Незримое Неведомое.8 Научный подход к здоровью гра

Чтобы гражданам жилось всё легче и легче, дышалось свободнее, загоралось солнечнее, на лыжах каталось быстрее, елось вкуснее, пилось пузыристее и заваристее, в Рассе-матушке предусмотрено огромное количество служб, министерств, ведомств, сборищ, толковищ. Стоп, сборища и толковища это не отсюда, это ближе к сходнякам и кырам, ну да ладно. Но у них тоже не всё гладко выходит — или не всегда, или выходит не гладко. Хотя, возможно, что некоторая часть их деятельности направлена на генерацию инициативы, и по мере накопления инициативной массы она и перебродит во что-то настолько полезное, что обычные граждане, окруженные как никто в мире таким огромным количеством законов, сводов, правил, постановлений и прочих актов и указов настолько растрогаются, что вытряхнут из карманов последнюю мелочь и отольют наконец-то в металле памятник достижениям всех этих служб и ведомств, которые без сна и отдыха, себя не жалеючи, облегчают жизнь обычным гражданам.
И что бы не происходило в Рассее-матушке, в каждой из её частей, раскинувшихся оттеда и доседа, постоянно ведётся пристальное наблюдение. Может показаться, что сейчас речь зайдёт об уже несколько надоевшем Незримом Неведомом, которое невозможно увидеть по причине невидимости и понять что же это такое, по причине неведомости, но нет. Эта служба вполне осязаема, видима и легальна. Речь пойдёт о Федеральной Службе по надзору в сфере прав потребителей и благополучии человека. Служба очень ответственная, нужная, жизненно необходимая. Вдруг у какого-то человека с благополучием не всё просто? Не хватает благополучия горемычному, не складывается что-то, везения нет, или ещё чего-то, в общем не клеится жизнь, как он не старается. Вот тут-то как раз самое время совершить телефонный звонок в службу защиты прав потребителей и благополучия.
— Алло, здравствуйте,- отвечает оператор очередному горемыке елейным голосом,- вы позвонили в федеральную службу по надзору в сфере прав потребителей и благополучия человека. Мы вас внимательно слушаем, разговоры записываются в целях улучшения качества обслуживания и повышения благополучия. Чем вы недовольны, кто вас обидел?
Всё, горемыка после таких слов, касающихся защиты прав потребителя и благополучия человека уже никогда не задумается о защите прав производителя, есть ли они вообще где-то, если только он не производит топливо. Горемыка, мечтавший пожаловаться на недоброкачественные услуги или что-то там ещё, теперь уже несущественное и незначительное, после слова благополучие тут же передумает и обвинит самого себя в кляузничестве и наушничестве. Жизнь, прожитая до этого, покажется лишь бессмысленным мгновением, которое зря потрачено на сотни и тысячи попыток что-то изменить и улучшить самостоятельно. Ведь это не нужно теперь, ведь для этого есть специальный орган, который ради этого только и организован, следить за благополучием, надзирать, так сказать. Это не служба, это подарок судьбы, а мы по старинке сокращаем до защиты прав потребителей, потребнадзором обзываем, вот что попало, в самом деле. Нельзя так, граждане, названия служб и ведомств нужно до конца дочитывать, иначе благополучия не видать, как собственных ушей.
И что самое интересное в работе этой службы, она не имеет никакого юридического основания переадресовать свою заботу о благополучии граждан на плечи Незримого Неведомого, по причине отсутствия у него уставных документов, хотя кто знает, возможно совместно у них получилось бы намного интереснее, плодотворней, что-ли…
Незримое Неведомое настолько неведомо по своей сути, что по его проявления не всегда понятно, одно оно или их несколько, разные ли они, если их несколько, а если их несколько, то сколько? Но это вопрос для отдельного исследования. С материально существующими на законных основах службами всё намного понятней и прозрачней. Эта служба отвечает за это, этот департамент за то, это ведомство за вот это. А все вместе соблюдают конституционность, законность и всё вместе в целом. И, конечно же, блюдут благополучие человека.
Незримое Неведомое, в свою очередь, наблюдает за всеми нами, за ними, за теми, кто считает, что за ним никто не наблюдает, за теми, кто наблюдает, но сам этого не понимает, и за теми, кто понимает, что за ним наблюдают, но себе в этом никогда не признается. В общем за всеми.
А для чистоты эксперимента, для невозможности подогнать расчётные результаты и представить их как действительные, для того, что бы было с чем сравнить и с чем сопоставить, у каждого Незримого Неведомого, если их несколько, а если несколько, то пока неизвестно сколько именно, есть агенты, которые тоже ведут незримое наблюдение, но в отличии от самого Незримого Неведомого или Незримых Неведомых, кто их там считал, сколько их на самом деле, этих самых агентов в некоторых случаях можно распознать невооружённым взглядом. Нужно лишь понимать, что они есть и разнообразны.
