Небо по тебе не плачет... глава 2

Глава 2.

6 октября.

Когда тебя избивают в первый раз, ты понимаешь что сделана не из фарфора. И намного выносливее чем думаешь. Когда тебя избивает тот же человек во второй раз, к тебе понемногу начинает подкрадываться страшная истина, что он не бессмертный. Мое лицо опухло и ужасно болит. Помню свое вчерашнее отражение в зеркале. Правый глаз заплыл, кровь в глазу выглядит наверное пугающе. Губы опухли, словно их искусало стая пчел. Ребра немного болят при движении. Сейчас, в полдень мое лицо разбухло словно на дрожжах. Барбара уже уехала, когда Марк зашел ко мне.
— Ты снова будешь говорить, что не знаешь кто это сделал, Кэмерон?
Марк, помощник шерифа нервно постукивал ручкой по зеленому планшету. Он сидел рядом с моей кроватью и меня затошнило от его дешевого одеколона. Мне нельзя рассказывать копам, ничего. Нельзя на них надеяться. Даже если Френка арестуют, он когда нибудь выйдет и будет очень зол. Если я и смогла что-то понять в этой жизни, так это то, что Френка лучше не злить. Я кивнула Марку и отвернулась. Не желая видеть его смешных усов. Сказала, что шла ночью в темном переулке, и на меня кто-то накинулся сзади, избил и убежал. Марк мне не поверил, но принял показания. И когда он оставил меня в покое, я снова попыталась уснуть. Но воспоминания не позволяли мне. Бес внутри меня издевательски надо мной смеялся. Сама виновата! Нечего было заступаться за этого дурака, Лиса! Какая же ты дура, Кэмерон. Вечно суешь свой нос куда не следует. Дура. Дура. Дура. Темнота. Во сне я снова видела Френка, он избивал нас с Лисом. Проснулась когда почувствовала что-то холодное на своем лице. Женская рука размазывала на мне вонючую мазь.
— Дерьмо, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не прикасалось ко мне?
Я подумала, что это моя сестра. Но к моей радости, я ошиблась.
— Кэмерон. Не ругайся! Познакомься, это мисс Биатрис, я говорил тебе о ней.
Когда смогла поднять голову, увидела, что вокруг моей кровати стояли отец с матерью, пастор Алекс и она. Девушка, которую я поцеловала в церковной уборной. Зачем я это сделала, до сих пор не знаю. Биатрис вытирала мазь с руки салфеткой, стоя надо мной. Мне вдруг стало стыдно за свой вид, хотелось отвернуться от всех, убежать или спрятаться под кровать.
— Можно просто Бэти…
Девушка коснулась моей руки, а я вспомнив наш поцелуй, слегка улыбнулась. Несмотря на то, что мне было больно шевелить губами.
— Ты похожа на мышонка, Бэти…
— А ты на отбивной стейк…
— Ха…
Смешок сорвался с моих губ, и застрял где то посередине между обидой и злобой на вчерашнюю ночь. Но я не одна такая, Лису досталось еще больше. И это меня немного радовало. Интересно где он сейчас?
— Боже мой, дорогая. Кто тебя так отделал?
— Я не знаю, пап…
Ненавижу лгать своему отцу. Он всегда мне верит, даже когда знает правду. Когда все молились надо мной, мне было ужасно стыдно и смешно. Краем глаза я видела, что Бэти не сводит с меня глаз. Наверное, она думает, что я заслужила все это. И наверное она была бы права.

— 6 Октября.

