Модель БелАЗа

Модель БелАЗа.
Глава 1.
Николай сидел за столом в ожидании звонка и смотрел на учеников. Он был преподаватель уроков труда в средней школе №1 в городе К., куда он попал для прохождения практики своего университета, где учился по бюджетной программе. Сам Николай Гужва учился на последнем курсе педагогического колледжа, от диплома его отделяла полугодовая практика и написание по ней дипломной работы. Его не очень удивило, что надо будет проходить практику в другом городе, а не областном центре, городе П., где находился его колледж. С детства он видел таких же молодых людей, которые сами едва став совершеннолетними, выступали в роли преподавателей деревенской школы, в одной из которых учился Коля, поскольку родился и вырос в одной из бесчисленных, ни кому неизвестных деревень.
Стол Николая находился на подиуме, рядом с массивным столярным верстаком. Позади них, на стене, находилось письменная доска, на которой были только разводы мела. Перед подиумом тянулось вдоль кабинета труда два ряда верстаков, которые были заняты учениками 9Б класса. Уроки труда были разделены между мальчиками и девочками и сейчас, сильная сторона класса занимала всего пять верстаков, ширина которых позволяла разместиться по двое ученика, ручки тисков они использовали как вешалки для своих рюкзаков. В последние минуты урока учитель проверял посещаемость. Николай не торопился отмечать в журнале отсутствие учеников, оставляя напротив их фамилии точку, которая превращалась в знак плюс, когда ученик все же изъявлял желание объяснить своё отсутствие. Трудовик принимал на веру любые оправдания подростков, некоторых рассказчиков осыпал всевозможными уточняющими вопросами, спрашивал о деталях и когда получал несвязные, очевидно выдуманные на ходу, ответы, прикрывал рукою рот и согласно качал головой, глаза его увлажнялись и в их уголках собирались складочки, как у смеющегося от души человека.
— Костя, а почему тебя не было на прошлой неделе? – ему довелось провести допрос.
— Я ездил на экскурсию в деревню В… – выпалил его ученик подготовленную фразу.
— Даааа – протянул учитель и откинулся на спинку стула, среди одноклассников Кости начали слышаться смешки – и как же там? Я, знаешь, сам из похожей деревни. Вас вот в классе парней только одиннадцать, и девочек не меньше. Так на ваши А, Б, В девятых классов только шестьдесят человек, у нас в средней школе было всего сорок. Какая там школа?
Костя вдумался, глаза его потускнели, взгляд, смотревший на учителя теперь смотрел сквозь него, сквозь разводы мела на доске, саму доску, сквозь стену и дальше, в пустоту. Какая там может быть школа?
— Школу нам не показывали, мы туда ехали на автобусе три часа – начал Костя пересказывать историю, услышанную им в профилоктории от соседа по комнате на летних каникулах в прошлом году – встретили нас и накормили какими-то калитками твёрдыми, потом повели в музей, после него ходили в лес на капище старославянское и обратно на автобусе три часа – продолжал негодовать Костя, выражая на своём лице всё возмущение, какое было у его соседа летом.
Николай посмотрел в окно, за ним январь сменялся февралём, наступила пора метель и некоторые сугробы, наваленные при чистке тротуаров, достигали двух метров. Он представил себе прогулку по лесу в метель, по пояс в снегу, когда Костя закончил:
— И за это они взяли сто пятьдесят рублей! – эту часть он сказал на автомате, потому что рассказывал точно такую же историю летом своим родителям, когда потратил деньги, предназначавшиеся на экскурсию.
— Ещё и денег взяли – повторил Николай за учеником, плотно прикрыл нижнюю часть лица рукой, заменил в журнале точку на знак плюс и жестом указал Косте, что тот может сесть. В уголках глаз, у задорных складочек, показались капельки слёз.
