Ошибка 4 (Глава 1)

Суббота. С утра вместе с родителями сходили к Петру за вещами. Пока родители с ним общались на кухне, все собрала. Быть с ним один на один после « прощания» мне не хотелось.
Всю дорогу домой мама меня « пилила». И, дочь я плохая, и ужиться ни с кем не могу, и мужа не ценю, и бросилась на шею женатому мужчине с двумя детьми, чужую семью разбиваю… Мне, настолько надоели эти нравоучения, что я чуть не сорвалась, и не нагрубила. Но тут за меня вступился папа:
— Её жизнь и решать только ей. Хватит замуж уже сходила…
— Чем Петя плох?
-Ты, хоть сама — понимаешь? Стар он для нее. Пусть, сейчас, хоть немного, в счастье покупается. И, так натерпелась.
-Прямо, там, одни капризы. Все ты ей потакаешь. Старшенькая, — мама была очень недовольна моим разладом с Петром и не скрывала этого, — Когда Мишка был свободен, он ей был не нужен. С детьми — так на шее повисла.
Принесли домой вещи. Мама с Мишей даже не поздоровалась, чай пить не стала.
-Держись, дочка, — поцеловав меня в щеку, шепнул папа.
Пообедали вдвоем. Михаил пошел объясняться с Кирой.
На душе не спокойно. Знаю, как Мишка любит детишек. Варенька и Антошка для него словно лучик солнца. Что решит Кира? Михаил уходит от нее, а не от детей. И, что можно сказать женщине, с которой прожил более четырех лет? Нажил двоих детей. Не знаю. Хотя, она, выходя за него замуж, знала, что он любит другую… Миша не скрывал этого. Любит ли она его? Любила? Ничего не знаю. Места себе не нахожу. Мечусь, как тигрица в клетке.
Я с Петей меньше двух лет прожила. О любви не говорила. Обязательств никаких не давала. Общих детей нет. Расставание… Врагу не пожелаешь. А тут — дети! Она мать! Он уходит из семьи… Может, права мама, нельзя отнимать отца у детей? Голова просто раскалывается. Как тяжело. Что же он так долго? Вечереет. Что делать?
Звонок в дверь. Ноги, как ватные. У Миши есть ключи…
Открыла… На площадке Михаил… На руке Антошка. За руку Варенька.
— Ну, вот, мама, мы и пришли… Примешь? — вопрос в глазах.
У меня по щекам потекли слезы:
— Родные мои…
Схватила Вареньку… целую…
— Таксисту три рубля дать надо. Вещи забрать. У меня ни копейки, — услышала голос Миши.
Опомнилась… Схватила кошелек… Вытрясла деньги на тумбочку…
Какая я счастливая! У меня есть семья! Дети!
Вечером, уложив детей спать ( пришлось разложить кресло, подставить стулья), пошли на кухню.
— Есть выпить что -нибудь? До сих пор никак не успокоится. Руки дрожат, — начал Михаил, — Ты не представляешь, как это тяжело? Никогда не думал, что Кира такая… Знал, что меня не любит, дети ей не нужны. Но не до такой же степени: « Забирай своих выродков, чтоб духу вашего не было…» И, это, она о детях?! Как сдержался, не знаю…, до сих пор ее перекошенное от злобы лицо перед глазами стоит. До какой степени надо ненавидеть человека, чтобы так относиться к его детям? Это же наши с ней, общие, дети… Хотя про Варю, сказала — не от меня… Но, какая разница? Это ее ребенок… Наш… Я из роддома их забирал… — Мишке было никак не прийти в себя, — Неужели деньги значат все? Варя, объясни мне, может я совсем дурак? Вообще уже ничего не понимаю…
— Любимый, успокойся… Все хорошо… Мы вместе… Мы все вместе… Детки спят… Все будет хорошо… — начала я, обнимая Мишу.
-Нет. Ты только подумай?- отстраняя меня, сказал Миша, — Ей дети не нужны! Ладно я… Но, дети?- выпил стопку, продолжил, -У меня всегда твой пример перед глазами… Дядя Коля из Зоси все вытряс… Она поэтому к вам не приезжает… Боится… Все рассказала… И, как ты под капельницами лежала… И, как врачи тебе шансов на жизнь не давали… Потом еще почти полгода на уколах и таблетках… — я опустила голову, — Вы же, женщины, порой бываете непредсказуемы… сколько от криминальных абортов умерло? Нет такой статистики… Мужики, хоть и сволочами бывают, но мыслят по – другому… Вы же полностью с катушек слетаете… Ничего не понимаю… Квартиру, машину, деньги, что на севере заработал, все отдал. Так еще карманы вытрясла… Варька, у меня до зарплаты денег ни копейки нет…
Обняла, заплакала:
— Не переживай. У меня на книжке есть немного. Проживем. Главное — мы вместе. Дети с нами. Все будет хорошо!
Приближалась Горбачевская перестройка. Впереди маячили девяностые.

