Глава 3. Знакомство с террариумом или Добро пожаловать в мир Девочек. (Глава 5)

Я пришла в среднюю школу с грамотой из младших классов. Все пятёрки, даже злополучная физкультура! Тогда, единственный раз, моя мама уговорила учителя, не смотря на её «что-то не похожа она у вас на отличницу!»

Первое сентября тысяча девятьсот девяносто седьмого года. Дрожим, как листочки: новый классный руководитель, новые правила… Классный руководитель после линейки ведёт нас к себе домой, чтобы познакомиться поближе. Диктует расписание. Делит класс на две команды, чтобы провести викторину. Годы спустя вспоминаю эти «две команды» и улыбаюсь хитрому ходу: Команда Первая – девочка «мой папа миллионер», девочка «подруга дочки миллионера», девочка «я тут королевна», девочка «я целую ноги королевны», девочка «сирота, королевна меня защищает», мальчики (их всего трое в классе, для вида); и Вторая Команда – я («девочка-заучка»), девочка «молчаливый ученик» (очень редко и очень тихо услышишь от неё слово), девочка «умная, но в глаз дать могу» (драчунья!), девочка «я маме пожалуюсь», девочка «меня все дразнят»… Если бы сейчас мне показали две группы учеников, я бы решила, что их аккуратно разделили по социальному и по психологическому признаку. «Любимчики» и «массовка». «Бойкие» и «мышки».
Разделение на эти группы на вечеринке у учителя не заметно последовало за нами и в школьную жизнь: на уроке Труда девочки быстренько заняли парты по такому же принципу. На уроке физкультуры эти же подгруппы соревновались между собой. Хитро, правда?

Мой первый ещё детский шок помню до сих пор. Я была любопытным ребёнком, желающим знать ВСЁ: что в центре Земли, откуда взялись реки, почему в море вода солёная, куда исчезли майя, кто построил пирамиды Гизы. И единственный раз, когда я выклянчивала у мамы что-то купить, это была… энциклопедия по географии! Вернее, как выклянчивала: были девяностые, мы выходили из стоматологии и женщина продавала на столике удивительные книжки, большие яркие энциклопедии «Росмэн», стоившие целое состояние. В свои 10 лет я понимала, что денег нет и ни за что у меня не будет такой книги, поэтому молча рыдала, глядя на прилавок. В шоке была даже продавщица, которая уступила нам целую гривну, и я несла домой это чудо, я спала и ела в обнимку с книжкой! А потом, отвечая у доски домашнее задание на уроке географии, я добавила факты из энциклопедии к прочитанному в учебнике. Мне поставили три. Когда мама пришла к учителю с логическим вопросом, та впала в бешенство и ответила, что нужно рассказывать только то, что написано в учебнике, нечего выделываться, а раз ребёнок такой способный, то учите его сами на дому. Не сложно догадаться, что с тех пор с географией у меня не сложилось. Не сложилось до такой степени, что при входе в кабинет каждый урок был «урок сурка»:
— Наташа к доске!
— Можно я хоть рюкзак положу?
— Так, ДВА!!!
— А за что?
— Отказалась отвечать!!!
Десятый класс (подросла, осмелела):
— Давайте вы мне просто поставите «два» и я домой пойду?
Каким-то чудом я ухитрялась дотянуть несчастное «ДВА!!!» до тройки, когда у учителя было хорошее настроение.

Мама приходит с родительского собрания. Обречённо готовлюсь к воспитательному процессу.
— Наташа! – тот самый тон, когда ты понимаешь, что сейчас тебе конец. – Ты зачем Мише расцарапала лицо?!
— Он меня дразнил.
— Нужно было классной руководительнице сказать!
— Мама, я сказала, а она посмеялась, что он влюбился в меня и ничего не сделала!
Поведение, такое поведение… Папа всегда говорил, что я должна уметь сама себя защитить. «Если ты слабее, возьми палку!». Жестоко, ну а как быть, если ты – тощая спичка, а мальчишки из параллельного (неблагополучного) класса пытаются постоянно тебя (или любого другого «слабого» ученика) задеть, ударить, толкнуть. Родители бессильны, директор скажет «Ну ничего же страшного не случилось», всё. Если не ответишь – всё, бери документы и уходи в другую школу, в другой город, меняйте квартиру, ибо здесь до выпускного тебе не дожить.

Можно, конечно, попросить помощи классного руководителя или другого педагога. Несколько раз я цивилизованно пыталась это сделать и в ответ получила лишь бестолковую улыбку и «ой, это он влюбился, это он заигрывает!». Наверное, мой классный руководитель считает нормальным «заигрыванием» удар ногой в грудь – у каждого в семье свои традиции. Но как и кто тогда допустил её до работы с детьми? Что самое интересное, что как только пытаешься дать сдачи или жалуются уже на тебя – всё, «у нас ЧП!», маму в школу, миллионы посланий в дневнике, психолог и «дети, не дружите с ней, она плохая».
Зачем? В моей школе так повелось, что традиционно учителя среди учеников каждого года выбирали «жертву» и далее против ребёнка настраивались как «педагоги», так и её/его одноклассники. Жаловаться и просить о помощи бесполезно – тебя обвинят во лжи и будут сладко улыбаться. Тебе внушат, что это – нормально. Не нормально – сопротивляться. Если ты не согласен – ты болен, ты – «не такой» и это тебе всеми силами вобьют в сознание психологи и педагоги.
Зачем?
Сколько получает школьный учитель? Не так много. Кто в то время добровольно шёл работать в школу? Правильно: тот, кто не смог устроиться на более высокооплачиваемую работу, не смог найти ничего лучшего. Обозлённые педагоги попросту мстят детям, вот и всё. Мстят за то, кем мы можем стать в будущем.
Маленькие люди требуют даров.
У вашего ребёнка талант? Да-да, мы видим, что она девочка способная. Но своенравная. Спорит. Доказывает свою правоту. Смеет. Мы, конечно, можем закрыть на это глаза и работать с её талантами. Но вы нам за это дайте… а что вы можете дать? Папа – металлург, мама – домохозяйка? Ничего. Тогда извините. Её место – торговать огурцами на рынке, нечего из низов в цари лезть.

