Глава 13. Если подруги – больше не подруги, то как провести лето? (Глава 18)

Лето!!!
Просыпаюсь почти в полдень, засыпаю далеко за полночь.
За мной, впервые за последние года три, заходят Королевна, Кнопка и Задира, приглашают прогуляться на Донецкое море.
— Что, всё, нет больше украинского класса? – говорю я, пока мы бредём через лес.
Королевна и Кнопка остаются в нашем лицее, будут учится в гуманитарном классе вместе с Элитой. Я и Умница попали в математически-правовой класс, к Машке, Ладка тоже с нами. Во время экзаменов моя мама уговорила маму Друга не ломать мальчику жизнь сомнительным техникумом, а дать доучитья нормально и поступить в университет. Задира будет учится в техникуме, Шпротик – в ПТУ, где преподаёт её мама. От своих девчонок я услышала, что Мика тоже ушла к маме в техникум.

— Ириска, ну скоро ты там? – топчемся на пороге у подруги, сегодня у Ирисок выпускной. Провожаем красавиц к школе: одна из них в нежно-зелёном платье, вторая в синем брючном костюме.
— Ты такая красавица! – говорю подружке: обычно она предпочитает джинсы, кроссовки и футболку, а сегодня волосы накручены и даже губы накрашены.
— Да ну перестань! – смущается девчонка. Она уже поступила в ДПИ, обе они будут на одном факультете.

Встречаюсь со своими ХИМиками, гуляем по центру города, пьём «Лонгер». С тоской смотрю на улицу, где живёт Лина, проезжая мимо на маршрутке. Может, взять да и набрать номер телефона, который я помню наизусть? Нет. Пусть она первая.
Несколько раз к Дженни подходят какие-то её знакомые ребята, здороваются и остаются гулять с нами, подружка знакомит нас между собой. Как-то, посадив девчонок на маршрутки на площади, мы с Викой идём по бульвару к нашим остановкам и встречаем моих знакомых.
— Погуляем ещё? – предлагаю Вике. Знакомые пригласили нас посидеть с ними.
— Почему же нет. – Говорит Вика и садиться на лавочку. – Может, давай какой-то «шейк» напополам возьмём? А то целый мне уже много будет.
И мы гуляем ещё пару часов, Вика обменивается телефоном с новыми друзьями и уже в сумерках мы продолжаем пусть к автобусам.
— Я так рада, что со всеми познакомилась. Спасибо тебе. – Говорит Вика. Она очень откровенная, часто рассказывает мне очень личные вещи, говорить о которых с кем-либо у меня бы не хватило духу. – А то ведь у меня совсем подруг нет. И не было никогда…
— А теперь – есть. Вика, ты ведь можешь в любое время мне звонить и предлагать погулять. Сейчас лето и вряд ли меня не отпустят.
И Вика звонит через день или два. Её дурацкое АТС заставляет нас практически орать друг другу в трубку «В два?! В час?!» и надеяться, что ты правильно услышала собеседницу. Через пару часов мы уже в Парке, бросаем рюкзаки на траву и падаем рядом со слабоалкоголками в руках, я даю ей сюрприз: кто-то принёс мне статьи о ХИМ, а у меня уже есть такие, и подружка восхищённо взвизгивает.
— У тебя есть работа на лето? Можешь помочь с этим? – спрашивает Вика и я немного удивлена: ей же всего 14, какая работа в таком возрасте! – Хочу заработать. Мать всё пропивает, иногда и жрать нечего. Не хочу жить нищей.
Ого. Мы думаем, куда могут взять на работу ребёнка, да ещё что бы не обманули. Через пару дней подруга рассказывает, что нашла подработку у родителей кого-то из одноклассников в кафешке в своём районе. Конечно, не официально и на неполный день.
— Зато у меня будут свои деньги! – гордо оповещает она. — Ната, а ты можешь потом со мной пойти помочь мне выбрать какую-то одежду? Знаешь, где можно дёшево купить?