— Кэм, когда ты уже остановишься?
— Пап, перестань. Все нормально…
— Нормально? Это по твоему нормально?
— Пааап. Через месяц все заживет, и все будет хорошо.
— Остановись уже, Кэмерон. Хватит. Ты сведешь отца в могилу, раньше времени!
Бэти было не приятно находиться сейчас в машине с ними. Она уже в сотый раз пожалела, что приехала. Пастор Алекс сидел на переднем пассажирском сидении, новенького внедорожника Майкла. На заднем кожаном сидении они сидели втроем. Катрин у окна, Кэмерон по середке. Бэти было не по себе, и она мечтала поскорее оказаться в церкви. Принять теплый душ, и забыть об этом ужасном дне. Кэмерон здорово досталось, и Бэти было ее жаль.
— Кэмерон. Тебе уже двадцать шесть лет, а ведешь ты себя словно тебе шестнадцать!
— Хватит, Катрин. Я живу, так как я хочу. Это не твое дело!
— Кэм, не вредничай с матерью.
— Не давите на нее, она пережила сильное волнение…
— Волнение, Пастор Алекс? Ее будто табун лошадей затоптал. Госпади, когда же все это закончится. Я так устала…
Пастор Алекс вмешался в разговор, чтобы разрядить обстановку. Но у него ничего не вышло. В безысходности от снова протер свои абсолютно чистые очки. А Бэти старалась не замечать рядом сидящую Кэмерон. Не замечать ее полосатые от шрамов руки. Не смотреть на ее разбитое лицо, не чувствовать запах мочи и пота.
— Кэм, ты снова довела сестру? Кто теперь будет присматривать за тобой, пока ты выздоравливаешь?
Нависшая тишина давила Биатрис на мозги. Майкл и Катрин были слишком добры к ней, поэтому она хотела отплатить им тем же. Она пыталась заставить держать язык за зубами, но не смогла.
— Я могу навещать ее, я ведь работаю только до обеда…
Бэти сама была удивлена сказанному ею, больше остальных. Майкл остановился и посмотрел на нее через водительское зеркало. Бэти видела краем глаза, как Кэмерон смотрела на нее. Слышала как она проворчала что-то себе под нос. Но игнорировала все это.
— Ох, Бэти. Мы будем очень благодарны вам, если вы поможете нам в этом. Кэм постоянно ссорится со своей сестрой. А Кэтрин и я целыми днями заняты на ферме…
— Я сама могу о себе позаботиться! Прекратите говорить так, будто меня тут нет!
— Мистер Майкл, мне совсем не сложно это делать. Тем более, тут до церкви совсем не далеко, а по вечерам мне бывает скучно.
Пастор Алекс одобрительно кивнул, повернувшись к Бэти. Она видела одобрение в его взгляде и волнение. Она вспомнила его слова, Кэмерон очень несчастна, и поэтому нуждается в заботе. И Бэти захотелось оказать ей эту заботу. Потому, что она могла. Потому что Кэмерон такая дурочка!
— Бэти, я покажу тебе дорогу до церкви, пройдемся пешком.
Когда они завели Кэмерон в дом и уложили в постель, Бэти и пастор Алекс прошлись по набережной и обсуждали Кэмерон и то, что с ней сегодня случилось. Он знал Кэм с рождения, и любил ее. Он и мистер Майкл были единственными кто не отзывался плохо о Кэмерон. Он говорил, что в детстве Кэм была хорошей девочкой. Но с ней что0то случилось плохое, она получила свой шрам на лице, и покатилась по наклонной. И Бэти ужасно захотелось узнать, что-же тогда с ней случилось.
— 7 октября. Понедельник.

