«Первое сентября, или будем ЖИТЬ»
Возрастные ограничения 18+
одиннадцатый рассказ в книгу «На сломе эпох» (книга в свободном доступе) для Литреса
«…
Идёт-гудёт…» прямо с утра
толпа, – и стар, и мал! –
звенит звонок, зовет – пора,
малыш бежит… Упал.
И всюду много суеты:
шаров, улыбок, смех
и прочей разной суеты,
цветы в руках у всех.
Всё оттого, что сентября
сегодня первый день
и, как обычно, ребятня
визжит: «Учиться лень»!
Но в школу радостной гурьбой
бегут, летят, спешат,
а мы, родители домой
идем без них назад…».
…В середине девяностых, обустроившись на новом месте у Лахтинского разлива нашей замечательной живописнейшей без всякого преувеличения Маркизовой лужи – Невской губы Финского залива – пришла очередь и Малышки сменить свой выбранный когда-то профиль работы. И вот, лишь едва успев окончить свой первый курс ленинградского на тот момент института, ныне Университета имени Александра Ивановича Герцена, ей вдруг неожиданно поступило предложение выйти на работу в школу преподавателем вместе со старшим ребёнком. В школе в середине девяностых сложилась весьма критическая ситуация с преподавательским составом – едва не половина штатных единиц оказались вдруг вакантными…
«…ДЕТИ!
Ах, как много всё-таки ещё НЫНЕ, в середине девяностых, вокруг нас оказалось детей. Как прекрасно когда много детей!
Вот только непонятно откуда они все появились?
Где были?
Почему их не было всё это время в наших дворах моего города?
Дети почти совсем перестали гулять.
А мы, когда-то давно, впрочем нет, совсем недавно, всего-то лет десять пятнадцать назад гуляли, постоянно мчались на улицу, к друзьям.
ШУМ!
Ах, как много тогда было шума в наших дворах! Это просто немыслимо, но мы и теперь слышим его, он поселился в нас и живёт, живёт:
— Саша (Маша, Марина, Валера), — кричат наши родители из окна, никаких назойливых мобильников нет и в помине, многоэтажек во двор, где полным-полно ребятни. — Иди домой, обедать.
— Ну-у-у, ма-а-ам, ещё пять мину-у-уто-чек, — канючим мы в ответ, убегая подальше от родительских окон…».
…Ничего удивительного – профессия учителя вдруг в один момент перестала быть уважаемой и нужной. Никто не желал тратить своё драгоценное время на малопрестижную профессию обслуживающего персонала, как почему-то тогда назвали учителей. Да и учить-то вдруг стало нечему – методики прошлых лет оказались устаревшими, знания о добре и зле неверными, любая объединяющая коллектив идея преступно ложной – и небезопасно, так как введённый в программу обучения курс о правах учеников государственных учебных учреждений лишил самих педагогов их собственных прав. Отбарабанил учебную программу и всё – будь свободен, ничего больше ненужно и нельзя, вот только уровень знаний учеников обязательно спросится. Ну, и кто ж захочет работать в таком положении, да к тому ж… за гроши?..
«…Теперь в наших дворах стало ТИХО.
Ах, как тихо НЫНЕ в наших дворах! До сих пор, кстати, тихо… безумно!
Никто никого не кричит с окна и никуда не зовет. Просто нет там никого, лишь пыльные автомобили, да бездомные коты, без страха греющиеся на заброшенных детских площадках. Где же дети? Куда они делись?
Дети, ау!
Удивительно.
Но они-то, оказывается все здесь, рядом, сидят каждый в своей норке-квартире, уткнувшись через свой фильтр в великий и ужасный Интернет:
— Ты где? — влетает кому-то из них сообщение в «гадком гаджете».
— В «хоме», — отвечает второй.
— «Сень контрош», — напоминает первый типа: «сегодня контрольная».
— «Поф», — отвечает второй, мол «до лампочки».
— «Пош тус»? — предлагает первый прогуляться.
— «Наф»? — не соглашается второй.
Ну и так далее, далее, без конца и края, весь день, а иногда и всю ночь, если «перенц» (родитель) не отберет вожделенный портал с внешним миром. Ныне даже сидя рядом за одной партой на уроке или на перемене они продолжают чатиться в сети, не видя друг с другом рядом с собой.
НЫНЕ мы все разучились разговаривать, глядя в глаза. Если так пойдёт, то и со своими детьми мы скоро тоже разучимся говорить…».
…Но Малышка тогда-таки приняла то необычное предложение директора. Во-первых, пришло время начинать работать, во-вторых, нужны дополнительные средства в семье. А, в-третьих, у нашей Старшенькой в классе к тому времени царила полная Вакханалия: своего учителя нет, а подменные откровенно отбывали номер.
