Именем моим

Однажды утром, пытаясь смыть ледяной водой мутное похмелье, Иван увидел кое-что необычное в заляпанном зеркале. На него смотрел все тот же потасканный тридцатитрехлетний мужик с опухшей, ощетинившиеся рожей. Но в до тошноты знакомом лице, казалось, кое-что изменилось. И хоть перемены эти были еле уловимы, тем не менее, они привели сердце и душу Ивана в заметное волнение. Отказываясь верить своим красным, уставшим от беспробудного пьянства глазам, человек схватил валявшееся под ногами, давно не стираное, источавшее стойкий аромат кошачьей мочи полотенце, и провел им пару раз по зеркалу. Лишь увеличив мутные разводы, Иван вновь бросил полотенце на пол и в спешке оглядел ванную комнату. Не найдя более ничего подходящего, он включил воду и, набрав полную ладонь, окатил кипятком зеркало, проведя по нему рукой. Затем зажмурился и, затаив дыхание, досчитал до десяти. Открыв глаза, Иван почти вплотную приблизил лицо к гладкому полотну и внимательно вгляделся в свое отражение. Теперь его не беспокоили явные признаки похмелья или преждевременного старения, наш герой видел совсем иное — легкое золотистое свечение, мягким облаком окутавшее голову и плечи. Скорее всего, светилось и все остальное тело, не отражавшееся в маленьком туалетном зеркальце.
— Опа-па…- только и смог выдавить Иван.
٭٭٭
Весь день Иван Сергеевич, менеджер среднего звена, привыкал к жизни после отпуска. Отрешенно созерцая заваленный бумагами стол, он постоянно возвращался мыслями в беспокойное утро и украдкой поглядывал на свои руки, упакованные в белоснежную сорочку и серый пиджак. И руки, слава Богу, больше не светились.
— Отпустило…- облегченно шептал Иван.
К концу рабочего дня все окончательно встало на свои места, и жизнь вернулась в привычную колею.
Отметив с коллегами первый рабочий день, менеджер Иван возвращался домой, когда в ближайшем дворе раздался приглушенный женский крик. Мужчина остановился и прислушался. Минуты две тишину нарушали лишь шум машин и собачий лай на соседней улице, как вдруг совсем явственно воздух прорезал надрывный крик «Помогите!». Затем звук удара.
Не помня себя, Иван бросился во двор. На детской площадке, в небольшой, синей беседке красномордый мужик в остервенении пинал сжавшуюся в комок девушку. Пытаясь прикрыть голову руками, она больше не кричала, но каждый раз, когда грязные ботинки с силой опускались на ее напряженное тело, она всхлипывала и с мольбой в голосе повторяла:
— Папа… Не надо… Прошу тебя…
Но эти слова словно еще сильнее заводили обезумевшего отца, и удары становились все тяжелее и чаще. И тогда никогда не встревавший в драки Иван бросился в беседку. Налетев на мужика, словно ураган, наш герой уложил изверга с одного удара, разбив ему нос, а себе костяшки. Затем, вызвав скорую, помог девушке подняться. Жертвой оказалась пятнадцатилетняя девчушка, регулярно избиваемая собственным отцом.
Уже за полночь вернувшись домой, Иван, не включая свет, прошел в зал и, сев в свое любимое кресло, задумался. Нет, не о тяжелой жизни девочки или причинах, побудивших отца так поступать со своим ребенком. Ваня думал об окнах, в которой горел яркий электрический свет, и людях, сидящих за этими окнами. Людях, делающих вид, что ничего не происходит, равнодушных, бездействующих лицемерах, немых соучастниках издевательств и убийств.
До глубокой ночи просидел Иван, терзаемый горькими мыслями, подсвеченный легким сиянием, исходившим от его разбитого бесконечной усталостью тела.
٭٭٭
Утро следующего дня привнесло еще больше сумятицы в уже и без того расшатавшуюся жизнь Ивана.
Наскоро позавтракав и спрятав в нагрудный карман почти разрядившийся телефон, наш герой обнаружил по ту сторону двери, на грязном коврике, крошечного, белоснежного с подпалинами щенка. Тот молча сидел у порога и с интересом заглядывал в глаза открывшему дверь человеку.
Тяжело вздохнув, Иван перешагнул через незваного гостя и направился к лифту. За спиной, разрывая бесконечную тишину, раздался неуверенный лай. Сделав еще шаг, Иван остановился. Позади по плитке зацокали маленькие коготочки. Обойдя человека, щенок неуклюже плюхнулся на свой зад и вновь заглянул в глаза стоявшему перед ним великану.
