Деревянное наследство

Посвящается памяти мастера музыкальных инструментов Арслана Джимтаевича Джумабаева.

1.
Ангелина вынула почту из ящика и, разглядывая корреспонденцию, устало направилась к лифту.
«Ой, письмо от старого друга, он мне давно не писал. Интересно, как он там поживает?»
Ангелина вошла в лифт и раскрыла почтовое послание. Писал давний знакомый, мастер музыкальных инструментов, дружили ещё в Ташкенте, до её переезда в Израиль. Прочитав, она очень расстроилась. Друг тяжело заболел, старость.
В этот же день она позвонила Давлетову. Трубку взяла его дочь – Наргиза.
— Папа плох совсем. Хотел поговорить с вами, но сейчас спит.
— Пусть отдыхает. Передай папе привет от меня, чтоб выздоравливал поскорее. Я позвоню на днях.
— Пока, — сухо попрощалась Наргиза.
Ангелина не удивилась, знала, что дети Гали всегда были невнимательны к отцу. А ведь он делал для них всё и даже больше. Молодым Давлетов закончил Казанскую консерваторию по классу альта. Пережил войну, работал тогда в оркестре, который в те тяжёлые годы выступал на фронте с концертами. Потом Гали переехал в Узбекистан. Ещё до того как женился, начал строить дом своими руками. Получился добротный двухэтажный особняк с мансардой, в которой Гали Бариевич устроил свою мастерскую, любил мастерить и реставрировать музыкальные инструменты, изучал это дело основательно. К нему приезжали люди со всего Узбекистана и из других республик бывшего Советского Союза. Так он долгое время работал дома, а потом устроился в музыкальную школу при Ташкентской консерватории, где работала в те годы молодая скрипачка – Ангелина Каплицкая, с ней его связывала тёплая дружба. У Гали Бариевича была исключительная, ценная коллекция старинных и современных струнных музыкальных инструментов: виолончели, альты, скрипки (среди которых была реставрированная, собранная буквально по кусочкам подлинник — скрипка-четвертушка великого Гварнери), кроме этого инкрустированные перламутром, бирюзой и драгоценными камнями, серебром и золотом национальные восточные музыкальные инструменты (*гиджаки, **рубабы, ***ситары,****дутары).

*Гиджак – узбекский народный струнно-смычковый муз. инструмент, строй как у скрипки, 4 струны. **Рубаб – узбекский струнно-щипковый народный муз. инструмент с удлинённой шейкой 800см — 1м. ***Ситар – струнно-щипковый муз. инструмент (Индия, Узбекистан, Таджикистан) ****Дутар – струнно-щипковый народный муз. инструмент с длинной шейкой (Узбекистан, Персия, Таджикистан, Туркмения).

Ангелина неоднократно играла на сделанных его руками скрипках, помогала их продавать, представляя инструменты на аукционах и в музеях. Однажды, он даже пообещал, что оставит ей коллекцию в наследство, потому что ни его детей, ни внуков музыка совершенно не интересовала. Говорил, что «иначе коллекцию просто растащат». Но потом Ангелина уехала в Израиль, и прошлая жизнь отдалилась. А теперь она сидела на стуле в своей просторной кухне, перечитывала письмо и вспоминала свою далёкую прошлую жизнь. Её глаза, цвета хризолита, увлажнились и стали ещё темнее. Вспомнились жёлтые листья глубокой осени и мокрый снег на улицах узбекской столицы, пёстрый базар в центре Ташкента, освежающий вкус сочных фруктов, насыщенных солнцем плодородной земли Востока и искрящиеся, роскошные фонтаны в центре столицы. Всё это осталось где-то там, за горизонтом, по другую сторону Земли.

