Ландорики

Рукопись-черновик пятого рассказа в книгу: «Мамины рассказки».
Критика и найденные орфографические и стилистические ошибки в тексте приветствуются, которые прошу направить администратору группы «Питер из окна автомобиля» на любом удобном ресурсе (ВК, ОК, ФБ), либо оставить прямо под текстом.

     Зима.
     Начало пятидесятых.
     Где-то под Шимском в Новгородской области.

     …– Ба-ба Феня, ба-ба Феня, – тянет под окном прижатого тяжёлым снегом к самой земле повидавшего виды дома девчушка лет семи, – я тебе крыльцо подмела, половики вытряхнула, дорожку от самой двери до калитки протоптала.
     – Ай, спасибо, Валенька, – отзывается через приоткрытую форточку сгорбленная старушка. – Вот, уважила!.. Зайди на задний двор в сени, выбери себе яичко у несушек, да отвари на ушке самовара дома на полдник.
     Девчушка исчезает, но спустя какое-то время снова оказывается перед окнами приземистой избы.
     – Ба-ба Феня, ба-ба Феня, а дай мне ещё корочку хлеба, что ты в лавке утром брала, у тебя всё равно зубов нет, тебе-то и грызть её не-е-ечем.
     – Да ты что, миленькая, – всплёскивает руками старушка, выйдя на крыльцо в черном огромном шерстяном платке, – я ведь теперь вовсе хлеба не ем, это ж я сыну Витеньке, Виктору Ивановичу, купила, а он и сам страсть как ту корочку любит.
     – У-у-у, – смешно надувая губы, мычит Валентина.
     – Не грусти, маленькая, я тебе лучше ландориков дам, только-только спекла их в печи, – протягивает с небольшую горстку аппетитно пахнущих темно-желтых, почти коричневых колобков-тефтелек. – Держи прямо с пылу-жару, поешь их пока горяченькие, тебе понравится.
     – Лан-до-ри-ки, – по слогам повторяет девчушка, радостно принимая незнакомое лакомство. – А что это, баба Феня?
     – А вот попробуй, – улыбается та в ответ, – и угадай.
     — Ц-ц-ц, – восхищенно цокает языком девочка, уплетая одну лепешку за другой.
     – Ну, как, вкусно?
     – Очень! – переведя дух, наконец-то, кажется, наевшись, облизывает пальцы Валентина, – Сладкие, словно сахар у мамки в сундуке спрятанные. Спасибо, бабушка Феня.
     – На здоровье, Валенька, на здоровье маленькая…
     – Валенька, Валенька, чуть побольше валенка, – радостно запрыгала на дорожке девчушка, затянув привычное. – Какая была Валенька?..
     – Ма-лень-ка-я, – в тон ей весело подхватывает старушка. – А как думаешь, из чего я их испекла?
     – Не знаю, – чуть задумавшись, жмет плечами. – Видно, из моченых яблок, раз так сладко.
     – Нет, не из яблок.
     – Ну, может из груш со сливой?
     – Тоже нет, – смеётся бабушка.
     – Тогда, точно, не знаю!
     – А вот ты завтра со школы домой со своей подружкой Нинкой Корзинкиной по полю колхозному пойдешь, – говорит старушка, – смотри под ноги внимательно, особенно там, где снег до земли просел, подтаял, ищи там клубни картофелин, что остались в земле не убранными.
     – Да откуда им там взяться, поле по осени три раза убирали, а если и осталось что, то за зиму она всё равно вся промерзла, а чуть оттепель настанет, тут же  сгниет.
     – Молодец, малышка, приметливая, – ласково гладит выбившиеся из-под большого старого пухового мамкиного платка волосы девочки баба Феня. – Сразу видно – хозяйственная помощница мамина растёт. Так вот знай на будущее, что если мороженую картошку сразу не размораживая в кипяток кинуть и сварить до полной готовности…
     – А потом очистить, – не утерпев, перебивает Валенька, – то она всё одно водянистая невкусная будет, да и запах у неё, словно с компостной кучи что-то непотребное вытащил. Мы так с девчонками как-то пробовали сделать, да не смогли в рот потом это сунуть, противно.
     – Вполне вероятно всё так и получилось, – улыбаясь, соглашается старушка, – если она, перед тем как замёрзла, уже подгнить успела, а ежели нет, не успела, замёрзнув свежей, хорошей, то ничего плохого с ней за это время не приключится, даже наоборот она только сладости, словно свекла или морковь, наберет.
     – Правда? – расширяются глаза девчушки.
     – Правда-правда! – смеётся бабушка. – Только, чтобы с неё настоящее угощение получилось, после варки от кожуры её очищать вовсе ненужно, лучше прямо так, целиком на огне в печи обжарить, а после размять, превратив в небольшие кругленькие лепёшки и ещё разочек в печи запечь, чтобы корочка румяная образовалась.
     – Здорово!
     – Вот так и получатся у тебя настоящие ландорики.
     –Лан-до-ри-ки, – заворожено по слогам тянет Валентина. – Баба Феня, давай как-нибудь вместе с тобой их испечем.
     – А давай, – соглашается та. – Приходи завтра со своей Нинкой после школы ко мне, приноси свои находки с поля, я вас мигом научу их делать, печь.
     – А если мы там ничего не найдём?
     – Всё равно приходите, я и сама утром на поле пойду, обязательно что-нибудь найду.
     – Ой, – округляет вдруг глаза Валентина, облизывая пальцы. – Чего ж это я завтра-то буду ждать, сейчас же за дом на наше с мамкой поле пойду, под снегом пороюсь.
     – Даже и не пытайся, глупенькая, – смеётся баба Феня, – мамка-то твоя труженица, в пример многим, осенью свои тридцать соток десять раз взад и вперед прошла, руками своими каждый комочек перебрала, всё до последней картофелины убрала.
     – А там что?
     – А там колхозное поле: первый-то раз за плугом наши деревенские шли, собирали, а вот второй и третий – городские, студенты…
     – И что?
     – Да то! – смеется, округлив глаза, – больше закопали, чем собрали. Так что беги детка не сомневайся, завтра обязательно что-нибудь для вашего угощения соберем.
     – Хорошо, ба-ба Феня, придём, – машет убегающая прочь девчушка. – Спасибо тебе за… всё!
     – Не за что, детка, не за что, – шамкает себе под нос беззубая старушка и, глядя куда-то в сторону, добавляет себе под нос задумчиво, – мы той картохой с заснеженного колхозного поля в двадцатые тридцатые годы только и спасались зимой.
     – Лан-до-ри-ки!.. – слышен звонкий девичий смех, несущийся уже где-то там, далеко, в конце весьма не маленькой деревни.
     – Ландорики, – улыбаясь своим мыслям, вторит ей здесь добрая баба Феня…

     Где-то под Шимском в Новгородской области.
     Начало пятидесятых.
     Зима.

https://proza.ru/2021/03/30/367