Нереальность

Вот чего он совершенно не ожидал от самого себя, так это того, что влюбится. В его планах, конечно же, значилось, что в определённый момент жизни он должен будет обзавестись семьёй. В те планы входило и то, что у него будут дети, и то, что он будет отличным отцом и семьянином. Но это всё находилось в более поздних временах его жизни. А прежде того предстояло осилить, достичь и укрепиться на значительном количестве позиций, которые он сам для себя определил. И для того, чтобы всё это получилось — пришлось скрупулезно проработать каждый обозначенный в них пункт. Он уже начал осуществлять эту Большую программу своей жизни, как вдруг появилась она. Рухнуло абсолютно всё, за секунды превратившись в хлам и пыль. Нет, лично она ничего не ломала. Она так и не узнала о том, как всё это выглядело в его мечтах. Просто всякий раз, когда он видел её, касался рукой, подсознательно убеждаясь в её абсолютной реальности, очень острым становилось понимание того, насколько реальная жизнь и она были полярные друг другу. Не вызывала сомнения мысль о том, что чередующаяся монотонность буден довольно скоро и цинично легко выпотрошит из неё всю исключительную непохожесть. И он, совершенно неожиданно для себя, вдруг понял, что его жизнь имеет какой-либо смысл только в союзе с ней. А это, в свою очередь, означало, что примыкающую к ним двоим, реальность следовало коренным образом изменить. С этого момента у него появляется вторая жизнь. Первая – это та, которой он жил до неё. Вторая – та, которую он хотел прожить с ней. Первая существовала в реальности, вторая – в мечтах. Он понимал, что только в той новой, построенной им жизни можно будет сохранить её чистоту, искренность, наивность и нежность. И ему это удалось. Сил и времени на это потребовалось больше, чем планировалось, а компромиссы, на которые приходилось соглашаться, несколько изменили окончательный вариант. Но в целом всё получилось так, как было задумано и выглядело грандиозно. Вот эту, с большим трудом выстроенную реальность, его дети воспринимали, как нечто само собой разумеющееся, потому, что они в ней родились. В ней они выросли, обзавелись своими семьями. Внуки без особого труда отвоевали у этого мира пространство для себя и с шумным энтузиазмом его осваивали, разбивая колени и набивая шишки. Пространство всё больше наполнялось новыми игрушками, вещами и предметами, тесня его самого. Всё чаще, оказываясь в ситуации « в неудобный момент» или «в неудобном месте» он приходил к осознанию теперешней собственной ненужности.

Однажды, стоя перед зеркалом в ванной комнате, он обратил внимание на то, как принятый им в свое время компромисс, изменил не только вид этой комнаты, но и ещё что-то совершенно неуловимое простым восприятием. Его натренированное воображение с лёгкостью подхватило эту мысль, предложив ему пройтись по ванной первоначального варианта. Он сделал это с удовольствием. С ощущением лёгкой грусти, воображение подвело его к той части стены, где первоначально была задумана дверь. Она должна была быть массивной и покрытой тёмным лаком. Воображение выдало предмет в полном объёме, поместив его в нужное место. С грустной улыбкой он потрогал её рукой. Да, именно такой она и должна была быть, потому что, когда открываешь её, ты как бы выходишь в новый день. Ручка двери с лёгкостью поддалась и, открываясь, легко и бесшумно переместила его в другое пространство, залитое ровным светом просыпающегося дня. Здесь всё было так, как задумывалось изначально. Он вспомнил, что если в коридорном окне открыть форточку, то тогда в этой комнате, открывая вот это окно, тебя обязательно обдаст свежей утренней прохладой. Форточка в коридоре открылась без усилия и, подойдя к окну в спальне, раскрывает его створки. Вся утренняя прохлада нового дня, настоянная на запахах и звуках, ворвалась в дом, заставив его самого зябко поёжиться.

Здесь всё осталось нетронутым. Испытывая непривычное для него совершенно новое ощущение, с ноткой лёгкой грусти обошёл все помещения, трогая руками вещи и предметы. А, когда он, сидя в уютном мягком кресле, любовался видом из окна гостиной, в дверь позвонили. Мгновенье поколебавшись, он решил, что не будет открывать дверь. Пусть думают, что его нет.