Ну, а в-четвёртых, другой работы поблизости от дома в новостройке и детей просто не было…
«…А мы в наши семидесятые – ДАВНО! – разговаривали! Говорили звуки, слоги, СЛОВА. Ах, сколько было у нас слов! Мы только и делали, что говорили без конца и краю, бурно и громко выражая свои эмоции. И в школе, и дома, и на всякого рода собраниях, и на уроках, и, конечно же, в нашем родном дворе. Всегда и везде! Мы спорили, доказывали, смеялись, рассказывали, тараторили, перебивая друг друга обо всем на свете и обязательно глядя в глаза, ведь глаза проводник не только рассудка, но и сознания, души.
Впрочем, и НЫНЕ всё, кажется, как прежде: дети такие же, как и мы, когда-то. Они соскучились и, придя на школьную линейку, с удовольствием говорят друг с другом, пихаются, улыбаются, забыв про гаджеты, смотрят в глаза.
А ещё и у них в руках ЦВЕТЫ.
Ах, какие же на самом деле красивые в руках наших детишек цветы!
Их так много, сколько самих детей вокруг нас. Нет – их даже больше! У многих в руках по два, три и даже четыре букета. Нет ни одного ребёнка, кто бы ни принес сегодня живые цветы. Может от того и дети сегодня такие необычные, нормальные. Они разговаривают, галдят, шумят, радуются, глядя прямо в глаза. Они все такие нарядные, довольные, счастливые дарят нам настоящую радость, и мы – взрослые, тоже излучаем благодушие и приязнь.
Мы идем, взявшись за руки со своими чадами, улыбаемся им, беседуем с ними…»
…Одним словом, тогда, в середине девяностых, Малышка со своей старшей дочерью вместе пошли в школу: одна – ученица, вторая – её классный руководитель.
У дочки на голове сплетённая вкруг огромная пышная коса, у мамы прическа «каре» с челкой чуть повыше бровей!
У ученицы, как и положено, ранец на плечах, у учительницы – учительский дипломат в руках!
У девочки два неподражаемых букета георгинов с бабушкиного садового участка, у девушки – большая ваза для водружения её на стол в классе…
«…Впрочем, все да не все. Вон папочка в черной кожаной куртке с огромной вышивкой «черепа» на спине НЫНЕ молча «чешет» быстрым некрасивым шагом по тротуару, втянув в воротник-стойку свою лысую голову с сигаретой в зубах, а за ним вприпрыжку с толстым портфелем и худым букетиком в руках семенит испуганный сынишка.
Ужасно.
Но, взрослые в середине десятых, стали редко общаться с детьми…»
…
— Девочки, прекратите материться? — делает замечание Феликс девчонкам старших классов, разместившихся, как это обычно бывает, рядом со сбившимися в кучку первоклашками.
— Тебе «чЁ», дядя, жизнь надоела?.. — летит с ходу оттуда в ответ, — «ща заяву» директору «накатаем», мол, прямо во дворе школы незнакомый к несовершеннолетним пристаёт, будешь знать…
«…А в семидесятые взрослые, не задумываясь, общались с нами с детьми!
Тогда в нашем дворе они всегда улыбались нам и, здороваясь, спрашивали, что мы получили в школе, чем увлекаемся, на какие занятия ходим, обращаясь к каждому по имени. А, если вдруг видели во дворе незнакомого ребёнка, то, не стесняясь, спрашивали его – кто он и откуда, зачем и с кем пришёл в наш двор.
Раньше – ДАВНО! – посреди каждого двора на скамейках сидели вездесущие бабушки-старушки, они зорко следили за всем, что происходит на вверенной им территории. Им было до нас дело и… время. А нам до них. И мы до сих пор помним их лица…»
….Может и вправду, не о чём, да и незачем… теперь взрослым говорить с незнакомыми… детьми?..
«…ТЕПЛО.
Ах, как же НЫНЕ тепло на улице!
Во все глаза на нас сморит ласковое солнце, накрыв весь школьный двор радостными многократно отраженными от окон разноцветными брызгами. И дети вокруг удивительным образом радуются при встрече друг с другом, улыбаются, хохочут, обнимаются и даже пихаются. Ну, что ж они соскучились и сегодня (как минимум сейчас) оторвались от своих «гадких гаджетов».
Родители, глядя на своих чад, улыбаются им, толпясь поодаль и переговариваясь между собой, возможно, вспоминая свои школьные годы. Люди всегда вспоминают былое, сравнивая его с нынешним.
Звучит весёлая ритмичная музыка, которая тянет всех нас в пляс. Ноги начинают непроизвольно пританцовывать. Вот только непонятно почему все песни иностранные и зачем нужно ставить их так громко?
Малыши заметно перепугались и жмутся к родителям, да и многие родители вдруг почувствовали себя неуютно здесь, втянули головы в воротники, заозирались по сторонам.
А где же наши старые, добрые песни о школе?
