НА СТУПЕНЬ ВЫШЕ НЕНАВИСТИ

Взглянув на надетое на неё свадебное платье, она вновь зарыдала. Подруга обняла её, и вытирая ей слёзы, начала успокаивать:

— Перестань, дурочка, не сходи с ума… Знала бы ты, сколько девушек сейчас хотели бы оказаться на твоём месте…

— Ляман, ты же знаешь, как сильно я его ненавижу… Как я могу прожить целую жизнь с нелюбимым человеком?

— Перестань, ради бога, возьми себя в руки… Скоро приедут за тобой – глянь-ка, во что ты превратилась? Вся косметика смылась, на панду похожа, — пошутила Ляман, дабы успокоить её.

— Да пускай приезжают, мне плевать! Я не люблю его. Ляман, прошу тебя, оставь меня, хочу немного остаться одна…

— Послушай, Джамиля, не вздумай совершать глупостей… Не ровен час, наговорят о тебе невесть что, выставят тебя в дурном цвете, опозоришь и отца, и братьев…

— Я ничего с собой не сделаю, обещаю! Но оставь меня, прошу тебя!

— Ну хорошо…

Подруга удалилась. Джамиля заперла дверь изнутри, и ничком упав на кровать, зарыдала.

Как каждая молодая девушка, она годами представляла себе этот день – день своей свадьбы, строила сладкие иллюзии. Представляла, как под звуком «Вагзалы»1 она шагает рядом с любимым человеком. Но сегодняшний день был таким печальным, таким горестным…

Ещё месяц назад в её жизни всё было сладко-гладко, пока на её пути не появился сын близкого друга её отца – Хикмет. Хикмет появился в её жизни, как метеорит, свалившийся с неба, разрушив в пух и прах все её мечты. Дома все произносили о Хикмете лишь хвалебные оды: «Симпатичный, добродушный, благородный…» Хикмет получил высшее образование в Соединённых Штатах, и благодаря своим знаниям и умениям, остался работать в Америке на высокооплачиваемой должности. Именно это и повторяли без конца Джамиле её домашние:

— Что же тебе ещё надо, глупенькая? – то и дело упрекала её мать. – Где ты ещё найдёшь такого жениха? На кой чёрт тебе сдался этот бродяга Камандар? Разве он ровня тебе?

— Послушай, дочка, — уговаривал её отец. – Ты прекрасно знаешь, что мы с отцом Хикмета дружим с детства. Да и сам он – хороший парень; у него прекрасная должность, его везде уважают, считаются с ним… Я уже выдал тебя за него!

Эти увещевания родителей окончательно перечеркнули все её мечты. А братья, целыми днями с пеной у рта твердившие о чести и достоинстве, чуть ли не молились на Хикмета.

О ней, о её мечтах, желаниях никто не думал – всем было плевать на неё. Никого не интересовало, что она любит другого. Ещё с детства она любила соседского сына – Камандара. Правда, Камандар был немного грубым и бестолковым, но для Джамили всё это не имело никакого значения – её сердце принадлежало Камандару.

Отчего-то с момента появления Хикмета Камандар исчез. Она видела его лишь раз, и тогда Камандар сделал вид, будто не знает Джамилю. Словно это был не тот Камандар, который часами стоял у дороги и смотрел на её окно, преследовал её как тень. Больше всего сердце Джамили разрывало это безразличие, равнодушие Камандара. Под давлением домашних Джамиля, наконец, согласилась выйти замуж за Хикмета.

Резко встав с кровати, девушка взяла со стола зеркало, и взглянула на себя. Смотрела и чувствовала, что ненавидит жизнь, ненавидит себя, ненавидит всё и всех на свете. Бросила зеркало на пол и разбила вдребезги. Затем подобрала самый большой осколок, и сильно сжала в ладони. С дрожащей рукой приставила осколок к кисти левой руки, и замерла как истукан. В ушах прозвучали слова Ляман: «…Наговорят о тебе невесть что, выставят тебя в дурном цвете, опозоришь и отца, и братьев». Волей-неволей разжала руку – осколок упал на пол.

