Вот я и кладовщик (Глава 13)

Моя последняя смена началась под проливной дождь. Небо тоже оплакивало мой уход с этой должности. Утренний развод проходил в коридоре. Мне выпало по графику дежурить на транспортной проходной. Александр Макарович дежурил на главном посту. Он мне сказал, что перед полуночью он придёт меня проводить, а говоря попросту, мы с ним выпьем. Старший смены, Валерий Иванович был поставлен нами в известность. Тяжело вздохнув, он высказал только одно пожелание, — Вы только меня не подводите.
Никто подводить его не собирался. Я купил маленькую бутылочку коньяка. Мне казалось, что чисто символически будет достаточно отметить мой уход. Со мной вместе на посту дежурила Надя, она ушла спать в полночь. Александр, увидев, что я приготовил на прощальный ужин, недовольно поморщился, и заметил, что этого явно недостаточно. Я ему возразил, что мне терять нечего, утром я собираю вещи, и ухожу отсюда навсегда. А ему ещё здесь работать, да и просьбу Валерия Ивановича нельзя игнорировать. Макарыч меня заверил, что всё будет нормально, взял у меня деньги, и вышел на улицу в магазин.
Хорошие были времена! Алкоголь продавался круглосуточно, и воздух вокруг был просто пропитан романтикой. Когда Александр стал доставать содержимое пакета на стол, у меня полезли на лоб глаза. Александр купил пол литра коньяка, два литра сока, и консервы для закуски. А ведь ему надо было каждый час меняться по графику. Но Макарыч меня заверил, что он лично обо всём со всеми договорился, и что мы можем сидеть спокойно до тёх часов утра, когда Надя проснётся. При таком раскладе я бы Надю вообще не будил, но она не будет спать сама.
Александр оказался старым рокером. Мы перебрали с ним почти все известные широким массам слушателей альбомы зарубежных рок-групп. Постепенно перешли на наших авторов, но тут закончился коньяк, и проснулась Надя. Александр с тоской посмотрел на опустевшую бутылку, пожал мне руку, и, шатаясь, пошёл на место своей работы. Утром мне передали, что он пришёл на пост, и сразу же завалился спать. Всё закончилось хорошо, никто из проверяющих нас не посетил, и наше мероприятие нигде не было запротоколировано.
Жизнь преподносит каждый день свои уроки,
И забавляется проблемами людей.
Но положил на них гитару старый рокер,
И кроме блюза никаких других идей.

Заря рождается обычно на востоке,
И постепенно просыпается страна.
Об этом часто забывает старый рокер,
Когда накроет блюзом новая волна.

У человечества есть тайные пороки,
О них не любят каждый день напоминать.
Но не об этом вспоминает старый рокер,
Когда на сцене продолжает блюз играть.

Есть у всего начало и свои истоки,
Свою дорогу, может кто-то не найти.
И это точно понимает старый рокер,
Ему по жизни с блюзом каждый день идти.
Шутки шутками, а мне надо было теперь находить новые источники для заработка. Поэты-песенники по-прежнему нигде не требовались, и поэтому я продолжил искать вакансию кладовщика. Теперь, когда трудовая книжка была у меня на руках, это было делать проще. Однако мой возраст, а именно 45 лет, давал о себе знать. Это была та самая граница, за которой уже на работу не приглашают. Был ещё один неприятный момент. Половина записей в моей трудовой книжке не соответствовала действительности. Что у меня там только не было записано. Что я и директор, и инженер, и менеджер отдела сбыта. И тут же, на одной странице записи о том, что я лифтёр и аппаратчик. При этом запись о том, что работал кладовщиком, отсутствовала. И, как оказалось, это послужило серьёзным препятствием для вступления в должность.
Я позвонил в одну из фирм, которой требовался кладовщик на склад алкогольных напитков. Я уже видел себя, ходящего мимо ящиков с пивом, как аккуратно у меня будут выстроены упаковки с напитками. Но разговор наш оборвался, как только выяснилось, что у меня нет записи в трудовой книжке.
— Извините, но без этой записи, мы не можем принять вас на эту должность.
— То есть, если я вас правильно понял, если я такую запись в книжке сделаю, то вы меня обязательно возьмёте?
— Молодой человек, глупости не говорите!
