От ненависти до любви...

Часть 1
В имении Гаглоевых проходил грандиозный бал. Гости танцевали, все были навеселе. Играла весёлая музыка, и атмосфера царила спокойная и приятная. Но вот молодой княжне Татии было на самом деле совсем не весело…В чём она провинилась, что в её почти восемнадцать лет отдадут замуж за нелюбимого, да ещё и старше на двадцать лет?
Но такова доля богатых наследниц – их всегда выдают замуж не по любви. Так было, так есть и так будет всегда. Нельзя противиться обычаям предков. Кроме того, Михеил – старый друг их семьи из знатного рода Джамбакуриан-Орбелиани. Был женат на светлейшей княжне Марии Грузинской, но, к сожалению, она имела три выкидыша, а затем скончалась от чахотки три года назад в двадцать девять лет. Ему нужен был сын, наследник. Вот отец Татии Алан и решил, что этот брак был бы неплохим решением…Объединить два знатных дворянских рода – что может быть лучше? А дочь, как считал Алан, к мужу привыкнет. А то и полюбит…
— Дочь, пойми, — говорила и её мать — Маро – Я знаю, ты этого не хочешь, но это будет выгодно для вас обоих. Поверь, лучшего мужа и желать нельзя…Знатный, богатый и мы знаем его семью много лет…Да и он тебя любит. За ним как за каменной стеной будешь! А уж если осчастливишь, подарив ему сына, так вообще боготворить тебя будет.
Татия долго упрямилась, но родители настаивали, что негоже в её возрасте уже отказываться от замужества. И поняв, что они не успокоятся и нельзя огорчать родителей, которые так любят единственную дочь, заботились о ней, нанимали лучших учителей, девушка приняла решение.
— Я согласна !– крикнула она – Я…согласна…стать супругой князя Михеила!
Эти слова Татия почти выплюнула.
*
Полночи юную княжну донимали мысли о предстоящем браке. Одно только упоминание о её женихе, который завтра станет её супругом, вызывало у девушки тошноту. Он был хорошим человеком, но Татия ничего к нему не чувствовала…Совсем ничего…И завтра…уже завтра…Так скоро…
*
Свадьба прошла как в тумане…Венчание было невыносимо долгим…Но самое ужасное, по мнению Татии, было впереди…Первая брачная ночь…Именно поэтому сейчас вокруг неё суетились служанки, именно поэтому поправляли пугающую широкую постель и поэтому зажигали везде свечи и благовония. Подпереть дверь чем-нибудь она даже не пыталась…Это было бы глупо. Они же взрослые люди. Да и что он ей сделает, если она откажет? Она не его раба, а княжеская дочь!
Двери стремительно растворились, и в покои медленно вошел Михеил, на секунду остановившись у порога. Служанки быстро покинули покои, оставляя наедине с новоиспечённым супругом.
Он остался стоять на месте, не без удовольствия рассматривая супругу, что неподвижно стояла у ложа. Некоторое время никто из них не двигался. Михеил любовался, а Татия затихла, боясь того, что её ждет. Наконец, медленно, словно боясь спугнуть, князь подошел к жене.
— Татия…- прошептал он – Я знаю, вы боитесь меня… Вы даже не знали о моих чувствах, которые я испытываю к вам. Но сегодня узнаете…Я так долго ждал этого…Мечтал, как вы станете моей…
— Не надо…Пожалуйста…Прошу вас…- простонала девушка, но при этом подумала, что это вряд ли остановит Михеила. Она – его законная жена. Он от «своего» никогда не отступится! Зачем ему отказываться от того, на что он имеет полное право?