Кстати, а где новые современные песни о школьной дружбе, о классной жизни, о школьной любви, наконец? О…
Ах, да – их же, просто-напросто, нет!
Почему?
А у нас когда-то ДАВНО были свои ПЕСНИ.
Ах, сколько было у нас песен: и о школе, и о дружбе, и о любви, и о преодолении. Ах, сколько в них было романтики, свершений, светлой грусти! На первое сентября в школе, как правило, играл «живой» оркестр, а кое-где даже свой собственный из учеников старших классов. А в конце семидесятых появились и свои вокально-инструментальные ансамбли, группы, хоры, которые пели на родном языке не хуже самого Серёжи Парамонова. Первого сентября музыка звучала из всех громкоговорителей города, радиоприемников и телевизоров, она была весёлая и задорная на всех языках народов Великой страны, но никогда не звучала музыка скучных «стиляг». Да и не было-то их вокруг. А если и появлялось, что-то подобное, инородное, то рассматривалось, как уродство, а потому вызывало у нас некое чувство жалости и сострадания, потому как жалко тех, кому скучно живётся на белом свете.
«Умному человеку даже с собою не скучно…», – а тут?
Жалко, но теперь нет современных песен про первое сентября, не считая попытки что-то изобразить новое детской студией «Барбарики», правда, и их не слышно что-то в последнее время…»
…Впрочем, нет, люди должны общаться между собой, невзирая на цветовые, гендерные и естественно возрастные признаки.
Люди не могут существовать все социума…
…На школьной линейке, как никогда, много людей.
На трибуне появляются нарядный завуч, директор, приглашенные депутаты муниципального округа, представители главы администрации и прочие, прочие, прочие.
Но почему-то до сих пор во дворе нет учителей.
Куда же вставать классам? Где наши? Где чужие?
В какой-то момент, после затянувшейся паузы один за другим они выходят из школы, останавливаются на крыльце, сверху озираются по сторонам в поисках своих учеников и неуверенной походкой «сходят» в народ.
Дети, немного успокоившись, полукругом обступают своих педагогов, образуя тем самым подобие организованной толпы.
Музыка, наконец, умолкает, к микрофону подходит директор, – «кривнейка» начинается…
«…А когда-то ДАВНО… было всё не так!
УЧИТЕЛЯ.
Ах, какие у нас были учителя! Я помню их всех, что называется поименно, «пофамильно» и, конечно, по отчеству. Они задолго до начала линейки выходили на школьный двор с табличкой класса в руках и встречали нас на школьном дворе. В этот день у нас с ними был праздник, мы вместе радовались началу учебного года, нашей встрече. Нам было, что рассказать друг другу, нам было интересно рассказывать. Может поэтому, на первом уроке литературы мы всей страной писали сочинение на одну тему: «Как я провел лето?»
… Увы, НЫНЕ, кажется, уже не пишут…
Тогда – ДАВНО! – в семидесятые, во дворах нашей школы на асфальте, или на песке спортивной площадки (смотря, где была назначена линейка) заранее чертили квадраты с номерами классов. Ученики с родителями приходили заранее до начала линейки и вставали в строй строго на свои места в три-четыре колонны за своими звеньевыми, в младших классах – командиром звездочки. В правом углу квадрата становился староста класса, он же председатель совета отряда. Тогда мы все с первого класса участвовали в спортивно-патриотической игре «Зарница», поэтому каждый из нас знал своё место «в строю…».
ТЕПЕРЬ не знают!
Нам всем ещё предстоит найти своё место в строю Жизни, понять своё предназначение, либо катиться по ней без оного, обзывая окружающее нас большинство «баранами»…»
…ДИРЕКТОР.
Ах, какой улыбчивый и красивый директор, Антонина Сергеевна! Она громко, уверенно, что-то правильное и нужное говорит в микрофон, несколько даже приглушив звонкий гомон детворы, низкий гул родителей, шаркающий шум ног охранников у ворот школы.
Торжественно вносятся флаги города и страны. Играет гимн.
В центр двора ведут первоклассников, которые радостно выпускают в небо разноцветные шары, читают подготовленные в детских садиках стихи, поют хорошую песню. К микрофону по очереди подходят выступающие от РОНО, Муниципального совета, Законодательного собрания, администрации района и города, поют и танцуют будущие выпускники.
Великолепно!
Вот только… всё это почти никто не слышит, возможно, даже и не видит: общий «гудеж» линейки после вноса флагов и гимна возвращается на прежний уровень и даже усиливается из-за мешающего ему звука динамиков трибуны, словно они решили посоревноваться в этом друг с другом…
«…А когда-то ДАВНО было не так!
РЕЧЬ!
Какая была речь директора! Мы ждали её, гадая, что скажет в этом году наш директор, Евгений Петрович. Слова его всегда звучали в «гробовой» тишине. Он обычно вспоминал выпускников нашей школы, говорил о результатах их поступления этим летом в престижные ВУЗы. Директор никогда не забывал ни о первоклассниках, ни об учителях, говорил о задачах пионерской дружины и комсомольской организации школы, о крупных запланированных в новом учебном году делах и событиях.