2.
В Израиле её жизнь сложилась довольно удачно: работала музыкальным критиком, печатала статьи в различных журналах и газетах, выступала на концертах. Со временем у неё появился хороший друг. Дочь Ангелины, тоже скрипачка, поступила в Академию музыки в Тель-Авиве, успешно училась у прекрасного педагога. Мама жила вместе с Ангелиной в Тель-Авиве.
В один прекрасный день странный телефонный звонок испортил Ангелине настроение. Звонили из Ташкента. Ангелина долго разговаривала с каким-то мужчиной. Она говорила с ним сухим сердитым тоном, почти на всё отвечала однозначно.
— Не нужно, этого делать… не следует… ну конечно, ты всегда добиваешься своего… Ну и что?.. Не имеет значения… Нет. Я не хочу тебя видеть…
Она сердито бросила трубку.
— Негодяй! Ещё смеет навязываться, напрашиваться в гости! Подумаешь, ректором Консерватории стал! Что ж, раз занимает высокую должность, значит ему всё дозволенно. Дудки!
«Вспомнил вчерашний снег. Странно, зачем я ему понадобилась?»- с негодованием подумала она.
В её памяти сразу всплыла давняя неприязнь, за незаслуженно обиженную дочку, которая училась у её бывшего любовника в Ташкенте. Бахадыр Мирзаевич Мирзаев тогда работал в Ташкентской консерватории, был ведущим педагогом. Отбирал в свой скрипичный класс только самых талантливых, одаренных студентов, а в школе – брал к себе только детей богатых родителей, независимо от их таланта, чтоб можно было выкачивать побольше денег. Ведь состоятельные родители не жалеют средства на обучение своих любимых, часто избалованных чад. Хотя он был педагог строгий и требовательный, добивался от своих учеников больших результатов, заставлял их часто выступать на сцене, возился с ними. Но как исполнитель, Бахадыр ничего из себя не представлял. В музыкальном искусстве редко совпадают такие качества как талантливый исполнитель и хороший педагог.
Ангелина вначале не понимала, как он согласился взять её талантливую дочь, ведь она была не богатой мамой. Потом оказалось, что ему просто приглянулась мама как женщина. Он буквально преследовал маму его самой маленькой ученицы. Они работали в одной школе. А однажды, он пришёл к ней прямо в класс, открыто домогался её близости. А когда услышал отказ, предлагал сделать для неё всё, что она захочет, ведь он располагал большими возможностями. Говорил, что «умирает без неё, млеет в её присутствии» и всякое в этом роде. Она выгнала его из класса. Позже, он всё-таки добился своего, ублажая молодую женщину подарками, красивым ухаживанием и всяческими ухищрениями. Неоднократно приглашал в дорогие рестораны. Он был женат, но детей своих у него не было. Жена у него была очень красивая, элегантная женщина. Избалованная, завистливая. Малика имела ревнивый, вздорный нрав, обожала золото и дорогие побрякушки. Бахадыр и Малика воспитывали её дочь от первого брака. Девочка отчима не очень любила. Бахадыр был строг с падчерицей, всегда мечтал иметь родного ребёнка. Но у него с женой почему-то не было общих детей. Видимо, Малика сама не хотела больше иметь детей, как думала Ангелина. Малика, конечно, ничего не подозревала о любовных похождениях мужа-ловеласа. Ангелина часто бывала у них в доме, приводила дочь на дополнительные уроки. С Маликой они дружили. Сидели частенько вместе за столом.
Потом, Бахадыр надоел Ангелине, и она ему отказала в свиданиях. Предупредила, чтобы её отказ от интимной связи не отразился на отношении педагога к её дочери. Отвергнутый любовник подарил ей золотые украшения, но это не подействовало. Ангелина была непреклонна.
Впоследствиии оказалось, что мусульмане очень злопамятный народ. Бахадыр сорвал зло на своей ученице. Однажды, он повёз своих талантливых учеников на очередной конкурс в Запорожье, там он выпил с начальством и на уроке за ошибку в тексте, ударил дочь Ангелины в бедро. Девочка заняла там призовое место. Но после конкурса у неё началась ужасная депрессия. А потом они переехали в Израиль. Дочь Ангелины из-за своего бывшего педагога чуть не бросила скрипку. Но Ангелина определила её к хорошему педагогу в Тель-Авиве, который понял психологическое состояние подростка, это спасло положение. Девочка благополучно продолжила учёбу, а потом, отслужив в Армии, успешно поступила в Академию музыки. Поэтому Ангелина не могла простить своего бывшего любовника за созданную им ситуацию с дочерью.

