« Из пограничников в спецназ». 9-е мая 1942-го года. Крым. (Глава 12)

К началу дня 9-го мая танки 22-ой немецкой танковой дивизии прорвали линию фронта и, продвинувшись вглубь на 10 километров, а после, развернувшись на север, вышли к линиям коммуникаций 47-ой и 51- ой армий. Советские танки 44-ой армии попытались остановить прорыв, но были сметены мощной атакой немцев, а советское командование, оказавшееся не готовым к такому развитию событий, было не в состоянии осуществлять решительные действия для стабилизации фронта и отражения наступления Вермахта. Красная Армия снова начала отступать, а после получения приказа Ставки войска должны были отойти на позиции Турецкого вала и организовать там оборону, но командование фронтом не смогло должным образом выполнить приказ, лишь разрозненные части советских войск без всякого руководства и командования начали отход к валу. Положение для Красной Армии становилось критическим, командование практически потеряло контроль над войсками и фронтом и не могло организовать оборону.

Тем временем разведгруппа младшего лейтенанта Виноградова продолжала следить за селом, в котором предположительно держали схваченного майора Кравцова. Связавшись с Давыдовым и доложив о ситуации, куратор дал добро на проведение спасательной операции и напомнил, что к завтрашней ночи диверсионная группа вместе с Кравцовым должна была выйти к месту высадки, где разведчиков должен был подобрать торпедный катер.
— Вижу, товарищ лейтенант! – воскликнул снайпер, осматривая с дерева сельсовет, – второй этаж, второе окно слева, это точно Кравцов.
— Что он там делает? – тут же спросил командир.
— Я видел его мельком, там, возле окна, солдат стоит, мешает обзору, видел майора и немецкого офицера, Кравцов сидит на стуле, а фриц вокруг него ходит.
-Ты точно уверен, что это он? – переспросил Виноградов.
-Так точно, товарищ младший лейтенант, абсолютно уверен.
— Допрашивают, – досадно сплюнул лейтенант, – не дай бог он говорить начнет…
— Думаю, продержится майор, – успокоил командира Мясников, – все же крепкий он мужик.
— Ну, что бойцы, какие будут предложения?– Виноградов обвел взглядом разведчиков, – незаметно мы туда не проберемся.
— Может, штурмом возьмем, командир? – предложил один из бойцов.
— Можно, конечно, попытаться, но там открытое место, нас на подходе пулеметы положат, — ответил лейтенант.
— Я мог бы прикрыть, пострелять пулеметчиков, но тут слишком далеко, могу не достать, какие еще варианты? – поддержал командира снайпер Сторожук.
— Командир, а вы заметили, когда мы перебегали дорогу, то в сторону линии фронта грузовики шли? – спросил Луговой.
— Заметил, у немцев, в отличии от наших, тыловые части обеспечения работают как надо, – ответил лейтенант, – ты что-то придумал?
— Есть одна мысль, – сержант почесал затылок, — мы можем захватить одну из машин и на ней добраться до этого сельсовета.
— Молодец, Луговой, – подумав, похвалил командир, – сам об этом подумал, ты быстро учишься, тем более других вариантов я не наблюдаю.
— Только постарайтесь шкурку водителю не подпортить, – добавил Мясников, – оденемся под немцев, командир, ты с твоим немецким, как к себе домой пройдешь и выведешь нашего майора.
— Значит, решили, старшина остаешься тут, Комаров и Сторожук с ним, Луговой, Васильев, Павлов за мной, – лейтенант, подхватив автомат, первый двинулся в обратном направлении, – будем грузовик отлавливать.

Пролежав в засаде почти два часа и пропустив мимо крупные колонны, диверсанты наблюдали за передвижениями немецких автомобильных колонн по 5-8 машин, но вскоре бойцам все — таки улыбнулась удача, и вдалеке Виноградов рассмотрел едущий грузовик.
У фельдфебеля так некстати лопнуло колесо по дороге к фронту, и солдат потратил полчаса, чтобы поменять его, а остальные не стали ждать и двинулись дальше.