— Почему я сказал глупость? Я всего развил вами высказанную мысль. Для вас важно, чтобы было документальное подтверждение моего опыта работы кладовщиком, и когда оно у меня будет, я могу снова к вам обратиться.
— До свидания! – в телефонной трубке раздались гудки, как при занятом номере.
Идти подделывать трудовую книжку я вовсе не собирался. Не потому что я боялся ответственности, а потому что это были зря потраченные деньги и время. Можно было найти работу и без этих хлопот.
Апельсинка каждый день уезжала в 10 утра, и возвращалась после семи часов вечера. Мой распорядок дня был совершенно ненормированный. С утра я просматривал объявления о приёме на работу. Потом звонил туда, где меня что-то привлекало. Или зарплата, или местоположение, или род занятий. Потом я ездил на собеседование, или в этот же день, или тогда, когда мне назначат. Везде меня принимали приветливо, я постоянно заполнял какие-то анкеты. Они были разные. Только один пункт меня всё время раздражал, — это последние три места работы.
Даже когда я работал охранником, у меня запись в трудовой не соответствовала действительности. С апреля по август у меня не было лицензии, и поэтому я работал неофициально. И запись в трудовой книжке была сделана только в сентябре. Объяснить такое несоответствие на словах было не сложно. Люди кивали головами, но, чувствовалось, эта история не внушает им доверия. Про остальные записи и говорить нечего. Одним словом, я везде получал отказ. Иногда мне говорили, что я не справлюсь с такой работой. На просьбу взять хотя бы на испытательный срок так же отвечали отказом.
Апельсинку такая ситуация с моей работой стала потихоньку раздражать. Она в последние дни вообще ушла в себя, придя домой, она ела, после чего утыкалась в телевизор, или читала книгу. Книг она читала много по-прежнему, я так быстро читать не умею, и не могу. Тем более, что в последнее время мне больше нравилось самому писать, чем читать написанное другими.
Число мест, в которых я получил отказ, приближалось к десяти. Отметить такой грустный юбилей мне никак не улыбалось. В тот день я созвонился с двумя фирмами. Одна называется «Парфюм», и занимается большими оптовыми поставками, причём не только парфюма и бытовой химии, но и продуктов. Название другой фирмы я забыл, помню только, что они находятся на Лесном проспекте, и занимаются изготовлением пирожных.
«Парфюм» находится на проспекте Салова, в промышленной зоне. Я добрался до метро «Волковская», и пошёл дальше пешком по рельсам. Неделю назад я уже был на этом месте. Меня забраковали на одном складе, который находился с другой стороны железнодорожного моста от «Парфюма». Так что место было для меня знакомое.
В отделе персонала всё было так, как обычно. Мне дали заполнить анкету. Но тут я не стал её заполнять сразу, а обратился с вопросами к милой женщине, которая вела со мной переговоры. Внешне она выглядела лет на двадцать пять, вот только глаза её были слишком мудры для такого возраста.
— Вы знаете, записи в моей трудовой книжке не соответствуют действительности, — честно признался я, — не подскажите, как правильно мне заполнить анкету?
— А вы пишите, где вы работали на самом деле, наша служба безопасности проверит, — с улыбкой на лице ответила она.
— Отлично, ну хоть у вас с этим полный порядок, — я выдохнул, и стал писать про то, как, где, и кем работал.
— А что, у вас с этим трудности? – поинтересовалась сотрудница.
— У меня нет. Трудности у потенциальных работодателей. Для них запись в документе важнее самого человека. Сейчас сделать липовую запись в трудовой книжке очень просто, ведь так?
— Запись можно. А вот финансовые документы так просто не подделаешь, — продолжала улыбаться девушка, — ну, что, заполнили?
— Да, вот, можете посмотреть, — с этими словами я протянул ей свою анкету.
— Я смотреть её не буду, — просто ответила мне она, — сейчас вы пойдёте к начальнику службы безопасности, он находится вот в том здании, — она показала мне его на схеме территории, — и после его одобрения возвращайтесь ко мне.
— А если он не одобрит, — глупо спросил я.
— Ну, тогда у вас шансов найти у нас работу не останется, — девушка подвела итог нашей встречи.
