Мечта
Gleb Testov Возрастные ограничения 0+
1. Первый тайм
Когда-то он мечтал играть в «Спартаке». У него был неплохой удар с обеих ног, хорошая скорость, достойная техника и даже один сбор на юношеском турнире для кандидатов в сборную. Но в безобидной ситуации Алексей повредил ногу и долго не мог принять тот факт, что с футболом нужно заканчивать. К тому же все вокруг были за «нормальное» образование и работу. И он выбрал то, о чем его все просили. А потом – учеба, работа, брак, ипотека, развод. Старые бутсы остались лежать в шкафу, старые, но целые. Только кто теперь в них влезет?
После развода Алексей жил один, жена с сыном уехали в другой город. Утром чай и боль в спине, днем – работа, вечером – сериалы, которые он стал смотреть без звука. Иногда становилось немного грустно. Оттого, что ничего не болело особенно сильно. Просто по чуть-чуть гасло. Но только иногда.
Футбол Алексей любил по-прежнему, страстно и необъяснимо отчаянно. Иногда смотрел по телевизору, но редко обсуждал игру с другими. В причины такого поведения он предпочитал не вдумываться.
2. Пашка-сосед
В соседней квартире жили мать с сыном. Во дворе пацанов было много, но среди них выделялся один, особенно худой и маленький. Пацану было одиннадцать, но из-за худобы и тщедушности он выглядел еще младше. Двор часто наполнялся криками ребят, играющих в футбол, Пашка с ними не играл, но часто сидел на бетонном бордюре с мячом в руках.
С соседкой Алексей столкнулся, выходя из своей квартиры.
— Здравствуйте, Светлана.
— Доброго дня, — Света возвращалась с сумками из магазина.
— А почему ваш Пашка с остальными не играет? – Алексей сам удивился своему вопросу.
— Нельзя ему, врачи запретили, астма – негромко ответила соседка. Потом вскинула голову, посмотрела на Алексея и, еще тише стала рассказывать:
— У него не только астма, еще и сердце. Врачи обещали что-нибудь придумать, но уже время как и надежды мало. Сосед, я вас попросить хотела… вы с Пашкой моим могли бы немного позаниматься, он футболом просто болеет, а играть ему нельзя…
Алексей смотрел на Свету, не совсем понимая, что от него требуется. Он уже 25 лет не играл в футбол, да и как заниматься с тем, кому играть категорически нельзя? Но в глазах Светы была такая беспросветная тоска, боль и надежда, что Алексей кивнул.
— Зайду после работы.
Вечером он сидел напротив пацана, тот держал в руках мяч. Оба молчали. Первым решился Пашка:
— Ты научи меня, дядь Лёш, — Пашка смотрел на Алексея с надеждой и неуверенностью, — Даже если я никогда не сыграю.
Алексей смотрел на Пашу растерянно. Как и что делать, Алексей не знал, как и то, что он вообще здесь делает. Но вслух сказал иное:
— Ладно, давай попробуем, сидя. Опускай мяч в ноги – Алексей пока не представлял себе процесс тренировок, но знал, чтобы начать, нужны только мяч и ноги.
— Катай мяч подошвой, сначала одной ногой, потом другой. Потом будешь подбивать, потом стоя попробуем.
И Алексей стал учить. Мягко. Медленно. Без амбиций. Он показывал, как принять мяч, как ударить с носка, как не бояться проиграть.
Через месяц Пашка забил свой первый гол в импровизированные ворота из рюкзаков.
Еще через месяц, вечером, возвращаясь к себе после тренировки с Пашкой, он включил сериал и не стал убирать звук. А по прошествии недели почувствовал, как мечта возвращается к нему. Но не как гол, а как пас.
3. Письмо
Свой почтовый ящик Алексей открывал раз в неделю. Только чтобы выбрать рекламные буклеты и сразу выбросить в коробку рядом с ящиками, стоящую специально для этих целей. Писем он не получал, газет и журналов давно никто не выписывал. Привычно открыл свой ящик, почти не глядя выбрал все буклеты и скинул в коробку. Но успел заметить среди глянцевых листков неприметный конверт.