Классному руководителю было на нас просто наплевать: другие классы устраивали культурные походы, пикники, танцы, мы – нет. Наша Классрук максимум проводила для нас Классный час с играми и конкурсами, редко-редко мы ходили куда-то в театр или на разные утренники – ей за это не платят, а идти лень…

Мы дрались. Девчонки. Почти каждую перемену – бой на смерть. Нет, не девчачьи таскания за волосы, а нормальные такие драки. Конечно, всегда есть Королевна (заменим настоящее имя, ибо так даже достаточно иронично), которую нельзя тронуть и пальцем. Однажды, уже не помню почему, девчонки решили пошутить и просто убежали от Королевны по школьному коридору. Десять минут спустя в класс зашла плачущая Королевна, её мама и школьный психолог. Классный руководитель задержал нас на два часа после уроков, выясняя, как мы, плебеи, посмели оскорбить нежный цветочек!

Давайте внимательнее рассмотрим Королевну. В каждом маленьком социуме непременно есть такое существо: не блещущее внешними данными, не отличающееся успехами в учёбе, но девушки обязательно выбирают её лидером, спрашивают совет и стараются подружиться. Она льстит, льстит всем: детям, учителям, родителям. У неё большая семья и нарядные платья. Она очень много врёт. Она всегда старается подружиться с самой умной в классе, ибо трезво оценивает свои данные, но вот в нашем социуме у Королевны не вышло – я с ней дружить не хотела. Можете представить себе нас, как антиподов: вот читающая в старшей школе по слогам Королевна и вот с лёгкостью решающая задачи по химии Я, отвечающая на её «Погуляем вечером?» неизменное «Нет, ты тупая, с тобой скучно». В лучших традициях американских фильмов про школу.
У Королевны всегда есть свита. Девочки, готовые порвать в тряпки за их кумира, девочки, которые будут носить кофточку только с её одобрения, слушать модную музыку, давать ей списывать, прикрывать ее интриги. Королевне всегда всё простят. Даже если она принесёт в школу бомбу – сам директор будет клясться сапёрам, что это часы. А принесла их не Королевна, а вон та девочка в чёрном.
У Королевны есть семья. Она – либо избалованный единственный ребёнок, либо ребёнок Большой Счастливой Семьи. У меня был второй вариант. Обычно её мама – ещё большая выпендрёжница (интересно, а какое литературное слово?), чем дочь. Помню, родительское собрание в младших классах, голодные девяностые и родители собирают копеечки нам на подарки. Мама Королевны вздыхает: «Ах, Королевнушка моя, кровиночка, попросила на день рождения домик для Барби (сейчас глаза «детей девяностых» наполнились слезами при воспоминании о той красочной рекламе по телевизору). Нужно уже собирать, подарим ей…». Домиком для куклы были прокомпостированы за три года все мозги родителей и детей, но домика я так и не увидела, бывая у неё в гостях. Главное – пафос!
Они не всегда имеют тот «статус», который хотя показать окружающим. Хвалёные дорогущие «югославские обои, шелкография» в их гостиной были оклеены аккуратно до спинки дивана. «Красивые вещи» были куплены в «сэконд-хэнде» — о, этот едкий запах порошка, который даже духи не способны затмить. Куплены старшей дочери, что бы младшая могла доносить. Лето – у бабушки, никаких морей и семейного отдыха. «Мы купили доченьке натуральную дублёночку, что бы тепло, мы же не нищие!» — хвастается мама Королевны во втором классе. Однако Королевна ходит в одной и той же дублёнке до одиннадцатого класса, просто её надшили, когда девочка выросла.
Наша Королевна была склонна к клептомании (попросту – воровала). Каждый узнавал украденную вещь, говорил об этом, но в ответ слышал лишь «Мне папа такое купил!» и абсолютная невозможность что-то доказать. Часто девочка спихивала своё воровство на других – мол, это та-то украла у тебя, а мне подарила.
К сожалению таких «королевн», школа заканчивается. Иногда их свита остаётся с ними, иногда свита понимает, что толку от Королевны уже нет и хорошо бы найти другую Королевну. Иногда, если родители достаточно состоятельны, Королевна заканчивает какой-нибудь плохонький институт. Если Королевна достаточно хитра – она выходит замуж за состоятельного мужчину и быстренько становиться мамой. Так, даже если мужчина со временем найдёт себе более умную пару, Королевна обеспечит себе будущее и алименты.
Забегу вперёд и потешу нервы подростков, бывших жертвами таких «королевн»: я встретила её уже взрослой, мне было около 25 лет. Плохая кожа, халатик «привет из девяностых», гулечка из не первой свежести волос, живёт с родителями. Она опустила глаза, когда мимо пробегали мои длинные ноги в дорогущих босоножках. Они очень редко остаются «королевнами».