3.
В течение двух месяцев, после телефонного звонка её бывшего любовника, Ангелина почему-то иногда вспоминала о жизни в Ташкенте, хотя раньше об этом не думала. Однажды поздно вечером, раздался телефонный звонок. Взяла трубку её мама. Спрашивали Ангелину.
— Какой-то незнакомый мужчина, — неуверенно кивнула мать.
Ангелина взяла трубку.
— Слушаю!.. Что… какая посылка?.. А-а, спасибо, сейчас выйду.
Она поспешно положила трубку и направилась к двери.
— Мама, я сейчас приду.
Вышла на улицу, от волнения мысли в голове путались.
«Что вдруг он вспомнил о моём существовании? За столько лет ни разу не прислал письма. Что он может прислать мне в посылке? Странно… Ну, ладно. Что гадать, сейчас посмотрим»…
Она вышла из подъезда и встала у железной ограды, ожидая машину, как было сказано по телефону. Горячий ветер трепал её волосы, а мысли улетали куда-то далеко. Она даже не заметила, как подъехала легковая машина.
— Ангелина! – окликнул знакомый голос.
Она встрепенулась, увидев, что дверь машины открылась. Она подошла ближе. И вдруг, отпрянула. В машине сидел он, Мирзаев – собственной персоной.
-Бахадыр!.. Что ты здесь делаешь? Как ты меня нашёл? Откуда узнал адрес? У тебя что, есть свой самолёт? – едко съязвила она.
Он предложил ей сесть рядом.
Она почему-то послушно исполнила просьбу, села в машину. У них завязался длинный разговор.
— Ну, здравствуй, дорогая моя! – сказал он, восторженно глядя в упор.
-Какая я тебе дорогая!? – возмутилась Ангелина. – Я уже давно не твоя! Зачем ты приехал?
— Адрес твой достал у завуча школы, твоя дочь писала ей письма. Амалия её обожала, ты же знаешь, — сказал он невозмутимым тоном.
— Да! Но что ты делаешь в Израиле? Только не говори, что приехал, из-за меня!
— Я здесь в командировке, приехал по приглашению посетить ваши две Академии – в Иерусалиме и в Тель-Авиве. Но давай не будем говорить о работе! В Арад я приехал только, чтобы увидеться с тобой.
— Да, неужели, не верю своим ушам! Ты, такой высокопоставленный ловелас и вдруг снизошёл…
— Перестань иронизировать! У меня к тебе действительно очень важное дело, я бы сказал деловое предложение.
— Какое деловое предложение у тебя может быть ко мне – простой смертной? – напыщенно спросила она.
— Ангелина, перестань. Я, всегда вспоминал о тебе с нежностью и страстью, несмотря на то, что мы расстались по твоей просьбе. Но об этом, разговор отдельный! Сейчас – о деле: у меня к тебе важное деловое предложение.
— Ну, я внимательно слушаю!
— Ты помнишь школьного музыкального мастера – Гали Бариевича Давлетова?
— Да, конечно. Мы даже переписывались. Но он что-то не ответил ещё на моё последнее письмо, в своём последнем письме он писал, что заболел.
— Так вот, милая, он тебе уже не сможет ответить, — сказал Бахадыр с похоронной миной.
— Как? Что с ним случилось? Ты хочешь сказать…
— Я очень сожалею, но он умер. Я приехал сюда полторы недели назад. А он умер еще в конце апреля.
— Боже мой! Как ужасно! Я ничего не знала. Почему мне ничего не сообщили? Я бы обязательно полетела на похороны, – из глаз Ангелины брызнули слёзы.
— Ну, пожалуйста, не плачь! Ничего не поделаешь, это старость. На, вытри глазки, — Бахадыр подал ей широкий носовой платок.
— Спасибо.
Она поспешно вытерла слёзы.
— Так вот, — продолжил он. – Дело в том, что Давлетов оставил тебе завещание. Я привёз его с собой. Мы поедем к нотариусу, чтобы его заверить.
— Что, какое завещание? Ничего не понимаю! Причём тут я? У Давлетова есть трое взрослый детей, — складывая влажный платок, возразила Ангелина
— Правильно. Но Давлетов завещал тебе не деньги, а свою уникальную коллекцию музыкальных инструментов! А стоит она ой как не дёшево. Я даже затрудняюсь назвать цифру…
— Ого, надо же! Он всё-таки сдержал слово! Понимаешь, Гали Бариевич давно обещал оформить на меня завещание. Но я отказывалась, потому что считала, что не имею на это право.
— Понятно. Видишь, а он решил по-своему!
— Да-да-да… ты меня удивил, даже ошарашил! И что ты хочешь взамен? Я ведь тебя знаю, ты ничего не делаешь без выгоды! – она смерила его оценивающим взглядом.
— Да, ты права как всегда. Я обязуюсь доставить твою коллекцию в Израиль в целости и сохранности, беру на себя оформление документов и денежные затраты в таможне и прошу за это всего лишь одну вещь…
— И какую же? – вопросительно взглянула на собеседника Ангелина.