— Господи, что это за судьба такая? Я не вправе даже умереть… Что это за обычаи такие, пресловутые традиции, что за несправедливость? Почему в этой стране женщина не имеет права жить по-человечески, делать свободный выбор? Почему за нас должны решать другие?!

В дверь постучались. За дверью раздался взволнованный голос Ляман:

— Дурочка, ты почему заперлась на ключ? Открой дверь, приехали родственники жениха!

Джамиля неохотно подошла к двери, открыла её, и обняла подругу:

— Я и умереть не имею права, Ляман, я ни на что не имею права, за меня всё решили другие! – промолвила она, и зарыдала.

— Перестань дурить, — постаралась успокоить её Ляман. – Ведёшь себя как маленький ребёнок! – упрекнула она подругу и начала приводить её волосы и лицо в порядок.

Прозвучал «Вагзалы». В комнату вошли Хикмет и мать Джамили. Она подошла к дочери, расцеловала и тихо шепнула ей в ухо:

— Веди себя нормально, не вздумай позорить нас перед соседями!

Глядя в глаза матери холодным взглядом, Джамиля словно жаловалась: «Мамочка, почему вы делаете меня несчастной? Почему вынуждаете меня выйти замуж на нелюбимого человека? Я ведь тоже человек, почему вы не считаетесь со мной?!»

Пытаясь скрыть глаза от холода, исходящего из взгляда дочери, мать повернулась к Хикмету, поцеловала его и начала молиться.

Садясь в машину, наряженную для новобрачных, Джамиля всё ещё искала глазами Камандара. Но того нигде не было. Может быть, если бы в тот момент девушка увидела Камандара, то выскочила бы из машины и подбежала бы к нему, и обняв Камандара, призналась бы ему в любви, и при всех высказала бы Хикмету, что ненавидит его. Но увы – Камандара не было. Её последняя надежда разрушилась в пух и прах.

Она даже не почувствовала, как прошла свадьба. Все радовались, веселились, танцевали, говорили тосты, желали им счастья и много-много детей, восхваляли красоту невесты и мужество жениха. Не радовалась лишь Джамиля – её сердце обливалось кровью. Она одна чувствовала себя сегодня самым несчастным человеком на земле. Среди близких, родных людей она ощущала себя одинокой, обездоленной. Сегодняшняя церемония была для неё не свадьбой, а трауром. Чему же радовались и смеялись эти люди? Неужели они радовались её умершим надеждам, увядшим мечтам, её несчастью?!

Свадьба подошла к концу. Джамиля обняла Ляман и шепнула:

— Не оставляй меня одну, Ляман… Давай хотя бы пообщаемся… Завтра этот «муж, объевшийся груш» увезёт меня вместе с собой в Америку, и одному богу известно, когда мы с тобой ещё увидимся…

— Хорошо, — промолвила Ляман, затем обратилась к Хикмету: — Ты позволишь мне попрощаться с подругой?

Хикмет одобрительно кивнул. Взяв за руку Ляман, Джамиля понятула её к креслам, расположенным на вестилюбе дома торжеств. Через несколько минут туда направился и Хикмет.

— Ляман, прошу тебя, спаси меня! Я его не люблю – я ненавижу его! Как же я смогу прожить целую жизнь с нелюбимым человеком?

— Кажется, ты опять начала нести ерунду. Вы постепенно привыкнете друг к другу, и в один прекрасный день поймёшь, что любишь его. Кстати, у него есть симпатичный друг, Ниджат – я его очень взлюбила…

— Что ты такое говоришь, какая к чёрту любовь? Я ненавижу Хикмета всеми фибрами души. Я люблю не его, а Камандара.

— Перестань, ради бога… Этот бродяга не ровня тебе. Сейчас я не хочу портить тебе настроение, но попозже я раскрою тебе секрет о Камандаре, ты сразу возненавидишь его. Но не настаивай – сейчас ничего не скажу.

— Какой секрет? Ты знаешь о нём что-то плохое? Куда он пропал?!

— Я же сказала – не настаивай… Придёт время, и сама всё узнаешь. Ну ладно, пора прощаться. Не томи Хикмета – наверняка, он ждёт-не дождётся брачной ночи, — мигнула она Джамиле, и рассмеялась.

