Притча о пустых мечтах, фантазии и зависти

В древние, очень древние времена, когда люди только научились составлять из звуков слова и шить из звериных шкур какую-то одежду, жил в одной пещерной деревне философ. Был он довольно уважаемым человеком в своём племени, но постоянно ходил грустный, печальный и задумчивый. Он без конца о чём-то мечтал, кому-то или чему-то завидовал.

Особенно любил он завидовать хищным зверям, огромным крепким деревьям, летающим под небесами птицам. Нередко садился он на вершине ближайшего холма и начинал рассуждать вслух:

— Эх, почему у людей нет крыльев? Вот были бы мы похожи на этих могучих птиц, что летают над нами! Какие возможности открылись бы перед нами! Но мы вынуждены ползать по земле, как черви или змеи! Эх, за что нас обделили духи?

Эти речи философ произносил так выразительно, что вокруг него всегда собиралось много слушателей. Почти вся деревня слушала не совсем ещё старого, но мудрого мыслителя, приходили и люди из других мест. Публика проникалась мыслями философа, дружно вздыхала вместе с ним. В такие часы в племени останавливалась всякая работа: мужчины не ходили на охоту, женщины не собирали в лесу грибы и ягоды, не толкли зёрна в каменных ступах.

Но был в деревне один странный человек, которому, казалось, не было никакого дела до философа. Первое время он тоже приходил послушать его выступления, но затем махнул рукой. Затаившись где-то в стороне, он занимался какими-то непонятными делами: чертил на камнях странные рисунки, перебирал мелкие камешки и ракушки, как будто что-то считая. Иногда он куда-то ходил, собирал разные предметы, непригодные для хозяйства: большие прочные ветки, сломанные орудия и инструменты, птичьи перья, кости животных… Люди думали, что он дурак. Но при этом во всём остальном он вёл себя так же, как и все остальные: хорошо охотился, разбирался в целебных растениях, а при набегах врагов защищал своих сородичей с оружием в руках.

Одним ясным, тёплым вечером обитатели деревни, как обычно, собрались на холме вокруг грустного философа. Снова он начал рассуждать о несправедливости природы, завидовал птицам, которым дарованы крылья. Слушатели вместе с ним, как по команде, подняли взоры в небо… и увидели странный объект, поднимающийся вверх с шумом и скрипом. Предмет был сделан из дерева и костей, обтянут звериной кожей и чем-то напоминал огромные угловатые крылья, под которыми была закреплена некая конструкция.

Но самое удивительное было в другом. Самые зоркие слушатели увидели, что на конструкции восседал человек, которого они считали ненормальным. Ногами и руками он крутил какой-то механизм — и вся конструкция летела, поднимаясь выше птиц. Люди застыли на холме от удивления и ужаса. Никто из них не верил, что человек может летать, но они видели это собственными глазами.

Деревенский изобретатель полетал ещё некоторое время и вернулся домой. Его тут же окружили соплеменники, которым он показался кем-то вроде божества. Они осматривали его агрегат, трогали его, а ещё они прикасались к создателю агрегата — то ли ещё не до конца верили, что это именно он, то ли хотели получить от него магическую силу. Он же смотрел на своих соплеменников и посмеивался.

С тех пор никто уже не дружил с философом и не слушал его речи. Да и сам он как будто лишился языка: философ не произносил ни слова. Он лишь понуро бродил из стороны в сторону и тихо вздыхал. А люди стали учиться летать; теперь они слушали своего изобретателя. Люди вдруг поняли, что нет смысла охать, вздыхать, мечтать и завидовать, а нужно ставить цели, разрабатывать план действий и добиваться желаемого. В общем — заниматься делом, а не молоть языком.