Припев травли (Глава 35)

Всю жизнь я жил, копя в Москве себе на дом. Но жизнь мне лишь оставила всё на потом: я так работал, словно гастарбайтер москвичей, так как наследства не имею от семьи моей.
У нас в России принято всё просто: если наследства нет, ты из России изгнан был в погосты. Так я решил, что доживу до смерти, всё потому что не боюсь кончины в этой мести. Я так и жил и до последнего работал, без сожалений умер, избегая этой рвоты. Я не остался в этой мясорубке, так как я не верил Бога, но я знал о жизни этой шутке.
Да пусть моя семья останется бомжами! Мы строить избы с лесу будем, но не останемся в контакте поклонения с Небесами.
Так отрицал себя один москвич, считая, что бомжом останется, либо монахом ему остаётся себя остричь. Но он опомнился и просто жить продолжил: в лесу он ориентироваться в любом случае сам сможет.
И тут его травить общественность решила: мол он не реагирует в конфликтах на их мышление и выглядит уныло. Ведь обществу необходимо мясо плоти, чтобы не видеть разницу и о своих поступках чтоб не знать в богоугоде. Один опомниться и общество всё видит. Тут начинается истерика: он обнаглел! Он нами управляет! Он секреты видит! Он шестерёнка, он шестёрка он дерьмо! Давайте все убьём быстрей его!
И травля началась, пошли гонения. Но он знал, что не во имя всё Христосова спасения. Он знал, что просто люди в страхе все рабы: они друг друга хуже травят, веруя в свои мечты.
И он уехал жить на даче у сестры, потом узнав о суицидах после краха от мечты.
Только умерли не те, кто так его пытался изводить: эта реакция как раз у всех в стремлении мечты свои осуществить. Но только здесь не в нём была причина их проблем: причина в запрещении обществом на действия во избежание проблем.
Не государство травит всех, а люди просто так изводят: вы даже не осознаёте, что друг у друга всё равно вы будете в угоде. Нет победителя и проигравшего в природе вида, ведь победителю после победы всё равно обидно.