Экскурсия в Детство

Мне пришлось долгое время прожить в Литве, не считая времени службы в рядах вооружённых сил СССР, а конкретно, в военно-морском флоте. За годы учёбы, службы, становления я знакомился с жизнью людей, местечек, маленьких и больших городов, где бывал, служил, набирался опыта, который пригодился в будущем при работе с детьми, постройке своего дома, в издании газеты и книг, которые я успел подготовить и выпустить в свет. Этот пройденный путь всего — то в 65 жизненных шагов из 70-и возможных. Но с уверенностью знаю, что не менее 20-и шагов, а то и больше, у меня впереди, и я постараюсь ещё рассказать простым доходчивым языком моим читателям о том, что видел и что знаю… Рассказать о том, «Откуда есть — пошла земля Великого княжества литовского, родной мне Белоруссии и России. Как эти великие народы жили, дружили, помогали друг другу в защите своих земель от набегов ворогов, расширялись, укреплялись и были могущественны многие века.
Девятилетним пацаном я любил вместе с другими сверстниками лазить по подвалам, чердакам, в которых можно было легко построить двухъярусные этажи. Мы узнавали новое, находили какие-то черепушки, золотые изделия, предметы быта. Одни что — то относили в школу, другие — в милицию. Мы знали все ходы — закоулки старого Вильнюса. При нас взрывали в середине пятидесятых и начале шестидесятых годов костёлы и церкви, которые, как говорили, портили внешний вид города — столицы после страшной войны, которая закончилась совсем недавно — всего 5 — 6 лет назад. Я жил в районе бывшего гетто, в одном из стареньких двориков, мощёных бутовым камнем, а проще — булыжником. К нам во двор заезжали телеги на ночь как зимой, так и летом. Ворота закрывались, и извозчики были довольны, что их груз-товар мог быть цел до утра. А потом, когда двор освобождался от этого столпотворения повозок, лошадей и извозчиков, наш дворник, вспоминая какую — то чуждую нам мать, убирал мусор. Но вечером двор опять был полон. Днем, после школы, мы договаривались с пацанами, куда пойти в „разведку“. Летом вообще для нас была лафа. Мы могли гулять чуть ли не до темноты. Правда, многим пацанам, да и мне тоже, попадало от родичей, но сколько интересного мы узнавали! По вечерам, особенно когда меня наказывали, я любил прятаться под большой дубовый стол, где были полочки, а на них разложены высохшие корочки от белого и чёрного хлеба. Я, размазывая слёзы по щекам, грыз эти вкусные корочки, которые были слаще любых конфет. Это осталось со мной с тех времён, когда в четыре с половиной года меня привезли из Новогрудка в Вильнюс, забрав из дет приюта, воспоминания о котором ещё долгое время не давало мне спать… Я видел пожар горевшего напротив дома, слышал взрывы, ехал в офицерском обитом вагоне, лёжа на втором этаже, радуясь, что меня „нашли“ мои родители… Вспоминались и моменты, когда меня наказывала матушка, а сосед Семёнов, одноногий ветеран войны, который к мизерной послевоенной пенсии подрабатывал тем, что изготавливал кожаные ремешки для часов, грозил в наше открытое окно и кричал:
— Анна, прекрати издеваться над малым. Не родной, так можно и изгаляться?
А матушка ему в ответ:
— Не ори, спекулянт…
Во время очередной такой перепалки я выскакивал из — под стол и убегал из дому, чтобы не слышать грубостей, криков. Перемахнув через стену, я оказывался на другой улице, где меня поджидали мои друзья – разведчики, и мы шли открывать свои новые замки и острова…
Старинные улочки Вильнюса. Здесь жила история. Мне пришлось долгое время прожить в Литве, не считая времени службы в рядах вооружённых сил СССР, а конкретно, в военно-морском флоте. За годы учёбы, службы, становления я знакомился с жизнью людей, местечек, маленьких и больших городов, где бывал, служил, набирался опыта, который пригодился в будущем при работе с детьми, постройке своего дома, в издании газеты и книг, которые я успел подготовить и выпустить в свет. Этот пройденный путь всего — то в 65 жизненных шагов из 70-и возможных. Но с уверенностью знаю, что не менее 20-и шагов, а то и больше, у меня впереди, и я постараюсь ещё рассказать простым доходчивым языком моим читателям о том, что видел и что знаю… Рассказать о том, „Откуда есть — пошла земля Великого княжества литовского, родной мне Белоруссии и России. Как эти великие народы жили, дружили, помогали друг другу в защите своих земель от набегов ворогов, расширялись, укреплялись и были могущественны многие века.
