Теплотехник Кофман
Возрастные ограничения 12+
— Вот, если бы кто-нибудь меня спросил… А что мальчик Дима делал 9 мая 1945 года? Я бы рассказал! – забрасывает нам наживку Кофман.
— А что делал мальчик Дима 9 мая 1945 года?! – дружно заглатываем наживку мы.
— Я сидел в милиции!
Кофман держит театральную паузу и начинает свой рассказ…
***
Знакомьтесь, Дмитрий Исаакович Кофман, 1931 г.р., кандидат технических наук, Главный конструктор Российской инсинераторостроительной компании №1, теплотехник.
Это он всё здесь изобрёл и это с ним мы написали наш учебник «Термическое обезвреживание (уничтожение) отходов». Вернее, он написал, а я ему помог.
Когда я приобрёл эту питерскую компанию, он ещё вовсю в ней работал, но как-то совсем не проникся моим статусом владельца и генерального директора. По моему прибытию из Москвы он задал мне несколько специальных вопросов, тут же определил, что как теплотехник я «нулёвый», и при каждом удобном случае принялся меня, как сейчас говорят, жёстко «хейтить».
Ему тогда было уже 73 года, он никого не боялся, и для него мир уже давно делился на теплотехников и всех остальных — придурков. И он этого не считал нужным скрывать. Теплотехникам, респект и уважуха, остальным — позор и забвение. Кроме, конечно, просто глупых баб и к ним примкнувшим.
Экзамен по «Теплотехнике»
И я у него сразу был определен в эти… которые не теплотехники. Когда мне всё это надоело, я пришёл к нему в кабинет и предложил ему сделку — он дает мне любой учебник и я по нему сдаю ему экзамен по теплотехнике. И если сдаю успешно, он прекращает на каждом углу… ну, вы поняли. Вариант, что могу, ведь, и не сдать, я исключал, кандидат технических наук всё же. Кофман покивал, мол, согласен, взял с полки и молча протянул мне толстенный фолиант – учебник «Теплотехника» для «котельных» вузов, издательства «Учпедгиз» («Учитель Пения Едет Домой Голодный И Злой», так это название издательства шутники расшифровывали в свое время), издания 1937 года.
Через три недели я попросился на экзамен. Вряд ли за такой срок я выучил «Теплотехнику» на «отлично». Но, на твёрдое «хорошо» я рассчитывал не без основания. Во-первых, так после армии я взял и выучил «Высшую математику», а во-вторых, мне действительно было необходимо разобраться в профильном предмете деятельности своей компании.
Дело было в мае, за окном жарило солнышко и экзамен проходил так…
Кофман взял с подоконника графин с водой, поставил его передо мной и задал первый вопрос:
— Скажите, почему та сторона графина, которая была повернута к окну, прохладная, а обратная сторона, теплая?
Я недоумённо потрогал стороны графина… Точно! И я не знал, почему это так. Ведь по логике должно быть ровно наоборот! Я начал что-то плести про возможное преломление солнечных лучей в воде… Кофман меня послушал… а потом заржал как конь:
— А-ха-ха! Я же графин повернул когда нёс, а Вы и не заметили, а-ха-ха!
Ну что… Посмеялись вместе. Действительно, этот я оказался… Не теплотехник. Но, с тех пор Кофман перестал меня хейтить, и по косвенным признакам даже признал за своего. Видимо, всё же сдал я тот экзамен по «Теплотехнике».
«Иностранный» язык
Такой он, Кофман. Орёт, брызжет слюной, топает ногами и ругается матом. Это, если я его сразу не понимаю по новым конструкциям. Но, в компании есть люди, которые Кофмана понимают на ментальном уровне, вообще без русских слов. Так, при мне он давал задание слесарю, своему ровеснику, тоже глубоко за 70 лет:
— Володя, ты возьми вон ту х..., отху… от неё 20 примерно и приеб… её вон на ту пиз...!
И пошёл! Я специально чуть задержался, подошёл к слесарю и спросил:
— Владимир Петрович, а что Вам Кофман сейчас поручил?
— А-а…, велел укоротить эжекторную трубку дымососа на 20 сантиметров и закрепить её муфтой с четырьмя болтами на инструментальной полочке.
– А как Вы это поняли? Он же только матерился!
– Кто матерился, Кофман? Я не слышал…
Дети войны
Десятилетнего Диму Кофмана с его младшей сестрой зимой 1942-го вывезли с их детдомом по «Дороге Жизни». Видимо, поэтому, лично он блокадником почему-то не числится. А потому, что его родители-коммунисты, Исаак и Сара Кофманы, сдали детей в детдом, а сами пошли воевать. А когда вернулись, забрали назад. Тогда, это было обычным делом.