Итак, моё будущее зависело от одобрения начальника службы безопасности. Как-то мой прежний начальник, Валерий Иванович, признался мне, что бывшие менты на порядок умнее и порядочнее бывших военных, когда дело касается охранной службы. Кем был в прошлой жизни начальник безопасности «Парфюма» мне и предстояло узнать.
Первым, кто встретил меня у дверей, был сторожевой пёс. Он встал с коврика, который лежал перед входом в здание, и обнюхал меня со всех сторон. После чего зевнул, и характерным движением мордочки попросил, чтобы я открыл ему дверь. Я впустил пса вперёд, и вошёл следом внутрь.
В кабинете начальника службы безопасности было очень тепло. Пёс сразу же ушёл в угол, где ему была приготовлена лежанка. Свернувшись калачом, пёс положил голову на передние лапы и закрыл глаза. У меня на душе потеплело.
Поздоровавшись с начальником, я протянул ему свою анкету. Начальник нацепил на нос очки, и сразу стал похожим на учителя математики из фильма «Приключения Электроника». Прочитав анкету, он стал ударять пальцами по клавишам компьютера, внимательно читая информацию, которая появлялась на мониторе. Постепенно его лицо стало хмурым, и я забеспокоился.
— Что же это, у вас в трудовой написано, что вы работаете в одной фирме менеджером, а по отчётам в налоговую, вы числитесь генеральным директором в другой? — задал мне вопрос начальник.
— Я понял, это 2001 год, правильно? – переспросил я.
— Да, именно так!
— Ситуация сложилась такая, — начал я свой рассказ, повернувшись лицом к начальнику, чтобы он мог видеть моё лицо, — мы тогда занимались поставками из Москвы декоративных заборов. Можно сказать, что мы были их представителями. Первые партии товара мы оформляли от их имени. Из Москвы нам передали печати и бланки. А на следующий год было принято решение, что лучше в Питере и области поставки делать от питерской фирмы. Поэтому наш юрист купил чистую фирму с нулевым балансом, в которой меня оформили директором. Про трудовую книжку я в тот момент и не вспоминал. Никто запись в неё не вносил, потому что в новой фирме был только я оформлен. И бухгалтером, и директором. Бухгалтер у нас был приходящий, она вела документацию, а я как занимался поставками, так и продолжал.
Начальник службы безопасности молча кивал головой, продолжая смотреть в монитор.
— А что так мало в охране проработали? – не поворачивая головы, и не меняя своего положения, продолжал изучать мою трудовую биографию главный охранник.
— Тут история такая, — я подвинулся на стуле немного вперёд, — работать я начал в фирме с 1 апреля. Но, поскольку у меня не было лицензии, то я работал неофициально, получая на тысячу рублей меньше, и без записи в трудовой книжке. И только, когда я получил лицензию, они меня оформили, — с этими словами я вынул из кармана удостоверение охранника, и протянул его начальнику.
Лицо у него просветлело, после того, как он сверил даты в трудовой с датой, указанной на лицензии.
— Так вы работали в «Аресе»? – скорее самого себя вслух спросил начальник.
— Да, в «Аресе» — просто ответил я.
— Много про неё наслышан, много, — усмехнулся главный охранник, и откинулся на стуле.
— Наверняка не очень хорошее, верно, — уточнил я.
— Верно, жалоб на них много, — согласился он, и протянул мне моё удостоверение. После чего притянул к себе мою анкету, поставил на ней свою резолюцию, и словами, — идите, оформляйтесь, — протянул её мне.
Я сказал спасибо, и вышел на улицу. Пёс проводил меня, повиляв хвостом на прощание. Наконец-то закончился период ожидания и безденежья. На творчество время я найду всегда, а вот на что хлеб покупать? И уже с хорошим настроением я вернулся в отдел персонала.
Женщина взяла мою анкету, положила её в сторону, и посмотрела мне в глаза.
— Как вы относитесь к тому, чтобы работать на продуктовом складе?
— Нормально отношусь, — удивился я сначала, — а чём подвох?
— Дело в том, что для работы на продуктовом складе необходима санитарная книжка. У вас она есть?
— Нет, но я могу её получить, если это необходимо.
— Тогда сейчас вы сходите на собеседование с заведующей продовольственного склада, и в случае положительного исхода я вам расскажу, как мы будем действовать дальше.