— Твою ж мать… — выдохнул Иван.
Подхватив маленькое тельце, наш герой вернулся домой. Наскоро соорудив из старого одеяла подстилку, поставив перед щенком две тарелки: одну с позавчерашним супом, вторую с водой — менеджер Иван Сергеевич спешно отправился на работу.
До самого позднего вечера, разгребая тонны ненужных бумаг, Ваня думал лишь о маленьком живом комочке, запертом в душной квартире, о доверенной ему судьбой чужой жизни.
Поиски нового хозяина не принесли результатов: из более чем тридцати опрошенных коллег никто не захотел забрать к себе щенка, ссылаясь то на занятость, то на аллергию. Зато каждый не преминул с грозным видом пройтись по загнившей совести негодяя, бросившего щенка у двери незнакомца.
Вернувшись домой, Иван застал пса мирно спящим на его старом свитере. Миска с супом была пуста. Опустившись на пол, Ваня положил светящуюся ладонь на теплое тельце и понял, что в его доме появился еще один жилец.
٭٭٭
Теперь каждый новый день Ивана начинался с прогулки: Мелкий Бим, словно будильник, в шесть утра начинал проситься в туалет. Спустя две недели Ваня уже даже втянулся в подвижную жизнь собачника и начал совмещать выгул пса с легкой пробежкой, решив, что им обоим это только на пользу. И в самом деле, через каких-то дней десять Ванино тело заметно подтянулось, а из-под глаз исчезли вечные недосыпные мешки.
Как-то раз, возвращаясь домой с очередной утренней прогулки, Иван увидел старушку-соседку с нижнего этажа, копающуюся в мусорном баке. Решив, что бабулька по слепоте выкинула что-то нужное, а теперь ищет, наш герой подошел поближе.
— Бабуль, может, помочь чем? — спросил Иван.
Старушка от неожиданности аж подпрыгнула и со всей доступной ей скоростью направилась в сторону дома. Доковыляв да обшарпанной скамейки, еще пустой по случаю раннего часа, бабушка остановилась и присела. Ваня сел рядом.
— Бабуль, помочь? Потеряли что-нибудь?
Соседка недоверчиво покосилась на нежданного помощника, а затем и на щенка, уснувшего у правой ноги хозяина.
— Напомни, как тебя зовут, — после минутной паузы проговорила старушка.
— Иван. Я живу над вами, — ответил наш герой. — А вас, кажется, Анастасия Валерьевна?
— Ух ты! — удивилась соседка. — Не думала, что мое имя знает еще кто-то, кроме старых кошелок, что собираются на этой лавочке. — Только не Валерьевна я, а Степановна. Но все равно молодец. Пять с плюсом тебе, — и бабушка одобрительно похлопала Ивана по плечу.
Затем еще раз взглянув на собаку, проговорила:
— Странно, собаку завел, а лая не слышно.
— Та это ж хорошо, — улыбнулся Ваня. — Мелкие Бим умный, никому не мешает.
— Мелкий Бим? — переспросила Анастасия Степановна. — Напридумывают же. Раньше вот Дружок, Шарик, Черныш, Рекс, в конце концов. А сейчас насочиняли всяких имен, что для животных, что для детей. В песочнице одни Святозары да Анжелы, — и бабулька вздохнула.
Взглянув на часы, Иван понял, что времени у него на всякие эти лирические отступления нет, поэтому перешел к главному.
— Анастасия Степановна, вы что-то искали в баке? По ошибке выкинули что-то нужное? Давайте, я вам помогу. У меня еще минут пять-семь свободных есть.
Но соседка неожиданно поднялась и, сделав пару шагов в сторону дома, ответила:
— Ничего серьезного. Забудь, Ваня. И спасибо, что поинтересовался.
После того, как тяжело закрылась за старушкой металлическая дверь, Иван просидел на скамейке еще минут пять, а затем, разбудив набегавшего пса, отправился домой.
С того случая соседку Иван больше не встречал: ни утром, ни вечером. И не то, чтобы он беспокоился, просто где-то внутри, совсем рядом с сердцем, тревожно покалывало и тянуло. Потому, возвращаясь однажды с работы, Ваня неожиданно для себя остановился у хлипкой двери, обитой древним дерматином. Нажав пару раз на кнопку звонка, мужчина приложил ухо к двери: в квартире было совершенно тихо.