Но, на той стороне Ладоги этот детдом оказался на острие атаки немцев. А потом, наши его опять отвоевали. И так несколько раз! Детей местные с воспитателями прятали по сараям и погребам. В общем, как-то они выжили.
Удивительно, но этот эпизод про тот наш детдом, который несколько раз переходил из рук в руки военных, мне в 2009 году рассказала и матушка Георгия, бессменная игуменья Горненского женского монастыря в Иерусалиме. Видимо, детьми все они там вместе были, и она и маленькие Кофманы. Хотя друг друга они не помнят, я спрашивал. Да и не матушкой Георгией тогда ещё была маленькая Валечка Щукина.
Вообще, блокадники железные люди. Я где-то читал, что пережив в детстве лютый голод и дичайший стресс, они потом как «замороженные» живут очень долго. Так и есть!
Вместе с Кофманом в компании работали ещё несколько его друзей и ровесников — детей войны, тогда школьников, блокадников. Причём, работали они в 70-75 лет на полную. Ездили в дальние командировки, слесарили, снабжали. А 27-го января, в день снятия Блокады, у них был законный, по моему приказу, выходной. И выпив водочки, они рассказывали…
Выходит мальчик Лёва Маликов из квартиры в парадное, в школу торопится. Глядь, а у холодной батареи на лестнице дяденька сидит. Устал, но живой ещё. Возвращается мальчик Лева из школы, а дяденька тот уже не живой и щеки у него кто-то вырезал… наваристые они в пустой похлёбке, говорят. А на следующий день, хочет мальчик Лёва дверь в парадную открыть, а никак. Чем-то прижата. И пошел он в школу через чёрную лестницу. Возвращается, а в парадном штабель. Это кого за ночь с улицы собрали, тех и сложили. Ну, и прижали дверь в квартиру.
***
Но я отвлёкся… Так вот, про мальчика Диму 9 мая 1945 года.
Когда в конце 1944 года родители, отозванные с фронта, забрали Диму Кофмана с сестрой из тоже вернувшегося в Ленинград детдома, они, вузовские преподаватели, получили направление в Университет на Украину. Ещё шла война, а выпуск инженеров уже налаживали. В тех местах шли страшные бои и у каждого пацана под кроватью лежал целый арсенал — пистолеты, автоматы, а то и пулеметы. Находили они их, играючи на бывших полях сражений. Знали бы об этом родители…
Узнали!
9 мая, когда Левитан по радио объявил о Победе, местная пацанва достала оружие и со своих балконов устроила такой салют… Естественно, на пальбу приехала милиция. Всё оружие изъяли, пацанов забрали в отделение и вызвали с работы родителей. Никаких юридических последствий для них, кроме страшных люлей от родителей, данный эпизод не имел. Время было такое.
Пропавший Сфинкс
А вот, правдивая история про Кофмана, достойная пера обожаемого мною Михаила Веллера с его «Легендами Невского проспекта». Судите сами…
1992 год. Ленинград.
Безвременье. Призрачное и голодное. И друзья-теплотехники Дима Кофман с Лёвой Маликовым, кадровые преподаватели морского инженерного вуза, кандидаты наук, доценты… как и все тогда, хватались буквально за любую работу. В Ленинграде кругом были их выпускники и особо в их «аферах» им никто не мешал, но… и не помогал. Всем тогда было нелегко и на всё наплевать. И Диме с Лёвой приходилось обходиться своими силами.
Так, они на пару подрядились пригнать на продажу в Эстонию здоровенную ржавую самоходную баржу, которую за копейки выкупили у какого-то своего выпускника на Невском судостроительном заводе. Это, который перед посёлком Рыбацкий.
Не в саму Эстонию пригнать, конечно, а выгнать баржу подальше в Балтийское море, где эстонцы с катера, по-тихому, ночью высадят на баржу свой экипаж 10 человек, рассчитаются наличными долларами и отправят наших друзей домой на быстроходном катере.
Дело выгодное, эстонцы никогда не обманывали и хорошо платили. Тогда, Эстония, вообще, вдруг, резко стала крупнейшим экспортером вторичных металлов в Европе, включая редкоземельные. Наши к ним тащили всё, даже секретные электронные платы от боевых торпед подводных лодок.
Не шучу!
Мой друг, капитан-лейтенант Володя Шиповский, тогда начальник МТЧ береговой базы дизельных торпедных подводных лодок в Палдиски… когда понял, что у него одномоментно отняли всё… Родину, квартиру, жену, перспективу… три месяца, один, попил на службе флотское «шило» (спирт), больше делать было нечего, а потом… и без зазрения совести! Всё равно никто уже ничего не проверит. А боевые подводные лодки так и сгнили у причальных стенок базы и вскоре вообще уехали на металлолом. Да и чего им не уехать, когда из них считай всё оборудование, включающее цветмет, было уже продано.