Думаю, стоит познакомиться с другими обитателями нашего маленького школьного террариума. не всё же вокруг Королевны вертится.
Вот, например, Кнопка. Девочка с несчастной судьбой. Мама погибла в ДТП, живёт с папой и бабушкой. Растёт на улице. Кнопка всегда жмётся к кому-то сильному, ибо с детства понимает, что самой ей не выжить. Наша Кнопка всегда была спутником великого светила – Королевны. Много раз я была свидетелем того, как Кнопка поливала Королевну самой отборной грязью, но на «очной ставке» всегда умело перекидывала своё подлое поведение на чьи-то фантазии. Так Кнопка и дальше продолжала принимать подарки и защиту Королевны, а Королевне всегда нужна Кнопка, как самая верная её приспешница. А в десятом классе наш класс был расформирован и распределён между другими классами, и Кнопка очень быстро подыскала себе новую защитницу, ругая предыдущую, на чём свет стоит.
Как по мне, Кнопки – самый опасный вид существ. Они хитры, наглы, они умеют вовремя напомнить о своей несчастной судьбе («Ах, у Кнопочки нет мамы! Бедная девочка! Нужно быть с ней по мягче»). У них очень низок уровень морали – если ей выгодно, она и к Дьяволу на ужин пойдёт. Она знает, что её не накажут, пожалеют. И если сегодня Кнопка приняла конфету из твоих рук, то это совсем не гарантия того, что завтра в другом доме она не вытряхнет твоё грязное белье перед тем, кто предложит ей чай к твоей конфетке.

А вот есть Шпротик. Она знает всё и обо всех. У вас дома она скажет вашей маме: «А ваш пирог был самый вкусный!». Она расскажет тебе все секреты всего класса, которые когда-либо слышала. Она будет улыбаться до ушей. Ты для неё – самая хорошая, самая умная и самая добрая подружка, не то, что остальные! Она дружит со всеми. Помните об этом, потому что завтра она будет хвалить уже другого человека, а вы окажетесь в общем стаде «плохих» остальных.
Шпротики не всегда ведущие ученицы. Они не красавицы. Они садятся с отличниками и заулыбают тебя до смерти, если не поможешь на контрольной. Они достаточно беззлобные существа. Они – хорошая «крыша», потому что знают всех на свете, они курят со старшеклассниками, они редко заканчивают институты. Шпротики – это тот самый троечник из анекдота, который подвезёт тебя домой на своём Джипе. Часто из них вырастают отличные бизнес-вумен – они трезво оценивают, что им может дать школа, пару лет переваривают знания, а потом выбирают профиль, где способны достичь высот. Они открывают магазины, фонды, они знают, что списать больше никто не даст, значит, жизнь нужно построить так, чтобы работали на тебя.
Наша Шпротик была очень искренней и наивной. Она поклонялась Королевне, жалуйясь на неё и завидуя ей. Я много раз слышала, как перемываются её косточки, когда её нет рядом с девочками.
Много лет спустя я садилась в старенький «Ланос» Шпротика – она единственная из всех на тот момент купила себе автомобиль сама. Она заехала за мной, что бы покататься по ночному городу и поболтать о чепухе, потому что скучно. Это загадка даже для меня самой, но из всех своих одноклассников я сохранила дружеские отношения только со Шпротиком.

За годы обучения вместе мало кто слышал голос Мышки. Она была «новенькой». Когда на уроке учитель задавал ей вопрос – она смущённо улыбалась. Ей ставили «три» за молчание, потому как на большее она была вряд ли способна, а меньше ставить было просто не за что – не дерётся, не ругается, живёт в классе, как фикус. Часто Мышки просто сказочно красивы и такой была наша: длинные густые волосы, большие глаза, веснушки, фигурка, улыбка. Но за бушующей школьной жизнью мало кто обратит внимание на молчаливое существо в уголке.
У Мышки была одна подруга – Тихоня. Они вместе молча переползали с «двойки» на «тройку», как-то ухитрялись общаться между собой. Если Мышку практически никто никогда не задирал, то Тихоня часто становилась объектом для школьных хулиганов и молча плакала в углу.
Мышка в девятом классе ушла в другую школу, её семья переехала в пригород. Говорят, что там молчаливая Мышка превратилась в сорви-голову, потом сбежала с парнем, вышла замуж и родила троих детей. Вспоминается поговорка про тихий омут и чертей в нём.
Мышки молча смотрят на нас. Они вынуждены жить в этой среде. Но стоит им попасть в другую среду, где никто их не знает – они показывают всё, чему мы их научили. И этот опыт – не всегда хороший.
В третьем и немного в пятом классе я дружила с молчаливой Мышкой – от неё можно было не ждать подвоха. Мы ходили по школе вместе и делились конфетками под партой. Однако каким-то образом в нашу компанию втесалась Забияка, приметившая тихую Мышку – и вот уже девочки сидят вдвоём, и ходят вдвоём… И даже гуляют после школы и приглашают друг друга в гости — меня Мышка никогда к себе не приглашала, да и дружили мы только за партой… Глубоко вздохнув и погрустив, я, уже и не помню как, хожу по школе с девочкой Ладкой, тоже новоприбывшей в пятом классе. Ладка тоже не бойкого нрава, но у неё есть старшие подружки и она даже курила летом с ними за гаражами, и показывала пропаленную сигаретой блузку. Она приглашает меня в гости, я приглашаю в гости её – смотреть вместе модные тогда сериалы по «1+1». На выходных моя новая подружка заходит за мной и мы идём поболтаться по улицам, приходим к ней на чай с печеньем.

Если вы посмеете хоть пальцем тронуть Мамкину Дочь – вам конец. Потому что заступаться за Дочь придёт страшная женщина – Мать. Часто это Одинокая Мать. Её дочь – ангел непогрешимый, эфирно парящий над вами, убогими злыднями. Перед окончанием каждой четверти Мать тихо скользит по коридорам к кабинетам ваших учителей – у её дочери должны быть только высокие оценки. Дочь же зубрит наизусть предметы, спокойно забывая об этом после контрольных.

