История одного помешательства.

Знойный летний день подходил к концу. Солнце уходило за горизонт, раскрашивая вечернее небо алыми красками, а легкий восточный ветерок, насыщал раскалённый воздух своим свежим дыханием. Так, сине-черная ночь неспешно спускалась на город, чтобы вобрать в себя наши грехи, и унести их с собой завтра на рассвете.

Я сидел на потёртой скамье возле какого-то обветшалого здания, и как обычно травил свой организм едким табачным дымом. Теребя пальцами пачку сигарет, я задумался о процентах табака, смолы, ртути, и прочих ингредиентах содержащихся в продукте, который я потреблял вот уже 8 лет кряду. Никогда меня еще не беспокоил состав моих сигарет так сильно, как в этот роковой вечер.
Мои размышления о пагубном влиянии табачных изделий, время от времени прерывали проезжающие мимо машины, и птицы пролетающие высоко над моей головой, так и норовившие на неё испражниться.
Мысли мои медленно плыли, сменяя друг друга, и казалось, будто ничто не способно нарушить мой покой, если бы не внезапно пронзившая меня тупая боль, где-то в области сердца, причиной которой послужило воспоминание о том, для чего именно я пришёл сюда. Так бывает, когда ты всеми силами пытаешься уберечь порезанный палец, не прикасаясь к нему, но в конечном итоге — обязательно его задеваешь.
Так произошло и со мной. Не в силах забыть о вновь разнывшейся ране, я принялся её ковырять.
А что если, сегодня я не дождусь их? Смогу ли я решиться на этот шаг завтра, послезавтра, в следующую пятницу? Буду ли я также исполнен энтузиазма, как сейчас? Нет, всё случится сегодня. Именно в этот вечер. Ближе к полуночи.

Моё внимание привлекла белокурая красотка, которая вышла откуда-то из-за угла, и лёгкой походкой прошествовала мимо меня, оставляя за собой лёгкий шлейф приторно-сладких духов. Я проводил её взглядом, восхитившись платиновыми локонами, что водопадом ниспадали на её хрупкие плечи, и бесконечно длинными ногами, кокетливо обутыми в туфли на высоких каблучках.
Сколько же прекрасных девушек на планете! И чего я увязался за этой сукой? Кто она вообще такая? Заурядная девка, каких вагон, не отличающаяся особой красотой и интеллектом. А может, ну её к чёрту? Бросить эту безумную идею, порождённую молодой и горячей головой, пойти домой, да лечь спать, в свою уютную постель? Или познакомиться к примеру с той блондинкой, и забыть о прошлом раз и навсегда? Нет, забыть я не смогу. Чего это я удумал? Отступить, когда я сижу вот здесь, в двух шагах от своей цели? Нет, решение давно принято.

Тёплой неги моего спокойствия, как ни бывало, мысли начинали размножаться как тараканы.

… И всё таки, не понимаю, зачем он ей нужен, этот маменькин сынок? Ему наверное мамочка до сих пор одежду покупает, и складывает с собой в дорогу бутерброды… Олень инфантильный. Он же совсем не в её вкусе. Неужели она не видит, что они не подходят друг другу?
Интересно, а она тоже говорит ему, что не может без него дышать? Также призывно смотрит на него, когда хочет, чтобы он овладел ею? Как же это мерзко. А он… он прикасается к её груди, которая когда-то принадлежала мне… Мне! И сжимает пальцами её набухшие соски, скользит руками по её телу, запускает руку меж бёдер, вонзая пальцы в её сочащуюся плоть. А она… закрывает глаза от удовольствия. Запрокидывает голову назад, подставляя шею для поцелуев. Вся изгибается и инстинктивно двигает бёдрами ему навстречу, принимая его пальцы всё глубже в себя… Дрянь! Не-на-ви-жу… Как она может? Позволить ему прико…
И тут, мои болезненные фантазии, что были для меня ножом которым я ковырял свои кровоточащие раны, оборвались. Словно тело моё пронзила горячая стрела. Пульс участился, кровь закипела в жилах. Недалеко от сквера, в котором я планировал покончить со своей болью, показались два силуэта. Я безошибочно признал в них своих жертв.
Нервно ощупав свои карманы, и убедившись, что все необходимые вещи находятся при мне — я принялся выжидать. Как хищник, затаившись в засаде, я взглядом вцепился в свою добычу, боясь даже моргнуть, чтобы не дай Бог, не потерять её из поля зрения.
Секунды тянулись…
Город погружался во мрак.
И вот они, обнимаясь, скрылись в густой зелени сквера. Это являлось сигналом — пора.
Выпитый накануне коньяк по прежнему прожигал мои внутренности, и придавал мне решимости. Я встал со скамьи, одел кожаные перчатки, и пошел вслед за ними. Казалось, всё моё тело, от кончиков волос и до кончиков пальцев было заряжено электрическим током. Сердце билось всё сильнее, разрывая грудную клетку. Пульс бил по вискам. Я нервно сдавливал скулы. Я наверное очень нелепо выгляжу, в летней рубашке с коротким рукавом и перчатках. Если меня сейчас кто-нибудь увидит — станет понятно, для чего я их надел. А чтобы я сам подумал, увидив себя со стороны? Чушь. Всё это — чушь.

Я ускорил шаг, миновал тротуар, проезжую часть, и войдя в сквер, увидел их — медленно прогуливающихся по устланной камнем тропинке. Он что-то ей говорил, она заливисто смеялась…
Я осмотрелся, для того чтобы убедиться, что вокруг точно никого нет. Никого не было. Судьба на моей стороне. Всё идёт по плану.

