Цветочный город в пустыне

Наш город славился своими необычайно красивыми и яркими цветами. Они у нас росли повсюду — вдоль улиц, во дворах, свисали с домов и арок. Их запах приглашал в манящие объятия каждого, кто подходил к воротам города.
Поливать, подстригать и петь цветам вдохновляющии песни было моей главной задачей.
Я очень гордился своей должностью и приумножал красоту нашего волшебного города.

Одно солнечное утро в городе стало необычайно тихо, но я был так занят арией для белых роз, что не услышал тишины. Когда потускнело солнце, я поднял взгляд на небо — на город надвигалось серое облако. Плыло оно тихо, но решительно. Я поднял шум и стал призывать жителей прятаться в дома. Однако никакой реакции на мои крики не последовало — никто даже из окна не выглянул. Я взглянул на город через призму, которая давала возможность
видеть только живые обьекты, и увидел только цветы. Куда подевались все люди и животные?
Пока я думал, облако со скоростью захлестнуло город и закрыло видимость даже мне.
Когда пыль осела, осел и я.
Все цветы исчезли, глина между кирпичами тоже дематерилизовалась.
Некоторые здания наклонились от отсутствия скрепляющего материала. Стояла душная тишина и пустота начала заполнять меня из внутри.
Я был невредим, но я и изначально не был из живой плоти. Мы дэвы видимые духи, но человеческого тела не имеем.
Посидев неопределенное время на мостовой, я одел на себя траурную невидимость и поняв, что жители покинув город, забыли взять меня с собой. А может и не смогли, ведь они путешествовали через перевёрнутую пирамиду — телепорт, который на меня не имел желанного действия.
Однажды милая Фина предложила мне попробовать телепорт,
но у меня не получилось транспортироваться.
И теперь я остался совсем один, никому не нужный дух пустыни.

По привычки, я как мог ухаживал за своим городом. Чинил стены, укреплял арки и подметал улицы. Песок стал моим главным врагом — он просачивался везде и образовывал барханы то тут то
там. А еще в ветренную погоду издавал странные звуки.
Страшная и назойливая субстанция, без совести и стыда потихоньку захранивала мой любимый город. Раньше песок не проходил через
защитный барьер города, который поддерживался Источником.
Но Источник не подавал
признаков жизни после катастрофы, а чинить устройство таких технологий было не в моих силах.

Однажды ко мне явился в гости верховный Дэв — мудрый и рассудительный. Он предложил мне должность садовника в новом, только что построенном городе Персеполисе.
Говорит столица и люди там приятные, но другие. Слетали мы в эту столицу, но не понравились мне эти новостройки. Теплилась надежда, что мой город еще оживёт и вернуться мои люди. Ведь дом всегда остаётся домом.

Так продолжилась моя карьера война с метёлкой. Пока песок выигрывал все битвы, но я не сдавался.
Соседняя река высохла и оставила проход в горах с ровным дном. По этому каньену начали проходить караваны верблюдокатов.
Люди сидели сверху на этих симпатичных животных и медленно проплывали мимо города. Бывало останавливались у ворот на ночлег, но в город особа не заходили.
К этому времени половина города уже поглотил голодный песок, несмотря на все мои противопесочные действия.

Говорили верблюдокаты на странном языке и их манера закапываться в песок на ночлег меня впечатляла. Но больше всего меня удивлял ритуал с маленькими ковриками. В определенное время
один из них доставал красивую, золотую вещицу, смотрел на небо и сверял что-то с устройством.
Потом что-то кричал своим собратьям и показывал направление. Сколько я не всматривался, ничего примечательного в предложенном направлении я не видел. Верблюдокаты же дружно расстилали свои коврики и обратившись лицом в заданном направлении вставали на колени и
что-то говорили. Создавалась такая приятная и трепетная атмосфера как прикосновение к чему-то божественному.
Вообще мне они нравились — добродушные и приятные это были люди. А когда они по вечерам зажигали костер и готовили кушать, становилось так уютно и тепло на душе. В такие моменты надежда трепехала у меня в груди, что оживет ещё мой город.

Однажды забрёл караван другой внешности, да и ритуала с ковриками у них не было.
Но я и им дровишек подкинул, как всегда делал проходящим караванам. Но это были чужие, не местные караванщики — они город мой исследовать пошли.
Наши верблюдокаты никогда не интересовались старыми стенами. Один начал в песке лопаткой копаться, интересно что он надеялся там найти? А второй лопатой начал стену долбить. Ну тут мои нервы сдали и я набрав песка с хороший таз, высыпал негодяю за шиворот. Не знал что люди способны так быстро бегать.
Поделом чужие стены разваливать. Я гордо поднял подбородок и первый раз улыбнулся после
судного дня. В тот день я встал на темный путь.