— Татия…- повторил мужчина с придыханием, то ли не расслышав, то ли просто проигнорировав её мольбу и словно пробуя её имя на вкус. Тут он перешёл на «ты»: — Ты моя…
Сильные руки сжали её в горячих объятиях, и девушка стремительно зажмурилась. От волнения и страха у Татии закружилась голова, а ноги стали ватными. Она мягко осела в руках Михеила. Тот, поняв это по-своему, подхватил её на руки, и, дойдя до ложа, бережно положил её. Сердце княжны билось так гулко, что в ушах стоял шум. Про себя она молила Всевышнего, чтобы он помог ей пережить эту ночь и, зажмурив глаза, Татия покорно встретила жаркие объятия своего новоиспечённого мужа… И только вскрик и всхлип, и небеса разверзлись, земля расступилась, — и вздох прошелестел в пространстве, в садах, во дворцах, всюду вздох, её вздох….Бури, дожди, воды, страх, нетронутость, потоки и потопы и тишина, как на краю света, — она уже женщина…
Часть 2
Следующее утро Татия встретила одна. Мужа не было. На мгновение ей даже показалось, что это всё страшный сон. Что она у себя в поместье. Но лишь на мгновение. А потом девушка посмотрела на обручальное кольцо на пальце, и на неё тяжелой удушливой волной обрушились воспоминания о прошлой ночи. Дыхание её снова участилось. Проведя рукой по длинным вьющимся чёрным волосам, княжна попыталась успокоиться. Затем Татия позвала одну из служанок, чтобы та помогла ей смыть с себя следы этой ночи. …Вернувшись в покои уже освежённой, девушка чувствовала себя куда лучше.
Татия ожидала, когда принесут поднос с едой. Спустя некоторое время двери растворились, а княжна замерла. В холл вошла служанка с подносом на руках. Девушка сначала вздрогнула при мысли, что придётся завтракать с Михеилом, но тут же выдохнула, удивляясь своему поведению. С чего вдруг ей бояться своего мужа, пусть и нелюбимого?
— Приятного аппетита, госпожа, — пролепетала служанка, ставя поднос на столик
— Благодарю. Можешь идти.
Служанка ушла. Две другие служанки стояли от нее по бокам. Татия привыкла не обращать на слуг внимания и принялась завтракать. В то время, когда она почти закончила трапезу, в холл вошел Михеил — невозмутимый и спокойный. Как всегда…
— Татия, доброе утро, — чинно улыбаясь, проговорил он, сев рядом. — Как вы?
Слегка смутившись от заданного вопроса, девушка поняла, что он знает, что после первой брачной ночи у девушек обычно случается недомогание. Конечно, он же опытный мужчина. Уже был женат.
— Доброе. Спасибо, я в порядке.
Дальше за завтраком никто из них не проронил ни слова. Глядя на жену, Михеил тяжело вздохнул…Она не любит его…Но всё равно Татии сейчас придется быть рядом с ним. Может быть, она все-таки поймёт, что он её очень любит? Или его любви хватит на двоих… А может, учитывая большую разницу в возрасте, она полюбит его хотя бы дочерней любовью…
— Татия…Послушай…- мужчина снова перешёл на «ты» — Ты всё ещё боишься меня? Что, я такой страшный?
Татия помотала головой.
— Я знаю, — продолжал Михеил – Ты считаешь себя несчастной жертвой. Но если мы сейчас начнём жить как нормальная семья, то у нас больше шансов и быть нормальной семьей.
Девушка кивнула.
— Я, кстати, принёс тебе подарок. Может, хоть эта мелочь порадует тебя, жена.
Мужчина встал с тахты, подошел к дверям и, распахнув их, велел позвать одну из служанок. Та быстро явилась и что-то передала князю. Закрыв двери, Михеил вернулся к заинтересованной Алане, которую действительно порадовало его внимание.
— Примите, Татия, — с улыбкой мужчина протянул маленькую расписную шкатулку в руки жены. Та открыла крышку шкатулки и рассмотрела подарок. Внутри была брошь в форме цветка розы. Блестящая и украшенная розовым кварцем и сверкающим бриллиантом по середине.
— Очень красиво, — ответила девушка, скрывая улыбку и восхищение подарком под невозмутимо-вежливым выражением лица.
— Я рад, что вам понравился подарок, — покачал головой Михеил, поняв, что ничего другого от его новоиспечённой жены не дождёшься. Она никогда не покажет ему, что ей приятен его подарок.