— Ну и чёрт с ним… Лучше переспать с медведем, чем с ним. Я ненавижу его… Даже шутки его противны мне…

— Смотри, Джамиля, придёт время, и ты пожалеешь о своих словах. Никогда не торопись с выводами. Я где-то читала, что на ступень выше ненависти начинается любовь.

— Вряд ли я когда-нибудь смогу полюбить его. Ты и сама знаешь, что сердце моё принадлежит лишь Камандару.

— Джамиля, не говори так – могут услышать.

— А мне плевать! Пускай все слышат и знают, что я ненавижу этого медведя по имени Хикмет!

— Ну ладно, успокойся, не буянь! Возьми себя в руки! Время – лучший лекарь, и я уверена – всё будет в порядке. Уже поздно, тебя ждут. Ну что ж, прощай, подруга, до новых встреч…

— Пока, родная…

Девушки обнялись, затем держась за руки, направились к залу. За ними последовал побагровевший Хикмет. Заподозрив что-то неладное в состоянии Джамили, он решил подслушать её беседу с Ляман, и узнал обо всём.

На самом деле, жениться на Джамиле он согласился по настоянию своего отца. Ему сказали, что девушка якобы согласна, она взлюбила его, но стесняется говорить с ним с глазу на глаз. Значит, родители обманули его…

Он влюбился в Джамилю с первого взгляда. Его изумили её длинные, чёрные волосы, карие глаза, белоснежное лицо, слегка пухлые губы и красивая осанка. Возможно, именно эти чувства и заставили Хикмета поддаться уверениям отца.

Но сейчас слова Джамили взбудоражили ему душу. Выходит, девушка ненавидит его, и любит другого. А кто же он такой, этот Камандар?!

* * *

В комнате для новобрачных Джамиля не находила себе места от волнения. С минуты на минуту откроется дверь, Хикмет зайдёт в комнату, и попытается овладеть ею. От волнения у Джамили дрожали руки. Она раздумывала о своих дальнейших действиях: «В первую очередь, заору на него, чтобы не прикасался ко мне своими паршивыми руками, скажу, что ненавижу его, и прогоню его прочь…»

Эти слова она повторяла про себя до самого рассвета. Но дверь так и не открылась, и Хикмет так и не появился. Наконец, Джамиля заснула.

Открыв глаза, девушка увидела стоявшего у её изголовья Хикмета.

— Доброе утро! Встань, позавтракай… Через два часа нам нужно быть в аэропорту. – сказал Хикмет и вышел из комнаты.

Вначале Джамиле показалось, что это всё ей приснилось. Осознав, что всё это происходит наяву, она задумалась: «Что произошло? Почему он не явился ночью? Интересно, где он был всю ночь?»

* * *

Джамиля с изумлением глядела на небоскрёбы Нью-Йорка. Эта величественная красота, Америка, которую она видела лишь в фильмах, теперь находилась у неё под ногами. «Господи, какая красота!» — подумала она.

Квартира Хикмета была роскошной; из окна весь город виднелся как на ладони.

Хикмет практически не разговаривал с ней, за исключением пары обыденных вопросов. После долгого молчания он начал знакомить её с квартирой:

Вот здесь кухня… Здесь ванная… А эта комната отныне твоя, — указал он на комнату, перед которой они оказались.

“Что значит, «твоя комната»? Почему «твоя», а не «наша»? – подумала Джамиля.

— Ты не голодна?

Джамиля молчала.

— Проголодаешься – скажи, я закажу еду, — сказал Хикмет, и войтя в комнату, расположенную напротив комнаты Джамили, закрыл дверь.

И в ту ночь Джамиля с волнением ждала, когда Хикмет откроет дверь, войдёт в её комнату, и попытается овладеть ею. Она всё ещё представляла себе, как орёт на него и прогоняет из комнаты. Но дверь – как и в ночь после свадьбы – не открылась. Хикмет не появился.

Со дня свадьбы прошла неделя, но Хикмет за это время и пальцем не дотронулся до неё. Изменилось только то, что они изредка разговаривали. Джамиля сильно скучала – ей до смерти надоело смотреть в окно на город с утра до вечера. Эти небоскрёбы, могуществу которых она в первые дни не переставала изумляться, нынче казались ей скучными, холодными надгробными памятниками.