Дорога была спокойной, и немец напевал знакомую песню, покуривая сигарету, тут глубоко в тылу ему нечего было опасаться. Вдруг он увидел на дороге лежащего человека в странном зеленом балахоне. Вот это да, кто же там лежит и как он там оказался, неужели это Вилли с приятелями подстрелили по дороге русского партизана, а он снова оказался в стороне. Наверное, приедут сейчас в дивизию и будут парням байки травить, как на них партизаны напали, а они их всех положили, надо бы остановиться, еще ни разу не доводилось видеть настоящего партизана, пускай и мертвого. Солдат остановил грузовик, взял с пассажирского сидения карабин и, осторожно открыв дверь, вылез из машины. Осмотрев окрестности и убедившись, что в округе кроме него и мертвеца не было никого, фельдфебель с опаской двинулся к телу, целясь в него из карабина. Когда до трупа оставалось пара шагов, сзади на фельдфебеля обрушился Виноградов, который подобрался к машине с другой стороны и зашел к врагу со спины, схватил того и выбил из рук винтовку. Ошалевший немецкий ефрейтор от ужаса даже не сразу заметил, как лежащий на дороге «мертвец» вдруг встал на ноги и вальяжно отряхивал свой маскхалат, а Луговой, стряхнув землю, уже подошел к трясущемуся немцу и нацелил дуло ТТ ему в лоб.
— Я задам тебе только один вопрос, – по-немецки прошептал на ухо ефрейтору Виноградов, – в твоих интересах ответить на него, – немец в ужасе озирался то на дуло пистолета, то на руку лейтенанта, которая держала нож у горла солдата, тот интенсивно закивал, — а если нет, то на том месте найдут твой, уже по – настоящему, мертвый труп.
— Да-да, я все скажу, – затараторил немец, — только не убивайте!
— Вот почему я люблю тыловиков, – улыбнулся командир Юрию и похлопал фельдфебеля по щеке, – с ними всегда можно договориться.
— Да-да, я все скажу, все скажу, не убивайте меня, пожалуйста, – у солдата вот-вот начнется истерика, – у меня семья, не убивайте!
— Замолчи, – тихо оборвал лейтенант, – ты ехал со стороны деревни, в машине твоей продовольствие, значит, там ты должен был делать остановку, в деревне наш человек пленный, видел его?
— Видел! – закивал ефрейтор, – я разгружался там возле кухни, а его как раз из БТРа вытаскивали, на нем был балахон как на вас и в крови весь, наверное, на допрос вели, больше ничего не знаю, не убивайте меня, пожалуйста!
— Успокойся, я не буду тебя убивать, – Виноградов убрал нож от горла фельдфебеля и повернул его лицом к себе, – ты нам поможешь.
— Я?! – в ужасе переспросил солдат, – но как?!
— Как твое имя?- задал вопрос Николай.
— Дитрих, – ответил немец.
— Увидишь, Дитрих, — улыбнулся лейтенант, – если не будешь дурить и сделаешь все как надо, то останешься жив, но если я хотя бы засомневаюсь в том, что ты хочешь разорвать нашу с тобой дружбу, то не обижайся.
— Я все сделаю, клянусь, – опустив глаза, согласился Дитрих.
— Вот и славненько, – Виноградов похлопал немца по плечу и вдруг быстро провел рукой по карманам.
Фельдфебель даже не успел сообразить, что сейчас сделал этот страшный русский, а Николай уже выудил из кармана немецкого солдата перочинный ножик.
— А это на всякий случай, чтобы ты фокусы не выкинул, – уже серьезно сказал немцу лейтенант, и Дитрих снова вжал голову в плечи, – Юра, стреляй в воздух из автомата, а потом пару раз из его винтовки.
Луговой поднял вверх ППШ и выпустил пять длинных очередей, а командир тем временем принялся расстреливать кабину и окна грузовика. После расстрела машины лейтенант отступил на два шага и, осмотрев свою работу, удовлетворительно кивнул.
— Значит так, вы с Павловым быстро в кузов, — распорядился Виноградов, – а этого я в кабину засуну и тоже к вам влезу, – сказал командир, выщелкивая из карабина немецкого водителя оставшиеся патроны.
Через пять минут обстрелянный немецкий грузовик со спрятавшимися диверсантами на борту двинулся в обратную сторону в направлении деревни.

…
На порог сельсовета вышел немецкий офицер и, достав и нагрудного кармана носовой платок, начал вытирать свой кулак, который весь был в запекшейся крови. Закурив сигарету, офицер снял фуражку, присел на деревянные ступеньки и с наслаждением выпустил из груди табачный дым.
