Как потратить миллионы?

Жителям Кубани сызмальства известно о «февральских окнах». В эти дни прорвётся на степной простор жаркий воздух пустыни Сахара, вытеснит остатки не лютой зимней стужи, заставит орать не улетевших на юг птиц: «Гнёзда вить пора! Вить пора! Вить пора!»
Островки прошлогоднего снега исчезнут. А на клумбах то тут, то там, нахально вылезут первые цветы.
***
В один из таких погожих деньков поэтесса Элеонора Лерура выпорхнула из своего порядком обветшалого двухкомнатного гнезда и направилась в гипермаркет приобрести новую вешалку, ибо старая оборвалась. Теперь, ежели гости нагрянут (а они обязательно припрутся! Это как пить, дать!), то даже лёгкие куртки повесить будет не на что.
— Надо бы заодно ещё и новые прокладки для крана прикупить. Сантехник Коляныч их реализует по цене в десять раз превышающей магазинную! — размышляла женщина, изучая в смартфоне, фотографию смесителя,
— Сломался в самый неподходящий момент! А вообще, существует подходящее время для поломки чего-либо? Надо сочинить об этом пару стихотворений и послать в профильный журнал! Интересно! Издают ли работники ЖЭКов и ДЭЗов отраслевые издания?
Ход мыслей Леруры прервал кошелёк, вывалившийся из опрометчиво открытой сумочки, шагающей впереди холёной дамочки.
Мгновенно из подворотни к упавшему предмету рванулась худющая фигура местного алкаша.
— Стой мерзавец! — поэтесса, что есть силы шмякнула по затылку охочего до чужого добра, хозяйственной сумкой.- Не твоё! И не трожь!
— Давай поделим! По-братски! То есть, я хотел сказать, поровну.- предложил тот, потирая ушибленное место.
Лерура не стала вступать в словесную перепалку с асоциальным элементом. Вырвала из его рук кошелёк и помчалась догонять растеряху.
— У злыдня!- неслось вслед.- Себе всё захапала! Я тебе ещё это припомню! Знашь, какой я злопамятливый, когда трезвый.
— Да куда вы спешите? Вот кошелёк обронили,- запыхавшаяся поэтесса всучила обомлевшей женщине, пропажу.- Сама такая. Вечно, что-то теряю. Вы сумочку-то застёгивайте. А то не ровён час сопрут чего. Это у нас запросто.
— Илга — представилась незнакомка.- И спасибо огромное. Я карточками пользуюсь. А про него совсем забыла. У нас в Латвии, это уже анахронизм.
И, расстегнув кошелёк, протянула Элеоноре пятидесятиевровую купюру.
— Кo jūs. Man neko nevajag.(латышский. Что вы. Мне ничего не надо.)
Женщина растерялась. Во-первых здесь, в России, ей вернули кошелёк, полный банкнот. А во-вторых, от денег отказались на её родном языке.
— Говорите по латышски? Вы же южанка, как погляжу.
— Я родилась в Юрмале. Правда, много лет тому назад.
— Землячка? Сейчас же эти деньги прокутим.- Вы что предпочитаете? Кофе, с рижским бальзамом? Вряд ли его здесь можно раздобыть.
Лерура мгновенно забыла о рынке и поломанном кране. Хотелось расспросить новую знакомую о малой Родине, о Балтике, о шпротах, в конце концов.
— В гипермаркете, есть приличная кафешка. И пирожные у них просто объедение! Ты (она и сама не заметила, как перешла на ты!) за фигурой не следишь? Парочку, троечку можешь себе позволить?
Кафе «Бариста» час спустя
Женщины болтали без умолку. Обсуждали новые фасоны блузок. Спорили о коллекциях Пьера Кардена, Кристиана Лакруа и Пако Рабана. В шкафу у Леруры, конечно же, не было ни одной вещи этих грандов мировой моды, но постоять за державу и не посрамить звание русской женщины поэтесса могла!
За чашками с кофе, последовали бокалы с Мартини, затем текила. Дамы посматривали в сторону барной стойки, думая об одном и том же.
А не попробовать ещё чего-нибудь экзотического? Двух солодового виски? А почему бы и да?!
Пред их взором вырос, — нет не официант, а элегантно одетый мужчина, в костюме, может быть, даже от самого Живанши. Кто же его разберёт после пары бокалов Мартини и текилы!?
— Не желаете ли испытать судьбу? Купите билетик. Наша фирма в честь юбилея проводит мгновенную лотерею, — наклонился к Элеоноре, — скажу по секрету: почти все выигрышные! Нам для рекламы нужно. Интервью с победителем. И всё такое. Тяните.
Поэтесса взглянула на стоимость.- Пятьсот рубликов. Однако!