— Один старинный дутар, инкрустированный серебром, перламутром и бирюзой. Я обращался к Давлетову с просьбой купить у него этот дутар, за любую сумму, которую он попросит, но ты же его знаешь! Он был упрямым, жёстким и вздорным человеком.
— Да, я помню, у вас была обоюдная антипатия друг к другу.
— А ты знаешь, почему он меня так недолюбливал? – спросил Бахадыр, прищурившись.
— Нет, откуда мне знать, какие у вас с ним счёты.
— Так вот, он мне прямо сказал, что завидует.
— В чём это? Жил он тоже на широкую ногу, ни в чём никогда не нуждался. Правда, дети к нему были последнее время совсем невнимательны.
— Не в этом дело. Не понимаешь! Он из-за тебя мне завидовал. Он как-то мне сказал, в то время когда ты ещё жила в Ташкенте: «Будь я помоложе лет на двадцать, потягался бы с тобой, Бахадыр!»
— Да ты что! Так и сказал? – удивилась Ангелина.
— Да. И ещё одно условие…
— Ну?
— Я хочу тебя! И вообще, если б ты согласилась быть моей! – он посмотрел на неё таким жадным взглядом, что просто дух захватывало.
— Да ты с ума сошёл! – возразила она.
— Нет, я ничего не жду! Просто прошу тебя, умоляю! – он понуро опустил голову на руль.
В этот момент она заметила на его руке серебряный перстень с нифритом, который когда-то подарила ему на память. «Значит, действительно не забывал меня», — подумала она.
— Что с тобой? Тебе плохо? – забеспокоилась Ангелина.
— Да, дорогая. Очень плохо! Плохо без тебя! – произнёс он, потирая лицо.
— Что это вдруг, тебе так резко я понабилась? Столько времени прошло! И я всегда считала, что ты к нашим отношениям никогда не относился серьёзно, также как и к твоим многочисленным любовным интрижкам с другими женщинами.
— Я заметил! – пряча глаза, ответил он.
— А как там твоя драгоценная Малика поживает?
— И не спрашивай, милая! Я теперь снял с себя все полномочия в этом вопросе.
— Не поняла, — смутилась Ангелина, — ведь ты боготворил свою ненаглядную Перри.
— Ты права как всегда, но это было давно. А теперь многое изменилось.
— Что именно?
— Перед отъездом я развёлся с ней, — сказал он, и глаза его потускнели.
— Как это? Не может быть! Как твоя луноликая обойдётся без тебя?
— Да она уже давно обходится.
— Что такое? – Ангелина удивлённо посмотрела на него.
— Мне надоели её вечные капризы и придирки. От её жадности меня просто тошнит!
— Да, ненасытности её к золоту и драгоценностям не было предела!
— Если б только эта причина! – он тяжело вздохнул.
— Что же ещё тебя подтолкнуло на такой решительный шаг?
— Мы давно не спим вместе. А ты думала, я просто так ищу связей на стороне?
— Ах, вот как обстоят дела!
Бахадыр в ответ печально покачал головой. Чёрные волнистые пряди упали на лоб, делая его моложавое лицо ещё привлекательнее. Карие глаза озорно блестели.
— Тебе в Ташкенте женщин не хватило, и ты приехал ко мне за тридевять земель с таким предложением? – спросила она, кокетливо поправляя вырез на юбке. В зеркале поймала его потухший взгляд.
— Представь себе, что это именно так! – ответил он, глядя исподлобья.
— «Свежо предание, да верится с трудом»!
Он метнул на неё пылающий взгляд тёмно-карих глаз и сжал её в горячих объятьях. Хотел поцеловать, но она вывернулась, ускользнув от его губ.
— А ты ни сколько не изменился! Пылкости тебе, как всегда, не занимать! – сказала Ангелина, поправляя запутанные пряди каштановых волос.
— Ты стала ещё привлекательнее, притягиваешь меня как магнит! Нет, правда. Поехали, я так хочу тебя!
— Куда это?
— Ко мне в гостиницу. Я остановился в номере гостиницы «Инбар».
— Ещё чего! Никаких номеров! Вполне сыта твоими ташкентскими номерами. Вспомни, как ты за мной носился по всей квартире!.. А впрочем, хватит воспоминаний! Мне пора домой.
— Пожалуйста, не уходи! Поедем со мной, я тебя очень прошу! Если ты не можешь простить мне инцидент с твоей дочерью, то знай, я уже миллион раз раскаялся, – взмолился он, поглощая желанную женщину глазами.
— Сейчас не могу. У меня дела. Приезжай вечером, часов в семь, тогда и поговорим! А насчёт коллекции, я согласна на твои условия.
— Хорошо, спасибо дорогая, я обязательно приеду.
— Ну, пока, — попрощалась Ангелина и вышла из машины.
Когда она подошла к лифту, её неожиданно охватило чувство окрылённости. Она вдруг вспомнила пьянящий запах деревьев цветущей акации в пригороде Ташкента и огромный букет крупной махровой сирени, который ей когда-то преподнёс бывший ухажёр. Бахадыр тогда сходил по ней с ума. Сирень она любила с детства.