В один из дней кто-то хватает меня за руку в центре.
— Привет! Ну как, выпустилась?
Мой старый знакомый «неформал». Идём гулять по городу, катает меня на мотоцикле, подвозит домой.
— Слушай, высади меня тут, я дальше сама спущусь.
У родителей будет инфаркт, если длинноволосый парень на мотоцикле привезёт меня домой. Он, кажется, понимает, что к чему и улыбается глазами.
— Я могу позвонить тебе? Как с тобой встретится? – спрашивает он аккуратно, что бы я не запаниковала.
— Знаешь, ты можешь набрать меня в субботу или воскресенье, я сама дома до трёх. Или днём в обед. – Диктую свой простой номер.
— Я попрошу сестру набрать. – Смеётся он и я краснею. Чёрт.
И он звонит (вернее, звонит его сестра, болтает со мной минут пять, потом передаёт трубку брату). Парень приглашает меня погулять в парк, договариваемся, где он меня встретит.
— Знаешь, — говорит мой «парень», — я бы, наверное, сошёл с ума, если бы мою пятнадцатилетнюю дочь подвозил на байке какой-то волосатый тип.
— Я берегу их нервы!
— И свою репутацию? Хотя я думал, что тебе ну хотя бы восемнадцать, ты выглядишь старше. У тебя глаза взрослые.
— А я малявка, да?
— Вроде того. Но ничего, я подожду, пока ты подрастёшь.
Мы лениво прогуливаемся по парку, потом едем на набережную, потом заходим к «неформалам», мой спутник следит за временем и к девяти подвозит меня домой. На прощание парень обнимает меня и похлопывает по плечу, разворачивает мотоцикл и я остаюсь у дороги одна. Эй, я рассчитывала, что мы попрощаемся по-другому!

Девчонки со двора злятся. Я пропадаю в центре, а тут ещё какой-то парень, с которым я их не хочу знакомить и вообще я его выдумала, наверное. Ну куда мне знакомить его с детьми? Он решит, что и я такая же маленькая, а ему, на секундочку, уже целых двадцать лет!
На пороге возникает Рыська.
— Выходи, погуляем.
Идём вдоль реки. Рыська закуривает – это что-то новенькое! В нашем девчачьем царстве никто не курит… Рыська не ушла в техникум, но и в школу она ходить больше не будет – так решила её мама. И вроде бы как осенью парень её мамы забирает их жить в Киев и там Рыська будет получать образование дальше, а может даже пойдёт в школу моделей.
— А ты правда с парнем встречаешься?
— Ну, типа того.
— У него правда есть мотоцикл?
— Ну да. Типа того. – понимаю, что она «засланный казачок».
— А. А Машка говорит, что ты его придумала. И Мика так считает.
— Я что, такая страшная, что у меня не может быть парня? – взрываюсь я. – А что ещё она говорит?
— Ну. Они решили объявить тебе бойкот и с тобой не разговаривать, пока ты не скажешь правду.
Впадаю в ступор. Ну и дела! А что я должна им сказать? Я и так рассказала, что познакомилась в центре с ребятами, гуляю с ними иногда, что мной интересуется один из них. Ну, приврала на счёт парня. Мы просто гуляем вместе, когда есть возможность. Я, наверное, слишком мелкая для него, он и называет меня Малая.
Возвращаемся во дворы. Подходим к девчонкам, сидящим на лавочке, все замолкают при нашем приближении.
— Ничего мне не скажешь? – спрашиваю Машку. Машка смотрит мимо меня. – Всё понятно.
Ухожу. Рыська уходит со мной.

Может, в чём-то тут и моя вина – забыла про подруг, отдалилась. Но чаще всего я возвращаюсь из Центра уже позже девяти – лето же! – и остаться во дворе с девчонками у меня просто нет сил! Бывает, что днём звонит Дженни или Кэт с телефона-автомата и предлагают встретиться в три на площади, например. Я здороваюсь с девчонками на лавочке и бегу на маршрутку. Или на встречу с новым другом.

