Мыкола

Захотелось шавухи. Страсть как!
Страшно канешнА, фиг знает, какой исход грядёт
и тем не менее. Захотелось так, запросто, на лавке в парке,
угомонить злого дядьку и насовать в него кумулятивной шавухи.
Ведь голод, он как известно не тётка.
Нашёл свободную. Угнездился сам и пристаканил рядом кофей.
Устал сегодня.
Сижу, грею солнышком физиономию и шавухой ладошку.
Ну, начнём.
Только растопырил шавухоприёмник – слышу:
— Мыыыыыыыыы.
Басом. Откуда-то снизу.
И вам не хворать, блин!
Огляделся, вроде никого…
Вторая попытка.
— МЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ!
Твою ж дивизию то!
Немного наклоняюсь вправо.
Из-под лавки, выглядывает наглючая, одноглазая кошачья морда.
Любой гопник позавидовал бы такой харе и беспардонности!
Смотрю дальше.
Зверюга выдвинулась из укрытия наполовину.
Картина, доложу Вам – живописующая.
Бандит. От кончиков ушей до кончика ободранного хвоста
и непридуманного еще на земле окраса.
Смотрит сразу на меня и на запашистый свёрток в ладошке.
Ну всё думаю. Это местный смотрящий. Я по ходу, на чужую поляну залетел, а в общак не занёс. Щас будут бить. Возможно хвостом…
— МЫ…Мы, МЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ!!!
Высоких нот немного добавилось. Авторитет, похоже в нетерпении…
— Ладно, ладно! Братан! Ну чо ты сразу быкуешь то! Щас, тему урегулируем.
У зверюги, немного приоткрылся второй глаз. Видимо, разборка была недавно, повреждение совсем свежее, недавнее.
Бандит вылез из-под лавки весь.
ЖЕСТЬ! Ну и видок! Даааа, жизнь у парня совсем не рафинад…
Я отламываю добрый кусман от шаурмы и кладу аккуратно рядом с собой, на землю.
— МООООООУУУУУЫЫЫЫЫЫ!!!
Котяра, даже не взглянул на кусок. Буровит меня глазом.
— МЫ!
Да мы, мы! Ешь давай! Ноль эмоций.
Беру кусок и кладу на лавку, рядом с собой.
Котяра, тут же запрыгивает на неё и осторожно начинает обследовать свой отжатый у меня кото ланч.
— Ах ты ж засранец какой! Ты смотри-ка, персонаж какой эстетствующий!
— МУЫ! – продекламировал немытый «Парис» и принялся, неторопливо кушать.
ИМЕННО КУШАТЬ! Ибо процесс, никак иначе не назвать.
До полной картины этого изящества, не хватало только вилки с ножом.
Я аж залюбовался и совсем забыл про свою порцайку в руке.
Мы закончили и смачно облизываясь, выдали:
— МЫ! – читать – ЕЩЕ ДАВАЙ!
Непременно! КАнеШнА!
Раскладываю остатки шавухи перед парнягой
(то, что он парняга, стало видно сразу, ибо такие
«выдающиеся гендерные отличия», наверняка являются его гордостью
и вероятно, оглушительно звенят).
— Налетай!
Зверь, немного подумав, неспеша принялся за остатки угощения.
Я закурил, отхлёбывая кофе.
Проходящая мимо экзальтированная тётя, брезгливо промямлила:
— Прикармливают тут, заразу всякую! И прямо на лавочке ведь!
Погань разносят! Нормальным людям присесть негде.
Вроде взрослый человек!
Себе забери домой и там прикармливай! Помойку развел!
Котяра, моментально вырастил на загривке злобный ирокез.
Отвлёкся от своей вкусняхи и стал пристально наблюдать за тётей,
с явным намерением позаимствовать её глаз, взамен своего, пораненного.
— Мадам! Не оскверняйте нашего общества, своим некультурным словоблудием!
Прошу Вас! У моего друга, от Вашего необразованного «ТЫ»
к незнакомым людям, пропадает аппетит. Ступайте с миром.
А претензии, по осквернению окружающей среды, направляйте в совбез ООН.
Кстати, принимают по средам, с восьми до пяти.
Счастья Вам, милейшая женщина и счастливого пути!
Мы закончили одновременно. Я – свой кофе, а зверь – свою шаурму.
Аккуратно подобрав все крошки, котяра, стал тщательно протирать языком лапы,
как будто, они участвовали в процессе.
Закончил. Сел и уставился на меня с нескрываемым любопытством.
— ЧТО? Всё в поряде? Может сигаретку дать?
Я распахнул куртку и откинулся на спинку лавочки, после горячего кофе, стало жарковато.
Наглючая харя, встал, неспеша протопал разделявшее нас расстояние
и по-хозяйски взгромоздился на мои колени. Я слегка охренел.
Он, покрутился немного, опробовал «мягкость» и «удобность»,
залез под полу куртки. Свернулся клубком и заурчал. Басом. Потом уснул.
Я сидел. Всякие мысли думал. Их, как-то внезапно, стало много…
Одна сокрушила прям на лопатки. Вдрызг и пополам!
Я НЕ СМОГУ ТЕПЕРЬ ЕГО ТУТ ОСТАВИТЬ.
Я ЕГО ЗАБЕРУ.
Еще, как отреагирует моя половинка? Пиздюли будут продолжительные или обойдётся малой кровью.
Еще, надо к ветеринару обязательно.
Еще, как такой наглец, уживётся с двумя пацанами? Два собакиных дома.
Грядёт ММА. Стопудово!
И ВОТ, НАХРЕНА МНЕ ТАКИЕ ГОЛОВНЯКИ, А?
Предположить, что его кто-то заберёт потом – утопия.
При таком раздолбайско-бандитском экстерьере и полном
отсутствии всяких намёков на няшность, хрен кто на такое «сокровище» позариЦЦа!
Да и характерец, похоже, еще тот…
Хулиган, как будто почуял, что решается его судьба.
Проснулся, вынул наглую морду из-под куртки и вылепил:
— МЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫУУУУУУУУУУ!!!
— Даааа! Вот те и «МЫ»! А, будешь ты у меня МЫКОЛА?
А то, всё «МЫ» да «МЫ»! Вот, все нормальные котяры, говорят – "«МЯУ»,
а ты, по всему иностранец! Да? Ну что скажешь, нет возражений?
Котяра, немного подумав, лизнул мне ладошку. Совсем как собака.
— Ну вот! Так понимаю, что ты не против. Ну что, пошли, Колян?

Я встал, застегнул куртку, оставив парня за пазухой.
Прибрал остатки банкета дабы не порушить стерильность мироощущения
расстроенной тёти, и мы пошли. Колян напрягся, вынул мордуленцию из куртки,
посмотрел на меня и притих. Я почувствовал, как он вздохнул. Глубоко.
Как вздыхают те, кто пережил, закончил, преодолел что-то очень тяжелое и долгое в своей жизни.
Залез обратно под куртку, засунул нос мне под мышку и затих.
Всё парень, теперь, ты дома. В зоне моей ответственности. До конца.

В правду сказано, не стОит очеловечивать животных. Но, можно сравнивать!
Ведь, боль, страх, голод, холод – одинаково убивает, как их, так и нас.
И страдаем мы от этого – ОДИНАКОВО!

…вот так, поел шавухи, блин!