Я впервые столкнулась с Матерью, когда училась во втором классе. Я всегда была достаточно высокой для девочки – её дочь была выше меня на полторы головы. Её телосложение напоминало небольшой танк. Она была младше всех на год. На первом собрании родителей Мать гневно сверкнула глазами и приказала: «Кто-то из детей обязан дружить с моей Дочерью, иначе я её переведу в другой класс и вас расформируют!». Её отец умер в тюрьме, но строго-настрого было запрещено поднимать эту тему. Дочь не могла идти со школы домой сама и поэтому, когда дедушка или бабушка забывали за ней прийти, кто-то из нас обязан был отвести Дочь домой.
Была тёплая осень. Мы выбежали в школьный двор, играть в латки в лучах этого последнего тёплого солнца. Сложно найти существо, более неуклюжее, чем я. Если нужно бежать за автобусом – я лучше подожду следующий, чем буду позорно трусить костями, вызывая истерический смех окружающих. Если вы видите, что я бегу — бегите тоже! Ибо сзади меня что-то поистине ужасное и оно гонится за мной! Хотя, возможно, это просто оса. В тот день лениво плелась в конце толпы детей. Но более неуклюжее существо все-таки нашлось и в трёх шагах от меня на асфальте нелепо растянулась Дочь. Поглощённая собственными мыслями, я поплелась мимо, так и не поняв, что случилось.
— Сходи к моей бабушке, попроси принести мне переодеться. – Обратилась ко мне Дочь после уроков: падая, она порвала колготки на коленках.
Я пойти к ней домой не могла и не хотела: осень, на улице уже темно и холодно. К тому же, мама ругает меня, когда я задерживаюсь с занятий, о чём я и говорю однокласснице. Она настаивает. Я отказываюсь.
На следующее утро ещё солнце не успело встать, а Мать уже стояла на пороге нашей квартиры и вся «хрущёвка» дрожала от криков о том, что я толкнула Дочь и сломала ей руку.
Это был конец первой четверти, буквально последние дни — и мы ушли на каникулы. О Дочери никто из девчонок, с которыми мы выходили погулять, не говорил: жила она в частном секторе, с нами её никогда не отпускали, да и мы не настаивали. Осенние каникулы пролетели и мы вернулись на занятия. И тут началось…
«Убийца! Её нужно изолировать!» — ежедневно вещала Мать, приходя в класс и останавливая урок. Ежедневно!
Сама Дочь показательно носила гипс полгода. Однажды Мать подошла к восьмилетней мне после очередного громогласного выступления и тихонько произнесла: «Я знаю, что это не ты, но мне просто нужен крайний».

— Поднимите руку те, кто за Дочь!? – говорит кто-то из детей в классе и восемь рук взлетают вверх. В классе нас всего десять учеников.
— Кто за Наташу? – весело продолжает тот же человек. В воздухе только одна рука тянется вверх. Моя.
— А давайте ещё раз?! – предлагает кто-то и весёлая игра продолжается.
— Не плач, ну… Наташ, ну… – кладёт руку мне на плечо Элита, сидящая со мной за одной партой. На перемене эту же руку она весело поднимала «за Дочь».
— Тю, ты что – сама за себя? – смеётся кто-то из детей над моей одинокой поднятой вверх рукой.
— Да. Я – сама за себя. – говорит восьмилетняя заплаканная девочка.
Вернувшаяся в класс учительница прерывает мои страдания на 45 минут урока. Педагог видит моё заплаканное лицо и сбившееся от рыданий дыхание. Она ничего не делает.

Признайтесь, кто из вас похолодел от шока? Кто из вас представил в такой ситуации своё дитя?
Мне было восемь. Я вынесла свой урок после слов «мне просто нужен крайний». Мирок едва укрылся первым снегом, я стояла у кабинета и ждала одноклассниц, с которыми мне в одну сторону. Тех самых, что поднимали руки «за Дочь» и были искренне рады моим слезам и такой невероятно весёлой игре.
— Наташа! Подожди! – позвал кто-то из них, когда я развернулась и ушла домой. Переваривая то, что вот это и есть основа будущего мироздания: сейчас тебя зовут вслед, но как только чья-то рука с камнем подниметься в твою сторону – они тоже схватят камни. И если эта рука поднимется против одной из них – они так же схватят камни, с улыбкой, со смехом. Понимаете?
А я? Схвачу ли? Знаете, в тот момент я раз и на всегда решила, что я никогда не буду в их толпе, и если уж возьму в руки камень, то только защитить себя.

Поведение Матери можно легко понять. У неё есть Дочь, которую нужно устроить в жизни. Единственная девочка в классе, которая обладает знаниями и легко учится – это была я, единственная конкурентка. А медалей на всех не хватит. Значит, конкурентку нужно деморализовать, очернить в глазах общества, сделав Дочь жертвой. Ещё в свои восемь я прекрасно спокойно поняла, что к чему в этой ситуации. Обе они знали, что я – не виновата, но так было выгодно обеим. Подумаешь, чужой ребёнок плачет! Подумаешь, у взрослой женщины хватило ума и совести затравить чужого ребёнка. Годы спустя, я удивляюсь – сколько было у меня сил, чтобы вся травля не вылилась в психологическую травму, что бы сейчас не сидеть на очередной приём к психологу.

Вы спросите: почему родители не заступились? А смысл? Мои родители – люди совершенно других моральных принципов. Они попросту решили, что я действительно виновата, решили, что ничего серьёзного не происходит и вмешиваться незачем. «Приходила Мать в школу» — говорю я дома вечером. Каждый день я возвращаюсь домой заплаканная. «Да ты что?!» — кривляет меня моя мама. «Не выдумывай!» — одёргивает она меня при попытках рассказать о школьной травле.
«Это ты её толкнула!» — говорит мне моя мама и в этот момент я, маленькая восьмилетняя я, осознаю, что у меня больше никого нет в целом мире. Я одна и сама за себя. Эти люди, мои родители, они не на моей стороне и никогда её не примут. Одноклассники, другие дети – они против меня. Они могут сколько угодно притворяться добрыми, притворяться друзьями, но в общем стаде каждый из них будет против меня.
У меня есть только я.