Я стремительно сокращал расстояние между собой и своими жертвами. Они настолько были увлечены друг другом, что не могли заметить меня — своего палача. Сделав попытку извлечь нож из своего кармана, я потерпел неудачу. Руки облаченные в перчатки были неловкими. Сделав еще несколько тщетных попыток, я никак не мог одолеть строптивый карман, и одолеваемый гневом, сбросил перчатки на землю.
Наконец мне удалось достать оружие, предназначенное для моей мести. Я держал этот нож в руках сотни раз, но никогда раньше, не ощущал такого родства с ним, как в это мгновение. Плотно прилегающая к моей ладони рукоять — стала продолжением моей руки. Оставались считанные секунды.

С не свойственной мне прежде прытью гепарда, я подскочил к своей добыче. Первым для вершения своей мести, я выбрал его. Она должна была увидеть это, прежде чем я расправлюсь с ней. Ударом под колено я сбил его с ног, затем ухватившись за волосы, резким движением провёл холодной сталью по его шее. Из разрезанной плоти, на мои остывшие от волнения руки, хлынула горячая, густая кровь, приятно обдавая теплом мою кожу. Внезапно я ощутил прилив сил, и мне хотелось, чтобы кровь сильнее залила мне руки, передавая мне жизненную энергию, которая покидала моего врага.
Я был вершителем судеб. Я был их богом.

В реальность меня вернул её оглушительный визг, издавая который, она принялась бежать прочь, оставив своего новоиспеченного возлюбленного, умирать на сухой траве. Я подумал о том, что точно также она поступила бы и со мной, окажись я на его месте, и это еще сильнее разозлило меня.
Я догнал её в два прыжка. Она разразилась мольбами о пощаде, всхлипывала и кричала. Но мне, уже почувствовавшему запах крови, это только сильнее придавало азарта. Схватив её за волосы, я хладнокровно перерезал горло женщине, которую еще недавно целовал. Она судорожно рухнула на землю, и наступила тишина.

Несколько секунд, я в оцепенении смотрел на бездыханное тело моей возлюбленной, распростёртое на голой земле. Её черные волосы утопали в красной луже её собственной крови. Я присел рядом с ней на корточки, чтобы заглянуть в её безжизненные глаза — в них застыл ужас. Рот был приоткрыт. Я нежно провёл пальцами по её лицу… по её окровавленной шее. Таким образом я попрощался с ней. Пора было уходить.

Я покидал территорию сквера тяжёлыми шагами, мои ноги были наполнены свинцом. Всем своим телом, я ощущал сильную усталость. Жутко хотелось спать. Но едва не дойдя до тротуара, я почувствовал непреодолимое желание обернуться, будто хотел убедиться в том, что содеянное мной несколько минут назад, это действительность, а не моя галлюцинация.
Мною овладел страх, но усилием воли я заставил себя это сделать. Позади себя я увидел всё те же раскиданные по обе стороны каменной тропки тела, и равнодушные, нависающие над ними деревья. Но чуть поодаль, за кустом сирени, шевелился чей-то грузный силуэт. Это никак не входило в мои планы. У меня перехватило дыхание, и я осознал — меня видели. Я судорожно сглотнул слюну, и не нашел более логичного поступка, чем развернуться, и пойти прочь.

Абсолютно опустошенный, я брёл по тускло освещённым улицам моего города. Не знал куда. Не знал зачем. Те чувства, которые подобно раковой опухоли пожирали меня изнутри, были выковорчены с корнем. Я не думал о том что было. Не думал о том что будет.
Я шёл, оставляя позади себя здания, магазины, аптеки, бары и автобусные остановки. Я думал о трещинках, покрывающих асфальт, и о природе их происхождения. Думал о пятнышке крови на моём правом ботинке. Я всерьёз увлекся изучением его формы, в то время как меня не особо беспокоили мои окровавленные руки, и многочисленные следы на одежде. Интересно, что обо мне думали люди, которые встречались мне на пути? Да и встречались ли они? Не помню. Какая разница? Наверное подумали что я мясник.

В мой уютный мирок, состоящий из глупых мыслей и играющей в голове песни Beatles, ворвался омерзительный, как треск стекла, оглушающий вопль, который пронзил меня до костей. Это был вопль полицейской машины.
Сердце съёжилось внутри меня, а в висках снова забился пульс. Я огляделся вокруг — улицы были пусты. Полиция была еще далеко.
Меня начало мутить. К глотке подступал комок. Желудок ритмично сокращался в спазмах, а его содержимое стремительно прорывалось наружу. Меня вырвало желудочным соком, который частично попал мне на рубашку, и оставил на ней зелёные дурнопахнущие потёки.
Чуть погодя, я пришёл в себя, в голове посветлело, и мысли мои прояснились. Я не собирался никуда бежать, во первых — это было бессмысленно, во вторых — я этого не хотел. Подсознательно я был готов к такому финалу, так как понимал, что совершенно необдуманно подошёл к этому делу. А с того момента, когда я увидел, что меня засекли, я понял что моя свобода — это лишь вопрос времени. Я не хотел прятаться.
Глубоко вздохнув, я понял, что такое лёгкость, от смирения с неизбежным. То смирение, которое испытывает человек, сидящий в одиночной камере, в ожидании электрического стула. То смирение, к которому приходит человек со смертельным диагнозом, узнав что ему осталось жить не больше трёх месяцев.
Смирение.

Я сел посреди тротуара, вытащил из заднего кармана измятую пачку сигарет и с наслаждением закурил.
На небе висела полная, круглая луна, освещавшая моё лицо, будто пытаясь вызвать во мне раскаяние, а мимо неё медленно проплывали тучи. Наверное будет дождь. Я слышал приближающийся вой сирен. На горизонте появились огни полицейских машин.
Я докурил свою сигарету, выбросил окурок, и вышел на проезжую часть с поднятыми руками…