***
И вот, наши друзья-теплотехники Дима и Лёва идут на той барже по Неве. Естественно, ночью. Без света и даже без компаса. А зачем он им? Белые ночи же стоят, итак всё видно, а Нева сама дорогу до моря показывает. За ржавой баржей по воде растекается широкий мазутный шлейф, древний дизель ещё стучит, доживая свои последние часы.
Дима стоит за штурвалом, а Лева мечется по палубе, одновременно выполняя роль швартовой команды, марсового наблюдателя, боцмана и флагманского штурмана.
Периодически, Лева с палубы кричит Диме через разбитое стекло рубки:
— Дима, куда прешь?! Влево закладывай, а то мы щас о мост…
И в конце концов, уже успешно пройдя почти все разведённые мосты, они со своими проржавевшими и тугими рулями не удерживаются в фарватере и на сильном течении сразу за Дворцовым мостом, бьют своей кормой по Адмиралтейской набережной. Да та-а-ак бьют, что выламывают из набережной несколько гранитных блоков, на которых ещё в 1834 году был установлен один из трёх «египетских» Сфинксов, возрастом три с половиной тысячи лет, найденных в Фивах и привезённых в столицу Российской Империи экспедицией Андрея Муравьёва.
После такого удара наши друзья все-таки выравнивают баржу и уходят в Финский залив на встречу с эстонцами. Их никто не преследует. Тогда и некому…
По ночному времени, в этом месте на берегу Невы находится только группа немецких туристов, выпивающих вместе со своим экскурсоводом по случаю окончания прекрасного зрелища развода Дворцового моста и просто хорошей погоды. И Сфинкс тонет на их глазах. И немцы на свои фото-«мыльницы» даже успевают сделать фотографии этого торжественного момента. Но, что это за фотографии… Ночью, хоть и белой, особого света нет! Так, одни контуры.
Потом, они рассказывают в своих интервью дома в Германии, как из темноты прямо на них… вылетает тот самый «Летучий Голландец», на палубе которого, свят, свят, мечется самый настоящий мертвец в обрывках камзола и в старинной треуголке, который громко орёт и матерится по-русски.
Жуткий корабль сносит половину набережной и как ни в чём не бывало уплывает дальше, в Балтийское море. И им верят! Да, собственно, примерно так оно и есть. Лева, при ударе о набережную, надевается на какой-то острый крюк и пока с него слезает, раздирает свой бушлат на ленточки, царапает бок и громко возвещает об этом исключительно отборным боцманским матом. Хотя, в тот момент всё законно, Лёва имеет на это право. На барже-то он и за боцмана.
***
А Сфинкса так и не нашли. Гранитные блоки набережной водолазы подняли и установили на место, а Сфинкса — нет. В этом месте Нева особо быстрая и илистая. А может снесло его куда… Говорят, по количеству воды Нева как Енисей. И если стоять на Дворцовом мосту глядя вниз, скорость воды ой-как чувствуется, аж бурлит на пилонах моста.
Авторитетная телевизионная программа «600 секунд» Александра Невзорова провела тщательное расследование, традиционно во всём обвинив КГБ и коммунистов, но дальше дело не пошло. Не было зацепок! Мазутное пятно от баржи давным-давно снесло, а по ржавым следам металла на граните вообще фиг чего определишь.
А тут ещё и по ленинградскому телевидению выступил мужик, какой-то крутой учёный-историк из Эрмитажа, и как дважды два доказал, что оригинальных Сфинксов, изначально было только два, а этот, третий — подделка, никакой исторической ценности не имел… но, которого ушлый Муравьёв продал казне за 30 тысяч рублей через вице-канцлера графа Карла Нессельроде. Как теперь узнать, правда это или нет? Все умерли.
В общем, дело замяли, а на этом месте установили восстановленный по старым эскизам памятник Петру I «Царь-Плотник», авторства знаменитого русского скульптора Л.А.Бернштама. Так он там и стоит. Сами убедитесь при случае.
Ошибки теплотехников
И наконец… С чего началась Российская инсинераторостроительная компания №1.
1993 год. Ленинград.
Ох-х, и намучались же тогда друзья-теплотехники Дима и Лёва со своим первым инсинератором на продажу. А потому, что Дима решил, что прямоугольная, футерованная шамотным кирпичом топка, как делают буржуи, им с Лёвой не обязательно.