Уже, будучи взрослой, я размышляла: а какой срок давности у преступления против человека, у психологического насилия над ребёнком? И могу ли я сейчас, спустя больше двух десятков лет, обратиться в суд с заявлением о том, что эта Мать отчаянно пыталась расшатать детскую психику, пыталась создать травму всеми возможными методами? Мне это, конечно, мало что даст, ибо даже моральную компенсацию выплатить эта семья не в состоянии, но дело очень громкое и другие подобные Матери будут знать, что их поступки (преступления) не окажутся безнаказанными – жертвы растут и всё помнят.

Двадцать пять лет спустя заплаканная восьмилетняя девочка внутри меня малодушно помышляет о мести. Что если я устрою себе каникулы в родной город? Сын Дочери, кажется, уже пошёл в школу и это, скорее всего, наша школа №37. Что если я месяцок буду приходить каждый день в класс её сына, указывать на него пальцем и произносить: «Это внук зэка, внук вора и убийцы»? Рядом с вами человек с дурной наследственностью. Воровать и убивать – у него в крови. Что если я непременно предупрежу родителей других детей: будьте осторожны с этой семьёй, ведь бабушка этого ребёнка сознательно меня травила, зная о моей невиновности. Она может так же поступить и с вашими детьми. Ведь его мать обвинила меня, что бы отомстить за то, что я не пошла ей за колготками (господи, ну звучит просто бредово) и не призналась во лжи, видя то, как её собственная мать крушит мою психику. Ваши дети в опасности. Рядом с ними – внук зэка, внук убийцы, внук вора, сын лгуньи, сын клеветницы, сын преступницы.
Или подождать ещё пару лет, что бы немного подрос?

Знаете, в чём я точно уверена? Направив те самые руки с камнями против беззащитного ребёнка (чья семья причинила мне зло) – эти руки поднимутся. Как поднялись против меня.
А ещё я уверена в другом. Мести никогда не будет достаточно. Тебе всегда будет мало, мало, очень мало, ведь ты не видишь глазами, на сколько больно обидчику. Ты всегда будешь думать, что ты страдал больше. Ты никогда не насытишься. Но потратишь столько сил и времени, снова себя обворуешь, что бы хоть на шажок приблизиться к желаемому результату.
Разве это тебе нужно? Не думаю. Мне – точно нет.

В каждом классе есть Элита. Девочка из богатой семьи, не испорченная деньгами. Отец Элиты занимал высокий пост в спортивной сфере и у Элиты было всё: полёты за границу, дорогая одежда, игрушки. Девчонка никогда этим не хвасталась. В младшей и средней школе Элита дружила с Задирой – такие себе два антипода, Элита подражала Задире, потом же спокойный характер и среда воспитания Элиты взяли верх и девочка держалась в стороне от социума. Однажды я подружилась с Элитой: мы вместе прогуливали физкультуру и охранник не позволил нам выйти из школы. Элита даже пригласила меня в гости. Элите чужда подлость и высокомерие, она будет откровенна с вами, потому как в её среде общения принято доверять. Она простая. Она будет вам верным другом. Её воспитание никогда не позволит указать вам на принадлежность к разным социальным слоям. В подростковом возрасте, конечно, Элита склонна к хвастовству, но со временем это проходит. Если вы склонны к зависти, то, умоляю, держитесь подальше от Элит, вы же спать по ночам не сможете!
Я до сих пор удивляюсь, как родители Элиты отдали ребёнка в обычную школу, да ещё и в класс вроде нашего! Возможно, это был правильный ход: девочка видела настоящую жизнь и понимала, что не всё вокруг Диснейленд. Элита – очередное доказательство того, что наш характер и стиль жизни уже заложен в нас природой: девочка не выросла испорченной, избалованной богатейкой. Однажды, в четырнадцать лет, мы зашли к ней домой, согреться чаем. Евроремонт, богатая мебель, дизайнерские шторы на окнах – дворец! Я минут десять смотрела на «импортный» кран в ванной комнате, не понимая, как сделать так, что бы из него потекла вода, пока Элита просто не зашла и не повернула кран, как нужно. Тогда я осознала, что этот человек – другой: девчонка поняла, что у меня проблема и просто молча её решила, не задев моё самолюбие.
Элита и Задира жили далеко от школы, поэтому ходить туда и назад вместе им было веселее. Задиру перевели из параллельного класса и, оценивая её сейчас, я понимаю, что «гопником» нужно родиться. Эта девочка задевала всех! Постоянно! В предыдущем классе родители просто заставили её забрать, а поскольку, наш класс был очень маленьким, то знамя перешло к нам.
Каждый хоть раз за день становился предметом её насмешек и колкостей. Что бы ребёнок имел хоть какую-то защиту от обиженных, родители купили Задире справку о плохом состоянии здоровья (астма). Персонаж этот, наверное, самый скучный. Задир обычно забирают куда-то в техникумы, желательно «по знакомству», до того, как Задира попадёт в конкретные неприятности в старших классах, когда объекты её атак повзрослели.