Хикмет большую часть дня отсутствовал. Утром вставал, умывался, одевался и уезжал на работу, и возвращался поздно вечером. И каждый раз, возвращаясь домой, дарил Джамиле букет белой орхидеи, или роз, или же какой-нибудь подарок. В первые дни Джамиля бросала эти букеты и подарки в мусорное ведро, но позднее у неё уже рука не поднималась уничтожать эти красивые белые цветы.

* * *

Джамиля целый месяц с волнением ждала появления Хикмета в её комнате. Целый месяц она мысленно прогоняла его из комнаты. Но за этот месяц Хикмет ни разу не открыл дверь и не появился в её комнате.

Джамиле было тоскливо – она чувствовала себя в этой квартире как под арестом.

Однажды Джамиля заметила, что Хикмет одевается и собирается куда-то уходить, хотя был нерабочий день. Она подошла к нему, и с дрожащим голосом спросила:

— Мне очень скучно… Ты не будешь против, если я выйду, прогуляюсь по городу?

— Одна?

— Да, одна.

— Джамиля, ты ведь не знаешь город, да и языком толком не владеешь… Боже упаси – вдруг случится что-нибудь. Нет, тебе пока одной гулять нельзя. У меня есть идея – сегодня у нашей компании намечается морской круиз. Пойдём со мной – тебе очень понравится. По возвращении прогуляемся по городу, купим нужные тебе вещи.

— Нет, не хочу, — ответила Джамиля, качая головой.

— Что ж, как хочешь… Я ухожу. Тебе что-нибудь нужно?

После этих слов Хикмета отпираться Джамиле было некуда.

— Ну хорошо, я поеду с тобой, — ответила она, и прослезившись, взглянула на него.

* * *

Корабль плыл, прорезая волны; небоскрёбы постепенно уменьшались, и уже были похожи на спичечные коробки. Наконец, корабль бросил якорь и остановился. Джамиля с изумлением озиралась; она была восхищена красотой корабля. Она впервые в жизни путешествовала на корабле – причём, на таком могущественном. Люди, находящиеся на корабле, беседовали, смеялись, веселились. Девушки с модельной внешностью, собравшиеся вокруг бассейна, выпивали различные напитки, а некоторые резвились в воде. Одна Джамиля стояла в сторонке, как сирота, и глядела на веселящихся людей. Девушки, игриво общающиеся с Хикметом, вызывали у неё доселе не пережитое чувство – чувство ревности. Она недоумевала – неужели она ревновала Хикмета к этим девушкам?!

Хикмет отошёл от девушек и подошёл к Джамиле:

— Почему ты одна тут стоишь? Тебе не нравится путешествие?

— Почему же, очень нравится, — спокойно ответила Джамиля после недолгих раздумий.

— Тогда присоединяйся к нам – если хочешь, можешь и в бассейне искупаться. У нас очень дружелюбный коллектив.

— Да, я вижу, какие все дружелюбные, — с иронией ответила Джамиля.

Эти слова задели Хикмета, и промолвив «что ж, как хочешь», он отошёл от неё.

Джамиля подошла к краю корабля, и нагнувшись, начала любоваться морем. Внезапно произошло неожиданное: одна из чаек, порхающих над кораблём, пулей пролетела прямо у неё перед носом, и Джамиля, вздрогнув, подскользнулась и упала в море.

Плавать она не умела – очутившись в объятиях бурных волн, она на мгновение растерялась, и начала тонуть. Чувствовала, что захлёбывается, в глазах темнит, и уже нет сил, чтобы бороться с этими разбушевавшимися волнами. Кое-как собрав волю в кулак, она вынырнула из воды, и взглянула на солнечное небо. Ей показалось, что солнце почему-то улыбается ей, и она невольно улыбнулась в последний раз, и сдавшись волнам, погрузилась в недры моря.

Внезапно перед глазами Джамили предстал Камандар; крепко схватив её за руку, он начал вытаскивать её из воды. Это был он, Камандар – он изо всех сил пытался спасти Джамилю от неминуемой смерти. В это мгновение в голове у Джамили промелькнула мысль: «А что же он – Камандар – делает в Америке? Откуда он узнал, что я здесь – посреди моря?!»