— Ну, как там, господин лейтенант, удалось расколоть того русского? – рядом с лейтенантом присел унтер-офицер и тоже закурил.
— Молчит, скотина, – лейтенант смотрел в небо и спокойно курил, – у него лицо уже как кровавый омлет, а он молчит.
— Эти русские диверсанты крепкие парни, придется с ним повозиться, – сказал унтер-офицер.
— Придется, – согласился лейтенант, – но уже не нам, сейчас приедут из СД, вот пусть сами им занимаются.
Унтер-офицер затушил окурок носком сапога и встал с деревянных ступенек.
— Взгляните, господин лейтенант, снабженцы возвращаются, что-то они быстро.
Офицер поднял глаза на дорогу и, правда, рассмотрел вдалеке одиноко едущий в направлении Варнутки грузовик. Странно, не мог он доехать до передовых частей так быстро. И кстати, почему он едет один, где же остальные?
— Взгляните, это кажется тот раззява Дитрих едет, – заулыбался унтер,- наверняка что-то забыл.
— Наверное, забыл выгрузить нам пару ящиков моих любимых баварских колбасок, – поддержал шутку лейтенант, и оба рассмеялись.
Когда грузовик ворвался в деревню, офицер увидел, что вся кабина зияет множеством пулевых отверстий, боковые стекла выбиты, а половина лобового стекла отсутствует. Машина развернулась и подъехала вплотную к крыльцу, и тогда немцы увидели, что грузовик усеян дырками пулевых отверстий.
— Господин лейтенант! – из кабины вывалился испуганный водитель, – господин лейтенант!
— Что случилось, Ланге?! – подбежал к фельдфебелю унтер-офицер, – отвечай на вопрос, почему ты один, что с машиной, где остальные?!
— Господин лейтенант, там партизаны, – затараторил испуганный Ланге, – партизаны напали на нас, обстреляли машины, я один сумел вырваться, все погибли!
— Что за вздор? – не поверил в рассказ водителя лейтенант, – откуда тут взялись партизаны?
— Взорвали машину Вильгельма, а нас обстреляли, Клаус погиб почти сразу, а мне удалось развернуть машину и уйти, – задыхался от волнения водитель.
— Этого еще не хватало, у меня в тылу партизаны, – вскочил лейтенант, – Фогель, собирайте взвод, оповестите всех, пусть соседи за нами выезжают!
— Слушаюсь! – козырнул унтер-офицер.
— Солдат, – обратился офицер к Ланге, – где произошло нападение?
— Примерно в девяти километрах от деревни, господин лейтенант, – доложил водитель.
— Фогель, все по машинам! – закричал офицер и побежал к БТРу.
Через две минуты большая часть немецких солдат, находившаяся в деревне, погрузившись в грузовики, бросилась в погоню за «партизанами», и сразу после этого тент на грузовике Ланге откинулся наверх, из кузова повыскакивали прятавшиеся там диверсанты и сразу ворвались в здание сельсовета, убив набегу двух постовых. На первый этаж, расстреляв выбежавшего навстречу фельдъегеря, ворвались сержанты Васильев и Луговой, сразу после них в здание забежал лейтенант Виноградов, а Павлов остался на улице обеспечивать отход группы, к Варнутке со стороны леса уже спешила остальная часть диверсантов во главе со старшиной Мясниковым.
Немцы, еще не до конца осознавшие, что случилось, побежали к сельсовету, но были встречены дружным огнем подоспевших диверсантов, бойцы заняли круговую оборону и удерживали немцев на расстоянии. Лейтенант поднялся на второй этаж, где находился еще один немецкий офицер, который, быстро сориентировавшись, выстрелил из Вальтера в косяк двери, из-за которой высунулся разведчик.
— Вот сука, – выругался командир и достал гранату, – да на, кушай на здоровье!
Раздался взрыв, и офицера выбросило сквозь оконную раму на улицу, а Виноградов направился к кабинету, в котором до войны работал местный председатель. Избитый немцами майор Кравцов нашелся на полу кабинета, немцы не жалели вражеского диверсанта и изувечили его до неузнаваемости, все лицо офицера сейчас представляло одну сплошную гематому, глаз видно не было, нос сломан, а под телом майора уже успела натечь небольшая кровавая лужа.