И они поехали ещё к какому-то своему выпускнику на судоремонтный завод в Кронштадт и за бесплатно привезли оттуда два огромных поршня от списанного дизеля подводной лодки.
— А что, — рассуждал Дима, — Объём стакана что надо, металл литой, толстый. На него многие годы миллионы миллионов раз воздействовали: сверхдавление и высокая температура. Уж, для нашей-то «печки» по-любому сойдет.
Они сделали невысокий кирпичный постамент с печными колосниками, заслонкой и зольником, водрузили на него, перевернув, круглый поршень, в одну дырку вставили горелку, в другую — шлюзовую загрузку как на мусоропроводе и, вуаля, камера сжигания первого российского окислительного инсинератора готова.
Испытали всё в сборе. И на медотходах, и на биоорганике, и на твёрдых коммунальных отходах. Инсинераторы получились на заглядение, «черного дыма» из трубы нет, расход солярки минимальный, производительность расчётная. Прогнали их на полную мощность, как положено, 72 часа, и отправили заказчику в Архангельск.
Получили хорошие денежки, обрадовались. А через месяц звонок от заказчика, мол, забирайте ваше г..., пока мы вас не засудили, а деньги шлите назад, да ещё и со штрафом, предусмотренным Контрактом.
А что же произошло-то?! А то, что после месяца эксплуатации, стенки обоих «печек» осели и оплавились как пломбир на солнце. А почему?
А вот про это… профессор Кофман теперь и рассказывает студентам-теплотехникам в первую очередь. На своих ошибках, как говорится, только придурок не учится, а настоящий Теплотехник учится. Но, только со второго раза!
«Волшебная» курица
Сегодня у меня День Рождения. Хорошо так погуляли, душевно. И угостил я гостей весьма необычно приготовленной курицей.
Специально принес со службы своё новейшее изобретение, месяц над ним сидел – индукционный пароперегреватель «Малютка». Всего на 3 кВт мощности, обыкновенной розетки ему хватает. Он мелкий-мелкий, но с КПД по передаче энергии примерно 98%. И в час он выдает примерно 4-5 кг перегретого пара с максимальной температурой 500 градусов Цельсия. Практически без давления и с влажностью 5%.
На выходном керамическом патрубке у него качается такое прозрачное облачко… Сунешь в это облачко, допустим, карандаш… и тот не загорится, но мгновенно обуглится до грифеля. Фактически получился пиролизный реактор открытого типа, которых, как написано в учебниках по теплотехнике, не существует и не может существовать.
«Пиролизный реактор должен быть всегда плотно закрыт, иначе он «хлопнет» (взорвется) по давлению и/или по вспышке углерода» — кажется, так написано в учебнике нашего с Кофманом авторства! Ну, или не совсем так… но, смысл именно такой. Теперь те учебники придется переписывать. Но, это я отвлекся…
Положил на мангал решетку, а на нее курицу. Обычную охлажденную курицу из магазина, даже ничем не посыпанную. В мангал завел керамический патрубок от своей «Малютки» так, чтобы то облачко перегретого пара ту курицу полностью накрывало. Залил в «Малютку» воды, включил вилку в уличный удлинитель, выставил температуру пара на 230 градусов, больше не нужно, и нажал кнопку «пуск». Все, ждем 15 минут!
И тут же все стоящие рядом почувствовали нарастающий запах как-то странно приготовленного мяса. Ну да, лёгкие бензольчики-то первыми полетели, ароматика и поперла. В общем, за-а-апах!
Как из СВЧ? Нет. Жареного? Нет. Вареного? Нет. А какого?
А «волшебного»! Ибо, никто и никогда еще в мире ТАК курицу не готовил. Через пятнадцать минут я снял напряжение, вуаля, пробуйте. Слопали за минуту! Приготовил еще две, потом… еще две. Вроде, наелись. Но, никто из обалдевших и довольных гостей так и не смог сформулировать, что это за вкус и запах был у этих куриц.
А всё электроволновые технологии! В данном случае, для производства перегретого пара работала межкатушечная индукция силового трансформатора. Тонкая металлическая трубка из специального сплава с водой внутри. Изобретал я этот пароперегреватель, конечно, не для курицы, а для получения синтетического топлива из старых автомобильных шин, превращения резины в синтез-газ. И просто в голову пришло похулиганить на биоорганике. И на курице я испытывал перегретый пар при разных температурах… но, в итоге, получилось здорово! Может пищевикам технологию продать? Подумаю.
А что сказал Кофман?
А он уже на гулянки не ходит, возраст… Завтра, вот, отвезу ему кусок «волшебной» курицы и пусть определит по вкусу, как она была приготовлена. Надо же с ним «рассчитаться» за тот давний экзамен по «Теплотехнике».
