По пути в вечность. Часть II Глава 1
Анюта Никонорова Возрастные ограничения
ГЛАВА 1
ПОНОМАРЬ
В храме было уже темно и безлюдно, лишь перед иконами в старинных окладах еле теплились разноцветные лампады. Молодой пономарь — прислужник церкви, в длинном до пола черном подряснике благоговейно передвигался от одного Лика к другому, гася светильники. У большой иконы Святителя Николая он задержался, истово перекрестился и, склонив голову на грудь замер. Он молился про себя какое-то время, потом нехотя задул мерцающий огонек в сосуде из зелёного стекла, который висел перед образом. Стало почти совсем ничего не видно, но прислужник уверенно направился к выходу. Выйдя наружу, он замкнул большим ключом входную дверь и направился к недостроенному двухэтажному зданию, стоящему чуть поодаль. На первом этаже в нескольких окнах горел тёплый желтый свет, приглашая укрыться от моросящего мелкого дождика внутри. Поднявшись по временным деревянным настилам, заменяющим крыльцо, парень вошел в помещение.
— Александр! Ну, что брат, едем? — встретил внутри послушника бодрый голос, — закрыл церковь?
Голос принадлежал молодому священнику, сидевшему за столом трапезной. Девушка в синем платке убирала со стола остатки ужина. Увидев вошедшего, она приветливо заулыбалась ему и спросила:
— Саша, ты будешь ужинать? Или я всё убираю?
— Нет, не буду, — ответил Александр.
Сегодня ему совсем не хотелось есть — аппетита не было с самого утра, а под ложечкой волнительно тянуло. Завтра надо было встречать Таню. Девушка посмотрела на молодого человека с беспокойством:
— С тобой всё нормально? Ты не заболел? Ничего не ел сегодня!
Священник по-доброму посмотрел на Александра. В его проницательных серых глазах промелькнула дружеская поддержка и понимание:
— Не волнуйся ты так — встретим её завтра. Всё будет как надо. Отоспится у Нади, покажешь ей город. Может тебе не стоит завтра на Литургию приезжать — у тебя гостья всё же издалека? Мы тут сами потихоньку… А то получается: с корабля на бал!
— Нет, мы успеем. Правда, Надюш? Поезд в половине седьмого утра прибывает.
— Ну, тогда пусть Надежда во Владике остается — не следует человека в чужом городе, в чужой квартире одного бросать.
— Хорошо, отец Владимир, — послушно отвечала Надя.
Погасив свет в трапезной, все трое направились к машине, припаркованной неподалёку. Надя, ловко подобрав подол своей длинной темной юбки, уселась за руль и включила зажигание. Александр разместился рядом — на переднем сиденье, а отец Владимир сзади. Автомобиль тронулся в непроглядную вечернюю тьму, освещая мощными ксеноновыми фарами дорогу во Владивосток. Путь занимал около трех часов, и потому каждый мог расслабиться и позволить себе отдохнуть, после тяжелого дня. Все, кроме Нади. В этой маленькой девушке, едва достававшей Александру до груди, чувствовалась уверенность водителя и бодрость духа. Отец Владимир задремал, а Александр погрузился в свои мысли. Ему вспомнилось, как полгода тому назад, он со своим приятелем-сослуживцем Владимиром — тем самым, который теперь почивал на заднем сиденье, отправились рыбачить на Русский остров…
Когда-то молодые люди вместе отдавали долг Родине в рядах Тихоокеанского военно-морского флота, а встретившись полтора года назад, еле узнали друг друга. Володя стал священником и служил в одном из удаленных приходов Владивостокской епархии, а Александр был уже вторым помощником капитана. Их дружба возродилась с новой силой. Путь, выбранный товарищем, нисколько не смутил молодого штурмана — ведь он тоже в детстве воспитывался в религиозной семье. А теперь между молодыми людьми часто происходили очень серьезные разговоры о смысле жизни. Александр был из тех, кто готов был искать истину, и он с удовольствием дискутировал и спорил с другом. Пока не произошел случай на рыбалке.