У нас всегда были какие-нибудь очень важные и неотложные дела, поэтому нам никогда не было скучно.
Умопомрачительно, но когда-то ДАВНО у нас всё было неформально.
Кто, а главное, зачем сегодня решил, что всё это ненужно, попутно обозвав банальный экономический кризис нашего времени «застоем» и «формализмом»? Разве сегодня новая «рецессия» не захватила в очередной раз экономику Мира?
На тех наших линейках, также как и НЫНЕ звучали поздравления, стихи, музыка, песни, но выступали на трибуне (как правило, девчонки) только по собственному желанию, мальчишки вносили флаги трех организаций (комсомол, пионерия, октябрята), сами при этом играли марши на барабанах и горне. Воздушных шаров, правда, не было – дорого! Будущие выпускники вместе с первоклассниками сажали в школьном саду или рядом со школой саженцы, давали им напутствия, а потом опекали их в школе весь год.
Но главное всё, что происходило вокруг, мы видели и слышали, хоть и не было тогда такой современной громкоговорящей аппаратуры, а народу из-за прихода жителей всего микрорайона было в несколько раз больше, чем ТЕПЕРЬ.
Первое сентября праздновал весь город, вся страна, люди желали быть вместе…»
…
ЗВОНОК.
На линейке звенит звонок.
Ах, как здорово, что до сих пор жив школьный звонок! Директор торжественно объявляет имена учеников одиннадцатого и 1-го классов кому в этом году поручено дать первый звонок.
Ах, всё-таки как действительно здорово, что теперь, как раньше в школе звенит звонок, а не приходит, в примеру, какая-нибудь булькуюшая, как слив в унитазе, «эсемеска» в «гадкие гаджеты» учеников и учителя, возвещая о механической смене деятельности.
И вот, самый сильный и достойные юноша, одиннадцатиклассник сажает себе на плечи самую красивую и маленькую кроху-первоклассницу и проносит её по большому кругу всей линейки, а та в свою очередь звонко и весело звенит «волшебным колокольчиком». Теперь её весь год в школе будут звать «звоночком», пока на следующий год эта эстафета не перейдёт к новой малышке-первокласснице…
«…А у нас когда-то ДАВНО… всё было точно так же.
ЗВОНОЧЕК!
Ах, как всё-таки это здорово, что есть ещё на «Белом Свете» ЗВОНОЧЕК!..»
…Малышка тоже когда-то давно была таким «звоночком», а пять лет спустя после Феликс нёс свой «звоночек» на плечах во дворе своей школы. Теперь, спустя чуть больше десяти лет их Старшенькая звенит с плеч старшеклассника на всю школу, а ещё через двенадцать лет их сын пронесёт здесь свой звоночек, а ещё через год по тому же двору прокатится и их Младшенькая…
«…Всё правильно, жизнь продолжается, всё самое главное в ней всегда останется с нами, всегда вернётся, чтобы не происходило вокруг. А раз так, то вслед за любимым поэтом и композитором, слегка перефразируя его мысль, споём в завершении этого очерка-размышления: «…не прощаюсь, говорю вам всем: «До скорой встречи. Всё вернётся, а вернётся – значит будем жить!»…».
…Будем ЖИТЬ!..
01.07.2020-2023г.
Автор, как обычно, приносит извинения за возможные совпадения имен и описанных ситуаций, дабы не желает обидеть кого-либо своим невинным желанием слегка приукрасить некогда запавшие в памяти обычные, житейские ситуации. Все описанные здесь события, диалоги, действующие лица, безусловно, вымышленные, потому как рассказ является художественным и ни в коем случае не претендует на документальность, хотя основа сюжета и взята из дневников и воспоминаний друзей, товарищей, соседей периода 1995-2015 годов.
Автор благодарит критика (ЕМЮ) за оказанную помощь и терпение всё это выслушать в сто двадцать первый раз.
Да и… эта повесть-черновик – всего лишь рукопись, набросок. В нём вероятней всего масса стилистических и орфографических ошибок, при нахождении которых автор, принеся в очередной раз свои извинения за неудобство перед скрупулезными лингвистами, просит направить их администратору группы «Питер из окна автомобиля», на любой удобной Вам платформе (ВК, ОК, ФБ), для исправления, либо оставить их прямо под текстом.
Спасибо за внимание и… сопереживание.
Книга «На сломе эпох» в свободном доступе на Литресе за минимальную цену по ссылке: https://www.litres.ru/book/valeriy-petrovich-ekimov/obschaga-ili-na-slome-epoh-69423859/?lfrom=1088109115&ref_offer=1&ref_key=6b352f26e11d76651bace911752f83b18ab23da18775da6673c6e3c651da7df9
«…
Идёт-гудёт…» прямо с утра
толпа, – и стар, и мал! –
звенит звонок, зовет – пора,
малыш бежит… Упал.