— А что делал мальчик Дима 9 мая 1945 года?! – дружно заглатываем наживку мы.
— Я сидел в милиции!
Кофман держит театральную паузу и начинает свой рассказ…
***
Знакомьтесь, Дмитрий Исаакович Кофман, 1931 г.р., кандидат технических наук, Главный конструктор Российской инсинераторостроительной компании №1, теплотехник.
Это он всё здесь изобрёл и это с ним мы написали наш учебник «Термическое обезвреживание (уничтожение) отходов». Вернее, он написал, а я ему помог.
Когда я приобрёл эту питерскую компанию, он ещё вовсю в ней работал, но как-то совсем не проникся моим статусом владельца и генерального директора. По моему прибытию из Москвы он задал мне несколько специальных вопросов, тут же определил, что как теплотехник я «нулёвый», и при каждом удобном случае принялся меня, как сейчас говорят, жёстко «хейтить».
Ему тогда было уже 73 года, он никого не боялся, и для него мир уже давно делился на теплотехников и всех остальных — придурков. И он этого не считал нужным скрывать. Теплотехникам, респект и уважуха, остальным — позор и забвение. Кроме, конечно, просто глупых баб и к ним примкнувшим.
Экзамен по «Теплотехнике»
И я у него сразу был определен в эти… которые не теплотехники. Когда мне всё это надоело, я пришёл к нему в кабинет и предложил ему сделку — он дает мне любой учебник и я по нему сдаю ему экзамен по теплотехнике. И если сдаю успешно, он прекращает на каждом углу… ну, вы поняли. Вариант, что могу, ведь, и не сдать, я исключал, кандидат технических наук всё же. Кофман покивал, мол, согласен, взял с полки и молча протянул мне толстенный фолиант – учебник «Теплотехника» для «котельных» вузов, издательства «Учпедгиз» («Учитель Пения Едет Домой Голодный И Злой», так это название издательства шутники расшифровывали в свое время), издания 1937 года.
Через три недели я попросился на экзамен. Вряд ли за такой срок я выучил «Теплотехнику» на «отлично». Но, на твёрдое «хорошо» я рассчитывал не без основания. Во-первых, так после армии я взял и выучил «Высшую математику», а во-вторых, мне действительно было необходимо разобраться в профильном предмете деятельности своей компании.
Дело было в мае, за окном жарило солнышко и экзамен проходил так…
Кофман взял с подоконника графин с водой, поставил его передо мной и задал первый вопрос:
— Скажите, почему та сторона графина, которая была повернута к окну, прохладная, а обратная сторона, теплая?
Я недоумённо потрогал стороны графина… Точно! И я не знал, почему это так. Ведь по логике должно быть ровно наоборот! Я начал что-то плести про возможное преломление солнечных лучей в воде… Кофман меня послушал… а потом заржал как конь:
— А-ха-ха! Я же графин повернул когда нёс, а Вы и не заметили, а-ха-ха!
Ну что… Посмеялись вместе. Действительно, этот я оказался… Не теплотехник. Но, с тех пор Кофман перестал меня хейтить, и по косвенным признакам даже признал за своего. Видимо, всё же сдал я тот экзамен по «Теплотехнике».
«Иностранный» язык
Такой он, Кофман. Орёт, брызжет слюной, топает ногами и ругается матом. Это, если я его сразу не понимаю по новым конструкциям. Но, в компании есть люди, которые Кофмана понимают на ментальном уровне, вообще без русских слов. Так, при мне он давал задание слесарю, своему ровеснику, тоже глубоко за 70 лет:
— Володя, ты возьми вон ту х..., отху… от неё 20 примерно и приеб… её вон на ту пиз...!
И пошёл! Я специально чуть задержался, подошёл к слесарю и спросил:
— Владимир Петрович, а что Вам Кофман сейчас поручил?
— А-а…, велел укоротить эжекторную трубку дымососа на 20 сантиметров и закрепить её муфтой с четырьмя болтами на инструментальной полочке.
– А как Вы это поняли? Он же только матерился!
– Кто матерился, Кофман? Я не слышал…
Дети войны
Десятилетнего Диму Кофмана с его младшей сестрой зимой 1942-го вывезли с их детдомом по «Дороге Жизни». Видимо, поэтому, лично он блокадником почему-то не числится. А потому, что его родители-коммунисты, Исаак и Сара Кофманы, сдали детей в детдом, а сами пошли воевать. А когда вернулись, забрали назад. Тогда, это было обычным делом.
Но, на той стороне Ладоги этот детдом оказался на острие атаки немцев. А потом, наши его опять отвоевали. И так несколько раз! Детей местные с воспитателями прятали по сараям и погребам. В общем, как-то они выжили.