Девятилетним пацаном я любил вместе с другими сверстниками лазить по подвалам, чердакам, в которых можно было легко построить двухъярусные этажи. Мы узнавали новое, находили какие-то черепушки, золотые изделия, предметы быта. Одни что — то относили в школу, другие — в милицию. Мы знали все ходы — закоулки старого Вильнюса. При нас взрывали в середине пятидесятых и начале шестидесятых годов костёлы и церкви, которые, как говорили, портили внешний вид города — столицы после страшной войны, которая закончилась совсем недавно — всего 5 — 6 лет назад. Я жил в районе бывшего гетто, в одном из стареньких двориков, мощёных бутовым камнем, а проще — булыжником. К нам во двор заезжали телеги на ночь как зимой, так и летом. Ворота закрывались, и извозчики были довольны, что их груз-товар мог быть цел до утра. А потом, когда двор освобождался от этого столпотворения повозок, лошадей и извозчиков, наш дворник, вспоминая какую — то чуждую нам мать, убирал мусор. Но вечером двор опять был полон. Днем, после школы, мы договариваюсь с пацанами, куда пойти в “разведку». Летом вообще для нас была лафа. Мы могли гулять чуть ли не до темноты. Правда, многим пацанам, да и мне тоже, попадало от родичей, но сколько интересного мы узнавали! По вечерам, особенно когда меня наказывали, я любил прятаться под большой дубовый стол, где были полочки, а на них разложены высохшие корочки от белого и чёрного хлеба. Я, размазывая слёзы по щекам, грыз эти вкусные корочки, которые были слаще любых конфет. Это осталось со мной с тех времён, когда в четыре с половиной года меня привезли из Новогрудка в Вильнюс, забрав из дет приюта, воспоминания о котором ещё долгое время не давало мне спать… Я видел пожар горевшего напротив дома, слышал взрывы, ехал в офицерском обитом вагоне, лёжа на втором этаже, радуясь, что меня «нашли» мои родители… Вспоминались и моменты, когда меня наказывала матушка, а сосед Семёнов, одноногий ветеран войны, который к мизерной послевоенной пенсии подрабатывал тем, что изготавливал кожаные ремешки для часов, грозил в наше открытое окно и кричал:
— Анна, прекрати издеваться над малым. Не родной, так можно и изгаляться?
А матушка ему в ответ:
— Не ори, спекулянт…
Во время очередной такой перепалки я выскакивал из — под столом и убегал из дому, чтобы не слышать грубостей, криков. Перемахнув через стену, я оказывался на другой улице, где меня поджидали мои друзья – разведчики, и мы шли открывать свои новые замки и острова…
Старинные улочки Вильнюса. Здесь жила история. Рядом, всего в пяти минутах ходьбы, находился (да и теперь находится) Свято — Духов монастырь, а, если пройти выше несколько метров, была видна застеклённая каплица Пречистой Девы Марии. При выходе из монастыря видны башни греко-римской католической церкви, построенной на месте спиленного дуба, на котором были повешены Виленские великомученики Антоний, Ефстафий и Иоан, не сложившие свои головы перед пытками за веру православно — христианскую. До сих пор на стене храма видны фрески святых и вмурована таблица об этом событии. Мы лазили на колокольню, устраивали «штабы». Сама церковь в то время, была превращена в склад и закрыта. Кроме этой церкви мы, мальчишки, любили лазить по развалинам разбитых домов. Взрослые разбирали завалы, выносили битый кирпич. Среди гражданских людей было много мужчин в серой форме. Это работали пленные немцы. Недалеко стояла вооружённая охрана из наших солдат. Ну а мы, пацаны — разведчики, побывав в одном месте, перебирались в другое. Благо развалин в городе много…
