«Награда»

пятнадцатый эпизод в книгу: «Просто о прошлом»
Памяти БСВ посвящается.

… Начало десятых… новейшей истории.
Середина весны, видимо, апрель.
Просторная приёмная директора одного из филиалов крупного, если не сказать, одного из крупнейших федеральных учреждений страны. Конец очередной насыщенной делами и событиями недели, завершающий её рабочий день – пятница и даже, пожалуй, уже полчаса спустя после… оного…

— Конечно, Павел Анатольевич, это вам решать, — отчётливо слышен возбуждённый голос заместителя директора по науке в опустевшей уже приемной главного, куда с обычным вечерним докладом входит дежурный по режиму центрального офиса, он же заместитель начальника отдела внедрения данного филиала, Владимир Белкин. — Но вы и так уже все значимые премии и награды Главка и Министерства за прошлый год отдали исключительно производственникам, которые, словно сговорились и, зная ваши к ним предпочтения, к каждой праздничной дате устраивают какой-нибудь очередной победоносный рекорд.
— Ну, а как по-другому, Юрий Михайлович? — устало отбивается опытный хозяин кабинета. — Встречают-то нас с вами в Главке и Министерстве, как говорится, по одёжке, то есть, по показателям ко всяким юбилейным и значимым датам, а их, как известно, делают именно они, гении труда.
— Да я ж не против ваших Стахановцев, — упорствует старший по науке, — но нельзя ж только на ежеминутных «героях соцсоревнования» зацикливаться.
— А на ком мне прикажете зацикливаться? — усмехается директор. — На твоей, что ли, лаборатории?
— Ну, не обязательно на лаборатории, хотя и о них нам нельзя забывать, ведь это они, между прочим, первые в стране сумели обеспечить полную автоматизацию процесса программирования смонтированной нашими монтажниками аппаратуры и централизацию процесса наблюдения за их функционированием на удалённых объектах.
— Да, но всё-таки согласитесь со мной, — парирует, — что прежде чем дистанционно программировать и наблюдать за аппаратурой её прежде нужно смонтировать на тех объектах, что делают наши практики – бригадиры и мастера-производственники, а не ваши «белые воротнички» – лаборанты-теоретики, да инженеры-разработчики.
— Хотелось бы посмотреть, как эти ваши передовики производства смонтировали бы такое количество аппаратуры, а, главное, ввели бы её в эксплуатацию и сдали заказчикам, — с сарказмом на одном дыхании горячится зам, — кабы не эти наши дотошные «лабораторные крысы», да «аппаратные бюрократы» из отдела внедрения, запустившие в итоге те специальные аппаратно-производственные комплексы.
— Я никого бюрократом, — похоже, несколько смущается главный, — и уж тем более «бумажной крысой» не называл.
— Лабораторной.
— Тем более, — подчёркивает.
— Однако и не замечаете, когда дело доходит до серьёзных награждений.
— Да нет же, нет, я ни в коем случае не против их выдвижения и на почётные звания и на награды Министерства, — поясняет. — Просто мне всегда как-то казалось, что вся эта наградная шумиха… мишура несвойственна для людей умственного труда, нашей думающей интеллигенции, им куда как лучше подойдёт регулярная денежная премия, дающая и домашний покой, и пищу для дальнейших творческих свершений.
— Может и так, — успокоившись, соглашается Юрий Михайлович, — да только всё равно так нечестно – коллектив должен знать своих подлинных героев и прежде всего тех, благодаря кому на самом деле удалось достичь новых высот.
— И об этом нужно обязательно говорить всему коллективу, — задумавшись, подхватывает хозяин кабинета, — и отмечать в приказах, рассказывать и пояснять, повышая престиж научного подхода к делу, а не так просто вручать награду, как обычному ударнику.
— Вот именно, — удовлетворённо выдыхает гость.
— Ну что ж, я согласен с твоим предложением, на кого предлагаешь направить представление к предстоящему юбилею главного праздника страны?
— Одну минуточку? — задумывается.
— Разрешите, Павел Анатольевич? — на пороге легендарного кабинета, видимо, не в силах больше невольно подслушивать необычный разговор руководства филиала, появляется дежурный по режиму.
— О, Владимир Сергеевич, — вскидывает брови старший по науке, — а ты-то тут как?
— Так ведь я ж сегодня от технического сектора аппарата работаю в ночную смену, — смущается тот. — Вот, прибыл с докладом о заступление на вахту и вечернем обходе территории офиса, — и тут же заводит свой, только одному ему доступный, дотошный доклад обо всех показателях и тонкостях работы аппаратуры и персонала филиала в дежурном режиме.