И всюду много суеты:
шаров, улыбок, смех
и прочей разной суеты,
цветы в руках у всех.
Всё оттого, что сентября
сегодня первый день
и, как обычно, ребятня
визжит: «Учиться лень»!
Но в школу радостной гурьбой
бегут, летят, спешат,
а мы, родители домой
идем без них назад…».
…В середине девяностых, обустроившись на новом месте у Лахтинского разлива нашей замечательной живописнейшей без всякого преувеличения Маркизовой лужи – Невской губы Финского залива – пришла очередь и Малышки сменить свой выбранный когда-то профиль работы. И вот, лишь едва успев окончить свой первый курс ленинградского на тот момент института, ныне Университета имени Александра Ивановича Герцена, ей вдруг неожиданно поступило предложение выйти на работу в школу преподавателем вместе со старшим ребёнком. В школе в середине девяностых сложилась весьма критическая ситуация с преподавательским составом – едва не половина штатных единиц оказались вдруг вакантными…
«…ДЕТИ!
Ах, как много всё-таки ещё НЫНЕ, в середине девяностых, вокруг нас оказалось детей. Как прекрасно когда много детей!
Вот только непонятно откуда они все появились?
Где были?
Почему их не было всё это время в наших дворах моего города?
Дети почти совсем перестали гулять.
А мы, когда-то давно, впрочем нет, совсем недавно, всего-то лет десять пятнадцать назад гуляли, постоянно мчались на улицу, к друзьям.
ШУМ!
Ах, как много тогда было шума в наших дворах! Это просто немыслимо, но мы и теперь слышим его, он поселился в нас и живёт, живёт:
— Саша (Маша, Марина, Валера), — кричат наши родители из окна, никаких назойливых мобильников нет и в помине, многоэтажек во двор, где полным-полно ребятни. — Иди домой, обедать.
— Ну-у-у, ма-а-ам, ещё пять мину-у-уто-чек, — канючим мы в ответ, убегая подальше от родительских окон…».
…Ничего удивительного – профессия учителя вдруг в один момент перестала быть уважаемой и нужной. Никто не желал тратить своё драгоценное время на малопрестижную профессию обслуживающего персонала, как почему-то тогда назвали учителей. Да и учить-то вдруг стало нечему – методики прошлых лет оказались устаревшими, знания о добре и зле неверными, любая объединяющая коллектив идея преступно ложной – и небезопасно, так как введённый в программу обучения курс о правах учеников государственных учебных учреждений лишил самих педагогов их собственных прав. Отбарабанил учебную программу и всё – будь свободен, ничего больше ненужно и нельзя, вот только уровень знаний учеников обязательно спросится. Ну, и кто ж захочет работать в таком положении, да к тому ж… за гроши?..
«…Теперь в наших дворах стало ТИХО.
Ах, как тихо НЫНЕ в наших дворах! До сих пор, кстати, тихо… безумно!
Никто никого не кричит с окна и никуда не зовет. Просто нет там никого, лишь пыльные автомобили, да бездомные коты, без страха греющиеся на заброшенных детских площадках. Где же дети? Куда они делись?
Дети, ау!
Удивительно.
Но они-то, оказывается все здесь, рядом, сидят каждый в своей норке-квартире, уткнувшись через свой фильтр в великий и ужасный Интернет:
— Ты где? — влетает кому-то из них сообщение в «гадком гаджете».
— В «хоме», — отвечает второй.
— «Сень контрош», — напоминает первый типа: «сегодня контрольная».
— «Поф», — отвечает второй, мол «до лампочки».
— «Пош тус»? — предлагает первый прогуляться.
— «Наф»? — не соглашается второй.
Ну и так далее, далее, без конца и края, весь день, а иногда и всю ночь, если «перенц» (родитель) не отберет вожделенный портал с внешним миром. Ныне даже сидя рядом за одной партой на уроке или на перемене они продолжают чатиться в сети, не видя друг с другом рядом с собой.
НЫНЕ мы все разучились разговаривать, глядя в глаза. Если так пойдёт, то и со своими детьми мы скоро тоже разучимся говорить…».
…Но Малышка тогда-таки приняла то необычное предложение директора. Во-первых, пришло время начинать работать, во-вторых, нужны дополнительные средства в семье. А, в-третьих, у нашей Старшенькой в классе к тому времени царила полная Вакханалия: своего учителя нет, а подменные откровенно отбывали номер.