— Продаёте счастье за полтыщи, а там выигрыш на сотню. Не хилый навар получается, — собрав помутневшее сознание в кулак, и, следя за языком, с вызовом произнесла она. — Увольте. Мне ещё прокладки покупать надо!
Продавец счастья покраснел и захлопал глазами. Такого откровенного ответа от женщины, явно не ожидал!
— На! Под-ру-га! Дер-жи. Да-рю те-бе- laime. То есть не Лайму, конечно, а счас-тье.- Илга вырвала у продавца билет и всучила пять стольников.- Да-вай! Три! То есть, не циф-ра, а сти-рай. На мо-нет-ку! Ей на-до. Вот тут.
Хмель из поэтессы выветрился. И на душе заскреблись кошки.
— Эй! Продавец счастья, а если я выиграю, где приз получать?
— У нас, в офисе. Здесь же. На последнем этаже. Не ошибётесь. Мы фирма солидная. Весь его занимаем! Могу сопроводить. Билет проверять будете?
— Нет!- буркнула Элеонора, — только дома.
Ей не хотелось расстраиваться из-за того, что лотерейка окажется пустой или призом станет какая-нибудь сувенирка, с эмблемой фирмы-юбиляра.
Поднялась. И не прощаясь, направилась к выходу. Хорошее настроение исчезло, окончательно.
Латышка догнала у дверей. Всучила визитку.- Обя-за-тель-но поз-во-ни! Ес-ли выиг-ра-ешь, то с те-бя при-чи-та-ется! У ме-ня ру-ка, как это по рус-ски? Лёг-кая!
***
Уйти из супермаркета просто так Элеонора не могла. Казалось, что заветный квадратик жжёт карман. И вообще! Она до дома его не донесёт! Обронит по дороге.
Улучшив момент, заскочила за угол и стёрла защитную фольгу. Женское чутьё подсказывало: — выигрыш обязательно будет! И хороший. Но то, что она увидела, мозг воспринимать отказывался! Мелким, едва различимым, красным шрифтом через остатки не стёртой фольги пробивалась надпись: «Главный приз — пять миллионов рублей!»
Лерура не помнила, как ноги, привели её к лифту, а затем в приёмную организаци именуемой просто и элегантно- «Элефант».
— Выигрыш, вот,- Элеонора дрожащей рукой протянула вышколенной секретарше билетик. Та, нисколько не удивившись, мельком взглянула на квадратик, словно только и делала, что рассматривала с утра до вечера лотерейные билеты с семизначными выигрышами.
— В бухгалтерию. Третий кабинет налево.
***
— Поздравляю,- молвила бухгалтерша «Элефанта», — будете брать наличными или на карточку перевести?
Комок, образовавшийся в горле поэтессы, позволил произнести только две буквы
«На.»
— Что на? Наличными или на карточку?
— На-лич-ны-ми, — по слогам, еле слышно, произнесла Элеонора.
Дама, сидевшая напротив, открыла сейф, извлекла из чёрного зёва десять пачек пятитысячных купюр, буднично достала из принтера листок, протянула Лелуре.
— Это согласие на наши условия. Сотрудничество. Обработка персональных данных. Укажите свой телефон и домашний адрес, далее, вот здесь сумму прописью, фамилия, имя, подпись, дата.
— И всё? — удивилась поэтесса.
— А, да. Забыла. Извините. Если требуется охрана, то секьюрити отвезёт вас домой. На служебном авто. Вызывать?
— Не-а. Эту поклажу я как-нибудь донесу, — произнесла счастливая обладательница тысячи бумаг, самого крупного номинала.
Она плохо соображала, что в данную секунду вещает её голосовой аппарат. С невероятной скоростью бросила пачки в сумку и метнулась к выходу, боясь, что её вот-вот сейчас её догонят, отнимут и побьют! Пребольно!
За то время, что лифт опускался на нижний этаж, успела передумать многое:
«Куплю новый холодильник. Огромный! Кажется называется «Сайт-би-сайт», с большущей морозилкой. Продукты можно было на пару месяцев закупать и замораживать. И телевизор! Плоский! Во всю стену. И ещё сделаю ремонт. Капитальный.
— Если вы располагаете такими средствами, то ремонт делать, категорически, не советую,- на неё смотрел неказистый мужичонка.
— Это вы мне?
— А кому же ещё? Нас в кабине только двое. Выходит, что вы или сама с собой разговариваете или просите совета. Вот я его и даю. Лучше приобретите новые апартаменты. С встроенной мебелью и техникой. Хлопот меньше будет, да и дешевле.
Лерура хотела было извиниться за то, что не заметила, как разговаривает вслух. Не успела. Лифт остановился. Нечаянный попутчик растворился в толпе.