Помимо Задиры нашему классу повезло на пару лет стать приютом для Забияки. Я не знаю, как Вселенная не свернулась в тот момент, когда к нам перевели ещё одну Дочь (с ещё одной Матерью), которая оказалась Дочерью-Забиякой.
Забияка страдала заболеванием опорно-двигательной системы. Она хорошо училась, где не хватало знаний – помогала зубрёжка. Девочка перепрыгнула через второй класс и пришла сразу в третий. С ней общались, пока не стало понятно: если ты что-то сделал не так, то она тебя бьёт. На следующий день приходит её мать и начинает допрос: кто обидел Забияку? Кто довёл бедную девочку до того, что ей пришлось побить обидчика? Со временем Забияки стали сторониться, Забияка не растерялась и выбрала себе в подруги спокойную немую Мышку.
И мама Забияки, и она сама – немного странные, как мне кажется.
— Девочки обе хорошо учатся, нужно, что бы они дружили! – говорила после родительского собрания мама моей одноклассницы моей маме. – Пусть общаются друг с другом, а не с остальными одноклассниками, научите Наташу.
— Мама, мы не хотим гулять с ней… – говорю я по дороге домой. «Почему же? Она хорошая девочка.» — Она злая. Может играть, играть, а потом начать бить… Она дружила с Тихоней, а потом взяла и побила её за то, что она с Кнопкой домой пошла.
В конце третьего класса, когда вы ещё не сдали учебники, но уже решаете задачки на последних страничках, а то и вовсе ничего не задают, я спешила сделать математику и убежать сломя голову гулять. Пришла Забияка с мамой.
— Наташа, вам ничего не задавали?
— Задавали. – Хором отвечаем я и моя мама. – Три задачки по математике, а по украинскому – ничего, мы уже закончили весь учебник…
— Забияка! А ты мне зачем наврала? – начинает отсчитывать мою одноклассницу её мама. И правда, зачем было врать – полчаса дел эти задачки несчастные…
— Может, ты нечаянно записала номера задач? И их не задали? – Пытается выплыть Забияка. Ну, на что она рассчитывает? Что я сейчас начну врать и потом всё равно всплывёт правда?
Сходимся на том, что одноклассница переписывает номера задач, её мама просит посмотреть мой дневник, сверить задания за прошедшие дни.
— Плохая ты подруга, Наташа. – Говорит мама Забияки. – Подставила девочку.

Пятый класс и переход в среднюю школу открывал для нас новый мир, в котором мы уже не совсем дети. Однако, взрослые не спешат принимать нас в свой клуб.
— Мы завтра поедем с мамой на базар! – гордо говорит мне подружка Ника. – Будем покупать мне туфли на шпильках или на огромной платформе!
— Да ну! – восхищаюсь я, в душе немного завидуя подружке. Однако, на следующих день Ника заходит за мной в новых обычных «тапках».
— А где платформа? – разочарованно удивляюсь я
— Мама запретила надевать их на улицу гулять, они дорогие и ещё холодно. – врёт за Нику её гордость. – Ну ладно. Я сама выбрала эти.
Ох и врушка!
— Ника!
— Ну ладно, ладно! Мама сказала, что на следующий год купим мне платформу, а пока такие… – смотрит в пол Ника.
— А мне мамина подруга вот что отдала! – гордо показываю ей страшные, как старый бомж, бежевые грубые «колодки», зато на каблуке аж сантиметра четыре. Ника начинает обижаться и уже почти обиделась, но я успеваю спрятать «каблуки» и быстро натянуть видавшие виды джинсовые потрёпаные кеды. – Но я ведь не обую их на речку, правда?

Пятый класс мне плохо запомнился, слишком уж не яркий период в моём взрослении.
Новогодняя дискотека в классе, где Королевна включала модную музыку, а мы пытались модно танцевать, что бы как в кино. Как-то я краем глаза заглянула в её «Ежедневник», пока он был раскрыт: напротив каждого имени было написано что-то вроде «танцевала, как дура», «бабушкина кофта», «уродская одежда». Чувство брезгливости и отвращения к написанному побороло любопытство и я отвернулась от «Ежедневника»: это ж надо сидеть писать такие гадости, ещё и наклеечки напротив клеить.

Родители положили под новогоднюю елку мой первый «взрослый» подарок – маленькое зелёное портативное радио на батарейках. Мы брали его с собой на прогулки и подпевали попсовым песням во всё горло.
Во вторник – единственный день, когда у нас шесть уроков и вторая смена заканчивается в 17.35.
— Ника, быстрее!!! – кричу я на ходу и обе девчонки пулями летят в гардероб, наспех натягивают дублёнки и шапки. Ровно в пять идёт наш любимый сериал «Морские Приключения» (он же «Сиквест» или «Подводная Одиссея») и сегодня мы не успеваем. Вернее, успеваем на последние пять минуток серии.
А вот в среду и пятницу я спешу обратно к школе, едва закончатся титры любимого сериала – в шесть часов вечера можно целый час поплавать в школьном бассейне за одну гривну. «Вырасту — и тоже буду управлять подводной лодкой!» — мечтаю я, таща пакет с купальником, шлёпками и полотенцем к дверям бассейна. И обязательно изобрету какую-то суперскую вещь, хотя бы переводчик для котов, как в сериале для дельфинчика. И выучу много-много языков, и буду разбираться в компьютерах, и…
— Я уже дверь шла закрывать, ты чего так долго?! – прерывает мои мечты учительница физкультуры и впускает меня внутрь. Воздух наполнен запахом воды, побелки, мыла… Интересно, а на подводной лодке как пахнет? Снимаю дублёнку, сапоги, потом прохожу дальше и быстро избавляюсь от джинс, носков и колгот.
— Явилась, не запылилась! – смеются девчонки в раздевалке. – А мы уже думали, что не успеешь, просили не закрывать дверь. Чем закончилась серия?
Я досказываю серию – конечно, все смотрят «Морские Приключения» и всем интересно. Мы проходим в душ, хвастаемся, кому какое мыло мама купила, а потом – к бассейну.
— Кто последний – тот и… — но окончание фразы теряется в нашем довольном визге, когда детвора прыгает в объятья воды.