Ну, а в-четвёртых, другой работы поблизости от дома в новостройке и детей просто не было…
«…А мы в наши семидесятые – ДАВНО! – разговаривали! Говорили звуки, слоги, СЛОВА. Ах, сколько было у нас слов! Мы только и делали, что говорили без конца и краю, бурно и громко выражая свои эмоции. И в школе, и дома, и на всякого рода собраниях, и на уроках, и, конечно же, в нашем родном дворе. Всегда и везде! Мы спорили, доказывали, смеялись, рассказывали, тараторили, перебивая друг друга обо всем на свете и обязательно глядя в глаза, ведь глаза проводник не только рассудка, но и сознания, души.
Впрочем, и НЫНЕ всё, кажется, как прежде: дети такие же, как и мы, когда-то. Они соскучились и, придя на школьную линейку, с удовольствием говорят друг с другом, пихаются, улыбаются, забыв про гаджеты, смотрят в глаза.
А ещё и у них в руках ЦВЕТЫ.
Ах, какие же на самом деле красивые в руках наших детишек цветы!
Их так много, сколько самих детей вокруг нас. Нет – их даже больше! У многих в руках по два, три и даже четыре букета. Нет ни одного ребёнка, кто бы ни принес сегодня живые цветы. Может от того и дети сегодня такие необычные, нормальные. Они разговаривают, галдят, шумят, радуются, глядя прямо в глаза. Они все такие нарядные, довольные, счастливые дарят нам настоящую радость, и мы – взрослые, тоже излучаем благодушие и приязнь.
Мы идем, взявшись за руки со своими чадами, улыбаемся им, беседуем с ними…»
…Одним словом, тогда, в середине девяностых, Малышка со своей старшей дочерью вместе пошли в школу: одна – ученица, вторая – её классный руководитель.
У дочки на голове сплетённая вкруг огромная пышная коса, у мамы прическа «каре» с челкой чуть повыше бровей!
У ученицы, как и положено, ранец на плечах, у учительницы – учительский дипломат в руках!
У девочки два неподражаемых букета георгинов с бабушкиного садового участка, у девушки – большая ваза для водружения её на стол в классе…
«…Впрочем, все да не все. Вон папочка в черной кожаной куртке с огромной вышивкой «черепа» на спине НЫНЕ молча «чешет» быстрым некрасивым шагом по тротуару, втянув в воротник-стойку свою лысую голову с сигаретой в зубах, а за ним вприпрыжку с толстым портфелем и худым букетиком в руках семенит испуганный сынишка.
Ужасно.
Но, взрослые в середине десятых, стали редко общаться с детьми…»
…
— Девочки, прекратите материться? — делает замечание Феликс девчонкам старших классов, разместившихся, как это обычно бывает, рядом со сбившимися в кучку первоклашками.
— Тебе «чЁ», дядя, жизнь надоела?.. — летит с ходу оттуда в ответ, — «ща заяву» директору «накатаем», мол, прямо во дворе школы незнакомый к несовершеннолетним пристаёт, будешь знать…
«…А в семидесятые взрослые, не задумываясь, общались с нами с детьми!
Тогда в нашем дворе они всегда улыбались нам и, здороваясь, спрашивали, что мы получили в школе, чем увлекаемся, на какие занятия ходим, обращаясь к каждому по имени. А, если вдруг видели во дворе незнакомого ребёнка, то, не стесняясь, спрашивали его – кто он и откуда, зачем и с кем пришёл в наш двор.
Раньше – ДАВНО! – посреди каждого двора на скамейках сидели вездесущие бабушки-старушки, они зорко следили за всем, что происходит на вверенной им территории. Им было до нас дело и… время. А нам до них. И мы до сих пор помним их лица…»
….Может и вправду, не о чём, да и незачем… теперь взрослым говорить с незнакомыми… детьми?..
«…ТЕПЛО.
Ах, как же НЫНЕ тепло на улице!
Во все глаза на нас сморит ласковое солнце, накрыв весь школьный двор радостными многократно отраженными от окон разноцветными брызгами. И дети вокруг удивительным образом радуются при встрече друг с другом, улыбаются, хохочут, обнимаются и даже пихаются. Ну, что ж они соскучились и сегодня (как минимум сейчас) оторвались от своих «гадких гаджетов».
Родители, глядя на своих чад, улыбаются им, толпясь поодаль и переговариваясь между собой, возможно, вспоминая свои школьные годы. Люди всегда вспоминают былое, сравнивая его с нынешним.
Звучит весёлая ритмичная музыка, которая тянет всех нас в пляс. Ноги начинают непроизвольно пританцовывать. Вот только непонятно почему все песни иностранные и зачем нужно ставить их так громко?
Малыши заметно перепугались и жмутся к родителям, да и многие родители вдруг почувствовали себя неуютно здесь, втянули головы в воротники, заозирались по сторонам.
А где же наши старые, добрые песни о школе?
Кстати, а где новые современные песни о школьной дружбе, о классной жизни, о школьной любви, наконец? О…
Ах, да – их же, просто-напросто, нет!
Почему?
А у нас когда-то ДАВНО были свои ПЕСНИ.