Но Михеил старался не обращать внимания на её отношение к нему. Пусть сейчас она не питает к нему теплых чувств. Рано или поздно он добьётся того, чего хочет. Так было со свадьбой, так будет и впредь. Никогда нельзя сдаваться…Тем более ему, сыну генерал-майора князя Макара Фомича Орбелиани и княжны Кетеван Георгиевны урождённой Эристовой-Ксанской…
*
Ночь наступила слишком быстро…Татия лежала на боку на широкой кровати, думая о том, как же быть дальше…Она мечтала о браке по любви, но судьба распорядилась иначе…Она вышла замуж за нелюбимого, да ещё и ровесника своего папы…И толку после этого быть наследницей знатного осетинского рода?
Муж перетянул на себя большую часть простыни, и Татия, недовольная, слегка потянула ее обратно.
— Простите, дорогая моя супруга, — проговорил Михеил, и по его голосу было понятно, что он улыбается. — Вам не хватает простыни? Подвиньтесь поближе. Вы же лежите на самом краю.
Княжна упрямо лежала на месте и молчала.
— Что же, если вам так удобно… — протянул Михеил и вновь перетянул простынь обратно на себя. Татия села в кровати и повернулась к супругу, что невозмутимо закрыл глаза и сделал вид, что засыпает.
— Я…мне так холодно…
Мужчина открыл глаза, в которых плясали весёлые огоньки. Видимо, эта ситуация его забавляла.
— Я никогда не спорил с женщиной из-за одеяла, — проговорил он еле слышно и тоже сел. — Дорогая, но если вы будете укрыты, холодно станет мне.
— И что нам делать? — раздражённо воскликнула Татия. Её эта ситуация нисколько не забавляла, а наоборот, раздражала.
— Я бы предложил вам выход, жена. Лягте поближе ко мне. Я вас не укушу. И если вам так будет угодно, не прикоснусь.
В который раз недовольно поджав губы, девушка всё же подвинулась ближе к супругу. Укрывшись простыней по шею, девушка повернулась к нему спиной и закрыла глаза…Может, позднее она полюбит мужа? С этой мыслью Татия провалилась в сон.
*
Неделю спустя Татию ждал приятный сюрприз – прибыли её родители. Служанка сообщила, что они ожидают её в главном холле. С шумом распахнув двери, Татия вошла в холл и с радостью обнаружила отца и мать.
— Papa, mama !— поклонившись, приветственно воскликнула княжна— Добро пожаловать! Сократив расстояние, она обняла родителей— Я так рада вас видеть!
— Как ты, доченька?
— Очень хорошо,- Татия решила солгать наполовину.
— Знаю, ты не желала этого брака, но, поверь, так будет лучше… Уверен, скоро ты привыкнешь к новой жизни. Добр ли к тебе твой муж? Не обижает ли тебя?
– Очень добр…Заботлив. Носит меня на руках. У меня есть всё, что я ни пожелаю. Мне не на что жаловаться, — уже искренне ответила княжна.
— Я же тебе говорил, — обрадовался отец.
– Не делай же ему, доченька, никакого зла, ведь жена может сильно досадить мужу, если пожелает, а он об этом и не узнает ничего, — посоветовала мать.
Вскоре подошёл Михеил. Они говорили долго. Татия соскучилась по папе и маме, и обида, затаённая на них при свадьбе, исчезла.

Часть 3
Со свадьбы прошло ещё четыре недели. Постепенно Татия привыкла к мужу, поладила и с его родителями. Правда, её тяготили светские приёмы, на которых Михеил приглашал своих друзей и хвастался красавицей-женой. В один из обычных вечеров Татия нашла супруга читающим в гостиной. Сначала Михеил даже не обратил внимания на жену, уткнувшись в книгу — «Утешение философией» Боэция.
— Добрый вечер, дорогой мой муж, — тихо сказала девушка. От этих слов внутри у мужчины разлилось приятное тепло. Она не отталкивает его, он ей не противен…Пусть ещё не любит, но это уже неплохо…
— Что вы изволите читать? – вежливо спросила Татия, подойдя ближе –
Ничего себе! «Утешение философией»!