Добираться до дому пешком женщина не решилась. Достала телефон и вызвала такси.
Водитель, молодой узбек, недовольно проворчал по поводу дешёвого заказа. Минут за пять довёз до дома и умчался.
На лавочке у подъезда сидел сантехник.
— Гони деньги на прокладку и ремонт. Пол дня дожидаюсь. Знашь, сколь мог уже заколотить?
Лерура расстегнула сумку. Увидела пачки, вздохнула, и отдала наличность, с которой пару часов назад вышла из квартиры.- Держи пятьсот. Больше нет. Надеюсь, хватит?
Коляныч ничего не ответил. Выхватил бумажку и, ускоряя шаг, удалился в сторону рынка.
***
Лерура жевала холодную сосиску и пялилась в старенький ламповый телек. «Какая прелесть эта передача «Магазин на диване»! И чего я его раньше не смотрела? Редикюль со стразами, всего пять тысяч. Подумаешь, одна бумажка. Не дорого! Надо бы заказать. И подобрать туфли к нему. На высоченном каблуке. Что бы все на работе… И ещё кофточками обзаведусь. Разными. Обязательно фирменными. Теперь могу себе позволить! Нет. Лучше смотаться в Париж! Или на Лазурный берег. В Канны. В Монако. И там шмотками затариться. Чтобы уж точно, не подделка, китайская! Завтра же подам документы на загранпаспорт»
Полёт мыслей прервал дверной звонок.
Коляныч продемонстрировал резиновый кружок:
— Пару лет гарантирую. А если мыться совсем не будешь, то и пяток, протянет! — Гремя инструментами, скрылся в ванной.
— Может его сейчас же послать за самым навороченным краном, который никогда ломаться не будет? — Лерура вернулась к дивану и телевизору. — Дядька из лифта прав. Продам эту халупу к чёртовой бабушке. Куплю в новостройке! И ещё на сладкую жизнь останется!
Продолжая мечтать подошла к окну. Полила цветы, на подоконнике. У подъезда, сверкая мигалками, стояла «Скорая». «Наверное опять к Вадику? Вот судьба у парня. Четырнадцать лет на свете живёт и столько же мается. Сердце. Что-то там врождённое. А мальчишка-то способный. На домашнем обучении. Круглый отличник. И в компьютерах шарит, дай бог каждому. Сколько раз мою рухлядь реанимировал. Мать одна воспитывает. На двух работах пашет. Копит на операцию в Германии. У нас в стране таких не делают. Да разве на неё накопишь?
Отец, как узнал о диагнозе сына, так и исчез в неизвестном направлении.
Вдруг ноги сами понесли к двери. Бросилась к выходившим из подъезда врачам.
— Как он? В больницу не забираете?
— На этот раз успели. Купировали,- медик махнул рукой, — А если бы пробки? Тогда, что?
В голове у женщины щёлкнул тумблер. Бросилась в квартиру. Включила ноут. Нашла в интернете давнишнее объявление. «Всем неравнодушным! Ребёнку нужна операция! Делают в клинике «Шарите». В Берлине. Цена жизни человека- семьдесят пять тысяч евро.
Достала калькулятор.
***
Утром поэтессу разбудил звонок.
— И как дела у беззаботной миллионерши?
— Кто это?- сонным голосом поинтересовалась Элеонора, — вчера был тяжёлый день. Легла за полночь.
— Не узнала. Как это у вас, русских? Богатой будешь. То есть я хотела сказать, уже стала. Богачку беспокоит вчерашняя знакомая по имени Илга. Владелица и генеральный директор «Элефанта». Визитку, выходит, так и не прочла? Ну, даёшь! От денег оша-ле-ла! Бывает! Приводи себя в порядок! Через час заявятся корреспонденты и репортёры. Миллионы надо отрабатывать! Бумагу в офисе подписывала? Внимательно прочитала? Теперь каждый твой чих, то есть я хотела сказать час будут фиксировать. Реалити-шоу называется. Слыхала о таком? Контракт на три месяца. Иначе! Штрафные санкции. Огромные!
***
Поэтесса жмурилась от света установленных в квартире софитов.
— Элеонора Николаевна, наши зрители хотят знать, как вы собираетесь потратить такой большой выигрыш? Чему отдаёте предпочтение:- путешествиям или шоппингу?
— Я того. Уже! Успела! Весь!
— Так быстро? Всю сумму? Позвольте полюбопытствовать на что?
— Кран в ванной починила!- выпалила Лерура посмотрев на старый советский будильник, и додумав, что мама с Вадиком уже должны были пройти регистрацию.
Боинг Люфтганзы, рейсом на Берлин, обязан вылететь по расписанию!