— Наверное, к детям уехала, — пожал плечами Иван.
Но все же позже поинтересовалась у сидящих на лавочке бабулек.
— Настька-то? Да не общаются с ней дети. Вырастила буржуев на свою голову, — сплюнув под ноги, ответила грозного вида пожилая женщина.
— А не приболела ли она? — предположила сухонькая бабулька в синем платке. — Я ее, почитай, уж дней семь-восемь не видела.
— Ой, бабоньки, а не померла ли Настя? — визгливо запричитала третья. — Говоришь, дверь не открыла и в квартире тихо?
Эта новость вызвала такой галдеж на лавочке, что Иван посчитал лучшим для себя ретироваться и вновь попробовать удачи у двери Анастасии Степановны.
После пятого протяжного звонка Ванина настойчивость была вознаграждена: защелкали хлипкие замки, и в образовавшейся щели показалось измученное лицо соседки.
— Ну, чего раззвонился? — недовольно пробурчала Анастасия Степановна.
Не заготовив заранее хотя бы пары предложений, Ваня сначала растерялся. Зато, пока собирался с мыслями, смог разглядеть осунувшееся лицо старушки и застиранный халат, лишними размерами болтающийся на ссохшемся теле.
— Анастасия Степановна, с вами все в порядке? — поинтересовался Иван. — Просто я вас давно не видел. И бабульки на лавочке про вас тоже ничего не знают. Хотите, я в магазин или аптеку схожу? – и Ваня улыбнулся.
А вот реакция старушки его привела в недоумение: тяжело облокотившись на дверной косяк, бабушка заплакала.
Позже, за чашкой пустого чая, Ваня узнал, что его соседка одинока. Совершенно одна при троих детях и пятерых внуках. Доживает свой век в двухкомнатной малогабаритке, существует на мизерную пенсию, большей частью уходящей на квартплату и лекарства. Остаток делится на продукты и заначку на собственные похороны.
— В принципе, на минимальные запросы хватает, — подытожила бабушка. — Но в этом месяце холодильник сломался. Как мне без него? Мастер пришел, починил. Молодец мужик. Только ремонт и запчасти мне в копеечку влетели. В незапланированную копеечку, — тяжело вздохнула старушка.
Неприкосновенный похоронный фонд Анастасия Степановна не посмела тронуть, потому ремонт холодильника оплатила «продуктовыми» деньгами. Вот потому Ваня и видел ее у мусорного бака, потому она и не выходит из квартиры: подъев немногочисленные запасы, бабулька вынуждено села на строгую диету, а там, ослабнув и разболевшись, уже не смогла самостоятельно добраться до магазина.
— А дети? — недоумевал Иван.
— А что дети? Вчера позвонила, ни один трубку не взял, — еле слышно проговорила старушка.
Вернувшись домой и хорошенько все обдумав, Иван решил, что от посильной помощи соседке не обеднеет, потому, отправившись в ближайший супермаркет за припасами, взял на одну булку хлеба больше, по лишней пачке риса, гречки и макарон.
А вечером, опустив уставшее за день тело в любимое кресло, Ваня то и дело мысленно возвращался к давешнему разговору и пытался себе представить троих детей Анастасии Степановны, но, как не силился, воображение выдавало лишь три пустых места: вот, вроде, есть люди, а на самом деле их и нет.
— Печально, — вздохнул Иван и прикрыл ладонью золотистое солнце, горящее аккурат рядом с его сердцем.
٭٭٭
Со временем сирота Иван понял, что ближе Анастасии Степановны человека у него нет и даже иногда стал называть ее просто бабушкой. С появлением нежданной «родственницы» в жизни нашего героя в его доме также произошли изменения: на подоконниках зазеленели цветы, а Мелкий Бим научился приносить тапочки и капризно разбираться в свежести супа. Ваня даже стал меньше выпивать, а вечера частенько проводил за чашкой чая у Анастасии Степановны.
Что удивительно, старушка оказалась интересной собеседницей, умной и веселой. Ивану нравилось общества соседки: с ней было как-то легко, будто самим собой. А самое главное, Анастасия Степановна никогда не поднимала неудобных для Ивана тем, словно чувствуя возведенные парнем невидимые границы.
И лишь однажды, внимательно заглянув нашему герою в глаза, старушка спросила:
— Ваня, а ты в бога веришь?
