Я никогда не забуду

Иногда нам приходится отмалчиваться перед теми людьми, кто спрашивает: «О чем ты мечтаешь? Какая у тебя цель в жизни?» Они не имеют понятия о том, что этими вопросами они выпускают еще одну стрелу в грудь. Боль молниями бьет по всему телу, и сердце уже не в силах кричать, на ребрах появилась еще одна трещина. Они заносят руку с еще одной стрелой, тетива натягивается и скрипит. Пожалуйста. Ведь я не сделал ничего плохого, чтобы заслужить еще один выстрел. У меня есть мечта. Я хочу видеть цель, к которой я пойду. Я так хочу видеть хоть капельку ясности своего существования.

— Я не понимаю, чего они от меня хотят, — на пуфике в коридоре сидел маленький мальчик с потрепанными черными волосами, в теплых носках, ночных рубашке и штанах.

Он уже захлебывался слезами и прижимал ладошки к глазам, чтобы еще немного сдержать пару лишних слезинок. Ребенок, который уже должен быть взрослым. Глаза, полные острой и съедающей его боли изнутри. Заплаканный взгляд юноши.

— Я не вижу цели, я просто живу, — отрывисто простонал мальчик, вытирая насквозь промокшими рукавами красное лицо. — Я там, где мне хорошо… Почему они делают меня таким, как они?

Чайный Мастер подошел к мальчику и положил ладонь ему на макушку, со всей нежностью погладив его волосы; детские запутанные локоны, не привлекающие к себе внимания, когда просыпаешься от кошмара. Мальчик продолжал плакать, а мастер не прекращал его гладить. Только внутри себя ребенок мог заплакать, когда снаружи он был двадцатилетним парнем.

— Плачь, — произнес Чайный Мастер, ласково и медленно поглаживая ребенка по голове. — Плачь так, как никогда не плакал. Кричи так, чтобы тебя никто не услышал. Задыхайся, жмурься до боли, не обращай внимания на слипшиеся от слез ресницы, мокрые от слюны нос, губы и подбородок. Плачь так, будто бы все потерял.

— Мне страшно… Я так устал пытаться быть частью их общества, — всхлипнул мальчик, проглатывая ком в горле. — Я так хочу остаться в себе, остаться собой.

Мальчик закрывал лицо руками, боясь убрать их и увидеть свет в коридоре чайной мастерской. И Мастер не пытался их убрать и ударить в лицо ребенка реальностью. Он сломлен, чтобы снова это увидеть. Тогда он распаковал красиво украшенную коробочку с листовым чаем и снял с нее белую ленточку, что была завязана до этого бантиком. Чайный Мастер вдохнул аромат сухих листьев и плодов трав. Значит, чай воистину хорош. Всхлипывания наполняли освещенный коридор. В нос ударил смешанный запах чего-то сладкого и едкого, но свежего. Руки чайного мастера пахли вкусными сухариками и серьезным чаем для взрослых дядь. Ребенок умолк на миг и взглянул на человека.

— Однажды ты все равно пойдешь в общество или, наоборот, навсегда останешься в своем коридоре, — сказал Мастер и завязал бантиком белую ленту на маленькой и хрупкой кисти мальчика. — Ты это преодолеешь. И если тебе когда-нибудь понадобится снова закричать от пожирающей тебя тоски, приходи сюда. Тебя и твою боль я никогда не забуду.

Тихие шажки заменили всхлипывания. Чайный Мастер проводил мальчика, ведь он был здесь впервые и не знал дорогу назад. Стук двери и звон колокольчика над ней.