— Эй, товарищ майор, – Виноградов подбежал к Кравцову и аккуратно перевернул его на спину, майор был еще жив, – товарищ майор, я младший лейтенант Николай Виноградов, разведгруппа 456-го стрелкового полка РККА, я за вами.
— Виноградов…это …это ты? – еле шевеля губами, прохрипел майор.
— Я, товарищ майор, – повторил лейтенант, затаскивая раненого себе на спину, – здороваться и обниматься будем позже, когда вывезем вас отсюда.
— Как же…как я рад видеть тебя…лейтенант Николай Виноградов, – прохрипел Кравцов, – ничего не сказал ублюдкам.., — и снова потерял сознание.
— Верю, майор, верю, – сказал лейтенант, вынося майора из здания.
— Все в машину! – приказал Виноградов – я с фрицем в кабину, уходим отсюда!
Погрузившись в грузовик и аккуратно уложив Кравцова, машина вместе с диверсантами сорвалась с места и помчалась к намеченному месту, где группу должны были забрать катера. Время уже перевалило за час дня, задание считалось выполненным, и разведчикам оставалось лишь добраться до берега и ждать. Лица бойцов приободрились, Юра, сидя на полу кузова, размышлял о прошедших днях в тылу. «Виноградов вроде еще не пожалел, что взял меня в группу, – думал Луговой, – выходит, я гожусь для этой работы, черт возьми, да мне даже нравится, вот вернемся и поговорю с командиром, чтоб оставил меня в разведке».
Отойдя от деревни на достаточное расстояние, лейтенант уже собирался остановить машину и, выгрузившись, двинуться пешком, как вдруг впереди показалась вражеская колонна, спешащая обратно в Варнутку.
— Ребята, там немцы, все приготовились! – командир высунулся и постучал по кузову, предупреждая разведчиков, и машина ощетинилась автоматными стволами.
Немцы уже поняли, что их обвели вокруг пальца как детей и, заприметив машину Ланге, открыли по ней пулеметный огонь с головного БТРа.
— Пригнись! – Виноградов схватил Дитриха и пригнул того, уводя от пулеметных очередей. Ланге, испугавшись, выпустил руль и машина, резко повернув, съехала с дороги и врезалась в тополь.
— Все вон из машины! Занять круговую оборону! – приказал командир и открыл огонь в сторону немцев.
Диверсанты выбрались из подбитой машины и рассыпались на местности. Снайпер, заняв выгодную позицию, выстрелил в пулеметчика, и МГ-34 умолк, но через несколько секунд его место занял другой и тут же повалился на спину с аккуратным круглым отверстием в каске, как и свой неудачливый товарищ.
— Юра! – прокричал сквозь грохот боя старшина Мясников, – бери майора и уводи вглубь леса, Рома, помоги ему, я прикрою, пошел!
Сержант подхватил Кравцова, взвалил на спину и побежал от того места, где шел неравный бой, а Васильев прикрывал им спины. Немцы, разделившись, начали атаку, несколько групп по пять человек перебежками попытались подойти на расстояние броска гранаты к обороняющимся русским диверсантам, но были уничтожены дружным встречным огнем.
— Комаров! – закричал командир. – Комаров!
— Я!- отозвался радист.
— Срочно связывайся с Давыдовым, – приказывал Виноградов, отстегивая опустевший магазин, – пусть вытаскивают нас отсюда, иначе к ночи уже будет поздно!
— Есть, товарищ командир, – отозвался радист, разворачивая радиостанцию, – уже вызываю.
— А ты, – обратился по-немецки Виноградов к Ланге, – пошел отсюда! Обратно беги в деревню!
— Командир, – непонимающе обратился к лейтенанту Павлов, – ты чего это, и вправду отпустишь фрица?!
— Отпущу, Леха, – Виноградов взглянул на разведчика, – я ему обещал, – и перевел взгляд на немца, – беги, идиот!
— Danke, Herr Offizer, – пробормотал водитель и, пригнувшись, побежал обратно в сторону деревни.

…
В кабинет Рубцова, в котором помимо самого подполковника находился и майор Давыдов, постучался начальник связи капитан Зимин. Давыдов час назад связывался с руководством и доложил о действиях шести разведгрупп, заброшенных в тыл противника, и о предпринятых ими действиях для задержания немецкого наступления. Также майор доложил об уничтожении одной из групп диверсантов, захвате ее командира и о предстоящей спасательной операции, на что получил указание информировать каждые два часа о ходе ее проведения.