Иван даже чаем поперхнулся. Вот таких разговоров он всегда избегал, потому как не знал точно, верит или нет. Глубоко в душе Ваня подозревал, что бог есть, и многое, случившиеся в его жизни, это подтверждало. Но мир частенько заверял его в обратном. К тому же, почти все его знакомые считали себя атеистами, потому и Иван верил в свое неверие.
— В бога? — спросил наш герой. — Скорее всего, нет.
— Точно? — допытывалась Анастасия Степановна.
Ваня вздохнул:
— Если бог помогает людям, то почему тебя, бабушка, бросили дети и внуки? Почему пятнадцатилетнюю девочку избивает собственный отец? Почему люди на войне убивают друг друга, а в мирное время обрекают на голодную смерть невинных животных?
Дослушав Ивана, бабушка улыбнулась:
— Тогда почему люди спасают других людей? Почему бросаются на помощь, рискуя собственной жизнью? Почему кормят совершенно чужих и незнакомых стариков? Почему несут в дом брошенное кем-то животное?
Ваня молчал и внимательно следил за огоньком, заблестевшим в серых глазах старушки.
— Сам знаешь, Ванечка, что бог есть. Только не на небе, не где-то там далеко, он в каждом из нас. И в тебе, внучок, я тоже вижу его свет.
٭٭٭
В тот вечер наш герой, попрощавшись с Анастасией Степановной и прихватив щенка, отправился на позднюю прогулку. Мысль о том, что бог — это свет, живущий в каждом человеке, не отпускала Ивана. Не имея смелости до конца верить словам соседки, Ваня, тем не менее, помнил, как его пару месяцев назад испугали собственные светящаяся руки и золотистое свечение в груди, словно от слабого, мутного фонарика.
Погруженный в мысли, Иван и не заметил, как свернул в ближайший парк. Уставшие от зноя горожане, прогуливаясь по тенистым аллеям и беседуя на лавочках у скромного фонтана, наслаждались вечерней прохладой. И ни в ком из них Иван, как не старался, не увидел того самого света.
Почти дойдя до конца парка, наш герой сначала услышал, а потом увидел группу подростков. Возбужденные смелостью толпы, молодые люди кого-то шумно оскорбляли. Подойдя поближе, Иван разглядел бомжа, сидящего на самом краю тротуара.
Уже собираясь пройти мимо, наш герой заметил кое-что необычное: от грязного, запуганного бродяги исходило легкое золотистое свечение. Не поверив своим глазам, Иван подошел поближе и пригляделся. А бомж, зацепившись взглядом за Ваню, прошептал:
— Помогите…
Как по команде, подростки повернулись в сторону нашего героя.
— Дядя, заблудился? — оскалился ближайший.
— Парни, он, наверно, к дружку своему пришел, — и толпа дружно загоготала.
Но тут среагировал Мелкий Бим, отъевшийся за почти месяц на бабушкиных булочках до Среднего Бима: неожиданно для Ивана пес громко и грозно залаял, даже пустив из пасти кровожадную слюну. В соседних кустах лай подхватили еще две собаки, больше похожие на оголодавших волкодавов. И, напрочь лишенные смелости подростки, моментально испарились.
٭٭٭
На следующий день после работы Ваня сразу же отправился к Анастасии Степановне. Быстро разувшись и молча пройдя на кухню, Иван сел у окна и задумался, собираясь с тяжелыми мыслями. Дождавшись, пока сухонькие руки старушки привычно заварят крепкий чай, Иван проговорил:
— Я видел.
Анастасия Степановна поставила перед гостем дымящуюся кружку.
— Я видел свет. Вчера в парке. Там… бомж один светился, — будто стесняясь слова «бомж», проговорил Иван.
— Больше никто? — спросила соседка.
— Никто, — подтвердил Ваня.
— Но это не означает, что в них нет света, — уверенно заявила старушка. — Возможно, когда-нибудь ты его увидишь.
Ваня вздрогнул:
— Там были подростки. Они обижали того человека. В них что, тоже есть бог? — заглянув прямо в глаза Анастасии Степановны спросил наш герой.
Старушка улыбнулась и положила свою маленькую ладонь на теплую, загоревший руку Ивана:
— Есть. В каждом человеке есть бог. И каждый сам распоряжается его светом: кто-то людей спасает, а кто-то превращает свет во тьму, совершая зло. Людям дан выбор. И, слава Богу, человеку никогда не поздно изменится…