— Никогда не видел, чтобы женщины так интересовались книгами. Но если тебе интересно, могу дать почитать, жена, — улыбнулся Михеил, и Татия впервые искренне улыбнулась мужу в ответ. Кажется, она начала что-то к нему чувствовать, и это радовало юную княжну…
Тут Татия решила поразить супруга ещё больше, чтобы он не думал, что взял в жёны просто красивое тело, годное только для рождения ему детей в будущем, и заявила:
— Спасибо, дражайший мой супруг, но я её уже читала и нашла весьма изумительной!
— Где читала? Это очень редкий экземпляр, стоящий целого состояния, — поразился Михеил.
— В библиотеке нашего поместья, — призналась Татия — При всякой превратности фортуны самое тяжкое несчастье в том, что ты был счастлив.
Она имела в виду свой брак с ним без желания с её стороны. Князь задумался над цитатой из произведения «Утешение философией». Он сначала не верил тому, что его молодая жена держала когда-нибудь в руках такую редкую и ценную книгу, но, как оказалось, она её читала и очень хорошо проанализировала её содержание, уловив главный смысл и сделав вывод для себя. Михеил вспомнил, что Алан действительно давал дочери эту книгу и решил процитировать Алане отрывок:
— Это самое место, которое ты называешь изгнанием, является родиной живущих здесь. И ничто не является несчастьем, если ты не считаешь его таковым, напротив же, кажется блаженным жребием всё, что ты переносишь терпеливо. Есть ли на свете человек, счастливый настолько, что когда его выпускает неверная рука фортуны, он не желает изменить своего положения? С какими великими горестями соединена сладость человеческого счастья, которое, хотя и кажется столь приятным наслаждающемуся, однако не может быть удержано им, когда фортуне будет угодно покинуть его, — бархатный низкий голос мужа успокаивающе действовал на Татию. Мужчина вложил в свою речь столько мягкости и выразительности, что можно было заслушаться и забыть обо всём на свете, отдаваясь её чарам. — Очевидно, что исполнено несчастья блаженство бренного мира, непостоянства которого не могут избежать даже терпеливые люди, тем более не радует оно мятущиеся души…
Они проговорили очень долго на тему этой книги, и Михеил сделал вывод, что его супруга не только красива, но и очень умна, в отличие от всех женщин, которых он знал…И даже умнее его первой покойной супруги Марии.

*
Глаза Татии сонно приоткрылись. Темно. Значит, ещё ночь. Проснулась она из-за непонятного шороха. Приподнявшись на локте, девушка огляделась в поисках источника шума. Оказалось, это муж готовился ко сну. Михеил, видимо, услышал, что его жена шевелится, и обернулся через плечо. Татия не стала прикидываться, что спит.
— Простите, что разбудил вас.
— Ничего. Не спалось?
Мужчина, кивнув, лёг рядом с супругой, и Татия была вынуждена подвинуться и закрыла глаза.
— Татия, — пронзил тишину голос Михеила
Девушка испуганно распахнула глаза и повернулась к супругу.
— Что такое?
Князь привстал на локте, повернувшись лицом к ней.
—Жена, нам… нужно серьёзно поговорить о… наших взаимоотношениях.
— А я думаю, нам пора спать. Уже поздняя ночь. Нельзя ли это сделать утром? Например, за завтраком, — нахмурилась девушка.
— Нет…сейчас…Потому, что ты постоянно меня избегаешь!
— Вы ошибаетесь, — недовольно смерила его взглядом Татия. — По-моему, это вы каждое утро холодны и невозмутимы. Лишь пожелаете мне доброго утра и принимаетесь за завтрак. И ещё смеете говорить, что я избегаю разговоров с вами?
Михеил ухмыльнулся
— Я думал, вам неприятно моё внимание. Но если это не так, то… я исправлюсь.
Княжна поджала губы. Получилось так, что она выпрашивает у него внимания к себе.
— Вы становитесь еще прекраснее, когда злитесь, — улыбнулся Михеил.
Видимо, ему доставляло удовольствие злить и смущать супругу.