— Отлично, — я был заранее уверен, что получу должность на этом складе, — где мне её найти.
— Пойдёмте, я вам покажу.
Женщина повела меня уже знакомой дорогой мимо пункта охраны на эстакаду, и показала рукой на соседнее здание.
— Вот там, где дальний козырёк над воротами, располагается её кабинет. Её зовут Ольга Владимировна. Переговорите с ней, и возвращайтесь ко мне, как бы ваш разговор не закончился. Я её предупрежу по телефону.
Я взял свою анкету, и пошёл в указанном направлении. Между зданиями была большая заасфальтированная площадка, размерами с футбольное поле. На ней стояло несколько фур, ожидающих разгрузки. Со всех сторон слышались голоса водителей, погрузчиков, простых грузчиков, и кладовщиков. Иногда среди мата проскакивали и цензурные слова. Возле широких закрытых тяжёлых стальных дверей стояла высокая женщина с короткими ярко-рыжими волосами, и курила тонкую сигарету. Узнать в ней заведующую мне не составила труда.
Я поздоровался, и протянул ей свою анкету. Она быстро пробежала по ней глазами, и посмотрела на меня в упор. Мне почему-то стало смешно, но я сумел не расхохотаться.
— Опыт работы на складе есть, — как бы невзначай спросила меня заведующая.
— На таком большом нет, но что такое накладная и счёт фактура, это я хорошо знаю, — ответил я.
— Ну, это вряд ли тебе понадобится, — Ольга Владимировна докурила сигарету, и выбросила окурок в урну, — пойдём, поговорим подробнее.
Мы прошли внутрь. Склад представлял собой длинный ангар, где на трёх ярусах стояли паллеты с товаром. Вся это называется адресная система хранения. В течении 10 минут Ольга Владимировна рассказывала, чем именно мне придётся заниматься. Я слушал с одной стороны, внимательно, с другой, мне было всё равно. Потому что с первого раза запомнить всё было невозможно, с другой, я не видел причин, по которым я не смогу справится с этой работой. Так что мы расстались, договорившись о том, что мне позвонят на тот случай, если меня берут на работу. Тогда я приеду уже с набором необходимых документов, включая трудовую книжку и военный билет.
Я был настолько уверен, что меня возьмут, что не поехал на второе собеседование. И даже не стал туда звонить. В конце концом, ну, не пришёл там кто-то, кто хотел, и что? Возьмут другого. Не высшей же математикой занимаются.
Как только я доехал до станции метро «Проспект Ветеранов», как у меня зазвонил телефон. Звонила женщина из отдела кадров.
— Андрей, для вас у меня хорошие новости. Вас приняли на работу, так что ждём вас в понедельник со всеми документами.
— Спасибо большое, буду обязательно!
У меня упала гора с плеч. Я тут же позвонил Апельсинке.
— Привет! Наконец-то я работу нашёл, меня взяли!
— Куда? – судя по шуму голосов, и звону посуды, Апельсинка шаманила в винном отделе магазина.
— Фирма называется «Парфюм».
— Ты будешь заниматься косметикой?
— Нет, там есть продуктовый склад.
— Как интересно! Ну, ладно, потом расскажешь, извини, мне сейчас некогда.
Я подошёл к одному из стеклянных павильонов возле метро, вошёл внутрь и заказал шаверму на тарелке с пивом. Голоден я не был, но очень хотелось отметить это событие, как устройство на новую работу.
В понедельник я снова сидел в том самом кабинете отдела персонала, возле той самой красивой и милой женщины.
— Вот, пожалуйста, я всё принёс, — сказал я, и выложил перед ней перечисленные мне документы.
— Хорошо, — женщина взяла лист бумаги, и стала на нём что-то писать, — вот адрес, где находится поликлиника, которая нас обслуживает. Два раза в год они приезжают к нам для медосмотра наших сотрудников. В этом случае осмотр бесплатный. Но вам придётся самому оплатить осмотр.
— Оплачу, не вижу в этом никаких проблем, — с готовностью согласился я.
— Прекрасно, — широко улыбнулась она, только не затягивайте с осмотром.
— Не затяну, — уверенно пообещал я.