Как хорошо с Мишкой.
Семья, дети.
Сколько я об этом мечтала.
Я просто растворилась в любви.
Мне много не надо.
Я хочу обыкновенного человеческого счастья.
А оно и заключается в любимом человеке, семье и детях.
Если все живы, здоровы это и есть счастье.

По разному было принято известие о моем новом замужестве.

— С Петей не развелась, к Мишке бросилась. Двух детей себе на шею повесила. Так и знай, сидеть я с ними не буду. Внуками не признаю, — зло выговаривала мне мама, даже не смущаясь, что рядом стоит Миша.
-О чем разговор? — пробасил папа, — Бабка не хочет — дед с внуками посидит. Доверите ребятишек деду?
-Конечно, дядь Коль, — улыбнулся Мишка.

Катюха прямо повисла на Мишке, визжа от радости:
-Как здорово! Я так рада, что вы, наконец – то вместе! Петя — какое – то недоразумение. Никогда не могла понять Варьку, зачем она за него замуж вышла. Ведь любила она тебя. Только вы со своими, общими, детками не затягивайте. Ты даже себе представить не можешь, как Варька детей любит. Я даже своих, к ней ревновала. Как я рада за вас. Ты меня понял? Будут у вас свои детки?

— Обязательно, Катечка, — осторожно отрывая от себя Катьку, нежно целуя ее в щеку, говорил Миша, — Смотри, Илья приревнует.

-Ха-ха-ха, — закатилась Катька, — К мужу сестры он никогда ревновать не будет. Он тоже Варьку очень любит. Если бы ты знал, как он переживал ее замужество с Петром… — и, на ухо, чтобы я не услышала, — Ты даже вообразить не можешь, как он заставлял меня с ней поговорить… Но, ты же знаешь Варьку. Решила и все.

На работе меня все поздравляли. Инженер Виталий Денисович, пожав руку, сказал:

— Вот, теперь, у меня действительно никаких шансов нет. Вашему Михаилу я не конкурент.

— Виталий, оглянитесь вокруг, столько рядом прекрасных девушек, — мне хотелось, чтоб все были счастливы, — Настенька на вас заглядывается…
— Сердцу не прикажешь…

Вот так началась моя счастливая семейная жизнь.
Как белка в колесе — ясли, садик, работа, магазины, дом.
Но, мы вдвоем. Нас двое. Семья.
Тяжело, но все успеваем.
Очень часто Катюха с детишками гуляет. Идет со своими на прогулку, и наших, племянников своих, не забывает.

-Когда прибавление будет?- постоянный ее вопрос.

— Стараемся… стараемся…, — улыбается Михаил.
А, как только Катька уходит, нежно обнимает меня, осторожно успокаивая. Знает, как тяжелы мне эти разговоры. Это моя не проходящая боль, не заживающая рана… Но, я все — равно счастлива…

Время летит моментально.
Ребятишки школьники.
Зося родила второго сынишку.
У Кати двойняшки — мальчик и девочка.

— Хотели третьего, для нового холодильника, а получили целый комплект, — смеется она.

Ее разговоры о прибавлении в нашем семействе прекратились. Думаю, папа с ней поговорил.

Для детишек я мама.
Варенька поначалу еще спрашивала о «той» –« другой» маме, потом подзабыла.
Антошка Киру вообще не помнит.
Сама Кира продала кооперативную квартиру и уехала из города.
Михаилу от работы дали трехкомнатную.
Свою однушку я вернула в УНР.

Перестройка, перестройка… Кошмар какой — то…
Двадцать седьмой съезд КПСС — курс на совершенствование социализма, а не на построение коммунизма.
Почему? Непонятно
До перестраивались – « Прожектор перестройки», антиалкогольная компания, виноградники вырубили. Ни вина, ни соков — ничего нет. Одни талоны на продукты.
Куда все исчезло? Как корова языком слизала. Или облизала?
Прилавки все чистые. Как- будто в стране запасов продуктов не было.
Какие – то подачки американцев.
Ножки «Буша».
Взяли дачный участок шесть соток.
Мишка теперь там постоянно пропадает. Строит, грядки размечает. Антошка с ним. Помощник.

По телевизору – борьба с нетрудовыми доходами, демонстрация борьбы с коррупцией, каждой семье к 2000 году — отдельную квартиру.

— Ты в это во все веришь, наивная моя? – спрашивает Мишка.