Помню день рождения Забияки – мы общались и я ждала, что одноклассница меня пригласит. Однако за неделю до торжества Забияка подошла ко мне и извинилась: мама сказала, что места мало (у них «однушка») и можно пригласить только трёх подружек. Я в их число не входила. Я в этот момент вспомнила другой случай: во втором классе Королевна демонстративно не позвала на свой день рождения только меня. «Наташа, а тебя пригласили?» — спрашивали, смеясь, девчонки. Забияка, осуждающая Королевну и её свиту, поступает «по образу и подобию», но считает своим долгом извиниться. Утром после дня рождения в школу пожаловала мама Забияки с кусочком торта и пожурила меня за то, что я не пришла.
— Но Забияка сказала, что она не может меня пригласить. – обалдела от таких обвинений я.
— Ну и что? Ты всё равно должна была прийти!

Моя первая взрослая дублёнка вместо зимней куртки. Разноцветные джинсы — последний писк моды того года.
Первое выступление моего танцевального коллектива: 1 апреля в ККК «Донецк» мы танцевали кан-кан на студенческом празднике, нас показали по телевизору и даже напечатали в «Вечернем Донецке»!
Зал Киноконцертного Комплекса одиннадцатилетней мне казался огромным и роскошным, сцена – чем-то великим. И сейчас я, обычная простая я, выйду на неё и все будут смотреть, как я танцую! Мамы достали свои косметички и начали нас красить: ярко-ярко — губы, глаза обводят карандашиком, щекочет веки кисточка с тенями, самый настоящий макияж. Мы с девчонками нетерпеливо ёрзаем, а когда наши лица уже украшены стрелками и блёстками – бежим в холл к большому зеркалу и смотрим на себя, взмахиваем пышными юбками для «кан-кана», крутимся, прыгаем, немного волнуемся.
Мы и наш «кан-кан» открываем праздник. Звучат первые ноты и яркие, красивые девчонки с традиционным визгом выбегают на сцену, слышим первые аплодисменты – ну не возможно остаться равнодушным к этому танцу! «Улыбайтесь!» говорит нам учительница, но она зря беспокоится об улыбке – нельзя танцевать ЭТО с равнодушным лицом, всё девочки улыбаются, как одна, синхронно вскидывая ноги и юбки вверх!
Мы остаёмся почти до конца представления, поздно вечером мамы везут нас и наши пакеты с костюмами домой. Я выступала! Чувствую себя звездой Большого Театра, как минимум!

Мы с мамой едем в стоматологию: врач делает слепок, и мне ставят пластинку для выравнивания зубов. Каждые два или три месяца ходим на коррекцию пластинки: её подкручивают, подтягивают. Медленно-медленно мои зубы начинают становиться на место. «Зубатая!» — дразнит меня каждый день Задира (естественно, Классный Руководитель ничего не предпринимает). У Задиры у самой не правильный прикус – верхняя челюсть нависает козырьком – ей пластинку поставили только в девятом классе и она уже слабо помогла.
Весной мне делают операцию, удаляя с нёба мешающую выравниванию кожу и разрезая уздечку. Отсюда появляется мой эффект «силликоновых губёшек» — при нанесении помады верхняя губа просто выглядит перекачанной. Несколько дней сижу дома, кушать и пить просто не возможно, шов на уздечке болит…
В школе Задира бьёт меня кулаком в шов. Мама в кои-то веки приходит устроить скандал: Классная бестолково улыбается (я не видела более тупой улыбки в своей жизни) и говорит, что, значит, не нужно было приходить учиться, пока не зажило. Кстати, есть вот частные школы, раз вас тут что-то не устраивает.
Я пропускаю несколько дней, что бы шов более-менее зажил. После проверки дневников (каждые две недели мы сдавали дневники для текущих оценок) в моём красуется отдельная надпись на всю страницу, что я пропустила школу с такого-то по такое-то число.
Подобная надпись появляется каждый раз, когда я пропускаю школу из-за танцев, не смотря на записку от родителей.

Последним уроком в пятом классе была математика. Учитель, над которым мы успешно подшутили в начале урока, был в прекрасном настроении и пошёл на должностное преступление – отпустил нас домой! С условием, что мы никому не скажем и тихонько покинем школу, а он себе поедет домой к семье. Радостные, мы побежали на излюбленное место – два турника для выбивания ковров, где можно отлично играть в «борщ» (Для тех, кто не в курсе: человек с закрытыми глазами пытается поймать других детей и на ощупь опознать. Как дополнительный уровень сложности вводятся фразы «Стоп небо» и «Стоп земля»). Впереди каникулы, спешить некуда, можно беситься весь день, ведь надоевших одноклассников не увидишь целое лето!
Забияка шла по улице и вела Мышку – подружки отказались проводить время в общей куче и после школы ушли гулять в лес. Мы подошли к девочкам, уж очень странно бледной выглядела Мышка и очень агрессивно нас прогнала Забияка. Через время прибежала мама Мышки с вопросами, где мы были и что делали. Мышку забрала скорая – у ребёнка сотрясение мозга. Начались разбирательства, почему дети вместо школы лазили бог знает где и ребёнок был травмирован. Мышка рассказала нам, как пошла с Забиякой в лес, где та хотела заставить её что-то там сделать (залезть на дерево, перейти речку) и, после отказа подруги, огрела девчонку поленом по голове. Мать Забияки кричала, что это мы виноваты и довели её святого ребёнка до преступления! Учителя, отпустившего нас с урока, ждал очень строгий выговор и, наверное, хорошего математика бы уволили, если бы не наше коллективное заявление о том, что мы просто прогуляли урок и учитель тут не при чём. Забияку из нашего класса забрали.