— Ну, тогда мы занимаемся вашим оформлением, вы, скорее всего, начинаете работать с первого декабря, потому как у нас именно с первого числа открыта вакансия, но вам лучше всего уточнить это у заведующей, с вас медицинская книжка в течение недели, ну, вот, в общем, и всё.
— Замечательно, — я был искренен в своём высказывании, — значит, я сейчас иду к Ольге Владимировне, и уточняю дату своего выхода на работу?
— Да, именно так! — ответила мне милая работница кадров, и добавила, — вы хорошо знаете, как до нас добираться?
— Я обычно доезжал до метро «Волковская», а оттуда на маршрутке.
— Понятно, — она кивнула головой, — но знайте, что у нас ходит каждый день развозка от метро «Московская», её график висит на каждом складе, вы можете сейчас с ним ознакомиться, и лично вам я могу посоветовать маршрутку номер 344, она идёт от рынка «Юнона» до «Волковской».
— Здорово! – мне очень захотелось спросить у неё, не этой ли маршруткой пользуется она сама, но удержался.
— Всё, если будут какие-нибудь вопросы, то обращайтесь.
— Обязательно! – я встал с места, попрощался со всеми, сидящими в комнате, и вышел.
Ольга Владимировна сидела в своём кабинете. Точнее сказать, она делила свой кабинет ещё с двумя операторами. Это были две женщины, Наталья Алексеевна, и Татьяна. Татьяна только что устроилась на работу, за неделю до меня. Наталья Алексеевна работа по графику обычной пятидневки, а Татьяна работала только в нашей смене. В другой смене работала девушка, имени которой я не знаю до сих пор.
— Добрый день, — поприветствовал я всех, кто оказался в этот момент в комнате, — меня оформили, и сказали, что, скорее всего, мне выходить на работу первого декабря.
— Кто это тебе такое сказал? – вместо приветствия обрушилась на меня Ольга Владимировна. Позже я узнал, что для неё это была обычная реакция на происходящее. Энергии у неё было много, к своей должности она относилась более чем ответственно, и считала свои долгом влезть в любую ситуацию, даже если её вмешательство обстоятельства не требовали.
— В отделе персонала. Там у них официально должность с перового числа открыта, если я их правильно понял.
— Официально, с перового, у меня людей не хватает, а они бюрократию разводят, — заведующая схватила телефонную трубку, и набрала трёхзначный номер, — что вы там за бюрократию развели у себя, а? Мне человек нужен уже завтра. Что? Оформляйте его как хотите, а он уже завтра на работе будет! Договорились!
— Значит так, — повернулась лицом ко мне Ольга Владимировна, — выходишь на работу завтра. Есть во что одеться, потому что холодно, будет ещё холоднее, а на тебя сейчас одежду мне никто не выпишет.
— Найду.
— Молодец! Значит так! Смена начинается в 7.30 утра, но ты завтра приходи на час позже. Я прихожу к девяти часам, и сама тебя поставлю на место, объясню конкретно, что делать. График такой, завтра и послезавтра, то есть вторник и среда, полный рабочий день, с 7.30 до 22.00. Потом два выходных дня, в субботу до 17.00. Воскресение всегда выходной. Потом выходишь в понедельник, вторник и среда выходные, работаешь в четверг и пятницу. Затем три выходных, и снова выходишь во вторник. Всё понятно?
— Да, меня это и устраивает, что только три дня в неделю я здесь работаю, у меня ещё есть занятия.
— Что ты будешь делать в выходные, меня не волнует, — подвела итог нашей встречи заведующая, — до завтра!
— До свидания! – я вышел на улицу в хорошем настроении.
На самом деле, при всех положительных моментах, была и масса неудобств. Например, если моя смена охранника начиналась в 8.00, и для меня это было очень рано, то тут смена начиналась ещё раньше. То есть, вставать на работу надо было не в шесть часов утра, а на час раньше, в пять. Я с трудом представлял себе, как у меня это получится. Но деньги подходили к концу, и надо было думать о хлебе насущном. Но даже при всех этих неудобных для меня моментах, я не переставал сочинять. Конечно, в этих стихах уже не было летнего оптимизма, но всё равно, с поэзией я не расставался, ни на один день.
Заждался первый снег зимы,
Не отпускает осень лето.