Жалуюсь Ириске на свою беду. Ирис пожимает плечами – она старше, она уже официально студентка и наши детские беды от неё далеко.
— Идём на концерт на площадь на следующей неделе? — приглашает меня старшая подружка.
Пишу Викки из соседнего городка, что такого-то числа буду на площади, приходи! Она звонит и назначаем время и место встречи.
Для меня навеки останется тайной под семью замками то, как мы находили друг друга и узнавали без мобильных телефонов, не видя в глаза ни разу в жизни. Викки и Сандра сразу подошли ко мне и к одной из Ирисок! Девчонки – старше нас, совсем взрослые, Викки – 19 лет, Сандре – 18.
— Идёмте за вином и на площадку, — Сандра сразу планирует вечер. Ого! Две бутылки вина!
Сидим во дворике, пьём вино (дешевое и крепкое), обсуждаем ХИМ. Моя челюсть отвисает, когда я узнаю, что у Сандры уже есть ребёнок и они с Викки кумовья.
Концерт закончился, люди с площади разошлись. Прощаемся с девчонками, бежим на маршрутку. Уже одиннадцать часов, ну и дела! Мне дома просто голову оторвут! Иду по ночному району, полночь, на полпути встречаю злую маму.
— Время сколько?
— Да мы ждали маршрутку!
— Вот всё, больше никуда не пойдёшь вообще никогда в жизни до самой пенсии!!!
Днём захожу к Ирис и получаю дозу воспитания еще и от неё: ушли, ничего не сказали, где-то ходили неизвестно с кем, девчонки искали нас, что бы ехать домой, но не нашли и поехали без нас.

Отправляюсь в летний лагерь в лес.
Скучно. Вокруг – одни «цивилы» и все младше меня, сущие дети. Однако, всё не так плохо – идём купаться на большую реку, где я на спор ныряю с высоченного моста, заслуживая этим уважение среди отрядов и двое суток в «изоляторе» за нарушение дисциплины. Поход на старый котлован, где во время Второй Мировой шли бои и можно откапывать там настоящие пули. Экскурсия в монастыри, рассвет в горах, сваренный на костре суп.
Нас привозят за день до начала смены – детей много, автобусов на всех не хватает и везут «в два захода». Лагерь ещё пуст. В первую ночь нас в палате четверо и маленькая дочка вожатой, немного жутко, к тому же нет света. Зато мы выбрали себе лучшие кровати и шкафчики, притащили самые набитые подушки и даже одеяла!
Двадцать один день бездельничаем в славяногорском лесу.
Я не понимаю до сих пор, откуда взялся этот супер-гигиенический обычай: назначать «душевой день» всего три раза за смену! Лето, жара, а помыться никак. Я привыкла мыть волосы каждые три дня, здесь же приходится либо завязывать отросшие грязные прядки в хвост, либо мыть их в раковине, где умываются. Либо в биде – там хотя бы есть горячая вода. Про ноги и подмышки я уже промолчу. Ладно, когда ты чуть младше и не так озабочен гигиеной, хотя купание раз в неделю – то ещё удовольствие. Помнится, как мы выиграли какой-то конкурс и в качестве приза вместо купания в озере выбрали посещение душевой…

Возвращаюсь в город, бегу скорее к своим ХИМикам и к своему «парню».
— Пойдёшь на «сейшен»? – приглашает меня подружка. Помня свой концерт и миниатюру «Дочь вернулась поздно домой», сильно сомневаюсь в возможности похода. Однако, мама отпускает, но «что бы не как в прошлый раз!».
— Привет, Малая! – «парень» знакомит меня со своими друзьями. Друзья немного пьяные, но я под надёжной защитой и никто меня не обижает, но и выпить не предлагает.
Открываю «Лонгер». Через пять минут бутылка конфискована из моих рук, «парень» отводит меня в сторону и тихо, что б никто не слышал, рассказывает, что «тебя от этой гадости сейчас развезёт, дома ты что скажешь? Не смей вообще эту отраву пить!».
В половину одиннадцатого понимаю, что домой добираться далеко и я сейчас снова попаду в немилость и утрачу доверие родителей на веки вечные. Видя ужас в моих глазах, «парень» подвозит меня практически до дома.
— Спасибо. Меня бы просто убили.
— Знаешь, твои родители в чём-то правы. Мы все проходим через взросление, через несколько лет будешь с тоской это время вспоминать. – философствует мой герой, поправляет свои шикарные волосы и исчезает в дали.
Иногда я думаю о том, что буду просто ужасной матерью: я ведь прекрасно понимаю, что такое «подросток». Именно запретный плод самый сладкий и если нет возможности попробовать его дома, то непременно нужно возможность найти и мечту осуществить. Желательно ещё и не «спалиться». И если ребёнок не захочет – то ты никогда не узнаешь. О некоторых вещах не пишут даже в Личный Дневник!