4.
Вечером позвонил Бахадыр.
— Привет! Ты готова? Я у твоих ног! Жду внизу, у твоего подъезда.
Ангелина ждала его звонка весь день. Наряжалась с особенной тщательностью. Перемерила кучу нарядов. Надела своё лучшее платье из яркого летящего шёлка. Сделала красивую причёску. Мама однозначно оценила её старания:
— Выглядишь на пять с плюсом!
— Мам, ну ты как всегда преувеличиваешь!
При виде разряженной Ангелины, Бахадыр, от неожиданности, на минуту зажмурил глаза, а затем как ошпаренный, выскочил из машины и церемонно распахнул перед ней дверь автомобиля. Ухаживать он умел.
— Прошу, моя королева! — он сделал поклон, приглашая жестом сесть в машину.
— Ох, надо же! Вот не знала, что ты можешь быть таким галантным кавалером! – восхищённо воскликнула обворожительная подруга.

Ангелина торжественно села на переднее сидение. Вскоре они находились в номере городской гостиницы «Инбар». На столе стояло блюдо с фруктами, открытая бутылка шампанского и два высоких фужера с налитым шипящим напитком…
— Ты всё такой же пылкий любовник! – высвободившись из жарких объятий Бахадыра, произнесла Ангелина. – Сегодня ты просто неподражаем!
Услышав в ответ томные возгласы, она накинула махровый халат и пошла в ванную.
— Нет, это ты неотразимая женщина! Я тебя обожаю! – бросил любовник ей вдогонку и послал воздушный поцелуй.
Через час они спустились в лифте на первый этаж, где Ангелина встретила знакомую. Женщины минут пять поболтали, и около часа ночи Бахадыр отвёз её домой.

Этой ночью Ангелине почему-то не спалось. Она то и дело ворочалась с боку на бок, вспоминала прожитые годы, ташкентских знакомых, друзей. Думала о Бахадыре. Он всегда красиво ухаживал. В этот раз он чем-то сильно затронул её душу. Она с нежностью вспоминала его горячие поцелуи и объятья, как он шептал на ухо ласковые слова. Раньше, он никогда не поражал её ни сексом, ни трепетным отношением. Почему он так заметно переменился к ней! Её мучили многие вопросы.
«Может он и вправду любит меня?.. А может это просто сильная страсть, вспыхнувшая ярче, чем прежде?.. Никогда он так трепетно не обнимал меня… Интересно, он действительно разошёлся со своей драгоценной Маликой… Ему сегодня удалось меня удивить...»
Заснула Ангелина только под утро.
Через два дня Ангелина снова встретилась с Бахадыром. Они провели вместе жаркую, страстную ночь. Окончательно договорились о коллекции Давлетова, Ангелина подписала заверенную адвокатом доверенность на имя Мирзаева, в которой говорилось, что он её доверенное лицо, что ему она всецело доверяет переправку коллекции в Израиль. А через день Баходыр улетел обратно в Ташкент.

