Феликс, снова ты?

Родным, соседям, близким и не только… посвящается,
И первая неслучайная странность в страшно философскую книгу длиной в одну мысль «Теперь».

Дела-дела…
дела – лишь пыль.
Слова? Слова…
хранят нам быль,
а с нею мысль
и нашу жизнь!..

…
— Привет!
— Здравствуйте, — невольно отвечаю, обескуражено вглядываясь в лицо незнакомого много старше меня человека.
— Что, дружище, время пришло? — улыбается.
— Вы это… о чём? — удивляюсь.
— Ну-у, в смысле, не пора ли рвать подковы?..
— Не знаю, — непроизвольно жму плечами, нехотя втягиваясь в давно затеянный с собой разговор.
— Пора-пора, — ласково улыбается, характерно слегка кривя рот вправо, видно, последствие какой-то давней застарелой травмы.
— Вы так думаете? — пугаюсь, почувствовав, что происходящее, кажется, уже когда-то случалось со мной… или, может, вот-вот случится, что в сущности одно и то же, ведь время, как выясняется… относительно.
— Уверен! — неожиданно весело по-дружески хлопает меня по плечу. — Ты ж сам это знаешь.
— Да, знаю, знаю, но…
— Он… засомневался?
— Возможно.
— И не только он?
— Видимо.
— И такого прежде… не случалось?
— Кажется, нет.
— И это тебя удивляет?
— А как же?!
— А… «то и дорого было Федору Михеевичу в Кнорозове, что да так да, а нет так нет…», — неожиданно цитирует только накануне примеченное мной в рассказе «Для пользы дела» у Александра Солженицына. — Он «…любил однозначную определенность».
— Как вы догадались? — почти кричу от ужаса.
– «Но когда сталкивались лбами справедливость и несправедливость, а у второй-то лоб от природы крепче…», — продолжает, не отреагировав на вопрос, — «…ноги Грачикова, как в землю врастали, и уж ему было всё равно, что с ним будет».
— Точно так!
— И эта определённая неопределённость в нём теперь… останавливает тебя?
— Не знаю, — задумываюсь, — и это видимо тоже, тем боле что….
— Более тридцати лет прошли? — подсказывает. — Приличный, кстати, срок… Прикипел?
— Может и прикипел, — невесело выдыхаю. — Видно зря это я… снова не смолчал, случайно, как-то опять вышло.
— Случайное – неслучайно!.. Ты ж знаешь.
— Знаю, кончено.
— Ты б не смог по-другому, — озорно сверкает каким-то, кажется, привычным прищуром из далёкого детства.
— Может быть… и не смог бы, — невесело киваю, с интересом заглядывая в его молодые и, вдруг почему-то показавшиеся мне такими знакомыми и родными, сверкающие мальчишеским азартом глаза.
— Да-да! — понимающе, словно почувствовав мои переживания, качает головой в ответ.
— И вообще, — сержусь от смущения, — по палубе строями не ходят! — сердито выстреливаю в него давно забытым, потерянным где-то там, в прошлом.
— Ну, конечно… конечно! — успокаивает в ответ, с интересом наблюдая за моей метаморфозой, — но ты давно не на палубе, хотя нужно признать…
— Что, признать?.. — продолжаю бушевать.
— Что тебе до сих пор так и не удалось сойти на берег.
— Возможно, — немного успокоившись, отвлекаясь, отвожу глаза.
— Видно та «Брандвахта» не отпускает.
— Какая ещё… — всматриваюсь ошеломлённо, — «Брандвахта»?
— И поход «Шнуроукладчиков».
— Каких ещё… — дивлюсь его осведомлённости, — «Шнуроукладчики»?
— Или… «Подъем флага» на Антилопе?
— Какой ещё… — не на шутку пугаюсь, — «Подъем флага».
— Там у нас тоже «…сталкивались лбами справедливость и несправедливость … и ноги … как в землю врастали, и уж … было всё равно, что … будет»!
— У нас? — почти задыхаюсь.
— Да и не только у нас, — улыбается, внимательно наблюдая за мной. — Ты же сам всё это… создал.
— Пусть так, — по инерции грубо бросаю в ответ, — там остались мой…
— Экипаж, начштаба, комдив, замполит, штурман, механик и… — улыбается, уверенно перечисляя и загибая пальцы.
— Антилопа, — невольно добавляю, с облегчением расплываясь в улыбке, начиная что-то понимать в происходящем, в себе.
— И там вы тоже все сомневались в поиске…
— Справедливости! — радостно выдаю, наконец-то найденное разумение.
— Ха!.. Да ты всё тот же… романтик, — снова по-дружески хлопает меня по плечу, знакомо сверкнув прищуренным левым глазом. — И как тебе только удалось добраться до… первого ранга? Ума не приложу!
— И сам дивлюсь. Но, вы знаете, было…
— Непросто, — перебивает.
— Да, но…
— Ты всегда шёл до конца, — снова перебивает, — не теряя главное.
— Главное?..
— Ну, конечно! — без пафоса выдыхает старик. — Справедливость основа всего.
— Смеётесь?