Папа заносит в дом большие коробки. Компьютер! Мне купили компьютер!
Подключаю, включаю… А что дальше? А, ну вот тут всякие пасьянсы есть…
— Для учёбы. – наставляют родители.
— Мне компьютер купили! – хвастаюсь Рыське и она радуется такой обновке.
— Ну и зачем он тебе? – высокомерно удостаивает меня фразы гуляющая с нами Мика.
В голове куча язвительных ответов, но… я внимательно смотрю на неё и пожимаю плечами. Не хочу ей отвечать. А зачем подростку нужен компьютер, эта мечта (вернее, одна из мечт) детей девяностых? Да просто нужен и всё! Сейчас он почти «пуст», но со временем появятся фильмы, игры, музыка, переводчик для занятий английским, а потом – выход в Интернет!

Если я не в центре, то вечером выхожу с Рыськой – она сама часто за мной заходит. Иногда с нами увязывается Мика и тщательно игнорирует мою персону. Рыська курит и Мика тоже закуривает, скорее для того, что бы показать мне свою «крутость», показать, что она не какая-то пай-девочка.
Со «своими» девчонками мы не разговариваем. Машка, как обычно, уехала в деревню, Мелкая, которую не возможно было отогнать от меня год назад, либо молчит, если гуляет с нами, либо общается только с Микой и Рысью. Скоро Мика находит в Мелкой соратницу в ненависти к моей персоне и эти двое сопровождают колкими замечаниями всё, что я скажу. Рыська извиняется, просит нас прекратить и чаще гуляет только со мной вдвоём – подобная ругань ей не приятна.
— Знаешь, Мика очень переживала из-за ссоры с тобой. Даже плакала и не могла понять, почему ты не хочешь с ней общаться. – откровенничает Рыська. – Но я же видела и слышала то, что она говорила и как высокомерно тебя обсуждала за спиной.
— А Машка… Ну, она… Как это сказать? Она не принимает то, что выходит за её личные рамки. – Продолжает рассуждать Рыська. – Я так поняла. Если ты не согласен жить так, как она, то ты ей больше не друг. Даже если бы этот твой мальчик приехал и предстал пред её очи – она бы всё равно всех против тебя настроила.
— Ты права. Вспомни Ленку. Она с нами гуляла, а потом у неё появился мальчик, девчонки-подружки из старших классов – и Машка уже нос воротила, и обсуждала, какая Ленка ужасная. Теперь моя очередь.
— А сколько раз она со мной переставала разговаривать из-за того, что мне скучно сидеть на лавке и я предлагаю пройтись? Вспомни!
И Рыська действительно права. Помню, как ещё совсем мелкая, может, даже дошкольница, я возвращалась с моря и с ровесницей, дочкой друзей моих родителей, сидела в машине. Машка хотела подойти, но на полпути остановилась и вернулась на лавочку. Когда через час я вышла во двор, то услышала «Уходи, мы с тобой не дружим!», хотя перед отъездом мы не ссорились. То же самое было, когда я вышла во двор в обновке, которую папа привёз из Польши. Может, с такого раннего возраста она завидовала тому, что у меня было что-то чего не было у неё? А ведь правда? Просто я никогда не задумывалась об этом – я ведь никогда не завидовала. А теперь – друзья в центре и мальчик.
Хотя, я могу ошибаться – это ведь субъективное мнение. Да и сейчас, столько лет спустя, вопрос «Слушай, а за что вы меня травили, когда мы были маленькие?» будет звучать глупо.
Дети бывают очень жестоки к своим ровесникам, как и подростки. Да-да, любой взрослый сейчас скажет «Ну что вы, вот у нас такого не было! Вот в наше время...». Но это – бессмысленная попытка оправдать себя. Утопленные портфели, камни, подножки, синяки, порванные тетрадки – в любом классе, в любом дворе всегда есть такой страдалец. И я скажу фразу, за которую секта взрослых предаст меня анафеме: в этом есть и вина родителей. «Ах, у Дарьи Петровны сын приносит одни пятёрки! Ах, у Марии Фёдоровны дочь заняла первое место в лепке ушей из теста!» Знакомо, правда? Ах, мои дорогие взрослые, вы ведь не мыслите мыслями (спасибо за тавтологию) детей и вам не понять их простоты – раз он лучше меня, раз мама хвалит его, а не меня, то нужно его осадить. Как? Просто. Налить воды в портфель или закинуть сменку на дерево и посмеятся. А есть ещё другой тип родителей. «Мама Миши купила последние колготки, немецкий дефицит! Не дружи с Мишей! Он – плохой!». «Его бабушка в четыре года учит его читать и писать, вот странные люди, правда?» — и дети мотают на ус. Они впитывают вас, ибо ваши слова создают их мир, в котором дети – губка, лакмусовая бумажка, фильтр.
Я не знаю, как нужно правильно воспитывать детей, в свои тридцать с хвостиком я сама – ребёнок. Но я точно знаю одно. Если однажды я узнаю, что моё дитя было в группе тех, кто кинул портфель в лужу или дразнил кого-то – в первую очередь я хорошенько отчитаю родителей этих сообщников. При детях.
Вы думаете, что я не могу себе этого позволить? Ошибаетесь.