5.
Они постоянно перезванивались. Через три с половиной месяца Ангелина узнала, что Бахадыр всё подготовил для отправки коллекции в Израиль. Он позвонил, что через неделю приезжает вместе с коллекцией инструментов, чему она очень обрадовалась.
Со своим израильским любовником, который был на десять лет старше, его звали Шай, она встречалась редко, потому что тот по работе разъезжал по всему Израилю и часто бывал заграницей. Шай ничего не знал о завещании старого мастера, не говоря уже о Бахадыре. Ангелина решила рассказать ему о коллекции, но не больше. Расставаться с Шаем пока не собиралась.
«Ещё не известно, как поведёт себя Бахадыр после того, как отдам ему обещанный дутар, — думала Ангелина. — А может это просто уловки, чтобы я не изменила своего решения раньше времени. Посмотрим, посмотрим»…

Наконец наступил долгожданный день приезда коллекции. Ангелина ждала Бахадыра в шумном зале аэропорта Бен-Гурион в Тель-Авиве. Он вошёл в зал ожидания с большой чёрной кожаной сумкой. Увидев Ангелину, засиял.
— Дорогая, у нас всё окей! Багаж уже прибыл. Куда прикажешь везти ящики? Я привёз 52 мини-контейнера. Инструменты помещены в специальные контейнеры с поддерживанием определённой температуры и влажности. Не волнуйся, они прибыли в целости и сохранности. Ты будешь довольна! Надеюсь, наш договор насчёт дутара остаётся в силе?
— Да, конечно. Как только мы всё перевезём в подготовленное мною помещение, распакуем инструменты, а также расправимся с официальной частью нашего проекта. Мне надо убедиться, что всё в порядке.
— Что ж, хозяин – барин! – кивнул он в ответ. – Куда прикажешь везти багаж?
— Пошли, я скажу адрес водителю на иврите. Я арендовала отличное помещение для будущей выставки своего музыкального наследства, — подмигнув любовнику, гордо объявила Ангелина.
— Молодец! Значит, время зря не теряла!
В тот же день вечером коллекцию доставили в оборудованное одноэтажное помещение. Инструменты распаковывали несколько дней. Мини-контейнеры вернули гарантийной фирме, предоставившей их для перевозки, ответственной за доставку драгоценного груза. Вся коллекция представляла сто двадцать экспонатов. В неё входили ценные, старинные интрументы известных немецких и итальянских мастеров, отреставрированные мастером Давлетовым. А также семь скрипок, два альта и смычки к ним, изготовленные самим Гали Бариевичем Давлетовым из разных пород дерева. Например: верхние деки трёх его скрипок были изготовлены из груши. Самым редким и дорогостоящим экспонатом деревянной коллекции являлась маленькая скрипка-четвертушка великого итальянского мастера Гварнери, собранная буквально по кусочкам мастером Давлетовым, которой он очень дорожил. Эту скрипку поместили в специальную пуленепробиваемую витрину. Кроме старинных скрипок были и виолончели, а также различные восточные народные инструменты. Все инструменты разместили в больших витринах вдоль стен.
Глазам не верилось, что Ангелина теперь является хозяйкой такого сокровища, и этим она всецело обязана Бахадыру.
Ангелина впервые увидела необычный дутар, который она обещала подарить Бахадыру. По красоте и тонкости работы этот изящный инструмент превзошёл все её ожидания. Крупная деревянная головка дутара была вырезана в форме головы орла с открытым клювом, вместо глаз вставлены два ярко-красных рубина. Длинную шейку инструмента и верхнюю деку украшала изысканная резьба по дереву, дека инкрустированная перламутром и необыкновенно яркой пейзажной бирюзой, а также серебряной нитью и пластинами из серебра. Внутри дутара было что-то написано по-арабски. Ангелина даже разглядела скрипичный ключ и четыре мелкие нотки, похоже выжженные на нотном стане на нижней внутренней деке дутара.
«Видимо имя мастера или стих. Губа — не дура. Бахадыр знал что просить. Но он выбрал этот инструмент не только за красоту...»– мельком подумала она, любуясь редкой работой.
Когда закончили с расстановкой инструментов. Бахадыр отвёл Ангелину в сторону.
— Дорогая, я вижу, ты довольна! Теперь я могу получить обещанную тобой награду?
— Конечно, конечно! Более чем… я вручу тебе дутар в торжественной обстановке, послезавтра на открытии выставки! Я всё удивляюсь, как только тебе удалось вывезти коллекцию из Узбекистана?
— Дорогая моя, это не твои проблемы. Для меня важно, чтобы ты осталась довольна. Я сделал это только ради тебя!
— О, я польщена и так тебе благодарна! Думаю, в Узбекистане все улитки просто попадали в шоке!
— Ну, я старался! – победно прошептал Бахадыр ей на ушко. – Страховку уже оформили? – продолжил он вслух.
— Да, надлежащим образом.
— Замечательно! Извини, но я хочу забрать дутар сегодня, и футляр для него уже приготовил, — настаивал он.
— Пожалуйста. А что ты так спешишь? Я хотела торжественно отблагодарить…
Он не дал ей договорить, шепнул на ухо:
— По-моему, незачем афишировать. Чем меньше народу знает, тем лучше.
— Ну что ж, если ты так решил, забирай сегодня свой трофей.
— Спасибо, милая! Я очень рад, что выполнил свою миссию, а ты сдержала своё слово.
— Конечно, я бесконечно тебе благодарна. Твоё имя будет красоваться на табличке будущего музея, в буклетах, проспектах, а также в сайте нашей выставки. Ведь благодаря тебе я стала обладательницей целого состояния, — многозначительно произнесла его подруга.
— Надеюсь отметить открытие выставки вместе с тобой!
— Обязательно, дорогой мой, — с этими словами она крепко пожала его руку.

