Вера

Вера стремительно вышла из душного подъезда дома навстречу вечерней прохладе и свежему воздуху. Лицо пылало, в висках пульсировала кровь, мысли метались, а сознание захватила всепоглощающая обида.

Быстрым шагом она направилась по дорожке через парк, где лучик закатного солнца отчаянно пытался зацепиться за верхушки деревьев, окрашенных в бордовые тона. Но все было тщетно, и вдруг сразу стало темно, совсем как у Веры на душе: все погасло, и появилось неприятное чувство пустоты и отчаяния.

Машенька — старшая внучка Веры, до сегодняшнего вечера была бесконечно любима, и между ними было полное согласие и понимание (ну так она считала).

Дочь так неудачно вышла единственный раз замуж, что непутевый папа появился в жизни внучки всего лишь раз, так мимолетно и предсказуемо не перспективно, а сама дочь после этого мезальянса от отчаяния кинулась устраивать свою личную жизнь уже не совсем молодой девушки, что можно было утверждать: Машу воспитала и вырастила Вера.

Когда она гуляла с девочкой во дворе, ходила с нею по врачам, отводила в садик, а вечерами укладывала спать, читая бесконечные сказки, ей казалось, что Маша вовсе не внучка, а ее лучшая подруга. Потому что когда та прикладывалась к плечу Веры, крепко сжимая руку, и смотря на нее своими огромными глазищами, говорила: «Бабушка, я тебя так люблю!» — то у нее не было оснований ей не верить.

А сегодня Маша снова смотрела на нее своими огромными глазищами, и говорила совсем другое, очень дерзко говорила, громко, обидно, и почему-то именно сегодня совсем не хотелось ей верить.

— Ты не права, бабушка! Я не хочу быть такой, как вы все! Я хочу добиться успеха, да, бабушка, хочу стать звездой, идти уверенно по своему жизненному пути, а не просто найти удобного мужа, что бы стать содержанкой, как некоторые женщины нашей семьи! — не терпящим возражения голосом выдавала Маша, со свойственным 15-ти летним подросткам максимализмом, даже и не помышляя о том, что кого-то она сейчас сильно обижает.

— Да кто же тебе запрещает иметь образование? Мои дочери его получили, они работали, обеспечивали себя и были очень независимы, Только вот твоя тетя Эля, когда так хорошо, по любви между прочим, вышла замуж, что-то больше не рвется на работы, пахать, как лошадь, а просто наслаждается жизнью.
А вот твоя мама вкалывает, что бы ты могла осуществлять дорогостоящие поиски «своего жизненного пути».
И тот же муж твоей тети нам очень помогает, а то все спортивные, музыкальные и творческие достижения так и остались бы непокоренными.
Да еще и учеба в театральном вузе, если поступишь, тоже ляжет на его плечи! И станешь ты сильной личностью, как бы тебе не было это не приятно, только потому что кто-то вышел все таки «удобно» замуж! — Вера была неумолима после нескольких попыток поговорить нормально, она решилась на откровенность и твердость, так не характерную для нее, предпочитая лояльность и компромиссность в отношениях, потому что после подобных высказываний очень трудно в последующем сохранять лицо.

А ведь началось с пустякового замечания Веры, что тратить время на кастинги, а потом еще и поступать в театральный вуз — глупая затея, она просто высказала свое мнение по этому поводу:

— в мире богемы живут только очень талантливые люди, либо продвигаемые своими родственниками бездари! Нужно получать специальность востребованную, доходную, как вот у мужа твоей тети Эли, — пыталась вразумить Вера девочку.

И главное дочь встала на сторону внучки, вернее, она позволила той так дерзко разговаривать с бабушкой.

Пятнадцать лет, с пеленок, Вера воспитывала Машу, а теперь блудная мать, которой практически не было в жизни дочери из-за постоянных попыток устроить личную жизнь, для нее вдруг стала близкой подругой и поддержкой, а старая женщина оказалась содержанкой, всю жизнь живущей за счет своих мужчин: то мужа, то зятя теперь, когда стала вдовой.

Вера замедлила шаг, с озера потянуло настоящим холодом, она поежилась.
Вдруг вспомнилось, как со своим будущим мужем в далекой молодости ездила на море.
Где-то на диком пляже они поставили палатку, ели макароны, сваренные на костре с тушенкой, кильку из консервов с печеной картошкой, а вечером купались нагишом в теплом море, а потом жались друг к другу, пытаясь согреться, возле костра, укрываясь простыней. Вера тоненькая, стройная, с упругими бедрами и высокой маленькой грудью, а Сашка был не только ниже ее ростом, но и моложе на пару лет. Он любовался своей морской богиней, сходил с ума от ее веснушек, и выгоревших на такой жаре белокурых кудрей. Было много солнца и песок везде: в еде, в одежде, на зубах. Лежа на горячем пляже ночью, они смотрели на черное таинственное небо, ловили падающие звезды и загадывали желания.

— Я хочу выучиться, и стать директором магазина, — загадывала тогда Вера для себя.

— Зачем тебе учиться и работать? А я для чего? Я сделаю все, что бы ты ни в чем не нуждалась, а на работу ходила только показывать наряды, — давал громкие зароки Сашка.

И он выполнил свои обещания. Вера ни в чем не нуждалась. И работать ходила для разнообразия. Вот только рано умер, совсем молодым, немногим за сорок. А Вера так и не выучилась на директора магазина.

Родня со стороны мужа, не в глаза, конечно, но сказали, что сгорел на работе, обеспечивая своих бездельниц содержанок…

Только зашла в квартиру, как позвонила младшая дочь. Просила посидеть с внуком. В гости приехала сваха, и они пойдут в ресторан с мужем и свекровью, а Димочку надо будет увезти домой, уложить спать, а они хотят посидеть подольше и отдохнуть.

— Да, да, конечно, Элечка, посижу с ним сколько надо. Не переживай, пусть зятек не волнуется, — с готовностью отозвалась Вера.

Хотя в душе поднялась волна протеста: ее даже не пригласили, да Вера и не пошла бы со свахой никуда, терпеть ее не могла. Только вот дочь просто боготворит мужа, и не потерпит никаких нападок на него или его родственников, поэтому дочь нельзя раздражать. Она итак была для них всегда кормилицей после смерти мужа, работящая выросла, вся в отца. И сейчас помогает и матери, и сестре, практически их содержит зять. конечно Вера смолчит и все сделает, как ее просят, ведь ничего особенного, внуки же в радость…

Опять загорелись щеки, и жилка у виска предательски запульсировала…

Но после бодрящего душа Вера в халатике уютно расположилась на диванчике, включила телевизор с любимым сериалом, залезла в телефоне в соцсети, где друзья детства и старые поклонники писали приветы, а надо ответить, где смешные котики и собачки, да и конечно ужасные новости со всего света… и жизнь снова вошла в обычную колею, тут еще дочка позвонила, беспокоилась, как она дошла до дома, Машенька бабушке пожелала спокойной ночи…
Любимые…
Зять только чужой, но он единственный мужчина в доме, умный, состоятельный, и так природой задумано, что бы именно он заботился о своих: жене, матери и даже двоюродной племяннице, и не оттого что те «содержанки», а потому что они обыкновенные женщины, созданные просто для любви, а иначе мир станет другим.