Стою на площади, жду Тэсс. Наконец-то сегодня мы впервые встретимся за пределами мира писем! Подходит девушка. «Ого, вот это бюст!» Хозяйка бюста движется ко мне – это её я жду, оказывается! Чёрная юбка «рыбий хвост», очень модная тогда в 2002 году, серебристый топ на стальном обруче вокруг шеи, каблучки, непослушные кудри (сколько раз за последующие два десятилетия я плакала, утыкаясь в них носом!). Моя Тесс. Как описать вам её лицо? Её глаза зелёные, её черты вполне обычные, но когда она улыбается – будто начинает светить ещё одно Солнце!
«Я некрасивая» — напишет мне моя Тесс однажды, а я в очередной раз подумаю, что она – красивее всех красавиц и лгун тот, кто попробует доказать мне обратное! Начинается просто невозможный ливень, убегаем в переход, мокрые! Даю ей адрес Викки – они, оказывается, почти соседки! Тесс конвоирует папа и, глядя на кошмарную непогоду, он вызывается развезти меня и Вику по домам. Глохнем в луже, выходим из «москвича» и начинаем его выталкивать. Справились, с горем пополам!

— Привет! – неожиданно слышу голос Твигги в телефоне. – Пойдём с нами с Фишкой на День города гулять?
— А Лина будет?
— Нет. Лина теперь только с парнем гуляет. Мы вообще в последний раз в школе виделись.
А ведь и Лина сдавала экзамены, переживала, выбирала наряд на выпускной, была самой красивой в мире… А меня не было рядом с ней. Скрепя душой понимаю, что безумно скучаю по подруге, но даже под страхом носить всю жизнь Мамин Любимый Свитер я в этом не признаюсь.
Твигги будет учиться в художественном училище, в котором занималась с шестого класса. А через три года продолжит путь художника в каком-то университете, но пока что рано об этом думать. А Фишка идёт в десятый класс, от неё я узнаю, что и Лина остаётся в школе.
Идём гулять. На концерт мы, уже не помню почему, не попадаем, поэтому просто шатаемся по городу, пьём какую-то слабоалкоголку. Поём песни где-то на лавочке и слышим из окна «Пошли вон отсюда, наркоманы, сейчас милицию вызову!», со смехом убегаем. Попадаем под ливень. Какие-то мальчишки, едва ли старше нас, неумело пробуют познакомиться, мы все хохочем, задерживаемся на полчасика на старой лавочке у пруда, потом снова продолжаем прогулку втроём, посмеиваясь над фразами ребят.
Потом ещё полчаса хохочем на остановке, пока ждём автобус.
Ну почему с девчонками во дворе мы так никогда не общались? Не выезжали в центр на праздники, не дурачились в троллейбусе… Один раз на «Локомотив», да и то под надзором мамы Блу. Лето, каникулы, а они – с лавочки ни ногой, как сидели, так и сидят, и делают только то, что одобрит Машка. Мне кажется, что они с детства такие были…
А я не хочу до старости лет просидеть под подъездом на лавочке. Хочу жить! Хочу гулять в красивом центре, заходить в бары, например, в парк. Через пару лет я буду поступать в универ и, наверное, только аж тогда начнётся такая жизнь со всеми этими прогулками. В центре я видела кучу молодёжи, прогуливающихся по бульвару, сидящих в кафешках под зонтиками – ну, ведь не все они «центровые». Да и на остановках в транспорт вечером садилась куча народа. И вот в этот момент мои глаза будто открылись. И вот в этот момент я осознала, что своё время можно проводит по-другому.