Поздним вечером, когда рабочие разошлись, Ангелина осталась в помещении выставки. Она долго рассматривала инструменты, стоящие в витринах.
-Как же давно я вас не видела! — вздохнула она.
Достала одну из скрипок Давлетова, на которой когда-то играла на аукционе. Молодая женщина прижалась к ней щекой, и, поцеловав тёмное дерево верхней деки, заиграла Adagio Баха из сольной Партиты № 1. Ангелина играла, закрыв глаза. Музыка лилась свободно. Вязкие звуки обволакивали, глубоко проникая в сердце. До неё доносились отзвуки далёкой души мастера Гали Давлетова, волнами исходящими от самой скрипки. Казалось дерево, вибрируя, отдаёт теплоту его умелых рук и энергию мысли.
В эту ночь Ангелине приснился странный сон: она увидела Давлетова в какой-то странной белой рубахе до пят, он стоял напротив неё и вроде бы что-то кричал, но она не слышала, будто у неё заложило уши. А он продолжал кричать изо всех сил, но не двигался и медленно удалялся куда-то вдаль. В конце сна всё заволок густой туман.

6.
Со дня прибытия деревянного наследства Ангелины прошло полгода.
За это время Ангелина благополучно открыла в Тель-Авиве музей музыкальных инструментов имени мастера Гали Бариевича Давлетова. Причём, в музее была возможность брать инструменты напрокат, но только на короткий промежуток времени – сроком до тёх дней, естественно, за деньги. Если нужны были инструменты на более долгий срок, этот вопрос решала лично сама Ангелина Каплицкая как директор музея.

Бахадыр продолжал жить в Узбекистане. Но он часто звонил, обещал приехать и забрать Ангелину в Ташкент.
Ещё через месяц, он позвонил и радостно сообщил:
-Дорогая, спешу тебя обрадовать, я прилетел! Оформляю машину напрокат и спешу к тебе. У меня такие планы!.. Но это при встрече.
Они провели вместе две недели. А потом Бахадыр забрал её в Ташкент погостить.
Но в Ташкенте Бахадыра ждал неприятный сюрприз – похители его дорогостоящий дутар. Он очень расстроился, сразу подал заявление в милицию. Началось расследование.
Ангелина тоже переживала за своего друга. В ходе следствия открылись некоторые неприятные для Бахадыра факты: его интимная связь с несколькими женщинами сразу. Но Ангелину это ничуть не шокировало. Она догадывалась и раньше о его похождениях. Восточные мужчины вообще считают такой разнобой в порядке вещей. Для них это считается нормой.
Как-то вечером, Ангелина вспоминила, что вместе с завещанием Давлетова, которое ей вручил Бахадыр в первый свой приезд, было приложено письмо Давлетова, написанное от руки. Она помнила, что в письме было что-то о дутаре. Но что конкретно, не могла вспомнить. Надо срочно ещё раз прочитать письмо. Но только из-за этого она не может вернуться в Израиль. Тогда она решила позвонить своему израильскому другу, чтобы тот прочитал ей письмо по телефону.
В тот же вечер она позвонила Шаю. Оказалось, что он находится в Калифорнии и возвращаться в Израиль в скором времени не собирается. Тогда Ангелина позвонила подруге, которой оставила ключи от своей виллы и попросила срочно пойти в её дом, объяснила, где находится письмо, чтобы та прочитала ей это письмо по телефону. Её соседка Авива заверила, что всё сделает.
Ангелина сидела у телефона, ждала звонка Авивы, её мучали неприятные предчувствия. Как вдруг позвонил следователь и вызвал её к себе на приём, по телефону причину вызова не объяснил. Ей срочно пришлось ехать в милицию.