Как всё причудливо, но мы,
С тобой не думаем об этом.

Играет память нашу роль,
Листая писем прошлых строчки.
В них живы и любовь и боль,
А мы как будто одиночки.

Закончен был ли наш роман,
И стоит ли искать ответа?
Как сладок может быть обман,
В случайных поисках сюжета.

Но прошлое не будет ждать,
Есть что сказать о том, что было.
Найдётся старая тетрадь,
И в ней про то, как мы любили.
Апельсинка удивилась тому, что мне выходить на работу уже завтра. Но с другой стороны, ей было приятно, что я закончу бездельничать, и займусь, наконец-то делом. Она приготовила для меня завтрак вечером, чтобы я его утром только разогрел в микроволновке. Звонок будильника она всё равно не услышала бы. Как Апельсинка просыпалась в моё отсутствие, для меня так и осталось загадкой.
Я звуки будильника слышу хорошо. В данном случае роль будильника исполнял мой мобильный телефон. Я не любитель ставить на звонок разные мелодии. Меня вполне устраивает обычный зуммер.
За завтраком я прочитал свежий номер «Спорт-Экспресса». Газету эту я не люблю. В ней работают наглые зажравшиеся москвичи, которые считают, что все должны перед ними пресмыкаться, и что московские команды должны всегда быть первыми, а остальные им обязательно проигрывать, а судьи подсуживать. Но другой такой же газеты, равной по объёму материала, в нашей стране нет. В маленькой Италии три газеты о спорте, а вот в России одна. Монополия…
Минут сорок я ел, поглощая информацию со страниц электронной газеты. Потом запил всё это чаем и стал собираться на улицу. Свою рабочую одежду я вчера сложил в два больших полиэтиленовых пакета. Там были ботинки, брюки, свитер, шапочка, и фуфайка. Фуфайку мне как-то давно подарил мой хороший знакомый, автомеханик Сашка. Откуда она у него появилась, я не знаю, но мне он её отдал, сопровождая голосом, не терпящим возражений.
— Бери, Андрон, она словно на тебя сшита.
Действительно, фуфайка подходила под мою фигуру идеально. Сашка в ней просто напросто тонул.
Выход за территорию был возможен только после открытия любой их трёх калиток магнитным ключом. Я пошёл по направлению к остановке на проспекте Ветеранов. Людей в это время суток на улице практически не было, в основном хозяева собак выгуливали своих питомцев. Маршрутка подошла сразу же, и вскоре я уже стоял возле станции метро «Московская», где у меня была пересадка. Развозка в это время уже не ходила, так что я добрался до работы на другой маршрутке.
На работу с Ольгой Владимировной мы пришли почти одновременно. Я только успел поздороваться с моими новыми коллегами по работе. Это были молодые парни, каждый из которых был вдвое младше меня. Я тут же вспомнил себя восемнадцатилетнего, каким пришёл работать на ЛОМО. Тогда я ко всем обращался на Вы, пока мне не объяснили, что это лишнее.
Теперь уже меня парни, здороваясь со мной, называли меня на Вы, но я сразу пресёк эти попытки. Контакт был налажен, я переоделся, и Ольга Владимировна отвела меня к старшему смены, которого зовут Стас.
— Стас, объясни ему принцип хранения товара, и покажи, как правильно заполнять адреса, — с этими словами заведующая протянула Стасу распечатанную таблицу.
— Ну, вот, смотри, — Стас развернул таблицу ко мне лицом, вот здесь идёт название товара, вот его адрес, а вот его штрих-код. Пока ты ничего не запомнил, всегда смотри на штрих-код, он у каждого товара свой, как бы они не были похожи.
— Я правильно понял, что вот это номер стеллажа, это номер ряда стеллажа, а это номер, под которым в ряду стоит товар, — спросил я Стаса, вглядевшись в таблицу.
— Ну да, видишь, ничего сложного. Пошли, я покажу, как товар ставить правильно.
И Стас отвёл меня в стеллажи, где на полу стояло много паллетов со стеклянными банками.