Ах, сколько было у нас песен: и о школе, и о дружбе, и о любви, и о преодолении. Ах, сколько в них было романтики, свершений, светлой грусти! На первое сентября в школе, как правило, играл «живой» оркестр, а кое-где даже свой собственный из учеников старших классов. А в конце семидесятых появились и свои вокально-инструментальные ансамбли, группы, хоры, которые пели на родном языке не хуже самого Серёжи Парамонова. Первого сентября музыка звучала из всех громкоговорителей города, радиоприемников и телевизоров, она была весёлая и задорная на всех языках народов Великой страны, но никогда не звучала музыка скучных «стиляг». Да и не было-то их вокруг. А если и появлялось, что-то подобное, инородное, то рассматривалось, как уродство, а потому вызывало у нас некое чувство жалости и сострадания, потому как жалко тех, кому скучно живётся на белом свете.
«Умному человеку даже с собою не скучно…», – а тут?
Жалко, но теперь нет современных песен про первое сентября, не считая попытки что-то изобразить новое детской студией «Барбарики», правда, и их не слышно что-то в последнее время…»
…Впрочем, нет, люди должны общаться между собой, невзирая на цветовые, гендерные и естественно возрастные признаки.
Люди не могут существовать все социума…
…На школьной линейке, как никогда, много людей.
На трибуне появляются нарядный завуч, директор, приглашенные депутаты муниципального округа, представители главы администрации и прочие, прочие, прочие.
Но почему-то до сих пор во дворе нет учителей.
Куда же вставать классам? Где наши? Где чужие?
В какой-то момент, после затянувшейся паузы один за другим они выходят из школы, останавливаются на крыльце, сверху озираются по сторонам в поисках своих учеников и неуверенной походкой «сходят» в народ.
Дети, немного успокоившись, полукругом обступают своих педагогов, образуя тем самым подобие организованной толпы.
Музыка, наконец, умолкает, к микрофону подходит директор, – «кривнейка» начинается…
«…А когда-то ДАВНО… было всё не так!
УЧИТЕЛЯ.
Ах, какие у нас были учителя! Я помню их всех, что называется поименно, «пофамильно» и, конечно, по отчеству. Они задолго до начала линейки выходили на школьный двор с табличкой класса в руках и встречали нас на школьном дворе. В этот день у нас с ними был праздник, мы вместе радовались началу учебного года, нашей встрече. Нам было, что рассказать друг другу, нам было интересно рассказывать. Может поэтому, на первом уроке литературы мы всей страной писали сочинение на одну тему: «Как я провел лето?»
… Увы, НЫНЕ, кажется, уже не пишут…
Тогда – ДАВНО! – в семидесятые, во дворах нашей школы на асфальте, или на песке спортивной площадки (смотря, где была назначена линейка) заранее чертили квадраты с номерами классов. Ученики с родителями приходили заранее до начала линейки и вставали в строй строго на свои места в три-четыре колонны за своими звеньевыми, в младших классах – командиром звездочки. В правом углу квадрата становился староста класса, он же председатель совета отряда. Тогда мы все с первого класса участвовали в спортивно-патриотической игре «Зарница», поэтому каждый из нас знал своё место «в строю…».
ТЕПЕРЬ не знают!
Нам всем ещё предстоит найти своё место в строю Жизни, понять своё предназначение, либо катиться по ней без оного, обзывая окружающее нас большинство «баранами»…»
…ДИРЕКТОР.
Ах, какой улыбчивый и красивый директор, Антонина Сергеевна! Она громко, уверенно, что-то правильное и нужное говорит в микрофон, несколько даже приглушив звонкий гомон детворы, низкий гул родителей, шаркающий шум ног охранников у ворот школы.
Торжественно вносятся флаги города и страны. Играет гимн.
В центр двора ведут первоклассников, которые радостно выпускают в небо разноцветные шары, читают подготовленные в детских садиках стихи, поют хорошую песню. К микрофону по очереди подходят выступающие от РОНО, Муниципального совета, Законодательного собрания, администрации района и города, поют и танцуют будущие выпускники.
Великолепно!
Вот только… всё это почти никто не слышит, возможно, даже и не видит: общий «гудеж» линейки после вноса флагов и гимна возвращается на прежний уровень и даже усиливается из-за мешающего ему звука динамиков трибуны, словно они решили посоревноваться в этом друг с другом…
«…А когда-то ДАВНО было не так!
РЕЧЬ!
Какая была речь директора! Мы ждали её, гадая, что скажет в этом году наш директор, Евгений Петрович. Слова его всегда звучали в «гробовой» тишине. Он обычно вспоминал выпускников нашей школы, говорил о результатах их поступления этим летом в престижные ВУЗы. Директор никогда не забывал ни о первоклассниках, ни об учителях, говорил о задачах пионерской дружины и комсомольской организации школы, о крупных запланированных в новом учебном году делах и событиях.