Сняв богатый улов с расставленных сетей в бухте Новик, молодые люди направили загруженную моторную лодку вдоль острова Елена через акваторию Амурского залива в сторону мыса Эгершельд. До материковой земли оттуда было чуть более километра и Александр, правил прямо в сторону маяка, возвышающегося над косой, которая далеко врезалась в море. С юго-востока приближался циклон, но опытный моряк все рассчитал — они опережали его. Пока у лодки не отказал мотор. До берега оставалось около 500 метров, поднялись большие волны и друзья пересели на весла. Вдруг море резко взбунтовалось, и вода стала с бешеной силой биться о борт судёнышка, переливаясь через край. Ноги были уже в воде по самую щиколотку. Владимир пустой консервной банкой выгребал влагу, а Александр работал, изо всей силы, напрягая мышцы. Огромная волна высоко подняла лодку и с ожесточением бросила её вниз. Раздался треск и по днищу поползла трещина, разрезая посудину пополам. Вода хлынула внутрь. Невозмутимый моряк тогда по-настоящему испугался и за товарища и за себя. Но капитанская выдержка не позволяла ему впадать в панику; он только мысленно прикидывал, хватит ли им сил доплыть вплавь до мыса. А Владимир вдруг бросил свое бесполезное занятие по осушению дна, сел рядом на весла и громко прокричал:
— Повторяй за мной! «Живый в помощи Вышняго…»
Моряк не сразу понял, что священник читал молитву. Он посмотрел на приятеля, как на полоумного, но вспомнив, как тётка всегда учила его читать эту молитву в бедах и несчастьях, стал повторять знакомые с детства слова. Так они гребли и громко молились, словно старались перекричать шторм. Внезапно Саша почувствовал, как неведомая сила слегка приподняла лодку над поверхностью воды. Та в свою очередь прекратила прибывать. Вокруг бушевала стихия, а маленькая, почти расколовшаяся надвое скорлупка, благополучно двигалась к берегу так, словно чьи-то заботливые ладони держали её. И когда до суши оставалось несколько метров, эти заботливые руки опустили её на воду. Судно мгновенно разделилось на две части и ушло на дно, а спасённые горе-рыбаки, оказавшись по пояс в воде, вышли на берег. Александр был в шоке от случившегося, а отец Владимир, как ни в чём ни бывало, произнес:
— Слава Тебе, Господи! Снова спас. Что ж, улов мы потеряли — пойдем на рынок, что ли, Сань? А то моя матушка не пустит нас на ужин без рыбы.
После этого случая в голове и сердце опытного моряка наступило прозрение. Один раз, почувствовав так явственно руку, держащую его над бушующим океаном, он узнал её. То была рука Божия, которая сопровождала его по жизни с самого рождения, сохраняя и наставляя. Всё стало таким объяснимым и понятным! Во всяком случае, до того момента, пока Таня не сообщила, что едет сюда. Эта была неожиданность, хоть и приятная.
ПОНОМАРЬ
В храме было уже темно и безлюдно, лишь перед иконами в старинных окладах еле теплились разноцветные лампады. Молодой пономарь — прислужник церкви, в длинном до пола черном подряснике благоговейно передвигался от одного Лика к другому, гася светильники. У большой иконы Святителя Николая он задержался, истово перекрестился и, склонив голову на грудь замер. Он молился про себя какое-то время, потом нехотя задул мерцающий огонек в сосуде из зелёного стекла, который висел перед образом. Стало почти совсем ничего не видно, но прислужник уверенно направился к выходу. Выйдя наружу, он замкнул большим ключом входную дверь и направился к недостроенному двухэтажному зданию, стоящему чуть поодаль. На первом этаже в нескольких окнах горел тёплый желтый свет, приглашая укрыться от моросящего мелкого дождика внутри. Поднявшись по временным деревянным настилам, заменяющим крыльцо, парень вошел в помещение.
— Александр! Ну, что брат, едем? — встретил внутри послушника бодрый голос, — закрыл церковь?
Голос принадлежал молодому священнику, сидевшему за столом трапезной. Девушка в синем платке убирала со стола остатки ужина. Увидев вошедшего, она приветливо заулыбалась ему и спросила:
— Саша, ты будешь ужинать? Или я всё убираю?
— Нет, не буду, — ответил Александр.
Сегодня ему совсем не хотелось есть — аппетита не было с самого утра, а под ложечкой волнительно тянуло. Завтра надо было встречать Таню. Девушка посмотрела на молодого человека с беспокойством:
— С тобой всё нормально? Ты не заболел? Ничего не ел сегодня!
Священник по-доброму посмотрел на Александра. В его проницательных серых глазах промелькнула дружеская поддержка и понимание:
— Не волнуйся ты так — встретим её завтра. Всё будет как надо. Отоспится у Нади, покажешь ей город. Может тебе не стоит завтра на Литургию приезжать — у тебя гостья всё же издалека? Мы тут сами потихоньку… А то получается: с корабля на бал!
— Нет, мы успеем. Правда, Надюш? Поезд в половине седьмого утра прибывает.
— Ну, тогда пусть Надежда во Владике остается — не следует человека в чужом городе, в чужой квартире одного бросать.