— Михеил…Я…Ты…
Впервые с первой брачной ночи она назвала его по имени и на «ты»
— …Давай поговорим завтра…Я правда хочу спать…
— Как пожелаешь…
Татия откинулась на подушки и прикрыла глаза в долгожданной тишине. Но, видимо, муж принял решение окончательно вывести ее из себя. Рука мужчины медленно скользнула по её щеке, а затем по длинным волосам. Девушка, не открывая глаз, остановила его рукой. Михеил, оставив волосы, нежно схватил её руку и поднес к губам. Татия почувствовала себя неуютно. Разворачивающиеся события её пугали и настораживали.
Запечатлев на руке супруги несколько поцелуев, Михеил подвинулся ближе к ней. Татия испуганно сжалась, не зная, что ей делать. Позволить ему выразить свои чувства или немедленно всё это прекратить? Она путалась сама в себе. Ей вроде бы и приятны его ласки, но что-то мешает получать от них удовольствие. Отталкивает. Заставляет боязливо сжиматься и жмуриться. Наверно, это отсутствие любви к нему. Мужчина медленным тягучим движением обхватил тонкую талию жены, спрятанную под простынёй. Татия не выдержала и, схватив его руку, отодвинула её в сторону.
— Прошу, остановитесь…Не надо…
— Татия, я так хочу тебя…Позволь… — в его голосе слышались любовь и мольба. Девушка быстро взглянула в тёмные глаза Михеила, и тот, благодарно улыбнувшись, снова обнял супругу за талию. Только теперь его уже никто не остановил. Горячие губы коснулись тонкой чувствительной кожи на её шее, и Татия вздрогнула. Его губы пугающе приближались к её, и княжна постаралась не отвернуть голову в сторону.
Зачем она всё это делает, девушка не понимала. Она просто поддалась натиску мужа. Татия быстро оказалась в его стальных и одновременно нежных объятиях и несмело сомкнула руки на его мощной спине, от страха впившись в неё ногтями…Дальше всё было как во сне…
Позднее Татия задумалась «Зачем я это сделала?.. Вернее, зачем я позволила ему это сделать? Ведь я не люблю его. Но…Но почему мне сейчас не стыдно и не противно, а так…так хорошо?»
И, не найдя ответа, девушка провалилась в сон. А Михеил, некоторое время любуясь уснувшей женой, прошептал:
— Татия…Я сделаю всё, чтобы ты меня полюбила…Я сделаю тебя самой счастливой…Я обещаю…
*
Распахнув поутру глаза, Татия вспомнила каждую минуту прошлой ночи. Мужа снова не было рядом. Тяжело вздохнув, девушка села в кровати, привычно проведя рукой по длинным спутанным волосам. С каждым днём она всё больше к нему привязывалась, но любовь ли это? Пока Татия не могла понять.
Служанки помогли ей умыться и привести себя в порядок. В это утро Татия решила надеть золотисто-бежевое платье. Служанки постарались и сделали госпоже высокую изящную прическу. Украшения княжна выбрала золотые, усыпанные топазами. И ещё, поддавшись искушению и стараясь не думать о реакции супруга, она прикрепила к левой стороне груди, немного выше плеча, подаренную им брошь в форме нежно-розового цветка розы.
Увидев жену, Михеил не мог оторвать глаз. Да что там глаза?! У него перехватило дыхание от такой красоты.
— Это что за красота такая, Татия?!!! – еле выговорил князь.
— Нравится? – игриво спросила Татия. Так она готовилась полюбить законного мужа… и то было единственное, что её извиняло перед самой собой.
— Спрашиваешь ещё! – с восторгом ответил Михеил – Ты просто прекрасна!
— Спасибо, — девушка сделала реверанс и улыбнулась супругу.
— Хочешь, прогуляемся до завтрака по саду?
— П-прогуляемся по саду? – удивлённо повторила Татия — Ну ладно, хорошо, пойдём.