У нас всегда были какие-нибудь очень важные и неотложные дела, поэтому нам никогда не было скучно.
Умопомрачительно, но когда-то ДАВНО у нас всё было неформально.
Кто, а главное, зачем сегодня решил, что всё это ненужно, попутно обозвав банальный экономический кризис нашего времени «застоем» и «формализмом»? Разве сегодня новая «рецессия» не захватила в очередной раз экономику Мира?
На тех наших линейках, также как и НЫНЕ звучали поздравления, стихи, музыка, песни, но выступали на трибуне (как правило, девчонки) только по собственному желанию, мальчишки вносили флаги трех организаций (комсомол, пионерия, октябрята), сами при этом играли марши на барабанах и горне. Воздушных шаров, правда, не было – дорого! Будущие выпускники вместе с первоклассниками сажали в школьном саду или рядом со школой саженцы, давали им напутствия, а потом опекали их в школе весь год.
Но главное всё, что происходило вокруг, мы видели и слышали, хоть и не было тогда такой современной громкоговорящей аппаратуры, а народу из-за прихода жителей всего микрорайона было в несколько раз больше, чем ТЕПЕРЬ.
Первое сентября праздновал весь город, вся страна, люди желали быть вместе…»
…
ЗВОНОК.
На линейке звенит звонок.
Ах, как здорово, что до сих пор жив школьный звонок! Директор торжественно объявляет имена учеников одиннадцатого и 1-го классов кому в этом году поручено дать первый звонок.
Ах, всё-таки как действительно здорово, что теперь, как раньше в школе звенит звонок, а не приходит, в примеру, какая-нибудь булькуюшая, как слив в унитазе, «эсемеска» в «гадкие гаджеты» учеников и учителя, возвещая о механической смене деятельности.
И вот, самый сильный и достойные юноша, одиннадцатиклассник сажает себе на плечи самую красивую и маленькую кроху-первоклассницу и проносит её по большому кругу всей линейки, а та в свою очередь звонко и весело звенит «волшебным колокольчиком». Теперь её весь год в школе будут звать «звоночком», пока на следующий год эта эстафета не перейдёт к новой малышке-первокласснице…
«…А у нас когда-то ДАВНО… всё было точно так же.
ЗВОНОЧЕК!
Ах, как всё-таки это здорово, что есть ещё на «Белом Свете» ЗВОНОЧЕК!..»
…Малышка тоже когда-то давно была таким «звоночком», а пять лет спустя после Феликс нёс свой «звоночек» на плечах во дворе своей школы. Теперь, спустя чуть больше десяти лет их Старшенькая звенит с плеч старшеклассника на всю школу, а ещё через двенадцать лет их сын пронесёт здесь свой звоночек, а ещё через год по тому же двору прокатится и их Младшенькая…
«…Всё правильно, жизнь продолжается, всё самое главное в ней всегда останется с нами, всегда вернётся, чтобы не происходило вокруг. А раз так, то вслед за любимым поэтом и композитором, слегка перефразируя его мысль, споём в завершении этого очерка-размышления: «…не прощаюсь, говорю вам всем: «До скорой встречи. Всё вернётся, а вернётся – значит будем жить!»…».
…Будем ЖИТЬ!..
01.07.2020-2023г.
Автор, как обычно, приносит извинения за возможные совпадения имен и описанных ситуаций, дабы не желает обидеть кого-либо своим невинным желанием слегка приукрасить некогда запавшие в памяти обычные, житейские ситуации. Все описанные здесь события, диалоги, действующие лица, безусловно, вымышленные, потому как рассказ является художественным и ни в коем случае не претендует на документальность, хотя основа сюжета и взята из дневников и воспоминаний друзей, товарищей, соседей периода 1995-2015 годов.
Автор благодарит критика (ЕМЮ) за оказанную помощь и терпение всё это выслушать в сто двадцать первый раз.
Да и… эта повесть-черновик – всего лишь рукопись, набросок. В нём вероятней всего масса стилистических и орфографических ошибок, при нахождении которых автор, принеся в очередной раз свои извинения за неудобство перед скрупулезными лингвистами, просит направить их администратору группы «Питер из окна автомобиля», на любой удобной Вам платформе (ВК, ОК, ФБ), для исправления, либо оставить их прямо под текстом.
Спасибо за внимание и… сопереживание.
Книга «На сломе эпох» в свободном доступе на Литресе за минимальную цену по ссылке: https://www.litres.ru/book/valeriy-petrovich-ekimov/obschaga-ili-na-slome-epoh-69423859/?lfrom=1088109115&ref_offer=1&ref_key=6b352f26e11d76651bace911752f83b18ab23da18775da6673c6e3c651da7df9
Свидетельство о публикации (PSBN) 63633
Все права на произведение принадлежат автору. Опубликовано 01 Сентября 2023 года
Рецензии и комментарии 0