Удивительно, но этот эпизод про тот наш детдом, который несколько раз переходил из рук в руки военных, мне в 2009 году рассказала и матушка Георгия, бессменная игуменья Горненского женского монастыря в Иерусалиме. Видимо, детьми все они там вместе были, и она и маленькие Кофманы. Хотя друг друга они не помнят, я спрашивал. Да и не матушкой Георгией тогда ещё была маленькая Валечка Щукина.
Вообще, блокадники железные люди. Я где-то читал, что пережив в детстве лютый голод и дичайший стресс, они потом как «замороженные» живут очень долго. Так и есть!
Вместе с Кофманом в компании работали ещё несколько его друзей и ровесников — детей войны, тогда школьников, блокадников. Причём, работали они в 70-75 лет на полную. Ездили в дальние командировки, слесарили, снабжали. А 27-го января, в день снятия Блокады, у них был законный, по моему приказу, выходной. И выпив водочки, они рассказывали…
Выходит мальчик Лёва Маликов из квартиры в парадное, в школу торопится. Глядь, а у холодной батареи на лестнице дяденька сидит. Устал, но живой ещё. Возвращается мальчик Лева из школы, а дяденька тот уже не живой и щеки у него кто-то вырезал… наваристые они в пустой похлёбке, говорят. А на следующий день, хочет мальчик Лёва дверь в парадную открыть, а никак. Чем-то прижата. И пошел он в школу через чёрную лестницу. Возвращается, а в парадном штабель. Это кого за ночь с улицы собрали, тех и сложили. Ну, и прижали дверь в квартиру.
***
Но я отвлёкся… Так вот, про мальчика Диму 9 мая 1945 года.
Когда в конце 1944 года родители, отозванные с фронта, забрали Диму Кофмана с сестрой из тоже вернувшегося в Ленинград детдома, они, вузовские преподаватели, получили направление в Университет на Украину. Ещё шла война, а выпуск инженеров уже налаживали. В тех местах шли страшные бои и у каждого пацана под кроватью лежал целый арсенал — пистолеты, автоматы, а то и пулеметы. Находили они их, играючи на бывших полях сражений. Знали бы об этом родители…
Узнали!
9 мая, когда Левитан по радио объявил о Победе, местная пацанва достала оружие и со своих балконов устроила такой салют… Естественно, на пальбу приехала милиция. Всё оружие изъяли, пацанов забрали в отделение и вызвали с работы родителей. Никаких юридических последствий для них, кроме страшных люлей от родителей, данный эпизод не имел. Время было такое.
Пропавший Сфинкс
А вот, правдивая история про Кофмана, достойная пера обожаемого мною Михаила Веллера с его «Легендами Невского проспекта». Судите сами…
1992 год. Ленинград.
Безвременье. Призрачное и голодное. И друзья-теплотехники Дима Кофман с Лёвой Маликовым, кадровые преподаватели морского инженерного вуза, кандидаты наук, доценты… как и все тогда, хватались буквально за любую работу. В Ленинграде кругом были их выпускники и особо в их «аферах» им никто не мешал, но… и не помогал. Всем тогда было нелегко и на всё наплевать. И Диме с Лёвой приходилось обходиться своими силами.
Так, они на пару подрядились пригнать на продажу в Эстонию здоровенную ржавую самоходную баржу, которую за копейки выкупили у какого-то своего выпускника на Невском судостроительном заводе. Это, который перед посёлком Рыбацкий.
Не в саму Эстонию пригнать, конечно, а выгнать баржу подальше в Балтийское море, где эстонцы с катера, по-тихому, ночью высадят на баржу свой экипаж 10 человек, рассчитаются наличными долларами и отправят наших друзей домой на быстроходном катере.
Дело выгодное, эстонцы никогда не обманывали и хорошо платили. Тогда, Эстония, вообще, вдруг, резко стала крупнейшим экспортером вторичных металлов в Европе, включая редкоземельные. Наши к ним тащили всё, даже секретные электронные платы от боевых торпед подводных лодок.
Не шучу!
Мой друг, капитан-лейтенант Володя Шиповский, тогда начальник МТЧ береговой базы дизельных торпедных подводных лодок в Палдиски… когда понял, что у него одномоментно отняли всё… Родину, квартиру, жену, перспективу… три месяца, один, попил на службе флотское «шило» (спирт), больше делать было нечего, а потом… и без зазрения совести! Всё равно никто уже ничего не проверит. А боевые подводные лодки так и сгнили у причальных стенок базы и вскоре вообще уехали на металлолом. Да и чего им не уехать, когда из них считай всё оборудование, включающее цветмет, было уже продано.