После того, как Камандар вытащил её из воды, у него стало быстро меняться лицо, и постепенно он превратился в Хикмета. Что это было – чудо? Или просто, Джамиле привиделось?!

Люди на корабле заволокли Хикмета и Джамилю обратно в корабль. Джамиля съежилась и дрожала. Она всё ещё не могла понять, что её шокировало больше – то, что она только что спаслась от неминуемой смерти, привидение Камандара, или то, что её спас Хикмет, которого она ненавидела всеми фибрами души?!

Крепко обняв Джамилю, Хикмет протирал ей руки и ноги, пытаясь согреть её тело.

— Ты до смерти напугала меня, Джамиля! Мне бы и в голову не пришло, что ты решишься на самоубийство… Прости меня – если я в чём-то провинился перед тобой, прости, умоляю тебя!

— Да ты что? – кое-как проговорила Джамиля сквозь стучавшие зубы. – Какое к чёрту самоубийство? Меня напугала чайка – я подскользнулась и упала в море…

Она резким движением вырвала руку из рук Хикмета. Поведение жены смутило Хикмета, но он не промолвил ни слова.

* * *

С этого происшествия прошло несколько дней, но Джамиля всё ещё не могла прийти в себя. Да и Хикмет с ней практически не разговаривал. Впрочем, его можно было понять – он спас Джамиле жизнь, а она вместо благодарности сильно обидела его.

«Нет, я была неправа, — раздумывала Джамиля. – Он спас мне жизнь, а я проявила к нему большое неуважение… Это несправедливо с моей стороны! Ведь если говорить начистоту, он вовсе неплохой человек, и весьма обходителен со мной. Он спас меня, рискуя своей жизнью, а я даже не поблагодарила его. Господи, какая же я дура!»

Она словно очнулась от глубокого сна. Теперь она ясно осознавала, как несправедливо она поступила с Хикметом.

Вечером Хикмет вернулся домой, по привычке, с букетом цветов и подарком. Он заметил странность в поведениях Джамили – впервые за время их брака она забрала у него цветы и подарок, и поблагодарила.

— Есть будешь? – спросила она с едва заметной улыбкой. – Я сегодня приготовила несколько вкусных блюд… Проходи на кухню, стол накрыт. Я тоже голодна, но не стала есть, решила дождаться тебя…

Хикмет не верил своим ушам. Что происходит?! «Неужели она сошла с ума из-за домашнего одиночества?!» — подумал он.

На кухне был аккуратно накрыт стол. Хикмет то и дело смотрел на Джамилю, пытаясь понять, что с ней происходит.

— Ешь, остывает. Чай налить?

— Тебя сегодня не узнать, — наконец, не удержавшись, промолвил Хикмет. – Что с тобой происходит?

Джамиля побагровела:

— Я хочу поблагодарить тебя, за то, что ты спас мне жизнь, — призналась она со смущением. – И ещё, хотела попросить прощения за тот некрасивый поступок… Извини!

— Ну ладно, кто старое помянет, тому глаз долой! Забудь!

* * *

Сегодня исполнялось ровно полгода со дня свадьбы Джамили и Хикмета. За эти шесть месяцев поменялось многое. Джамиля уже не тосковала, как прежде. Хикмет каждый день водил её на прогулку по достопримечательностям города, и каждый вечер они ужинали в различных ресторанах. Хикмет не отказывал Джамиле ни в чём – покупал для неё всё, что она хотела, независимо от цены. Отношение Джамили к Хикмету заметно изменилось к лучшему. Её колкие, тернистые слова заменились на ласковые, обходительные обращения. Стоило Хикмету задержаться на работе, как Джамиля не находила себе места – то и дело смотрела на висящие на стене антикварные часы, считая минуты. Она, хоть и не решалась признаваться самой себе, но постепенно осознавала, что любит Хикмета. Прошедшие полгода сблизили, сроднили их. Неизменным оставалось лишь одно – Джамиля всё ещё оставалась девственницей, и они с Хикметом спали в разных комнатах.

На сегодняшний день Джамиля подготовилась по особенному: она нарядилась в лучшее платье, надушилась лучшими духами, и накрыв на стол, ждала возвращения Хикмета.