— Товарищ подполковник, разрешите?
— Входи, капитан, – позвал Герасим Архипович.
— Группа Виноградова вышла на связь! – доложил Зимин.
— Ну не томи, что там, у ребят, вытащили они Кравцова? – поторопил Давыдов.
— Виноградов передает, что майор Кравцов из немецкого плена освобожден, также группой были захвачены важные документы из полевого штаба немецкой танковой дивизии.
— Молодец, Виноградов! – стукнув кулаками по столу, прервал доклад Зимина радостный подполковник, – продолжай, капитан.
— На выходе к точке группа была атакована превосходящими силами противника и запросила срочную эвакуацию, – доложил начальник связи.
— Твою мать, – резко поменялся в лице Рубцов, – если их прижмут к берегу, то все, пиши – пропало, отступать им будет некуда, Давыдов, вытаскивай моих людей оттуда! – повысил голос командир полка.
— Успокойтесь, товарищ подполковник, и возьмите себя в руки, Виноградов справится, в конце концов, я сам обучал его, – сказал Алексей, вставая из-за стола, – капитан Зимин, соедините меня с флотом.
— Так точно, пойдемте, товарищ майор, – кивнул начальник связи, и первый вышел из кабинета.
Рубцов остался в одиночестве, закурив папиросу, подполковник вышел из кабинета и пошел на свежий воздух. Командир был уверен в Виноградове, но нужно было как можно скорее высылать катера для эвакуации, теперь дорога каждая секунда, которая может стоить жизни солдат Герасима Архиповича.
Через пятнадцать минут появился Давыдов, и по его лицу подполковник понял, что случилось что-то недоброе.
— В чем дело, майор? – грозно спросил командир полка.
— Флот не может провести эвакуацию, – сказал Давыдов и закурил.
— В каком это смысле не может, майор?! – разозлился Рубцов, – вы собрались бросить моих людей на верную смерть?
— Эвакуацию должны были обеспечить торпедные катера Черноморского Флота, но немцы разбомбили большую часть судов, а другую вывели из строя! – признался майор, – не на чем эвакуировать!
— Ты понимаешь, что счет идет на минуты?! – не унимался подполковник, – я не брошу их там, майор, пусть хоть все корабли ко дну пойдут, есть мысли, как осуществить эвакуацию?
— Ну не отрастить же нам крылья и не полететь самим за ними, товарищ подполковник, – нервно выпуская дым, сказал Давыдов.
Рубцов на минуту задумался, методично перебирая варианты, но ничего путного на ум не приходило, как вдруг, взглянув на Балаклавский залив, подполковника осенило. В голове у командира созрел план, который мог помочь спасти разведгруппу, иного выхода из ситуации опытный командир не видел.
— Вызовите мне младшего лейтенанта Орлова, срочно! – приказал он постовому, и боец тут же понесся искать командира взвода.
— Вызывали, товарищ подполковник? – запыхавшийся Орлов появился спустя три минуты.
— Гриша, собери мне своих лучших пулеметчиков, и через две минуты построение, мы идем в город, – приказал Рубцов и направился в свой кабинет.
— Что вы задумали, товарищ подполковник? – остановил командира полка Давыдов.
— Скоро узнаете, товарищ майор, – с презрением ответил подполковник и направился к кабинету, а через пять минут восемь лучших пулеметчиков полка и снайпер Николаев во главе с самим подполковником Рубцовым уже шагали в сторону Балаклавы.

Тем временем диверсанты отбили две атаки немцев, уже начинали подступать сумерки. К счастью, потерь среди бойцов Виноградова пока не было, и командир принял решение, как только стемнеет, отступать к морю. Даже покалеченный майор Кравцов помогал разведчикам, отстреливаясь из ТТ. Немцы попытались окружить группу, но, потерпев неудачу, остались на прежних позициях, а после того, как снайпер Сторожук, воспользовавшись моментом, убил немецкого лейтенанта, тем самым посеяв неразбериху, то враги и вовсе перестали предпринимать попытки снова окружить русских диверсантов. Воспользовавшись заминкой, бойцы начали уходить, а надвигающиеся сумерки обеспечили естественное прикрытие для ребят.