В квартире любопытство пересилило и Алексей вскрыл конверт. Внутри был сложенный лист из школьной тетрадки. Почерк был неровный, крупный:
«Пап, в школе просили написать про мечту человека, я написал про тебя. И еще я помню, как ты учил меня бить с лёта. У меня тогда не получалось, а ты сказал, что это просто многократное повторение визуализированной мечты. Я долго думал о том, что у тебя ничего не вышло. А потом я понял: мечта никуда не исчезает, она становится больше и её хватает для нескольких людей. Я бы хотел приехать. Если еще не поздно».
Алексей оцепенел. Перечитал письмо. И еще раз перечитал. И заплакал. По- настоящему.
4. Пробуждение.
В палате равномерно попискивали приборы, санитарка привычными движениями мыла пол. На больничной койке лежал единственный пациент, подключенный к аппаратам. Лежал уже давно, поэтому санитарка испугалась, когда краем глаза заметила движение его пальцев.
— Ой, батюшки! – она выбежала за врачами.
Он открыл глаза. На него смотрели внимательные глаза пожилого мужчины в белом халате.
— Вы меня слышите? Вы понимаете, о чем я говорю?
— Да
— Какой сейчас месяц?
— Июнь
— Вы можете сжать мою руку?
Алексей выполнял все, о чем просил его доктор.
— Ну что ж, поздравляю, вы из числа тех немногих, которым удалось, вы вернулись, вышли из комы. Несмотря на всеобщий скепсис, я в это верил. Особенно после того, как увидел на вашей щеке слезу. Что ж, отдыхайте, мы будем контролировать ход вашего выздоровления.
А потом потолок. Свет. Тишина.
И голоса.
— Папа?..
— Он шевельнул рукой!
— Слава Богу…
Сын сидел рядом. Подрос. Серьёзный. Настоящий.
Рядом — соседка. И Пашка. Такой, каким он был во сне. С мячом в руках.
Алексей смотрел на них, пытаясь прогнать сон. Или боясь проснуться.
Из окна доносились звуки: во дворе стучал мяч, кто-то кричал:
— Давай пас! Сюда!
Алексей закрыл глаза. Он начинал понимать — ничего из того, что он видел и слышал ещё не случилось.
Пашка не играл. Сын не писал. Он сам ничего не сделал.
Но теперь — сделает.
Потому что теперь он точно знает, зачем проснулся.
Когда-то он мечтал играть в «Спартаке». У него был неплохой удар с обеих ног, хорошая скорость, достойная техника и даже один сбор на юношеском турнире для кандидатов в сборную. Но в безобидной ситуации Алексей повредил ногу и долго не мог принять тот факт, что с футболом нужно заканчивать. К тому же все вокруг были за «нормальное» образование и работу. И он выбрал то, о чем его все просили. А потом – учеба, работа, брак, ипотека, развод. Старые бутсы остались лежать в шкафу, старые, но целые. Только кто теперь в них влезет?
После развода Алексей жил один, жена с сыном уехали в другой город. Утром чай и боль в спине, днем – работа, вечером – сериалы, которые он стал смотреть без звука. Иногда становилось немного грустно. Оттого, что ничего не болело особенно сильно. Просто по чуть-чуть гасло. Но только иногда.
Футбол Алексей любил по-прежнему, страстно и необъяснимо отчаянно. Иногда смотрел по телевизору, но редко обсуждал игру с другими. В причины такого поведения он предпочитал не вдумываться.
2. Пашка-сосед
В соседней квартире жили мать с сыном. Во дворе пацанов было много, но среди них выделялся один, особенно худой и маленький. Пацану было одиннадцать, но из-за худобы и тщедушности он выглядел еще младше. Двор часто наполнялся криками ребят, играющих в футбол, Пашка с ними не играл, но часто сидел на бетонном бордюре с мячом в руках.
С соседкой Алексей столкнулся, выходя из своей квартиры.
— Здравствуйте, Светлана.
— Доброго дня, — Света возвращалась с сумками из магазина.
— А почему ваш Пашка с остальными не играет? – Алексей сам удивился своему вопросу.
— Нельзя ему, врачи запретили, астма – негромко ответила соседка. Потом вскинула голову, посмотрела на Алексея и, еще тише стала рассказывать:
— У него не только астма, еще и сердце. Врачи обещали что-нибудь придумать, но уже время как и надежды мало. Сосед, я вас попросить хотела… вы с Пашкой моим могли бы немного позаниматься, он футболом просто болеет, а играть ему нельзя…
Алексей смотрел на Свету, не совсем понимая, что от него требуется. Он уже 25 лет не играл в футбол, да и как заниматься с тем, кому играть категорически нельзя? Но в глазах Светы была такая беспросветная тоска, боль и надежда, что Алексей кивнул.