Наконец, прозвенел звонок дверей. Окрыляясь от радости, Джамиля ринулась к дверям. Хикмет вошёл в дом с букетом белых цветов и большим плющевым мишкой. Джамиля забрала у него цветы и мишку, и невольно произнесла:

— Спасибо, любимый! – и замерла, смутившись сказанному слову «любимый».

— Не за что, любимая! – ответил Хикмет и улыбнулся.

Они стояли возле дверей, и улыбались друг другу. Внезапно в душе у Джамили появилось неистовое желание обнять и расцеловать его. Но быстро взяв себя в руки, пригласила мужа к столу.

Хикмет с аппетитом уплетал приготовленные женой блюда, а Джамиля задумчиво глядела на него. И внезапно она промолвила:

— А ты знаешь, Хикмет, сегодня ровно полгода, как мы поженились… Как же быстро прошли эти шесть месяцев, не так ли?

Хикмет встал из-за стола, и подошёл к ней:

— Конечно, знаю, — ответил он. – Вряд ли я могу когда-то позабыть этот день. – в его словах звучали нотки иронии и обиды.

— Что ты имеешь в виду? – опешила Джамиля.

— Разве можно забыть дату собственной свадьбы? – с улыбкой промолвил Хикмет. Его словам невольно улыбнулась и Джамиля.

— Закрой глаза, и не открывай, пока я не скажу, – сказал Хикмет.

— А почему?

— У меня для тебя сюрприз!

Джамиля закрыла глаза, и стала с волнением ждать. На её шее появилось нечто холодное, и прикоснулось к её груди.

— Теперь можешь открыть глаза, — шепнул ей в ухо Хикмет. – Это мой подарок тебе, в честь полугодия нашего брака.

Джамиля впервые почувствовала у себя на лице горячее дыхание Хикмета. У неё от волнения дрожали руки, и она с закрытыми глазами ждала поцелуев Хикмета.

— Ну смелее, открой глаза… Открой, посмотри, нравится ли тебе мой подарок? – промолвил Хикмет.

Джамиля открыла глаза и подошла к зеркалу. На её груди блистало дорогое ожерелье, разукрашенное драгоценными камнями.

— Спасибо большое, Хикмет, это прекрасный подарок, — с восхищением промолвила Джамиля, и поцеловала его в щеку. На мгновение оба замерли, затем взглянули друг на друга и улыбнулись.

* * *

Джамиля сидела в своей комнате, и с нетерпением ждала появления Хикмета. Она уже отвыкла от мыслей с криками прогонять его из комнаты. Теперь она сидела с закрытыми глазами, и представляла свою первую брачную ночь с Хикметом. После всего прожитого, на фоне сегодняшнего радостного дня Джамиля была уверена, что Хикмет обязательно появится в её комнате.

Время утекало, пролетали часы, но от Хикмета не было ни слуху – ни духу. Джамиля нервно игралась с волосами, грызла ногти – она никак не могла найти себе места. Сейчас больше всего на свете она мечтала о том, чтобы открылась дверь её комнаты, и на пороге появился Хикмет.

Но Хикмета всё не было. Устав ждать, Джамиля резко встала, и открыв дверь, подошла к комнате мужа, дрожащей рукой схватилась за ручку двери, и некоторое время простояла так, как истукан. Не решившись открыть дверь, она вернулась в свою комнату, и ничком упав на кровать, начала рыдать и икать, как маленькое дитя. Больше всего она злилась на саму себя: как она могла так сильно перемениться?! Как ей удалось полюбить человека, которого она полгода назад ненавидела всеми фибрами души?!

Она вспомнила слова Ляман: «Придёт время, и ты пожалеешь о своих словах. Никогда не торопись с выводами». «Господи, как же права была Ляман!» — подумала она. «Завтра нужно позвонить ей – с тех пор, как я переехала сюда, совсем забыла он ней.».

* * *

— Алло, Ляман, привет! Как дела? Это я, Джамиля!

— Ооо, пропавшая невеста, привет! Как ты? Какими судьбами?