Если идти от монастыря вниз по улице Большой, слева от Ратуши находится красивое здание. Здесь, на месте бывшего дворца графа Тышкевича, в 1901 году построено здание, где обосновалась гостиница «Astoria ». Об этом я узнал позже от нашего дворника пана Анджея. Да, теперь таких дворников не сыскать днём с огнём! Он жил в нашем дворе задолго до прихода немецких оккупантов, как он говаривал:
— С пшипольских времён, кеды Литва была в Речи Посполитой, т.е. ещё до 1900 года (замечание автора). В пятидесятых годах в здании был сделан ремонт. Здесь открыли первую гостиницу и ресторан. Ещё одну, полную реставрацию, провели в 1998 году. В настоящее время это пятизвёздочный отель «Астория Redison Blue». Рядом с этим рестораном, когда — то был Дом моды. Он и сейчас существует, и занимает одно огромное здание. В 50-х годах одно из пустующих помещений на первом этаже заняли под кинотеатр, «Москва». Лет в восемь меня родители взяли на вечерний сеанс. Как помню, американский фильм назывался «Серебряная пыль». После просмотра этого фильма, который запечатлелся в памяти надолго, я не мог спать, очень боялся, что и со мной, со всеми может произойти то, что происходило с «подопытными» животными и людьми, на которых испытывали воздействие этой «серебряной» пыли. Уже став взрослее, я узнал, что это были заражённые частицы радиоактивных веществ. Американским учёным нужно было знать, какое воздействие окажет применения этого вещества на живые организмы, в том числе и на людей…
Напротив гостиницы стоит костёл с королевской короной на макушке. Каждое утро, день и вечер я видел эту корону из окна своего дома. Этот костёл после войны был закрыт и только где — то в пятьдесят пятом году открыли как музей атеизма. Нас, школят, водили в этот музей, рассказывали о выдумках попов и ксёндзов, а потом мы спускались в подземелье, где стояли скамейки, кресла и висели на стенах орудия пыток. А через некоторое время в школе проходили мероприятия по приёму в октябрята и пионеры… Рядом с костёлом, справа от него, находилось старинное здание музыкальной школы и муз училища. Они носили имя литовского композитора и дирижёра Таллат-Кялпши. В настоящее время в это здание передано консерватория. Но я не об этом. Недавно на боковой стене здания, я увидел маленькую табличку. Оказывается, это здание очень знаменито! Читатель может сам убедится в этом, если он духовно воспитан и верующий человек. Да как не порадоваться!.. Здесь жил сам будущий предстоятель русской православной церкви, назначенный на эту высокую должность в жестокие сталинские времена. Скольким верующим он помог, спас от ссылок и смерти…
Мы пробегали мимо Ратуши по Большой улице и попадали в мир загадок и открытий. В разрушенных зданиях были входы в подвалы и на чердаки. Здесь мы «воевали» с рыцарями, находили «клады»… Иногда находили предметы старины, которые оставляли у себя и берегли их.
У меня до сих пор сохранился старинный подсвечник в виде грифона на мраморной подставке. Точно такие грифоны запечатлены на Воротах Зари (Aushros Vartai). Они символизировали в мифологии Власть.
Часто мы направлялись по Немецкой улице, которую в советское время
переименовали в улицу Пятраса Цвирки, великого поэта Литвы. После 1991 года улица получила своё старое название Немецкая. Мы доходили до дома, который называли дворцом Барборы, королевы Литвы. Этот дворец был разрушен, и там попросту «гулял» ветер. Мы, сорванцы, для которых поиски и находки в таких развалинах были главным развлечением, особенно в летнее время, усердно копались в битых кирпичах, стараясь найти что — ни будь интересное и с нашей точки зрения, ценное.