— Нет, — улыбается. — Ты же до сих пор веришь, что она существует и, что за неё…
— Нужно всегда идти в бой? — почему-то неуверенно давно принятую мысль.
— Конечно, — смотрит тепло, весело, — и сейчас ты сомневаешься совершено не в этом…
— Тогда в чём же? — с неподдельным интересом вслушиваюсь в мысль старика.
— А в том, что так непросто порой отыскать её в море событий, и в том, что да – это далеко не всегда да, а нет – нет, и что это тоже однажды может оказаться весьма правильным и справедливым.
— Странно, — сникаю. — У меня такое чувство, будто вы читаете мои мысли, которые ко мне ещё не пришли, но обязательно придут… потом… когда-нибудь, после.
— Ещё бы, — смеётся.
— И с ними, невозможно не соглашаться, — не заметив, озадачено продолжаю. — Но скажите, мы с вами прежде нигде не могли?..
— У-у-у, — безнадежно машет рукой, не дав договорить. — «Мне совершенно неинтересно ваше квалифицированное мнение…», — вдруг взрывается лишь накануне брошенным в мой адрес фейерверком глупости, — «…мне вполне достаточно своей целесообразности!..».
— Здорово, — поражаюсь точности, переданной им интонации нашего нового… главного, — очень похоже.
— Ну, и что тут такого? — с интересом всматривается в меня. — Немногие способны слышать окружающих.
— Да не в этом дело, — неохотно отмахиваюсь, — тут смысл не в словах, а интонации, словно: «Ненужно рефлексировать, выполняйте…», — бросаю известную ненавистную мной фразу «Нахального» западного беса, гуляющую до сих пор в Рунете.
— И ты ему это сказал?
— Ну-у, почти.
— А он … услышал
— Кажется!
— Но это тоже… не в его правилах?
— Не в его!
— Но разве это… важно?
— А разве нет, — вспыхиваю. — «Немногие способны слышать окружающих…», — цитирую ему его же.
— Не ожидал?
— Не знаю, — снова сникаю.
— Значит, ты сделал то, что… должен был сделать!
— Надеюсь, но…
— Что ж, — не дав договорить, радуется старик, — ты, пожалуй, и вправду уже не тот, что тогда… на рейде.
— Вы так думаете?
— Тебя стало слишком много.
— Как это?
— Ты научился не просто мечтать, но и сомневаться.
— Разве это несправедливо? — выдыхаю в отчаянье.
— Справедливо, — легко соглашается он, — как и отпускать прошлое.
— Значит … время пришло? Пора на берег, менять гавань?
— Это тебе решать.
— Мне, — киваю, — но почему-то очень хочется остаться, хочется снова зайти на новый круг.
— И снова всё повторится, — понимающе улыбается дед, — как в твоей десятой неслучайной странности «Выбор».
— И снова всё повторится, — радуюсь ему навстречу. — И выбор всегда есть, даже если его и невидно сейчас, но всё-таки, скажите, — всматриваюсь в его распахнутые цвета Балтики глаза. — Кто вы-ы? Откуда вы знаете меня?
— Вот и всё! — смеётся.
— Кто этот всё?! — с ужасом парирую.
— Всё – это никто, это конец, конец всему… — продолжает.
— А может, начало?.. — парирую давно известным и даже уже немного забытым, уверенно разрывая этот бесконечный круг-спираль отработанным прежде вопросом. — Но… кто вы?
— Баковым на бак, ютовым на ют, — вдруг молодцевато взрывается дед фейерверком полузабытых мной команд. — Корабль к бою и походу… приготовить.
— Фе-ели-икс? — неожиданно для себя робко тяну по слогам, с ужасом отступая и не веря своей догадке. – Снова ты?.. Что ли?
— Кто знает? — знакомо улыбается. — Может на этот раз Олег… или Тимур, или ещё кто, — перечисляет имена персонажей, которые так или иначе вдруг все вместе единовременно вновь оказались в нём…
…и, спустя мгновение, отвернувшись, спрятав свои лукавые выцветшие цвета балтийской волны глаза, медленно растворяется на фоне внезапно появившегося из-за черной тучи рыжего лохматого подобия солнца из пятой неслучайной странности…
09.02.2017г. – февраль 2023

Автор благодарит своего критика ЕМЮ за оказанную помощь, а также приносит свои извинения за возможное совпадение имен, событий, диалогов, потому как рассказ, безусловно, является художественным, вымышленным, хотя и случайно подслушан в разговоре с ЕТМ.
Да, и ещё: рассказ написан на ходу и в нём наверняка всего масса стилистических и орфографических ошибок, при нахождении которых автор, в очередной раз извинившись за неудобство перед скрупулезными лингвистами, просит направить их администратору группы «Питер из окна автомобиля», на любой удобной Вам платформе (ВК, ОК, ФБ), либо оставить их прямо под текстом.
Спасибо за внимание и… сопереживание.