7.
Ангелина вошла в узкий кабинет следователя. За столом сидел молодой интересный мужчина, перебирал кипу бумаг на своём столе.
-Здравствуйте, — неуверенно произнесла она.
-Здравствуйте, присаживайтесь, Аркадий Сергеевич Гаврилюк, — представившись, значительно произнёс следователь.
При виде хорошенькой женщины он всегда принимал авторитетный вид, напуская на собеседницу как можно большей значительности.
— Очень приятно, Ангелина Каплицкая, — представилась она и села на стул.
Тут следователь начал свой нескончаемый рассказ «о деле похищения редкого восточного антикварного музыкального инструмента». Он говорил, неспешно, расставляя слова, всё время глядел в глаза собеседнице.
Неожиданно, в дверь постучали.
— Войдите.
Дверь приоткрылась, заглянул мужчина в форме.
— Извините. Аркадий, идёшь обедать?
— Что за вопрос, ты же видишь, я занят! Попозже, — раздражённо произнёс он.
— Хорошо, пойдём вместе. Ещё раз извините.
Дверь закрылась.
— Вот видите, какие у нас невоспитанные сотрудники! – возмущённо произнёс Аркадий Сергеевич, прибирая на столе документы.
Он продолжил говорить, смакуя детали. Оказывается, в ходе следствия выяснилось, что Бахадыр неоднократно предлагал Давлетову продать рубаб ему за любые деньги, но Давлетов не соглашался продавать. Ангелина подтвердила, что мастер действительно был очень упрям. Кроме того, Ангелина услышала, что Бахадыр узнал интересные подробности о жизни Давлетова, установив в кабинете скрипичного мастера мини-видеокамеру. О самой съёмке следователь умолчал.
«Ничего мне не сказал, о подробностях съёмки, спрошу у самого Бахадыра,» – подумала Ангелина.
И только она так подумала, открывается дверь кабинета. На пороге стоит Бахадыр с сияющим лицом.
— Всё! – кричит он. – Следствие завершено!
— Как! Что случилось? Какая тебя муха укусила? – вскрикнула от неожиданности Ангелина и вскочила с места.
— Дорогая, всё в порядке! Я сам нашёл вора! – радостно воскликнул он.
— Не может быть! – опешил следователь.
— Может! Рубаб уже у меня дома. Мои люди постарались. Поехали со мной.
Выяснилось, что рубаб украл сын Давлетова, Дамир. Которого сразу арестовали в доме его отца. Оказалось, что Дамир занимался всякими махинациями с антиквариатом. В своё время, когда ещё Гали Бариевич был жив, он цинично ограбил отца и продал некоторые драгоценности, принадлежавшие его матери. Гали Бариевич тогда всё замял, не стал подавать в милицию на собственного сына. Давлетов тогда в первый раз попал в больницу с сердцем, сильно понервничал.
Вечером Ангелине позвонила её соседка их Израиля, прочла ей письмо Давлетова, из которого Ангелина узнала о тайнике в рубабе. Давлетов подробно описал в письме секрет тайника. Он сам его и сделал, когда реставрировал старинный инструмент. О нём и узнал Бахадыр посредством съёмки. В алёнке Давлетов рассказывает своему сыну о тайнике, но не до конца. Тайник открывался очень просто. Код тайника был записан, точнее, выжжен внутри рубаба нотами — «соль ля ре ля», нужно было заменить их буквенным значением нот как – GADA — что означало первые слоги имени и фамилии мастера ГАли ДАвлетов. А потом надо было буквы заменить на их порядковый номер в английском алфавите – 7141. Таким образом, получался кодовый номер деревянного замочка, изготовленного самим Давлетовым. Внутри тайника находился крупный рубин. Но замок был устроен с секретом так, что если бы ошиблись кодом, он бы блокировался металлической створкой и его бы уже никто не смог открыть, а, следовательно, никто бы не смог заполучить крупный, баснословно дорогой драгоценный камень. Об этом не знал даже сам сын мастера, Дамир. Этого Бахадыр не учёл.
И так следствие было завершено, не успев начаться.
3.07.2007г.