***
И вот, наши друзья-теплотехники Дима и Лёва идут на той барже по Неве. Естественно, ночью. Без света и даже без компаса. А зачем он им? Белые ночи же стоят, итак всё видно, а Нева сама дорогу до моря показывает. За ржавой баржей по воде растекается широкий мазутный шлейф, древний дизель ещё стучит, доживая свои последние часы.
Дима стоит за штурвалом, а Лева мечется по палубе, одновременно выполняя роль швартовой команды, марсового наблюдателя, боцмана и флагманского штурмана.
Периодически, Лева с палубы кричит Диме через разбитое стекло рубки:
— Дима, куда прешь?! Влево закладывай, а то мы щас о мост…
И в конце концов, уже успешно пройдя почти все разведённые мосты, они со своими проржавевшими и тугими рулями не удерживаются в фарватере и на сильном течении сразу за Дворцовым мостом, бьют своей кормой по Адмиралтейской набережной. Да та-а-ак бьют, что выламывают из набережной несколько гранитных блоков, на которых ещё в 1834 году был установлен один из трёх «египетских» Сфинксов, возрастом три с половиной тысячи лет, найденных в Фивах и привезённых в столицу Российской Империи экспедицией Андрея Муравьёва.
После такого удара наши друзья все-таки выравнивают баржу и уходят в Финский залив на встречу с эстонцами. Их никто не преследует. Тогда и некому…
По ночному времени, в этом месте на берегу Невы находится только группа немецких туристов, выпивающих вместе со своим экскурсоводом по случаю окончания прекрасного зрелища развода Дворцового моста и просто хорошей погоды. И Сфинкс тонет на их глазах. И немцы на свои фото-«мыльницы» даже успевают сделать фотографии этого торжественного момента. Но, что это за фотографии… Ночью, хоть и белой, особого света нет! Так, одни контуры.
Потом, они рассказывают в своих интервью дома в Германии, как из темноты прямо на них… вылетает тот самый «Летучий Голландец», на палубе которого, свят, свят, мечется самый настоящий мертвец в обрывках камзола и в старинной треуголке, который громко орёт и матерится по-русски.
Жуткий корабль сносит половину набережной и как ни в чём не бывало уплывает дальше, в Балтийское море. И им верят! Да, собственно, примерно так оно и есть. Лева, при ударе о набережную, надевается на какой-то острый крюк и пока с него слезает, раздирает свой бушлат на ленточки, царапает бок и громко возвещает об этом исключительно отборным боцманским матом. Хотя, в тот момент всё законно, Лёва имеет на это право. На барже-то он и за боцмана.
***
А Сфинкса так и не нашли. Гранитные блоки набережной водолазы подняли и установили на место, а Сфинкса — нет. В этом месте Нева особо быстрая и илистая. А может снесло его куда… Говорят, по количеству воды Нева как Енисей. И если стоять на Дворцовом мосту глядя вниз, скорость воды ой-как чувствуется, аж бурлит на пилонах моста.
Авторитетная телевизионная программа «600 секунд» Александра Невзорова провела тщательное расследование, традиционно во всём обвинив КГБ и коммунистов, но дальше дело не пошло. Не было зацепок! Мазутное пятно от баржи давным-давно снесло, а по ржавым следам металла на граните вообще фиг чего определишь.
А тут ещё и по ленинградскому телевидению выступил мужик, какой-то крутой учёный-историк из Эрмитажа, и как дважды два доказал, что оригинальных Сфинксов, изначально было только два, а этот, третий — подделка, никакой исторической ценности не имел… но, которого ушлый Муравьёв продал казне за 30 тысяч рублей через вице-канцлера графа Карла Нессельроде. Как теперь узнать, правда это или нет? Все умерли.
В общем, дело замяли, а на этом месте установили восстановленный по старым эскизам памятник Петру I «Царь-Плотник», авторства знаменитого русского скульптора Л.А.Бернштама. Так он там и стоит. Сами убедитесь при случае.
Ошибки теплотехников
И наконец… С чего началась Российская инсинераторостроительная компания №1.
1993 год. Ленинград.
Ох-х, и намучались же тогда друзья-теплотехники Дима и Лёва со своим первым инсинератором на продажу. А потому, что Дима решил, что прямоугольная, футерованная шамотным кирпичом топка, как делают буржуи, им с Лёвой не обязательно.
И они поехали ещё к какому-то своему выпускнику на судоремонтный завод в Кронштадт и за бесплатно привезли оттуда два огромных поршня от списанного дизеля подводной лодки.