— Ляман, родная моя, прости! У меня произошло столько всего, что я и имя своё не вспоминала…

Рассказав Ляман всю свою историю с начала до конца, Джамиля добавила:

— Ты была права во всём, Ляман – оказывается, я сильно торопилась с выводами. Теперь я люблю его до безумия! – сказала она, и зарыдала.

— Да ладно тебе, глупышка, успокойся! Ну любишь ты своего мужа – что в этом плохого?

— Ляман, всё не так просто, как ты думаешь!..

— Хикмет обижает тебя?

— Да нет, ты что, как раз наоборот – он очень обходителен со мной, исполняет все мои прихоти…

— Разрази меня гром, если я что-либо поняла… И что же тебя не устраивает, дурочка?

— Знаешь, Ляман, между нами ещё ничего не было…

— Что значит «ничего не было»? Скажи толком – что это значит?

— Он до сих пор ни разу не прикоснулся ко мне – мы даже спим отдельно… Веришь, Ляман, я уже с ума схожу. Думаю, может, он чем-то болен? Насколько мне известно, у некоторых мужчин бывает такое… Может, он из-за этого не подпускает меня к себе?

— Ах вот оно что!.. Значит, между вами ничего нет, и ты из-за этого рыдаешь, как малое дитя?! По-моему, кто-то говорил, что готова переспать с медведем, нежели с ним… Напомнить тебе, кто это говорил?

— Да ладно тебе, Ляман, ради бога, мне совсем не до шуток. Как ты думаешь, неужели он болен?

— Это ты больна на голову, а не он! Он просто-напросто терпеливая умница, ясно тебе? Видишь, как он заставил тебя полюбить его?!

— И что теперь? Ты хочешь сказать, что мне нужно упасть перед ним на колени, и умолять, чтобы… Прости господи, Ляман, не говори глупостей!

— Джамиля, я действительно думала, что ты в курсе… Оказывается, ты ни сном ни духом…

— В курсе чего? Не своди меня с ума! Сейчас же скажи мне – чего я не знаю?

— Хикмет услышал всё, о чём мы с тобой говорили в день свадьбы – и то, что ты наговорила о нём, и о твоей любви к Камандару. И теперь он, вероятнее всего, не прикасается к тебе именно поэтому – ждёт, чтобы ты сама хотела этого.

— Господи, действительно, он слышал? А тебе это откуда известно?

— Я же говорю – ты ни сном ни духом… За эти полгода даже не удосужилась вспомнить про свою подругу, узнать, как у неё дела, жива ли она вообще? Ты помнишь, на вашей свадьбе присутствовал его друг? Ниджат его зовут… Так вот, сейчас мы с Ниджатом любим друг друга. Хикмет рассказал обо всём этом Ниджату, а Ниджат, в свою очередь, поделился со мной. Ещё он хотел разузнать у него, не было ли что-либо между тобой и Камандаром.

— Лучше бы я умерла, Ляман, когда произносила эти слова… Кстати, я кое-что вспомнила – ты мне говорила, что сообщишь мне кое-что о Камандаре. Что ты имела в виду?

— Да пошёл к чёрту этот бродяга, нашла о ком вспоминать…

— Нет, Ляман, прошу тебя, скажи! Я имею права знать!

— Если ты помнишь, Камандар внезапно как сквозь землю провалился – и даже делал вид, что в упор тебя не видит…

— Да, конечно, помню!

— Это твоя мама постаралась… Она попросила Камандара держаться от тебя подальше, и взамен пообещала заплатить ему после твоей свадьбы тысячу долларов. Как видишь, Джамиля, этот подлец, которого ты любила до безумия, «продал» тебя за тысячу долларов.

Джамиля не могла поверить услышанному. «Господи, какой же я была дурой, кого же я подпустила в душу!» — шептала она про себя.

— Алло, Джамиля, чего ты там бормочешь? Я ничего не слышу…

— Да нет, Ляман, ничего! Отныне я не смогу взглянуть в глаза Хикмету. Я сейчас же поеду в аэропорт и куплю билет домой. До встречи…

— Алло, алло, Джамиля! Алло!..