Во время прогулки они болтали на так называемые светские темы, о погоде, о политике, просто говорили о природе вокруг. Так могли разговаривать абсолютно незнакомые люди. Если кто-то из них в чем-то не соглашался с другим, они не спорили, а сразу переходили на другую тему.
О первой ныне покойной жене Михеила они не говорили. Татия не хотела причинять мужу (пусть пока и нелюбимому, как ей казалось) боль, но он сам затронул эту тему. Посмотрев на брошь жены – собственный подарок, а затем на один из розовых кустов, мужчина тяжело вздохнул:
— Моя покойная жена…Она очень любила розы…И она…Она чем-то была похожа на тебя…
— А вы…любили её? – спросила Татия.
«Ну вот…опять это холодное «вы»…Она никогда не полюбит меня…» — подумал Михеил, а вслух сказал:
— Да, любил…А она…Она была похожа на тебя тем, что вот так же не хотела идти за меня…Ладно…Я больше не хочу говорить на эту тему…
— Хорошо, — кивнула княжна
Дальше они некоторое время молчали, а затем случилось невероятное. Поддавшись мимолетному импульсу, Михеил схватил жену за талию и крепко поцеловал в губы, вложив в поцелуй всю свою накопившуюся страсть. И Татия впервые не сопротивлялась…
*
В ночь после одного из очередных балов в их поместье, когда они остались вдвоём, Татия поняла, что хочет этого…Хочет не меньше, чем Михеил…Он поднял жену на руки и отнёс в спальню. Их изголодавшиеся по любви тела, как будто живущие своей жизнью от разума, тянулись и льнули друг к другу. Они стали мужем и женой в полном смысле этого слова … Какое всё же наслаждение было для Татии ощущать руки супруга на своей груди, бёдрах, принимать его амурные ласки, слышать слова восхищения своими прелестями, которые он незамедлительно стремился покрывать лёгкими поцелуями…Михеил разбудил в ней женщину, она уже ничего не боялась…
Когда все закончилось, он прижал её к себе, всё ещё поглаживая спину, оставил дорожку из поцелуев на шейке и плечах девушки: и прошептал на ушко молодой супруги:
— Жизнь подарила мне удачу – встретить тебя. Мой нежный друг, моя прекрасная возлюбленная, ты превратила мою жизнь в прекрасную историю любви! Я могу часами наслаждаться тобой…
— Михеил…- в забвении восторженно прошептала Татия — Я люблю тебя!
И это была правда …Наконец-то она полюбила собственного мужа!
Пусть не сразу, но полюбила…
Часть 4
Уже седьмой раз вставала луна над Тифлисом с тех пор, как Татия отозвала прислугу и закрыла двери своих покоев на четыре тяжёлых замка, собственноручно затворив окна…
Уже седьмой раз вставала луна над Тифлисом с тех пор, как Татия закрыла руками свои карие глаза и в первый раз поцеловала своего мужа Михеила…
*
Когда она узнала, что ждёт ребенка, сердце княжны будто пропустило пару ударов…После ухода лекарши Татия села на тахту, возле окна, взглянув на весеннюю природу за окном…Для неё, казалось, весь мир перевернулся… Пришло ещё одно знание: связана теперь, слита навеки с Михеилом…Дитя от него, которое она носит под сердцем — точно капелька жизни, и уже не разорвать, не оторвать, не разлить слитого…
Услышав шаги, Татия обернулась. Её муж вошёл в супружеские покои.
Подойдя к жене, Михеил положил ей руку на плечо.
— Я…должна тебе кое-что сказать…У меня для тебя есть доброе известие…- несмело начала Татия.
— Я уже знаю…- улыбнувшись, мужчина сел рядом с женой – Лекарша сказала, что твоё плохое самочувствие — это не болезнь…Ты беременна…Хвала Господу. Он услышал меня…
Девушка улыбнулась мужу.
— Этой новостью ты осветила мою жизнь, Татия…Моя женщина…Моя жена…- поцеловал Михеил свою молодую супругу.- Я ведь так давно хотел наследника, сына…Но после смерти Марии не было женщины, от которой я бы хотел ребёнка. А когда я женился на любимой женщине, о которой мечтал так долго…
— А…если будет дочь? – обеспокоенно спросила девушка – Тогда…ты разлюбишь меня?