Но не только нас манили развалины, подвалы и громадные чердаки. Мы любили бывать и на природе. Дело в том, что наши дворы были, как каменные колодцы. Там не было никакой растительности, тем более, деревьев. Перед двором, где я жил с ровесниками, был небольшой зелёный скверик, в котором росли акации. За много лет сквер надоел, и мы искали новых приключений и открытий. Мы направлялись к небольшой извилистой речушке Вильняле или Вилии, которая, извиваясь, впадала в большую реку Нерис. В этой неглубокой речушке мы купались, а потом лезли на высокую песчаную гору, наверху которой лежали на земле громадные каменные кресты, а гору называли Трех крестовой. Правда, её ещё называли и Лысой горой. С этой горы, высотой, по современным меркам, с двадцатиэтажный дом, мы прыгали вниз и по песочному склону спускались на скорости, кто быстрее, к воде, чтобы искупаться в проточной прохладе Вилии-Вильняле. Уже став взрослее, посетив не один раз музей этнографии, который разместился в отреставрированном длинном здании нижнего замка дворца Великого князя, короля Миндаугаса, я узнал, что поваленные кресты были поставлены на месте казни монахов — францисканцев. В середине 1950 года кресты ночью были взорваны.
Восстановили их в 1989 году за пару недель как символ жертвам сталинизма. Но это было позже, а пока мы радовались солнцу, прохладной воде и нашему нескончаемому детству. Иногда мы ловили на этой речушке маленьких рыбок — колюх. Они были колючими, и надо было быть осторожными, чтобы не пораниться. Я приносил их домой, и пока не было родителей, жарил на сковородке, не выпотрошившая внутренности. В то время это было лакомством для нас, голодных послевоенных детей.
Напротив, Лысой или Трех крестовой горы, находился большой холм, на котором остались развалины верхнего замка дворца Великого князя Гедиминаса. Вернее, осталась только башня, и та была разрушена до половины. Гора Гедиминаса была заросшая большими вековыми деревьями: липами, дубами, клёнами. К сожалению, на сегодняшний момент все деревья спилены до основания, и той зелени, над которой возвышалась башня красного цвета, нет. Любопытство подталкивало нас к новым исследованиям, и мы лазили по развалинам замка, спускались в казематы. Правда, далеко вглубь не заходили. Боялись, что своды могут осыпаться, и мы окажемся заживо замурованными. Зато наши фантазии и подслушанные истории уносили нас в глубь подземных ходов до нижнего замка, и даже выводили в Тракай под озером Гульбе (Лебединное).
Недалеко от того места, где мы купались, находился парк со странным для нас названием Серейкишкю. В 2013 году после реставрационных работ парк был открыт, получив своё первоначальное название Бернардинский сад. Теперь это городской парк Вильнюса. Он расположен на правом берегу реки Вильня между горой Гедиминаса и монастырём бернардинцев.
Сам Бернардинский костёл долгое время был закрыт и являлся мастерской для студентов Академии художеств, которая располагается в пристройке к костёлу святой Анны. В этом парке мы катались на качелях. Были аттракционы, фонтаны «Слоники», «пионеры»… каналы, мостики через них. Теперь всё изменилось…
Если идти со стороны от горы Гедиминаса мимо костёла святой Анны, можно увидеть большой православный кафедральный собор, построенный по велению жены великого князя литовского Альгирдаса и княжны тверской Ульяны. Как гласит легенда, первая церковь на этом месте была построена великим князем Альгирдасом примерно в 1346 году.
Это один из старейших и первых соборов — православный кафедральный собор во имя Успения Пречистой Божией Матери в Вильнюсе. В 1530 году в соборе нашла свой последний приют княгиня Елена. Он располагается в Старом городе в долине на берегу Виленки, неподалёку от костёлов Святой Анны, Бернардинского храма Святого Франциска и Святого Михаила. Об истории, легендах виленских некоторых церквей и костёлов я узнал уже в зрелом возрасте и написал в своих публицистических исследованиях под рубрикой «ВКЛ-Русь. Легенды и реальность». А в отроческие годы, мне нравилось приходить в церковь и сидеть в тишине на стульчике около большой, как я думал картины. На ней был изображён русский богатырь в доспехах. Это была икона Александра Невского, но об этом я узнал после просмотра одноимённого, правда чёрно-белого фильма, да и монашка в церкви подтвердила мою догадку.
В детстве и в отрочестве я любил бывать в этих местах, знакомых, увиденных с малолетства. Мечтал после школы поступить на исторический факультет универа, но судьба распорядилась по-своему… Но любовь к истории, легендам осталась до сих пор, о чём я стараюсь рассказать в своих повествованиях.