Байка от преподавателя спец.дисциплин

— А Вас, товарищ преподаватель спец. Дисциплин, я попрошу остаться. — Цитируя небезызвестного шефа гестапо Мюллера, произнес ректор, после окончания очередного заседания.
Я понял, что его глубокие знания произведений Юлиана Семенова ни к чему хорошему не приведут. И в своих подозрениях не ошибся.
— Понимаешь, мне всё это уже во, где сидит — ректор провёл рукой по своему горлу.
-Торгуют все. И преподаватели физкультуры, и ботаники, и даже наша уважаемая уборщица Наргиз Вахидовна. Надо срочно с этим кончать.
— С чем кончать? — я сделал вид, что совсем не понимаю сути его возмущений. — С Наргиз Вахидовной или ботаниками?
— С контрольными для заочников пора кончать. Они их даже не переписывают, так сдают. Здоровые бугаи, бородатые мужики приносят работы женским почерком написанные, да еще мятые, перемятые. Наверное по пятому кругу ходят.
— Так ведь у нас же в вузе есть авторитетная комиссия, которая их после сессии уничтожает, — все контрольные. И акт об этом действе составляет, всё чин по чину — я как мог пытался — продолжал играть простака.
— Вот из этой авторитетной комиссии ноги-то и растут. Сам же знаешь, что у нас рукописи не горят.
— Надо же, он и Булгакова знает — подумал я. — Сейчас что-то обязательно поручит, хоть бы не в эту комиссию, мне этого только не хватало.
Но мудрый ректор мне утилизационную комиссию не поручил, он поручил мне дело, — как там в американском кино — «Миссия не выполнима» — кажется так.
— У нас на носу майские праздники, надеюсь ты об этом помнишь, — он протянул мне пиалу с зеленым чаем, заваренным по его собственному рецепту.
— Да помню. Как раз собирался за эти дни билеты к летней сессии подготовить, — как-то нерешительно произнес я.
— Вот и хорошо, вот и подготовишь, — шеф сделал театральную паузу.
— Только не билеты, а варианты.
— Какие варианты? — искренне произнес я, на этот раз и в самом деле не улавливая ход его мыслей.
— Что же тут не понятного. У нас сколько вариантов контрольных работ для заочников по твоей дисциплине?
— Сто, кажется, — всё ещё не понимая, куда клонит ректор, ответил я.
— А будет — тысяча. Усек?
— Как это тысяча? Мне что, за праздники надо придумать девятьсот вариантов?! По три задачи в каждом?
— У тебя супруга, кажется, тоже мельничиха? Или как там у вас у русских правильно — мукомолка. Вот и придумаете по тысячи триста вопросов на одного члена семьи, остальные — так и быть, — разрешаю повторить старые.
— Но, это же не возможно. Это совсем не выполнимо, да тем более в такие сжатые сроки.
— Надо, Федя, надо. — Ректор на сей раз показал мне, что он знает не только советскую литературу, но и любит наш кинематограф. А я тебе за этот труд командировку организую.
— Какую ещё командировку? — вконец запутался я.
— Как какую? — Ты мне варианты, — я тебе экскурсию на новую мельницу. На вот, почитай — он бросил мне на стол газету.
— На твоей родной Кубани чудо — мельницу отгрохали, вот после сессии поедешь, так сказать, передовой опыт перенимать.
— За возможность повидать моих славных стариков, да еще за казенный счет я готов был совершить невозможное и совершил.
Пахал как раб на галерах, но система вариантов контрольных работ из двухзначной, вдруг неожиданно для всех стала трехзначной.
Ректор как мог хранил в секрете авторство этого новшества. Но в нашей богадельне, как и в мешке, — шила не утаишь.
Наргиз Вахидовна демонстративно ездила своей шваброй по моим начищенным туфлям. Преподаватели физкультуры мало того, что перестали здороваться, так еще и обеспечили группе, где я был куратором, почетное последнее место по сдаче норм ГТО. Про ботаников я вообще умолчу, -нельзя же здесь приводить совершенно нецензурные слова. Вдруг дети прочитают.
Практически все заочники были в панике — на их глазах рушился годами устоявшийся мир. Лишь мои коллеги по кафедре улыбались, дружески хлопали меня по плечу, и отвернувшись, потирали руки. Оказывается, по настоятельной просьбе студсовета, для заочников были организованы дополнительные лекции и семинары по всем спец. дисциплинам, следовательно на свой кусок хлеба все они получили мой кусочек масла. Летнюю сессию заочники сдали много хуже, чем в прошлые года, однако ректор был доволен и весел, но совсем не долго.
Однажды он снова вызвал меня в свой кабинет.
— Давай возвращай всё взад.
— Куда возвращать, не понял я.
— Что ты не понял? Сделай как было. С меня ещё неделя командировки, на этот раз в Москву. Оказывается, мы с тобой превысили полномочия, и ты нагло нарушил предписания самого министерства, на вот- читай. — Он положил передо мной фирменный лист бумаги с размашистой подписью.
— Своевольничаешь, а ещё и меня подставляешь. Я прочёл текст на бумаге и поднял глаза на ректора. Он хитро подмигнул мне одним из них.
— Выкинь девятьсот вариантов, оставь сто.
А все таки здорово мы с тобой разворошили их гнездо, как там у вас у русских, — показали «кузькину мать». Будут знать наших!