— Берёшь одну единицу товара, — Стас вынул из упаковки банку, — смотришь, какой у неё штрих-код, находишь адрес по этому штрих-коду, и аккуратно ставишь товар в адрес. Если что-то не помещается, то оставляешь на паллете, только, чтобы оставался ровный ряд. Остатки надо подписать, вот как тут они подписаны, — Стас вынул лист бумаги, на котором была видна надпись «Огурцы маринованные», а внизу стояли какие-то цифры, — но ты пока ничего не пиши. Расставляй с этих паллет товар в адреса, что не влезет, выставляй на линейку, я потом сам подпишу.
Сказав всё это, Стас удалился по своим делам. Я взял стоящую неподалёку рохлю, и стал освобождать себе пространство для манёвров. Работа была совсем не сложная, трёх классов образования для неё вполне хватало. Но что делать, винить в том, что я занимаюсь именно этим, а ничем ни будь другим, было некого, кроме себя.
В процессе работы я и не заметил, как подошла Ольга Владимировна, и молча смотрела на то, как я расставляю товар по адресам. Когда я всё-таки её увидел, она кивнула мне головой, и пошла дальше. Судя по всему, я делал всё правильно, как мне и объяснял Стас.
Около десяти часов утра мне позвонила Апельсинка.
— Привет, что делаешь? – глосс у неё был весёлым, чего я не наблюдал давно.
— Я работаю, — машинально ответил я, пользуясь небольшой паузой, чтобы передохнуть.
— Я понимаю, что ты работаешь, но что ты конкретно делаешь? – Апельсинке было всё интересно, что со мной происходит на новом месте.
Я конспективно изложил её то, чем занимаюсь. Мне было понятно, что не только расстановкой буду я заниматься здесь, на складе, но всему своё время, есть приход товара, есть отгрузки, причём утренние и вечерние, но меня они коснутся позже. Пока я привыкал к обстановке, знакомился с людьми, а они знакомились со мной.
У Стаса оказалось здоровое чувство юмора. В первый же день работы он мне доверил подписывать паллеты, на которых надо было указать название товара, и я решил пошутить. К известному названию «Баклажаны в аджике» я добавил одну букву, и получилось «Баклажаны в таджике». Стас смеялся очень громко, но попросил меня переписать название. По его словам, руководство не любит такие шутки.
Днём я пошёл обедать. На территории склада находятся три питательные точки, и я решил дегустировать все по очереди. Начал я со столовой, вход в которую находился на второй эстакаде нашего склада. Там работникам «Парфюма» полагалась скидка при предъявлении пропуска. У меня такого пропуска на период испытательного срока не было, так что мне пришлось бы платить полную стоимость обеда. Но я там поел всего один раз. Столовая напоминала мне своим интерьером придорожное кафе Новгородской области, у поворота на Малую Вишеру. Было уютно, чисто, но как-то безвкусно. Через полчаса после обеда хотелось съесть не меньше.
Кафе возле въезда на территорию было маленьким и грязным. Сюда приходили все, кому не лень, и все были одеты в спецодежды. Рядом помещались боксы для ремонта автомобилей, за забором база стройматериалов «Петрович». Все голодные ремонтники и строители ходили сюда обедать. Посуда тут была одноразовая, но зато тут был телевизор, и вечерами можно было смотреть футбол или хоккей.
Но я выбрал третий вариант. Это было кафе, находящееся в здании, которое сдавалось в аренду многим организациям. В том числе, и «Парфюму». Коротко его все называли «канцигрушка», из-за названия одной фирмы, арендовавшей тут помещение. Это кафе тоже походило на придорожное, но оно было чуть меньшего размера. Здесь в обед подавали бизнес-ланч, стоимостью 120 рублей. Однако порции здесь были почти в два раза больше, и во столько же раз сытнее. Апельсинка дома одобрительно кивнула, когда я ей рассказал об этом.
Второй день работы мало отличался от первого. Позже стало понятно, что большого разнообразия тут ждать не приходится. Отгрузка утром, расстановка, приём товара, расстановка, вечерня отгрузка. Раза два в день можно было поесть. Большинство парней возили еду с собой из дома, и потом разогревали её в комнате, где стояла микроволновка. У меня язык не поворачивается назвать её столовой.
В общем, жизнь моя вошла в новую стабильную колею, чего нельзя сказать про наши отношения с Апельсинкой. Проще сказать, что в декабре уже никаких отношений не было.