— А пойдём на «Рок Точку» на выходных? Там разные группы выступать будут!
Предлагаю Рыське пойти на «Рок Точку», она не против. Но с нами увязалась Мика – попросилась у Рыськи и та не смогла ей отказать. Встречаю на фестивале Фишку, она, конечно же, остаётся с нами, встречаю ХИМиков, знакомых «неформалов», всех обнимаю и понимаю, что не смотря на ссору с подругами со двора, я не осталась одна. И Мика, конечно же, расскажет им, какая у меня без них насыщенная жизнь. Хотя, скорее всего, она соврёт.

У мамы внезапно включился режим «Добрая Мама» и она поддаётся на мои уговоры – идём покупать мне краску для волос.
— Ну, выбирай.
Тыкаю в иссиня-чёрный.
— Нет! Неееет! Он потом не смывается! Только не чёрный!
— Тогда белый, платиновый!
— Нет, только не белый! Он не возьмётся!
Выбираю цвет «бужеле». Волосы становятся сливового цвета, я в восторге!
Сейчас сквозь время и изменившийся вкус могу смело сказать вам: цвет был просто ужасный! «Бабушкины цвета» — называю я сейчас краску таких оттенков. Но тогда он был очень модным и из всей палитры самым «не таким», как остальные.

Волоку ноги на ненавистных шпильках домой, встречаю девчонок.
— Ты откуда такая нарядная?
— С парада, там же День Города…
— Ты на концерте была?
— Нет, я в параде участвовала, с «помпонами» шла в колонне нашего района. – говорю я специально для Мики. «Ооооо!» — цокает языком она и закатывает глаза. – Потом с друзьями встретилась и прогулялась немного.
Но это правда – за пару дней до этого меня и Ладку встретила завуч и попросила прийти и пройтись в колоне от нашего района. Я согласилась, скрепя душой, нашла какую-то чёрную юбку, а зелёный топ и самодельные «помпоны» мне выдали на месте. И чёрт дёрнул меня обуть босоножки с выпускного – к концу марширования я уже не могла стоять!
Зато, когда мы уже дошли до места окончания шевствования, я увидела в толпе весело махающую мне Дженни в компании нескольких ребят!
— Ух ты! Ната! Не ожидала тебя тут встретить! Ты домой? Не хочешь погулять? – подруга обрадовалась внезапной встрече, тут же представила меня и мы отправились к ближайшему ларьку за напитками. Ноги болят ужасно, но я готова пострадать ради прогулки! Тем более, что с собой у меня кофточка для переодевания, дома думают, что я на параде, так что…
— Вот это ноги! – говорит кто-то. – Я бы к таким ногим…
— Эти ноги уже заняты, вытри слюни! – осаждает парня моя подружка и все смеются.
К счастью для моих ног, мы садимся где-то в сквере, откуда-то материализуется гитара, начинаются песни, все подпевают…

Скоро снова в школу. Новый класс, новые люди, новая жизнь, старшая школа. Ещё совсем чуть-чуть – и я стану взрослой.
Лето, ставшее немного короче из-за экзаменов, как-то слишком быстро заканчивается. Внезапно налетают холода и даже тот промежуток, когда вечером ты набрасываешь кофту, а днём разгуливаешь в футболке, сокращается до пары дней… Внезапно я открываю дверь и вижу Рыську в курточке, сама же надеваю свитер…

Какое-то бедное лето, по сравнению с прошлым. Я с тоской перелистываю свой прошлый Дневник, читаю о беззаботном времени, когда были близкие подруги, смех, когда во дворе ждали девчонки и в любой момент можно было к ним выйти… Может, стоило им что-то рассказать про «парня»? Но ведь я всё рассказала, что они ещё хотели услышать? Что я – неуверенная в себе страшная клуша, которая будет с ними до старости куковать на лавочке? И обидно и бесит вся эта ситуация.
В последний день лета я лениво и уныло собираю вещи в рюкзак. Ну, не всё так плохо: у меня есть друзья в центре, у меня есть компьютер… Жить можно.