Наверное, я погорячилась, когда громко заявила о том, что после пережитых лет у меня не осталось психологической травмы. Я не терплю женского коллектива! Мой класс восемь лет на 90% состоял из девочек. Годы спустя, я понимаю, что лучше пойду махать лопатой на стройку, чем буду находиться в одном помещении с более, чем тремя женщинами!

Я занималась танцами с четырёх лет. В пятом классе я стала танцевать в ансамбле при соседнем ДК и воскресенье практически полностью посвящала танцам. Полгода спустя начались мои первые выступления на праздниках города – народные и эстрадные танцы, костюмы, репетиции.
Почему-то, танцы стали именно первым пунктом в моём списке грехов перед Классным Руководителем. Опоздала в субботу в школу, потому что была на танцах и задержалась – «Так выбирай, что тебе важнее, школа или твои танцы!». Отпросилась с последнего урока ради репетиции – «Выбирай!». Конечно, я выбирала танцы. Я тянула мышцы до боли, упрямо пытаясь сесть на шпагат, используя вместо станка стол, стул, подоконник, даже холодильник. Я стояла в планке, обливаясь слезами, что бы тощие руки стали хоть немного сильнее, а позвоночник выносливее.
Школа объявила конкурс танцев. В классе занималась танцами только я. Классная надменно сообщила, что «Наташа ни в коем случае не будет танцевать на конкурсе!». Представлять класс выбрали Задиру.
— У меня нет бального платья!
— Дети у кого есть платье?
— У меня есть. Мне крёстный подарил. – сказала Королевна. – Но я не дам!
— Хорошо. Так, Задира, придёшь, в чём есть!
Ребята репетировали. А я даже немного пожалела, что не пришла на выступление, поглядеть на то, как Задира танцует вальс в джинсах и кроссовках. Естественно, мы не заняли никакого места. Подошедшей утешить нашу горе-пару учительнице младших классов (чья дочь занималась бальными танцами много лет и заняла второе, кажется, место) девочки зло сказали «Конечно, всё только детям учителей!».
Почему Задира не сообразила надеть хотя бы юбку и туфли – огромная загадка для меня.

Учителя, эти неугомонные активисты, которым мало истязать детей знаниями, постоянно придумывали очередной конкурс, и был объявлен «Что? Где? Когда?». В команду записали вашу покорную слугу, Дочь, Забияку, Королевну (читающую по слогам), двух мальчиков и, кажется, Тихоню. В день «Икс» Забияка не явилась на соревнования, через закрытую дверь сообщив нам, что позориться с нами не пойдёт. Королевне, не отличающей шпильку от шпульки, доверили самую важную работу – нажимать на кнопку, когда готов ответ.
— Почему на молоке образуется пенка?
— Королевна, жми! Жми! Я знаю ответ! – суфлёрским шепотом кричит Дочь.
Королевна смотрит в даль…
— Жмиииии!!!
А даль так чарует и манит… что команда-противник отвечает раньше нас.
— Почему ты не нажала?
— Я забыла.
Второй вопрос. Третий. Вылетаем в первом же туре. Уныло топаем в класс, к Классной.
— Ну, Королевнушка немного не расторопна, не надо на неё кричать!
— Ага, не расторопна… Пять раз подряд!

Учитель младших классов, по традиции, приглашает нас провести День Букваря у её первоклашек. Попадаем я, Королевна, Шпротик и Мальчик, соответственно – українська мова, Математика, Клякса и сам Букварь. Учим стишки, готовим конкурсы, загадки. Учитель говорит: «Смотрите, девочки, приходите завтра на девять. На девять! Не опоздайте». Утром «на посту» только Мова и Букварь… Девочки просто «перепутали время», на деле же – Королевна уговорила Шпротика не идти.

Читая эти истории, вы можете подумать «Неудачники какие-то!». Поверьте мне – вы правильно думаете!
Или «Злая ты девочка, Наташа!». Увы! Это так. Конечно, один человек простит обиду и пойдёт дальше. А другой — запомнит. Потому, что рана была очень уж глубока. Или ты сама в этот день была очень уж уязвима. Или это на столько отразилось на твоём мироощущении, что стало тем самым взмахом крыла бабочки, обрушившим цунами.
Но, постойте! Держу ли я обиду? Скорее нет, чем да. Возможно, много лет держала. А потом как-то болтала со Шпротиком, с упоением рассказывающей мне о полузабытых персонах, как тяжело жить в нашем городе, как они встречаются иногда и все спрашивают её обо мне. И такая обида за все страдашки нахлынула, я вам клянусь! А потом мне на пляж принесли Мохито. И тут… Мой вечный внутренний подросток сёрбнул этого чудесного летнего напитка и на секунду вернул в те деньки и помахал списком желаний. Господи! Я живу на берегу моря. Как и мечтала. И всё у меня так, как я мечтала. А ведь слишком высоко мечтала… Но сбылось! Так о какой злобе на прошлое может быть речь? На кого злиться? На тех, кто Мохито видел в кино и на море был пару раз в жизни? Пфффф… Как говори Сократ, которого обругали где-то на улице: «Если меня на рынке лягнёт осёл — ведь не потащу же я осла в суд!».
Высокомерна ли я? Пожалуй, тоже да. Почему нет?
Удивительно, но, помимо этого, я ещё и благодарна. Не падай я на каждом шагу – не пришла бы туда, где я есть (ли КТО я есть).

Вам может показаться, что я слишком субъективна. Да. Но никто не мешает вам сесть за компьютер и написать о своём видении ситуаций. НО я-то пишу «Я». Это и должна быть субъективная история.