— Что за глупости? Пусть родится дочь…Такая же красавица, как и ты. И ты родишь мне еще много сыновей.
– А дочерей?
– Согласен, и дочерей тоже.
От слов супруга на душе у Татии потеплело. Она прижалась к его груди и прошептала:
— Я верю тебе…Верю…А теперь я…хотела бы отдохнуть, если ты не против…
Михеил поднял супругу на руки и аккуратно положил на постель.
— Отдыхай, любовь моя. Теперь тебе нужно быть осторожной и нельзя нервничать.
Растроганность князя была столь безмерна, что он неожиданно даже для самого себя стал читать жене в полузабытьи стихи древних суфийских поэтов Джелаледдина Руми и Юнуса Эмре:
В счастливый миг мы сидели с тобой — ты и я,
Две формы и два лица — с душой одной, — ты и я.
Дерев полутень и пение птиц дарили бессмертием нас,
В ту пору, как в сад мы спустились немой — ты и я.
Восходят на небе звёзды, чтоб нас озирать,
Появимся мы им прекрасною луной — ты и я.
Нас двух уже нет, в экстазе в тот миг мы слились,
Толпе суеверной и злой ненавистны — ты и я.
И уже когда Татия уснула, он бормотал над спящей, точно колыбельную, из Юнуса Эмре, такого уместного для данного мгновения:
Станем мы оба идущими по одному пути,
Приди, о сердце, пойдём к другу.
Станем мы оба людьми одной судьбы,
Приди, о сердце, пойдём к другу.
Не разлучимся мы с тобой,
Приди, о сердце, пойдём к другу.
Пока не пришла весть о смерти,
Пока не схватила смерть за ворот,
Пока не напал на нас Азраил,
Приди, о сердце, пойдем к другу.
Часть 5
Месяцы беременности Татии протекали спокойно. Она чувствовала себя в безопасности, расцвела, похорошела. Муж носил её на руках, исполнял любые её пожелания и прихоти, холил и лелеял, оберегая от всего, что могло бы принести вред их ребёнку. Да и их родители были счастливы, что скоро у них появится внук или внучка.
Дня родов Татии все, в том числе и она сама, ждали с небывалым напряжением. Когда же этот день настал, родовые схватки настигли молодую княжну, и она родила сына. Вместе с её последним криком боли в комнате раздался плач новорождённого.
Как только Татия пришла в себя после перенесённой боли, попросила воды. Как только это было исполнено, она приказала служанкам удалиться.
Она долго смотрела на своего первенца. Лихорадочно, как в горячке, работал её мозг.Татия вздохнула так тяжко, что казалось, она завершила очень трудную работу. Ей казалось, что от этого вздоха заколыхалась занавесь около дверей. Утомлённая до крайности, Татия упала на край шёлковой подушки, бледная, но умиротворённая.
Раздались крики повитух «Мальчик!», а затем в комнату вошёл Михеил, тихо подошёл к ложу, взял на руки сына, поцеловал его и нежно прошептал жене:
— Ты просто умница, любимая… Подарила мне сына. А теперь отдыхай.
Татия устало улыбнулась мужу:
— Я рада, что угодила тебе. Он очень похож на тебя!
— Нет, на тебя! Глаза твои — чёрные, продолговатые, — сказал Михеил, пристально вглядываясь в личико младенца, у которого глаза были пока еще неопределённого цвета и формы.
— А ты подумал, как мы его назовём?
— Нет ещё… Какое же имя ему дать? — проговорил мужчина. Он задумался, перебирая в памяти разные имена.
— Дадим ему имя нашего великого царя. Дай бог нашему сыну ту же силу и мужество, какими был отмечен Давид Строитель!
— Ты хорошо придумала! Назовем его Давидом! — согласился Михеил, ещё раз поцеловал уснувшего сына и передал его жене.
Теперь Татия ничуть не жалела, что мужа ей выбрали родители. Она и Михеил упивались своим счастьем.