Жизнь...

— Вот посмотрите, что нарисовали другие дети — психолог детсада, протянула папку с рисунками. Родитель Пети Васечкина обреченно смотрели на дяденек в костюмах, космонавтов и суперменов.
— А вот рисунок вашего ребенка — на листе бумаги был синий домик, в окружении оранжевых деревьев, за зеленым забор красные курочки и желтые утята. — Я спросила Петю, так кем же ты все-таки хочешь стать, когда вырастишь? И знаете, что он ответил? ДЕРЕВЕНЩИНОЙ!
— Он ошибся — мама Васечкина вздохнула — крестьянином.
— Крестьянином? Вам надо срочно взяться за своего ребенка! Вот — психолог протянул брошюру с названием «Как вырастить из ребенка бизнесмена» — начинайте, прям сегодня.
***
Петя смотрел в окошко, ему было всего пять лет и ему не хотелось быть кем-то. Он так и сказал родителям «ни кем». Сейчас так хотелось во двор, где стайка воробьев гоняла большущую ворону, где еще не высохли лужи после дождя, где жадина Танька уже несколько раз проехала велосипеде мимо их окна. Но родители, эти родитель. И он вспомнил как часто мама, когда ругалась с папой, говорила это слово.
— Я буду начальником!
— Кем?
— Начальником, большим начальником. А теперь можно я пойду, погуляю. Ну, пожалуйста!!!
Родители были в восторге, у них такой умный мальчик.
***
Отец сел напротив и начал разговор; — Петя, тебе почти шестнадцать, а ты до сих пор не знаешь, где продолжишь свою учебу. Так нельзя, в кого ты такой, в тебе нет стержня, как ты будешь жить? Ответь мне, кем ты хочешь быть в этой жизни?
Пете было всего шестнадцать и ему просто хотелось жить, хотелось на речку, ведь сегодня такое солнце, а еще ужасно хотелось увидеть противозу Таньку и как следует подергать ее за хвостики. Но родители, такие любимые родители.
— Не переживай папа, все будет хорошо, я ведь обещал, что стану большим начальником. Банки меня ждут!!!
***
Татьяна дулась второй день. Шубка ее мужу была не по карману. Но как хотелось накинуть на плечики этот белый, нежный мех.
— Ты обещал. Обещал, что у меня будет все. Что исполнишь любой мой каприз. Ты не любишь меня!
Ему было всего двадцать семь. И ему хотелось сесть вместе с молодой женой в машину и укатить подальше от города! В лес, к речке. Отключить телефон и недельку провести в палатке, рыбалка, уха на костре. Но жена, жена…
— Все будет хорошо. У нас все будет!!!
***
— Нам надо пожить для себя, мы еще так молоды — жена теребила брильянтовое колье на шее — мы успеем еще, мы так молоды.
А ему было уже тридцать пять и так хотелось выйти на улицу с коляской и что бы тебя называли папой, и отвечать на наивные вопросы, делать кораблики и самолетики, а может даже и заплетать косички. Но жена, все еще такая любимая жена…
***
Он подошел к окну, в своем пентхаусе. Снег падал кружась, и превращался на асфальте в грязное месиво.
Внизу проносились река из машин, и людских тел. В спальне уже час с кем-то болтала жена по телефону.
Ему было шестьдесят, у него было все. Он прижался лбом к прохладному стеклу. Где-то там были леса, белые снега, речка, костер. Устало сел в кресло, как то нехорошо защемило в груди. Нитроглицерин под язык, надо работать — надо, надо, надо…
Папка выпала из ослабевших рук, листы бумаги, медленно кружась, опускались белыми хлопьями к ногам.
Петя Васечкин поправил лямки рюкзака и зашагал утопая в снегу, к синему домику, в окружении оранжевых деревьев, за зеленым забор которого, гуляли красные курочки и желтые утята.