— Пора, бойцы, уходим, – скомандовал Виноградов, – Юра, Рома, берите майора и первые бегом к берегу, а мы следом.
— Не надо меня таскать, как девку с танцев! – заупрямился Кравцов, – я сам пойду.
— Во, командир, смотри, кое- кто уже ругается, значит, на поправку идет, – заулыбался Мясников.
— Ага, а завтра уже гонять тебя начнет, Константин Василич, – рассмеялся Николай, – ладно, хватит лясы точить, двинули, – приказал Виноградов и бросил в сторону немцев две лимонки.
Диверсанты с боем отступали к морю, патроны уже подходили к концу, и ребята надеялись, что их на берегу уже ждут катера, и они сейчас же смогут погрузиться и сняться с враждебного пляжа. Но, когда разведчики выбрались к воде, их ждал неприятный сюрприз – пляж был пуст, катера за ними не пришли.
— Да как же это, командир, – схватился за голову Мясников, – они не пришли, не могли же нас просто бросить, – старшина озирался по сторонам.
— Успокойся, Василич, они придут, я уверен, – сказал Виноградов, – бойцы, занять оборону, держим берег!
Юра, прислонив майора к песчаному холму, упал на живот и приготовился открыть огонь. Когда вдалеке послышалась немецкая речь, Луговой попытался выстрелить на звук, но автомат издал лишь сухой щелчок. Сержант передернул затвор и попытался снова, но в ответ ППШ снова издал все тот же щелчок. Юрий отстегнул диск, но, как он уже понял, тот был пустым.
— У меня последний диск остался! – закричал Луговой.
— Я почти пустой! – отозвался где-то рядом снайпер Сторожук.
— Да и у меня уже крайний на исходе, – сказал старшина.
— Экономьте патроны, ребята, скоро наши подойдут! – прокричал Виноградов, – врешь, не возьмешь! – и выпустил три одиночных выстрела.
« Где же они, где наши катера, – думал Юра, посылая в мелькавшие силуэты немецких солдат одиночные выстрелы, – не могут же нас тут просто бросить, эх, неужели мое первое задание станет для меня последним, и повоевать же толком не успел. Одно меня греет, что мы все-таки успели подпортить немцам их планы, сколько сволочей угробили, майора вот из-под носа увели, ха-ха-ха, ну что же, раз уж довелось мне помирать на моем первом задании, так я дороже свою жизнь продам. Прости меня, матушка, прощай, Танюша!»
— Подходите, уроды! – закричал Юра, – попробуйте взять, вот он я!
Перед лицом Лугового в песок вонзились автоматные очереди, Юра перекатился и выпустил по паре одиночных выстрелов, впереди послышались вскрики, кто-то упал.
— Пустой! – прокричал снайпер.
— И я пустой! – повторил радист Комаров.
— И я пустой, – прошептал Виноградов, но стрелявший рядом Мясников все же услышал слова командира.
— Все, лейтенант, — заползая под прикрытие холма, сказал старшина, – кажись, отвоевались мы.
— Отвоевались, старшина, – кивнул Виноградов, доставая из кобуры свой ТТ, – ну зато человека спасли, ему теперь хоть не одному среди фашистов помирать, а бок о бок со своими.
— И то верно, Коля, и то верно, – улыбнулся Мясников, доставая свою последнюю гранату-неразлучницу и удобней перехватывая финку.
Виноградов осмотрел своих бойцов в последний раз, за все это время, проведенное вместе в тылах противника, они стали командиру семьей, Николай мысленно простился с каждым из них и оглянулся на море, катеров по — прежнему видно не было. Со стороны обороняющихся диверсантов прекратились выстрелы, у бойцов иссякли патроны. Оставалось сделать последнее, что они еще могли предпринять, и Виноградов отдал приказ.
— Пограничники!!! – повисли самые долгие секунды молчания в жизни каждого из разведчиков. — Штыки к бою!!!
— Ну вот, а старшина говорил, что мой трофейный штык не подходит для такой работы, а оказывается самое то, – усмехнулся Луговой, доставая из-за пояса нож.
— Сержант, – позвал бойца лежащий рядом Кравцов, – сержант… Юра…
— Я здесь, товарищ майор, – отозвался Луговой, подползая ближе к майору.
— Дай …дай мне гранату, Юра, я… я с вами…с вами пойду, – попросил Кравцов.