— А что, — рассуждал Дима, — Объём стакана что надо, металл литой, толстый. На него многие годы миллионы миллионов раз воздействовали: сверхдавление и высокая температура. Уж, для нашей-то «печки» по-любому сойдет.
Они сделали невысокий кирпичный постамент с печными колосниками, заслонкой и зольником, водрузили на него, перевернув, круглый поршень, в одну дырку вставили горелку, в другую — шлюзовую загрузку как на мусоропроводе и, вуаля, камера сжигания первого российского окислительного инсинератора готова.
Испытали всё в сборе. И на медотходах, и на биоорганике, и на твёрдых коммунальных отходах. Инсинераторы получились на заглядение, «черного дыма» из трубы нет, расход солярки минимальный, производительность расчётная. Прогнали их на полную мощность, как положено, 72 часа, и отправили заказчику в Архангельск.
Получили хорошие денежки, обрадовались. А через месяц звонок от заказчика, мол, забирайте ваше г..., пока мы вас не засудили, а деньги шлите назад, да ещё и со штрафом, предусмотренным Контрактом.
А что же произошло-то?! А то, что после месяца эксплуатации, стенки обоих «печек» осели и оплавились как пломбир на солнце. А почему?
А вот про это… профессор Кофман теперь и рассказывает студентам-теплотехникам в первую очередь. На своих ошибках, как говорится, только придурок не учится, а настоящий Теплотехник учится. Но, только со второго раза!
«Волшебная» курица
Сегодня у меня День Рождения. Хорошо так погуляли, душевно. И угостил я гостей весьма необычно приготовленной курицей.
Специально принес со службы своё новейшее изобретение, месяц над ним сидел – индукционный пароперегреватель «Малютка». Всего на 3 кВт мощности, обыкновенной розетки ему хватает. Он мелкий-мелкий, но с КПД по передаче энергии примерно 98%. И в час он выдает примерно 4-5 кг перегретого пара с максимальной температурой 500 градусов Цельсия. Практически без давления и с влажностью 5%.
На выходном керамическом патрубке у него качается такое прозрачное облачко… Сунешь в это облачко, допустим, карандаш… и тот не загорится, но мгновенно обуглится до грифеля. Фактически получился пиролизный реактор открытого типа, которых, как написано в учебниках по теплотехнике, не существует и не может существовать.
«Пиролизный реактор должен быть всегда плотно закрыт, иначе он «хлопнет» (взорвется) по давлению и/или по вспышке углерода» — кажется, так написано в учебнике нашего с Кофманом авторства! Ну, или не совсем так… но, смысл именно такой. Теперь те учебники придется переписывать. Но, это я отвлекся…
Положил на мангал решетку, а на нее курицу. Обычную охлажденную курицу из магазина, даже ничем не посыпанную. В мангал завел керамический патрубок от своей «Малютки» так, чтобы то облачко перегретого пара ту курицу полностью накрывало. Залил в «Малютку» воды, включил вилку в уличный удлинитель, выставил температуру пара на 230 градусов, больше не нужно, и нажал кнопку «пуск». Все, ждем 15 минут!
И тут же все стоящие рядом почувствовали нарастающий запах как-то странно приготовленного мяса. Ну да, лёгкие бензольчики-то первыми полетели, ароматика и поперла. В общем, за-а-апах!
Как из СВЧ? Нет. Жареного? Нет. Вареного? Нет. А какого?
А «волшебного»! Ибо, никто и никогда еще в мире ТАК курицу не готовил. Через пятнадцать минут я снял напряжение, вуаля, пробуйте. Слопали за минуту! Приготовил еще две, потом… еще две. Вроде, наелись. Но, никто из обалдевших и довольных гостей так и не смог сформулировать, что это за вкус и запах был у этих куриц.
А всё электроволновые технологии! В данном случае, для производства перегретого пара работала межкатушечная индукция силового трансформатора. Тонкая металлическая трубка из специального сплава с водой внутри. Изобретал я этот пароперегреватель, конечно, не для курицы, а для получения синтетического топлива из старых автомобильных шин, превращения резины в синтез-газ. И просто в голову пришло похулиганить на биоорганике. И на курице я испытывал перегретый пар при разных температурах… но, в итоге, получилось здорово! Может пищевикам технологию продать? Подумаю.
А что сказал Кофман?
А он уже на гулянки не ходит, возраст… Завтра, вот, отвезу ему кусок «волшебной» курицы и пусть определит по вкусу, как она была приготовлена. Надо же с ним «рассчитаться» за тот давний экзамен по «Теплотехнике».
Свидетельство о публикации (PSBN) 71526
Все права на произведение принадлежат автору. Опубликовано 06 Октября 2024 года
Рецензии и комментарии 0