-Миша, подумай сам, по телевизору на всю страну показывают, говорят, как это может быть неправдой? Неужели нас обманывают? Не могут же всю страну обмануть?

-Поживем — увидим, — вздыхает Мишка, — Мамочка, ты не забывай, у тебя дочка почти взрослая… твоей судьбы ей не хочу… как у вас отношения?

-Пока доверительные, — выдохнула я, — но боюсь, очень боюсь за нее. В зеркало стала заглядываться. Внешностью недовольна… «Нос, — говорит, — картошкой. У вас носы нормальные, у меня нет». Вот, что ей ответить?

-Скажи, что улыбка у нее красивая, — засмеялся Мишка, — и фигура хорошая. Девушка совсем. Невеста.

— Рано ей еще невеститься, — возразила я.

— Здесь ты не права. Пусть лучше раньше выйдет, потом разведется, чем…, — Мишка вздохнул,
— вот напиши ты мне тогда, хоть намекнула бы…
приехал … на крыльях прилетел бы… все было бы иначе.
Прости, прости…, — Мишка, целуя, схватил меня в охапку,
— Не сдержался… Ты не представляешь, как мне тяжело было, когда папа твой мне рассказывал.
Ты его не видела, он сам аж черный сидел.
Я его больше никогда таким не видел.
А после нашего разговора на Катиной свадьбе…
Да, какого там разговора…, — Мишка махнул рукой,
— у тебя истерика была…
Я встречи с тобой искал, а встретился с дядей Колей.
Тогда он мне ничего объяснять не стал.
Просто сказал: « Не береди ей душу. Плохо ей. Тяжело. Уезжай. Время покажет. Лечит оно». Я уехал.
Почему? Ну, почему ты молчала?

-Никому не верила, — почти прошептала я, — Тебя всерьез не принимала. Потом, от писем твоих, оттаивать стала. Поздно уже было. Ничего нельзя исправить…

-Слава Богу! Хоть, жива осталась. Если бы ты знала, как я, до сих пор, кляну эти новые туфли. Сколько раз пожалел, что маму послушал, одел, и, ночь в них не доходил…

— Ты, думаешь, что — нибудь иначе могло бы быть?

— С Захаркой не дал бы тебе наедине остаться.
Я прекрасно знал его отношение к девчонкам.
Он же к вам, как к чему – то второсортному относился. Зная, что любой его проступок наказан не будет.
Мать в нем души не чаяла. Все для него готова сделать была. Но даже ее он за человека не считал. Так, приложение к его капризам.
Я же его еще после армии встретил.
Опять, напакостить хотел.
Здесь я ему уже четко объяснил — хоть одно плохое слово о тебе и он покойник.
Позеленел весь: « Я тебе по — другому отомщу».
« Мне, лично, — говорю, — сколько угодно. За Варьку убью!»

— У него мама в прошлом году от рака умерла…, — сказала я.
-Знаю. В одном городе живем. Отец, видимо, любил ее. Сдал сильно. С женой Захар не ладит. Два пацана у него…

— Ты откуда знаешь? – удивилась я.

-К Варьке старшенький клеился…
Пришлось отвадить. Гнилой парнишка. Порченый, — видя мое изумление, пояснил,
— Ты думаешь, только у тебя душа о детях болит? Я отец.
У ребятишек сейчас возраст переходный. За ними глаз, да глаз нужен.
Антошка всегда со мной.
За Варьку беспокоюсь. Хоть бы выросла быстрее. Или ума набралась, или бы замуж вышла.
Вы, то, умные, хитрые, а, то дурочки доверчивые. Вот и вешают вам ребята лапшу на уши.
А, уж, если влюбитесь — вообще молчу. Ни мама, ни папа — никто не нужен.

-У меня все без любви вышло, — непроизвольно произнесла я.

-Знаю. Порыв. Лапша на ушах, — притянул к себе. Поцеловал.

-Я думаю, куда родичи исчезли? А они на кухне лижутся, — заглядывая в кухню, сказала Варька.

— Ты, дочка, с родителями по — уважительнее. Накажу, — усмехаясь, произнес Мишка.

— Ладно. Знаю, любите друг друга. Только, чтобы, как у тети Зоси не получилось — дяди младше племянников, — засмеялась Варька.

-А, что, такое, может быть? — встрепенулся Мишка.

-Да шучу, я шучу, — Варька хитро блеснула глазами, — Пап, тебя тетка, какая — то на улице спрашивает. В дом ее пригласить или выйдешь?

Мы с Мишкой переглянулись:

-У меня от мамы секретов нет. Приглашай сюда.

Через пару минут Варька привела в дом Киру…