Пресвятая Богородице восьмая (Глава 95)

Зелёные крыши, дома белые. В Москве полно опасностей, но люди там зрелые. Они все опасность готовы встречать и в порыве жажды успеха готовы себя защищать, но только ты это у них отними, то разочаруйся и суицид их прими.
Так множество женщин погибло в Москве, так много мужчин там ставят крест на себе. А всё почему? Неприятно им жить6 нет того состояния, чтоб добром плодоносить.
Даже бешенства нет: исторический скот. Хоть ложись умирать, вспоминая народ.
Сожалений чреда доминает их всех: что добился ты в итоге, преследуя некий успех? Ты добился признания? А правдиво оно? В этом нет начинания, так как у людей нету его.
Надо просто уметь просто так начинать, просто чтоб что-то делать, а не в депрессии лежать. Несомненно, нельзя игнорировать это, но и стоит понять, что при знании причин депрессии нету.
И не знает никто ничего обо всём, что изводит людей. Кто-то, зная о том, притворяясь дуплом просто правду скрыл, назвав колдовством. Однако, чем колдовство было в проекте? Это выше религии формирование общения и иногда смерти. Просто если никто не нарушил историю, то само колдовство может быть аллегорией. Просто если колдун не учёл, где он сам, значит это святоша служит так Небесам.
И она поняла это в страхе молчания. Она дома легла умирать, осознав Судьбы окончание. Но вот не было смерти – одни только мечты. Только жить не хотелось в таких чувствах, увы. И она взяла нож и убила себя, до конца свою хату в Москве безмятежно любя. Она даже не думала, что даст ей суицид, а он бегство ей дал прямо к шовинистам, видно, в Мадрид.
Когда это настало, лучше дальше пожить: ведь причин здесь не мало пережить суицид. Кому надо оно? Для чего это нужно? Почему жить нельзя? Одному жить не нужно?
Богородице эта могла дальше пожить: дальше так же работать, шовинистов гнобить, кушать маленьких птичек, кушать скот и коров, но ей сдохнуть приятней, чтоб не знать где сей ров.
Москва – город грехов, город боли и мразей, что в потере всего выбирают подобное безобразие.
Унижение не повод, и вообще его нет: даже если вообще все потеряно, можно хоть природу поглядеть уйти в лес. Там полегче коль станет – можно даже вернуться. Главное выжить, чтоб был ход выживания и другой так не лоханулся.