— Зайду после работы.
Вечером он сидел напротив пацана, тот держал в руках мяч. Оба молчали. Первым решился Пашка:
— Ты научи меня, дядь Лёш, — Пашка смотрел на Алексея с надеждой и неуверенностью, — Даже если я никогда не сыграю.
Алексей смотрел на Пашу растерянно. Как и что делать, Алексей не знал, как и то, что он вообще здесь делает. Но вслух сказал иное:
— Ладно, давай попробуем, сидя. Опускай мяч в ноги – Алексей пока не представлял себе процесс тренировок, но знал, чтобы начать, нужны только мяч и ноги.
— Катай мяч подошвой, сначала одной ногой, потом другой. Потом будешь подбивать, потом стоя попробуем.
И Алексей стал учить. Мягко. Медленно. Без амбиций. Он показывал, как принять мяч, как ударить с носка, как не бояться проиграть.
Через месяц Пашка забил свой первый гол в импровизированные ворота из рюкзаков.
Еще через месяц, вечером, возвращаясь к себе после тренировки с Пашкой, он включил сериал и не стал убирать звук. А по прошествии недели почувствовал, как мечта возвращается к нему. Но не как гол, а как пас.
3. Письмо
Свой почтовый ящик Алексей открывал раз в неделю. Только чтобы выбрать рекламные буклеты и сразу выбросить в коробку рядом с ящиками, стоящую специально для этих целей. Писем он не получал, газет и журналов давно никто не выписывал. Привычно открыл свой ящик, почти не глядя выбрал все буклеты и скинул в коробку. Но успел заметить среди глянцевых листков неприметный конверт.
В квартире любопытство пересилило и Алексей вскрыл конверт. Внутри был сложенный лист из школьной тетрадки. Почерк был неровный, крупный:
«Пап, в школе просили написать про мечту человека, я написал про тебя. И еще я помню, как ты учил меня бить с лёта. У меня тогда не получалось, а ты сказал, что это просто многократное повторение визуализированной мечты. Я долго думал о том, что у тебя ничего не вышло. А потом я понял: мечта никуда не исчезает, она становится больше и её хватает для нескольких людей. Я бы хотел приехать. Если еще не поздно».
Алексей оцепенел. Перечитал письмо. И еще раз перечитал. И заплакал. По- настоящему.
4. Пробуждение.
В палате равномерно попискивали приборы, санитарка привычными движениями мыла пол. На больничной койке лежал единственный пациент, подключенный к аппаратам. Лежал уже давно, поэтому санитарка испугалась, когда краем глаза заметила движение его пальцев.
— Ой, батюшки! – она выбежала за врачами.
Он открыл глаза. На него смотрели внимательные глаза пожилого мужчины в белом халате.
— Вы меня слышите? Вы понимаете, о чем я говорю?
— Да
— Какой сейчас месяц?
— Июнь
— Вы можете сжать мою руку?
Алексей выполнял все, о чем просил его доктор.
— Ну что ж, поздравляю, вы из числа тех немногих, которым удалось, вы вернулись, вышли из комы. Несмотря на всеобщий скепсис, я в это верил. Особенно после того, как увидел на вашей щеке слезу. Что ж, отдыхайте, мы будем контролировать ход вашего выздоровления.
А потом потолок. Свет. Тишина.
И голоса.
— Папа?..
— Он шевельнул рукой!
— Слава Богу…
Сын сидел рядом. Подрос. Серьёзный. Настоящий.
Рядом — соседка. И Пашка. Такой, каким он был во сне. С мячом в руках.
Алексей смотрел на них, пытаясь прогнать сон. Или боясь проснуться.
Из окна доносились звуки: во дворе стучал мяч, кто-то кричал:
— Давай пас! Сюда!
Алексей закрыл глаза. Он начинал понимать — ничего из того, что он видел и слышал ещё не случилось.
Пашка не играл. Сын не писал. Он сам ничего не сделал.
Но теперь — сделает.
Потому что теперь он точно знает, зачем проснулся.
Рецензии и комментарии 0