Юрий посмотрел на майора, медленно достал гранату и передал ее в дрожащую руку раненого командира погибшей разведгруппы.
— Я рад… — громко начал говорить майор, но побитые легкие и сломанные ребра заставили его разразиться кашлем, — что служил с такими славными бойцами, как вы, ребята. И я …рад… рад, что мне довелось погибать с вами плечом к плечу…спасибо вам…спасибо, мужики, что не бросили.
— Мы гордимся, что знали такого красного командира, как вы, товарищ майор Кравцов, – прокричал снайпер.
— Лейтенант Виноградов! – на удивление чистым командирским голосом, без запинок и кашля позвал Кравцов.
— Я!- отозвался разведчик.
— Командуй, лейтенант, – отдал последнее приказание Кравцов.
— Есть, товарищ майор, – ответил Виноградов – Пограничники! приготовиться к контратаке! Прощайте, братцы.
— Тихо, командир, – вдруг насторожился Мясников, – ты слышишь?
— Что такое? – спросил Николай, – немцев слышу.
— Да ты туда слушай, – старшина повернул левое ухо в сторону моря.
Когда Виноградов обернулся, то не поверил своим глазам и был вне себя от радости. К разведчикам, рассекая морские волны, освещаемые лунным светом, спешили балаклавские рыбаки на двух рыбацких баркасах. На судах были наши пограничники под личным руководством командира 456-го полка подполковника Рубцова.
Когда суда подошли ближе к берегу, Рубцов скомандовал: « Огонь из всех стволов, прикрывай наших ребят!» восемь пулеметов Дегтярева с борта обоих катеров открыли шквальный огонь по немцам, которые, поняв, что у русских диверсантов закончились патроны, осмелели и встали во весь рост.
Выстрелы русских пулеметов разметали с десяток немецких солдат, убив и оставшегося в живых Фогеля, а те, кто успел упасть на землю, начали спешно отползать обратно под прикрытие деревьев.
— Наши! – воскликнул Виноградов, не веря своим глазам, – наши! Ребята, там Рубцов с мужиками, – от счастья Николай засмеялся, – пришли все-таки, не бросили нас!
У Юры на душе словно образовалась большая дыра, еще минуту назад он прощался с жизнью и был готов умереть, но вот те, кто должны были убить попавших в западню разведчиков, сами лежали на песке в кровавых гимнастерках. Но это чувство быстро сменилось, еще никогда Луговой не ощущал такого сильнейшего прилива радости и счастья. Сегодня он в очередной раз сумел обвести смерть вокруг пальца. Пулеметы с судов били в направлении леса, высекая щепки из деревьев и срывая листву с кустарников, пограничники, не жалея патронов, прорезали пулеметными трассерами каждый метр леса, в котором уже отступали обратно к своей колонне оставшиеся в живых немцы.
— Ну чего разлегся, Виноградов! – донесся с баркаса довольный окрик Рубцова, когда эхо пулеметных выстрелов утихло, и над пляжем вновь наступила тишина, – забирай ребят и грузитесь на борт! Молодцы, разведка, задание выполнили.
Радостные диверсанты, похватав оружие и подхватив Кравцова, побежали к спасительным судам, с которых бойцов прикрывали ураганным огнем лучшие пулеметчики пограничного полка НКВД.
— Молодец, Коля, – подполковник пожал руку взобравшемуся на борт командиру разведчиков, – и все вы, ребята, молодцы!
— Вы вовремя, товарищ подполковник, – пожал руку Рубцову старшина, – мы уже с жизнью попрощались и собрались в последнюю атаку пойти.
— А вот до этого, старшина, – подполковник погрозил бойцам кулаком, – вы еще не дослужились, – и улыбнулся, – рановато вам еще в последнюю атаку!
-Спасибо, товарищ подполковник, что не опоздали, – поблагодарил Кравцов.
-Как ты, майор?- спросил Герасим Архипович, – вижу, отделали тебя не слабо.
-Жить буду благодаря вашим орлам, – улыбнулся Кравцов.
— Дядь Зот! – обратился Рубцов к пожилому усатому рыбаку, – давай домой!
— Понял, товарищ командир, идем домой! – ответил рыбак, поворачивая штурвал своего баркаса, и суда, забрав на борт всю разведгруппу, взяли курс на Балаклаву.