Темный период

Начал я с маленького — не очень приятных путников слихка пугать на потеху себе. Бывало песни им петь начинал — они оглядываются, а
никого нету. Иногда песок в воздух подбрасывал или предметы как по воздуху перемещал, пользуясь своей невидимостью. Напрочь забыл о красивом гостеприимстве, которое было принято в нашем городе. Я начал тонуть в омуте своего бесстыдства.
Хорошенько встряхнул меня один случай, за который я благодарен Ахурамажде.
К тому времени город уже начали верблюдокаты обходить стороной, всё из-за моих проделок. Нестало посиделок у костра и ритуалов с ковриками.
Вот я и одичал совсем без людей, отпугнув все караваны своим черным чувством юмора.
Но я нашёл альтернативу и начал подкарауливать караваны в ущелье. Я им песни пел – в каньоне такая шикарная акустика! Получалось эффектно и я сам от себя был в восторге. Верблюдокаты не ценили мое творчество, а попросту вылетали со всей верблюжей скоростью из ущелья.
Однажды я как всегда завел свою арию, верблюды с людьми побежали, не заметив верблюженка. Малыш упал и сломал ногу, так и оставшись лежать на дне каньона в одиночестве. Увидев плачущего кроху, который без результативно пытался встать и последовать за мамой, я прочувствовал всю свою низость и убогость.
Я превратился в неприятный сгусток тьмы и плевался ядом в окружающий мир. Включив свою видимость, да бы не напугать малыша, я перевезал ему ногу и покормил. Несколько недель я выхаживал милое создание с длинными ресницами. Нога у него быстро зажила, он хорошо бегал и заметно подрос. Стал плотным и крепким подростком. Славный малый он был, я к нему привязался. Ему песни пел, гулять в соседний оазис водил и по вечерам гладил по шеи, пока тот не уснёт.
Когда потерявший малыша караван шёл обратную сторону, я вывел здорового верблюда-подростка в ущелье. Тот увидев свою маму, тут же поскакал к ней, та издала громкий возглас и облизала малыша. Верблюды были рады, а вот караванщики не очень.
Они опасливо оглядывались по сторонам и пытались найти подвох. Меня они не могли видеть, но один из них произнёс что-то громко и посмотрел на небо, я расценил это как благодарность.
На этом закончился мой тёмный этап. Я считаю что высшие силы меня пощадили, дав мне искупить свою вину. Если бы малыш не выжил, я бы добровольно пошёл на развоплощение.
После этого случая я как заново родился. Я вспомнил наследие своего города и людей, которые
его построили.
Я снова стал добрым и гостеприимным, но моя подпорченная репутация говорила за меня. Посиделки у костра не возобновились, караваны продолжали обходить город стороной. Наверное ходят легенды о не приветливом месте на севере великой Персии. Мне было так стыдно перед своими стенами, что я впал в глубокое уныние. Но город я не покидал, решил остаться с ним на всегда. У него кроме меня никого не осталось, хотя наверное правильнее сказать что у меня
никого не было, кроме разрушенных стен и засыпанных песком улиц.
Прошло неопределённое время и я почти проиграл свой великий бой против песка, который теперь занял две трети города и чувствовал себя хозяином. Но тут всевышний сжалился над мной и прислал помощь.

Возрождения

Началось всё со странных звуков в каньоне, там продвигаясь колонна чего-то рычащего и дурно пахнущего. В ёмкостях сидели люди, а на крышах были прикреплены странные вещи. Конвой подкатил к воротам и люди начали все эти странности распаковывать и ложить на землю.
Казалось, что они прибыли в пункт назначения.
У нас что день открытых дверей, а мне забыли сообщить?
Разбив лагерь, установив и включив свои агригаты они уселись ужинать у костра. Я подсел поблизости и подслушивал их разговор. На удивление я понимал почти половину сказанного.
Их язык напоминал тот на котором говорили жители некогда Цветочного города.
Я придвинулся поближе, сел на какой-то агригат, который начал издавать странные звуки.
Я вскочил и хотел отойти подальше, как услышал что ко мне обращаются:
-«О великий страж и хранитель города. Раздели с нами трапезу, ведь мы к тебе с миром
пожаловали. Садись с право от меня, на почётное место в нашем кругу “
молвил большой, коренастный мужчина с чёрной бородой и мендалевитными черными глазами.
Дальше он подвинул своего приятеля, освободив место по правую руку и положил на сиденья тарелку с едой и стакан с ароматным напитком. Я с опаской топтался поодали, решая что делать и убедив себя что нечего плохого они мне сделать не смогут, я вышел к людям.
Я уже так отвык быть видимым, что смущался от всеобщего внимания. Меня рассматривало двадцать пар глаз. В этот вечер я молча посидел, с аппетитом съел вкусный ужин и поблагодарив ушёл. И когда я превратился в интроверта? Ко мне
отнеслись с пониманием, особо вопросами не засыпали.
И несмотря на определенную стеснительность, я приятно провел время.
На следующий день я одел невидимость и следил за этой странной группой. Думаю они догадывались о моём шпионаже, но вида не подавали. Я прозвал бородатого Главным, думаю не ошибся в имени. Он с утра подошёл к воротам и поклонился. И тут я вспомнил, как во времена
Цветочного города, путники подходя к воротам также кланялись. Но откуда это может знать бородатый чужестранец?
Я решил к нему особенно присмотреться и стал его тенью.
Он с улыбкой на устах ходил по городу, гладил стены и напевал что-то знакомое. Когда он зашёл в палаты Правителя города, то как-то судорожно вздохнул и сел на скамью из камня. Опустил голову в руки и затих. Я взглянул на каменный рельеф над скамьей и всё понял. Моя самая заветная мечта сбылась.

