Виват королеве! Дурь (Глава 6)

Сюзи с некоторых пор стала появляться «У Люцифера». Вначале она робко жалась по стеночке, не привычная к нахрапистым ухаживаниям здоровенных парней из старших классов, которые тут обустроились давно и чувствовали себя, как завсегдатаи, а оттого набросившиеся на неё, точно на живятинку, которую стоит попробовать на вкус.
Это недоразумение длилось недолго. Скоро она почувствовала (чувства всегда преобладают в мозгах детей над здравомыслием), или заметила, что пользуется успехом у неизбалованных вниманием и лишенным качественного выбора молодой и ограниченной «клиентуры». Наблюдательность была сызмальства чертой её характера, ей был свойственен холодный и трезвый ум, и никогда еще до этой поры острый глаз её не подводил. Она осмелела и стала требовать угощений.
Однажды мальчишка по имени Толли дал ей попробовать белый порошок. На вкус, как сахар, только с кислинкой и ядовито остро медленно распирающий нос, как будто внутри него что-то взорвалось, а затем сладкая волна потекла вниз по желудку, вниз по всему телу. Растеклась приятной теплой волной и поглотила её всю, без остатка. Даже от алкоголя такого не испытаешь. Это как вдохнуть над костром, а затем погрузить туда в самое пламя всю голову. Голова горит, а тебе не больно. Странное чувство. Всё полыхает вокруг тебя, а тебе смешно и радостно, что ты в одно и то же время сама не загораешься. Не горишь. Или горишь, но внутри, а не снаружи.
Зачем она решилась принять наркотик? Что толкнуло её на подобный шаг, который совершали всё новые и новые молодые люди, заходившие на дискотеку, как к себе домой. Или даже в более надежное или располагающее место, потому что домой большинство из них заходили с иным чувством. И чувство это было не из приятных.
Каждый день появлялся кто-нибудь новенький, кто еще ни разу не пробовал дурмана. Его учили сообща, как принимать дурь, смеялись над ним, над его неумелыми попытками. И скорее всего Сюзи также испугалась насмешек, когда ей предложили щепотку. Совершенно бесплатно. Подарок. В знак расположения и уважения. В знак восхищения её красотой. В знак… Она уже и не вспомнит, какие словеса сопровождали предложение, и как настойчивы были парни, крутившиеся вокруг неё стайками с разгоряченными лицами и воспаленными глазами. Они все смотрели на неё, будто ждали от неё поступка, который перевернет мир, или который сделает её еще более красивой и недоступной для окружащих. И она поверила им.
Она попробовала эту белоснежную пыль, вдохнула и запрокинула голову. Почти так, как делала это Фризи, рыжеволосая красавица, которая была примером и кумиром всех девчонок. Не исключено, что она осознанно желала окунуться в этот неведомый мир с его неизведанными ощущениями – ей так хотелось всегда новых и новых впечатлений, свеженького в этом мире, в этой тусклой, серой жизни, окутавшей всю её жизнь, всю её, всё её тело и душу, это бесконечное и неограниченное во времени пространство, которому нет пределов, потому что это будет длиться всегда, вечность: существование дома, в школе, в любом месте. Там всё было одинаково, и одинаково противно ей, и не было выхода. Иного выхода, разве что принять лекарство. И выйти вон.