— Значит, господин Белкин, говорите, что все механизмы и инженерно-технический персонал учреждения исправны и работают в штатном режиме? — зачем-то, лукаво улыбаясь, спрашивает его по завершению доклада Юрий Михайлович.
— Так точно! — не моргнув глазом отвечает заместитель начальника отдела внедрения и эксплуатации.
— То есть, работу вашего отдела, можно оценить, как удовлетворительную? — продолжает улыбаться старший по науке.
— Так точно! — выдавая своё недалёкое военное прошлое, молодцевато выдыхает дежурный.
— Да понял я, понял, — смеётся на их импровизированное представление директор.
— Конструкторов замечают, когда ракеты падать начинают, — улыбаясь, многозначительно кивает его зам, — давайте мы, не доводя до этого, сами прервём эту обидную закономерность.
— Что ж, пусть летают и не падают, — весело отсмеявшись, порывисто выходит из-за стола директор, — если я правильно вас понял, Юрий Михайлович, вы предлагаете подать Старикова выдвинуть к награждению.
— Конечно, — радуется пониманию старший по науке, — начальника техотдела филиала.
— А не рановато ли ему будет для Министерского награждения? Сколько он уже в должности?
— Да почитай лет десять, — не сдержавшись, вступает в разговор ответственный дежурный Белкин.
— Десять лет? — недоверчиво округляет глаза главный.
— Даже больше, — подхватывает старший Юрий Михайлович, — десять лет только у меня, когда ещё вначале нулевых меня перевели с производства на периферийных площадках сюда, а у него ещё видимо лет пять-семь сверху, он же, кажется, с вами вместе здесь сначала девяностых.
— Да-да-а, точно, — задумчиво тянет опытный руководитель, — правда я с восьмидесятых, но хорошо помню, как его после незабвенной Перестройки назначали на эту должность. Непросто тогда было, все смежники встали, а мы вот как-то наоборот поднялись, расширили мощности. У наших технарей тогда как раз этот ваш научный прорыв и произошёл: новая форма бригадного подряда на полной самоокупаемости и новые технологические разработки нашей лаборатории на современных компьютерных процессорах.
— Вот именно, — радуется Володя, — Стариков именно тогда, практически сразу после сокращения, из военкомата в наш филиал направили. Его байка «Контрфорс» про то, как он прямо с корабля на бал, точнее на паркет нашего аппарата, попал, с тех времён до сих пор среди наших сотрудников гуляет.
— Да, слышал-слышал я эту байку, — вспомнив что-то и своё, благодушно улыбается опытный справедливый руководитель. — С вашим Феликсом вечно что-то смешное приключаются, — и, протягивая руку своему заместителю навстречу, заключает, — в общем, так, Юрий Михайлович, убедили, согласен, не забудьте в понедельник передать начальнику кадрового отдела моё решение о представлении вашего протеже на награждение по Министерству.
— С удовольствием, — радостно выдыхает тот, крепко сжимая широкую ладонь руководителя.
— Да не говорите ему, пока, — смеётся директор, — пусть будет сюрпризом.
— Хорошо, — понимающе кивает старший по науке.
— Есть, — браво рапортует дежурный и… спустя полчаса по сотовому телефону, которые тогда уже вовсю вошли в моду, первым сообщает своему непосредственному начальнику и доброму товарищу ту неожиданную радостную новость.

…Просторная приёмная директора одного из филиалов крупного, если не сказать, одного из крупнейших федеральных учреждений страны. Конец очередной насыщенной делами и событиями недели, завершающий её рабочий день – пятница и даже, пожалуй, уже полчаса спустя после… оного.
Середина весны, видимо, апрель.
Начало десятых… новейшей истории…
14.04.2023г.

Автор благодарит своего критика ЕМЮ за оказанную помощь, а также приносит свои извинения за возможное совпадение имен, событий, диалогов, потому как рассказ, безусловно, является художественным, вымышленным, хотя и некогда случайно подслушан когда-то давно ( начале десятых) в разговоре с БСВ.
Да, и ещё: рассказ написан на ходу и в нём наверняка всего масса стилистических и орфографических ошибок, при нахождении которых автор, в очередной раз извинившись за неудобство перед скрупулезными лингвистами, просит направить их администратору группы «Питер из окна автомобиля», на любой удобной Вам платформе (ВК, ОК, ТМ), либо оставить их прямо под текстом.
Спасибо за внимание и… сопереживание.