Джамиля повесила трубку, и разрыдалась. «Поделом мне – дуре! Хикмет – святой человек; после всего услышанного он принял меня. Другой бы на его месте вышвырнул бы меня вон прямо из дворца торжеств,» — шептала Джамиля про себя сквозь слёзы. Подняла трубку, набрала номер, и на ломаном английском заказала такси, назвав адрес. Поспешно собрала вещи, и оставила на столе письмо: «Прости меня, если сможешь! Я недостойна тебя! С огромной любовью, Джамиля.»

К её счастью, ей удалось купить билет на сегодняшний рейс. Через два часа её самолёт вылетал в Баку. Время словно остановилось для Джамили – эти два часа никак не пролетали. Она плакала, проклиная себя, и вспоминая счастливые дни, проведённые с Хикметом.

Услышав объявление о начале посадки в её самолёт, Джамиля невольно разрыдалась. Ноги не слушались её – колени дрожали, и каждый шаг давался ей всё труднее. Немного спустя она сядет в самолёт, и всё закончится.

Внезапно кто-то сзади схватил её за плечи. Джамиля вздрогнула, и обернувшись, увидела вспотевшее, побагровевшее лицо Хикмета, и замерла не месте. Хикмет запыхался – видимо, он бежал, всюду искал Джамилю, и догнал её в последний момент.

— Глупышка моя, куда это ты собралась? – слегка отдышавшись, спросил Хикмет. — Ты что, вздумала бросить меня и уехать?

Бросившись на шею Хикмета, Джамила разрыдалась.

– Ну ладно, успокойся, все смотрят на нас, — попытался успокоить её Хикмет. – Пошли домой, дурочка моя!

– Прости меня! Я сама глупая девушка на этом белом свете! Я была несправедлива, жестока по отношению к тебе! Прости меня, Хикмет!

— Что было – то прошло, и былью заросло! Я уже давно простил тебя, и никогда не испытывал обиду к тебе. Ты тоже в чём-то была права – будь у нас возможность получше узнать друг друга, всего этого не было бы…

— Обманщик…

— Это я – обманщик? – рассмеялся Хикмет.

— Да, ты! Ещё какой обманщик!

— Почему же я обманщик, глупышка? Разве я когда-нибудь обманывал тебя? — Да вот, только что – ты сказал, что никогда не испытывал ко мне обиду.

— Да, сказал, и это правда! Я безумно влюбился в тебя с первого взгляда!

— Обманщик! Если ты не испытывал ко мне обиду, и так сильно любил, то почему до сих пор не подпускал меня к себе? Неужели я такая уродина, что ты брезгуешь меня?

Хикмет громко рассмеялся.

— Чего ты смеёшься? Разве я не права?

— Нет, Джамиля, ты не права. Это было адским мучением для меня – жить с тобой в одном доме, и не прикасаться к тебе.

— И что же тебя удерживало?

— Меня удерживали твои слова, сказанные обо мне. В тот день я дал себе слово, что это произойдёт только по твоему желанию.

— Прости свою дуру, любимый, прости! – Джамиля вновь обняла его, и разрыдалась.

— Ну ладно, ты так все глаза проплачешь – пошли домой!

В такси они оба сидели сзади. Положив голову Хикмету на плечо, Джамиля гладила ему руку.

Благодаря своему терпению, смелости и достоинству, Хикмету удалось укротить эту буйную, своенравную девушку, влюбить её в себя. Джамиля, которая некогда ненавидела его, теперь счастливо улыбалась, положив голову ему на плечо.

— А как ты узнал, что я в аэропорту?

— Ляман сказала об этом Ниджату, а Ниджат позвонил и сообщил мне. Сначала я не поверил – но придя домой, обнаружил твоё письмо, и мигом помчался в аэропорт. Я так боялся, что не смогу тебя догнать!

Джамиля в душе искренне поблагодарила Ляман, и вдруг, вспомнив её слова, прошептала: «На ступень выше ненависти начинается любовь.»

— Ты что-то сказала, любимая? – спросил Хикмет.

— Я сказала, что люблю тебя, милый, — ответила Джамиля.

— Я тоже безумно люблю тебя, жизнь моя! – промолвил Хикмет, и впервые в жизни поцеловал Джамилю в губы.

Такси, прибавив скорость, увозил их по адресу счастья – в дом, где их с нетерпением ожидали белоснежные цветы, призванные стать свидетелями их бесконечного счастья.