— Хорошо, отец Владимир, — послушно отвечала Надя.
Погасив свет в трапезной, все трое направились к машине, припаркованной неподалёку. Надя, ловко подобрав подол своей длинной темной юбки, уселась за руль и включила зажигание. Александр разместился рядом — на переднем сиденье, а отец Владимир сзади. Автомобиль тронулся в непроглядную вечернюю тьму, освещая мощными ксеноновыми фарами дорогу во Владивосток. Путь занимал около трех часов, и потому каждый мог расслабиться и позволить себе отдохнуть, после тяжелого дня. Все, кроме Нади. В этой маленькой девушке, едва достававшей Александру до груди, чувствовалась уверенность водителя и бодрость духа. Отец Владимир задремал, а Александр погрузился в свои мысли. Ему вспомнилось, как полгода тому назад, он со своим приятелем-сослуживцем Владимиром — тем самым, который теперь почивал на заднем сиденье, отправились рыбачить на Русский остров…
Когда-то молодые люди вместе отдавали долг Родине в рядах Тихоокеанского военно-морского флота, а встретившись полтора года назад, еле узнали друг друга. Володя стал священником и служил в одном из удаленных приходов Владивостокской епархии, а Александр был уже вторым помощником капитана. Их дружба возродилась с новой силой. Путь, выбранный товарищем, нисколько не смутил молодого штурмана — ведь он тоже в детстве воспитывался в религиозной семье. А теперь между молодыми людьми часто происходили очень серьезные разговоры о смысле жизни. Александр был из тех, кто готов был искать истину, и он с удовольствием дискутировал и спорил с другом. Пока не произошел случай на рыбалке.
Сняв богатый улов с расставленных сетей в бухте Новик, молодые люди направили загруженную моторную лодку вдоль острова Елена через акваторию Амурского залива в сторону мыса Эгершельд. До материковой земли оттуда было чуть более километра и Александр, правил прямо в сторону маяка, возвышающегося над косой, которая далеко врезалась в море. С юго-востока приближался циклон, но опытный моряк все рассчитал — они опережали его. Пока у лодки не отказал мотор. До берега оставалось около 500 метров, поднялись большие волны и друзья пересели на весла. Вдруг море резко взбунтовалось, и вода стала с бешеной силой биться о борт судёнышка, переливаясь через край. Ноги были уже в воде по самую щиколотку. Владимир пустой консервной банкой выгребал влагу, а Александр работал, изо всей силы, напрягая мышцы. Огромная волна высоко подняла лодку и с ожесточением бросила её вниз. Раздался треск и по днищу поползла трещина, разрезая посудину пополам. Вода хлынула внутрь. Невозмутимый моряк тогда по-настоящему испугался и за товарища и за себя. Но капитанская выдержка не позволяла ему впадать в панику; он только мысленно прикидывал, хватит ли им сил доплыть вплавь до мыса. А Владимир вдруг бросил свое бесполезное занятие по осушению дна, сел рядом на весла и громко прокричал:
— Повторяй за мной! «Живый в помощи Вышняго…»
Моряк не сразу понял, что священник читал молитву. Он посмотрел на приятеля, как на полоумного, но вспомнив, как тётка всегда учила его читать эту молитву в бедах и несчастьях, стал повторять знакомые с детства слова. Так они гребли и громко молились, словно старались перекричать шторм. Внезапно Саша почувствовал, как неведомая сила слегка приподняла лодку над поверхностью воды. Та в свою очередь прекратила прибывать. Вокруг бушевала стихия, а маленькая, почти расколовшаяся надвое скорлупка, благополучно двигалась к берегу так, словно чьи-то заботливые ладони держали её. И когда до суши оставалось несколько метров, эти заботливые руки опустили её на воду. Судно мгновенно разделилось на две части и ушло на дно, а спасённые горе-рыбаки, оказавшись по пояс в воде, вышли на берег. Александр был в шоке от случившегося, а отец Владимир, как ни в чём ни бывало, произнес:
— Слава Тебе, Господи! Снова спас. Что ж, улов мы потеряли — пойдем на рынок, что ли, Сань? А то моя матушка не пустит нас на ужин без рыбы.
После этого случая в голове и сердце опытного моряка наступило прозрение. Один раз, почувствовав так явственно руку, держащую его над бушующим океаном, он узнал её. То была рука Божия, которая сопровождала его по жизни с самого рождения, сохраняя и наставляя. Всё стало таким объяснимым и понятным! Во всяком случае, до того момента, пока Таня не сообщила, что едет сюда. Эта была неожиданность, хоть и приятная.
Рецензии и комментарии 0