К концу подходил первый урок пары, необходимый материал был изложен и кем-то даже записан. С этого года, когда новым учителем труда стал Гужва Николай, эти уроки стали чем-то необязательным. При Александре Федоровиче, предыдущим учителе, уроки труда, всю среднюю школу, из года в год, представляли одно и тоже: первый урок пары проходил за повторением техники безопасности при пользовании станка и повторении столярного и токарного инструмента, который не применялся на практике. Второй урок предполагал переодевание в робу, описание составляющих станка и его запуск и работа на холостом ходу. Только новичкам, пятиклассникам, предоставлялась возможность, в виде деревяшки для изготовления кухонной лопаточки. С молодым Николаем пришёл свежий подход к учебному процессу, первый урок занимала теория применения слесарно-токарных ремёсел. Дома, мебель в них, резьба на этой мебели, всё достигается инструментом, который есть в этом школьном кабинете труда. Он рассказывал ученикам о различных материалах из древесины, таких как ДВП, ПВХ и т.п., различал свойства разной породы дерева, рассказывал о пазах и замках, позволяющие конструкции крепко держаться не используя крепёж, описывал различные виды украшения древесных изделий таких как инкрустация, резьба, выжигание, патинирование. Казалось, здесь можно сделать что угодно и даже больше, и Николай поддерживал стремление учеников, второй урок пары он оставлял на реализации идей учеников, тех кто инициативу не проявлял он отпускал из класса, но чтобы те по одному, через каждые несколько минут покидали школу. Желающих что-то сделать своими руками было не много, поэтому учитель мог полностью сопровождать ученика на всех этапах. В 9Б классе на второй урок остаются двое, они сидят вместе за первым верстаком, по правую руку учителя, Кирилл и Андрей, остальных занятие ремеслом не смогло привлечь и теперь они ждали звонка, чтоб уйти со школы.
Вместо звонка прозвучал резкий стук в дверь и сразу, не дождавшись ответа, дёрнулась ручка. На порог зашли Татьяна Михайловна, завуч школы, крупная женщина, с неестественно красными волосами, похожими на парик, за неё женщина, знакомая в кабинете только учителю, это была директор школы Галина Евгеньевна. Не успела дверь закрыться, как властный голос Галины Евгеньевны начал чеканить заготовленное обращение:
— Николай Петрович, через две недели, в городе будет проходить конкурс среди школ от нашего комбината, где участниками будут представлены проекты развития города. Поскольку у вас нету внеучебной деятельности, вам предстоит подготовить один из таких проектов.
— Что я должен предложить, да ещё и через две недели? – с удивлением в голосе произнёс Николай.
Директор перевела глаза с трудовика на завуча и, дёрнув головой, как клюнула, дала слово Татьяне Михайловне.
— Ну как же, Николай Петрович, мы же с вами давно говорили, что внеурочная работа часть практики, участие в конкурсе пойдёт за неё. Проект для него вы можете выбрать сами.
Удивление Николая начало сменяться раздражением. Тему внеурочной работы он поднимал с завучем сам, когда приехал в город и приступил к практике. Тогда Татьяна Михайловна объяснила, что проведения внеклассных уроков предусмотрено расписанием занятий в качестве классного часа, тех, кто не являлся классным руководителем, назначали ответственными во время школьных мероприятий. Они условились, что организация и проведение весеннего субботника пойдёт в зачет. Присутствие директора не позволяло вспомнить тот разговор.
— Как это выбрать? Придумать, как сделать город лучше. – он тяжело выдохнул – я в городе второй месяц, к тому же ещё не дипломированный педагог, разве я могу участвовать в таком конкурсе?
— Конкурс проводится среди учеников, многие проекты ребята готовили сами. – вернулась чеканка Галины Евгеньевны – ваш проект будет представлен вот им – ладонью она указала на мальчика с первого ряда. – и им – не отводя руку, клюнула она в мальчика, сидевшего позади всех, возле двери.
Попрощавшись, обещая зайти через неделю, проверить подготовку к конкурсу, парочка вышла так же стремительно, как и зашла. Дверь хлопнула, зазвенел звонок.