакированную шкатулку.
– Что это? С подарком пришёл? – пошутила жрица, и попыталась посмотреть содержимое, но не удалось, поэтому девушка предложила брату: – Не откроешь?
– Она запечатана магией моей сестры, – объяснил Гил и провёл пальцем по медной окантовке, где сходились крышка и основание. – Нужно растопить печать по всему периметру.
– Видно, там что-то ценное, но, её могли открыть насильно. Ножом или сломать совсем.
– На случай подобного, она наложила защиту: если кто посмеет, содержимое переместится в шкатулку, которая находится у неё.
– А невестка молодец! – восхитилась Тая, глядя то на Гила, то на Рейдена, в глазах которого прочиталась гордость, а улыбка показалась даже сдержанной.
Чародейка приложила палец к стыку и повела вдоль, используя совсем крохотную магию огня. Раньше бы она, скорее, взорвала её. Девушка потянула за крышку и… Ура! Открыто!