Незримое Неведомое наведалось в фитнес-центр перед самым его открытием, то есть почти в обед, на часах, которые светили зеленоватым неугасимым светом электронных лампочек из-под потолка, застыли цифры 11-00. Именно застыли Если бы кто-то из спортсменов, хотя нет, условно называющих себя спортсменами и спортсменками заглянул туда на пятнадцать минут раньше, он увидел бы то же самое изображение. Почему именно условно называемых себя таким громким словом? Да потому что спорт предполагает какой-то режим, с ранними подъёмами, с пробежками, зарядками, подготовками к соревнованиям. А когда якобы спортивное заведение открывается в обед, это не спорт, это выставка самодвижущихся телесных форм друг перед другом, это скорее динамическая инсталляция на тему «а я вон как могу» или «а слабо вам заплатить за год вперёд?» Но это их личное дело, пусть и дальше считают себя спортсменами и пьют из баночек что-то мутное и зеленоватое, питаются, так сказать, смузюют внутренности здоровьем.
Под часами между тренажерами чем-то вдруг запахло, это значило, что агенты поздоровались с Незримым Неведомым.
— Приветствуем тебя, Великий Повелитель,- напахнуло салом, луком и жареной картошкой.
— Привет, мерзкие обжоры,- ответило Незримое Неведомое,- с чем пожаловали?
— С новостями пожаловали,- активизировался агент-запах лука.
— С хорошими новостями,- добавил агент-жареная картошка.
— С весёлыми,- хихикнул агент-запах сала.
— И что за новость, мерзкие?- Незримое Неведомое изобразило на часах 22-22, проявив свою деятельность.
— Хотят снизить индекс массы,- начал агент с запахом жареной картошки.
— Потому что граждане с высоким не отвечают нормам национальной политики здравоохранения,- продолжил агент с запахом лука.
— Чего?- удивилось Незримое Неведомое, часы под потолком изобразили 88-88,- а ну-ка, продолжайте…
— В целях борьбы с долгосрочными финансовыми рисками для здравоохранения,- напахнуло салом, отрапортовал агент с этим запахом.
Незримое Неведомое закатилось продолжительным смехом, это выразилось совершенно нелогичной и дикой вакханалией с цифрами на табло, которые менялись каждое мгновение и никак не могли показать что-то внятное.
— Налог на толстожопость что-ли?- проржавшись поинтересовалось Незримое Неведомое,- вот умора! Вот недоумки! Вот порадовали.
— Вы самый гениальный из Великих Повелителей,- отозвался агент с запахом лука.
— Вы самый остроумный,- добавил агент-запах сала.
— Вы самый наблюдательный,- закончил за всех агент с запахом жареной картошки.
— А вы, мерзкие, самые подхалимные из всех агентов,- ответило им Незримое Неведомое,- теперь давайте подумаем и представим. Утвердят налог на толстожопость. Толстожопые его заплатят и начнут экономить на еде, на нормальную не хватит, а от лапши жопа вырастет ещё больше. Логика где?
— Не мы инициировали,- заверещал агент-сало.
— Не наша вина,- добавил агент лук.
— Мы здесь не причём,- продолжил агент-жареная картошка, это федеральная служба по благополучию человека.
— Чего?- Незримое Неведомое разрывало от смеха, цифры на часах плясали и скакали,- и такая есть?
— Есть,- агент-лук наполнил помещение своим ароматом до рези в глазах.
— Рос, этот самый, потреб,- агент сало выплеснул свой концентрат.
— Надзор, в общем,- напахнуло жареной картошкой.
— Ой не смешите меня,- цифры на часах изобразили 99-66,- ой перестаньте. У них с логикой не благополучно, а они надзирают. Вот недоумки.
Цифры показывали то 77-00, то 88-33, то ещё что-то, но только не текущее время, Незримое
Неведомое ухахатывалось.
Просмеявшись, оно наконец, распорядилось.
— Оставаться здесь, наблюдать, выявлять коэффициент толстожопости у приходящих и влияние на аппетит ваших чудесных ароматов. Вызову, когда понадобитесь.
Оно тут же исчезло, часы зависли с цифрами 90-09 и потребовали ремонта. Весь день граждане и гражданки, на добровольных началах озаботившиеся собственным вышеописанным коэффициентом и ни о каком налоге пока не знающих, испытывали на себе чудодейственное влияние запахов натуральной еды. Собственные же баночки с неприглядными жидкостями они начинали ненавидеть после часа упражнений.
А где-то неизвестно где, Незримое Неведомое веселилось и смеялось, его раскатистый смех принимали то за небесный гром, то за дрожь земли, то просто за шум поезда. Между приступами смеха оно произносило. «Вот ведь недоумки, а если жопа от природы толстая и коэффициент у неё как у орбиты Юпитера?» и снова закатывалось в приступе смеха, сметая с крыш сугробы снега и разгоняя стаи голубей.