Группа с помощью агрегатов начала выгребать ненавистный песок из города. Я помогал как мог, рассказывал где улицы, стены, а где навалы обрушеных зданий.
Песок вывозили прочь, а камни бережно складывали кучами ждать время реконструкции. По вечерам мы приятно проводили время у костра, я рассказывал всё что помнил о городе, а они знакомили меня с достижениями техники.
На глазах город вставал из-под песка и я уже забыл что такое печаль.
С Главным мы хорошо подружились, я ему все свои отчёты сдал по уходу за городом за время его отсутствия. История про мой тёмный период огорчила его, но он не стал меня осуждать.
Сказал, что в одиночестве ещё не такое может преключиться с человеком. Ну я вообще-то не человек, подумал я, но промолчал.

Когда половина города была более менее очищена, к нам приехало пополнение группы. Несколько человек, новая аппаратура и запасы еды.
С ними приехала девушка с лазурными глазами. Она мне очень напоминала мою любимую Фину, с которой я дружил во времена
цветочной эпохи города.
Хотя одежда была другая, но ее длинные, золотистые волосы всё так же летали по ветру. Главный чутко за ней наблюдал, а она только приехав, тут же пошла легкой походкой в город.
Она как зачарованная бродила по улицам, прижималась к стенам и исследовала каждую маленькую деталь украшения домов.
Так приятно было за ней наблюдать, как в древнии хорошие времена, только цветов не хватало с которыми она любила разговаривать. Когда она подошла к дому Правителя, то краски сошли с её лица и улыбка исчезла.
Она медленно прошла по руинам
дома, подошла к каменному рельефу и опустившись на пол, горько заплакала.
Я срочно отправился за Главным, который не медля побежал к своему бывшему дому.
Когда мы прибежали, девушка лежала на полу и тихо всхлипывала. Главный хотел её поднять, но она вырвалась и забилась в угол как испуганный зверёк.
-»Оставте меня одну! Я дома, понимаете ДОМА! И я никуда не пойду! Мне здесь хорошо, оставьте меня в покое! Уходите!“
Главный попытался с ней поговорить, но она в своем горе нечего не слышала.
Тогда он встал и вышел из дома, оставив её сидеть в углу.
Я замешкался, но он поманил меня рукой следовать за ним. Выйдя из строения, Главный завернул за угол, сел на камень. С этого место можно было наблюдать за событиями в соседнем здании. Хотя наблюдать там было незачем, несчастная ещё малость поплакав, толи уснула толи впала в забвение. Когда солнце стало закатываться, Главный встал и прошёл к соседке. Та всё так же лежала на полу, но теперь её чуть заметно трясло, видимо от холода. Он аккуратно посадил её и предложил кружку сладкого чая у костра, девушка кивнула в знак согласия.
Она не стала сопротивляться на этот раз, а позволила вынести себя из дома и отнести к костру.
После чая она внимательно рассмотрела Главного и чуть заметно облокотилась на его плечо.

На следующий день, пара в тишине шла по городу в направлении Дома. Когда они дошли до входа, она замешкалась. Он взял её за руку и провёл в Дом.

«Когда губы Правителя вновь коснуться губ его второй половины, реки наполнятся водой и
возродиться жизнь в Цветочном городе.» Таково было пророчество предков, которые возводили эти стены.
Я всегда мечтал, что мои люди вернутся и они вернулись. Оказывается люди перерождаясь, теряют память и не могут найти дорогу домой.
Только их бессмертная душа им тихо шепчет куда надо идти. И вот судьба вновь свела нас у очага.
Прислушивайся к себе путник пустыни и найдешь ты дорогу домой.

Добрый Дэв