Было три часа дня когда я проснулась. Сказать что у меня болела голова в тот момент, все равно, что солгать. Она не просто болела, моя голова будто в огромном механическом прессу, в добавок ее сверлят куча перфораторов и в комнате звенит огромный монастырский колокол. Так я себя чувствовала. Дорожка кокаина иcправила мое состояние. Лис до сих пор не появился, а кокаина у меня осталось еще на пару дней, и это меня встревожило. Я не люблю ходить к нигерам, особенно видеть Френка. Видимо, мне придется, если Лис так и не объявится. Я рисовала чепуху, когда ко мне постучали в дверь. Я конечно испугалась, Лис никогда не стучится в дверь, он всегда стучал в окно. Пытаясь угадать кто пришел, я вспомнила про вчерашний день. Бэти! Я совсем о ней забыла! Черт, я же хотела свалить куда нибудь к ее приходу. Мне было стыдно перед ней, за то, что я поцеловала ее и за свой вид.
— Кэмерон. Ты дома?
Бес внутри меня советовал мне молчать. Претворить, что тебя нет дома и она уйдет. Может у нее есть деньги, и она одолжит мне? Мне наверное нужно извиниться перед ней. И к тому же моя машина стоит у дома, я всегда делаю какую нибудь глупость, когда не знаю что делать.
— Входи, извини за бардак в доме.
— Привет. Бардак? Да у тебя тут целая свалка, Кэмерон!
Девушка нагло прошла в гостиную, а я заперла дверь на замок. Нельзя не заметить на ней дорогие шмотки в очередной раз. Белая футболка Gucci которую я всегда узнаю. Потому, что постоянно видела ее в торговом центре, на манекене. Джинсы Armani за пол тысячи долларов, и кроссовки Rebook тоже не дешевые. Мне стало интересно, откуда у нее все это. И вообще, очень хочется узнать об ее прошлом. Почему она сбежала, от кого скрывается? Биатрис стояла собрал руки на груди, а я симулировала слабость, когда она предложила сделать у меня уборку. Мне совсем не хотелось этого, мой бардак за столько лет, стал для меня чем то таким родным.
— Ты снова принимала наркотики Кэмерон?
— Да, мышонок.
Бэти намазала на мое лицо вчерашнюю мазь, от которой меня тошнило. Она принесла мне поесть с работы, и была огорчена тем, что я отказалась. Тем, что я приняла кокаин. Мне было не приятно от ее прикосновений, больно. Но тот факт что она прикасалась ко мне, почему меня радовал. Закончив с моим лицом, она молча принялась за уборку. А я лежала на диване и наблюдала за ней. Не долго, потом все таки заставила себя помочь ей. Сначала она собирала пивные банки и бутылки в мешки. Я сказала ей, что их можно продать и поэтому нужно оставить их. Там то, целых три мешка вышло, мне было жалко их выбрасывать, я пол года их собирала. Она подмела весь пол, протерла везде пыль, Бэти велела мне лежать на диване и смотреть. Биатрис вымыла все посуду, а ее было ой как много! Она вымыла везде полы и закинула почти все мои вещи в стирку. А пока барабан стиральной машинки крутился, она сидела рядом со мной и отдыхала.
— Я навела у тебя в доме порядок, Кэмерон. Обещай, что будешь поддерживать чистоту…
Она сказала это мне немного смешно, словно мать разговаривает со своим ребенком. И в тоже время мне почему то было приятно, и то как изменился мой дом мне нравилось. Мне стало приятно находиться в нем, и я была очень благодарна ей за это. Я пообещала ей, что буду поддерживать чистоту, хихикнув. И понимала, что буду держать обещание, удивляясь этому.
— Биатрис…
— Что?
— С чего это вдруг ты заделалась моей матерью?
— Радуйся, что я не твоя мама, Кэмерон. Иначе отшлепала бы тебя ремнем по попе!
— Это можно устроить…
— Дурочка…
Сигнал стиральной машины разрядил обстановку. Бэти ушла развешивать белье, а я в кладовку. Достала от туда большую пачку прокладок и бутылку лимонада.
— Биатрис…
— Что?
— Прости меня за ту выходку, не знаю, что на меня нашло. И спасибо тебе, за то, что пришла и убралась у меня. Вот возьми это пожалуйста…
— Кэмерон, не стоит, оставь лучше себе…
— Биатрис, возьми. У меня еще есть, тебе лучше поторопиться домой, мышонок. Кажется скоро начнется дождь. Пойдем я провожу тебя немного.
— Нет, тебе нужно отдыхать, я сама дойду. Ну что увидемся завтра?

— 16 июля. 1986 год. Оризона. Висконсин.

Бэти не спала вторые сутки подряд. Кэм, где тебя носит? Единственная мысль, которая задерживалась в ее голове. Весь мир вокруг нее превратился в эхо. Она пила много кофе, и только ходьба в уборную отвлекала ее от ожидания. С тех пор как ушла Кэмерон прошло уже четыре дня. Первые два дня она просто ждала. Бэти думала, что Кэм остынет, успокоится и вернется. Но Кэм не вернулась, и последние два дня Бэти просто изводила себя. Она ничего не ела, не принимала душ, не общалась с Дином. Мир превратился в эхо, в звук захлопнувшейся двери. Она ругала себя за все, что натворила. Как она могла поступать так с Кэмерон? Ей было больно от своей глупости и жестокости. Все что она просила — это один единственный шанс все исправить, у Бога или дьявола. По вечерам она выходила на улицу вместе с Робом. Они гуляли по аллее Мерксин стрит, доходили до площади Рузвельта и возвращались обратно. Феникс огромный город, и легче найти рисинку в мешке гороха, чем сбежавшего человека в Фениксе. Биатрис глядела на сад, когда ее разбудил телефон, из бодрствующего дрема.
— Бэти? Бэти, это ты?
— Барби?
— Да, Бэти, это я. Что случилось с Кэм? Она приехала сюда в Милуоки, беспробудно пьет и снова нюхает кокаин!
— Как? Кэмерон в Висконсине? Я выезжаю Барби…
— Нет, Бэти послушай…
Но Бэти не послушала. Она заказала два билета до Мичигана. С Детроида доедет до Холланда, и на пароме переплывет огромное озеро Мичиган. Это самый быстрый маршрут объяснил ей Роб. Нет! Только не это! Бэти не сможет себя простить, если Кэм сделает какую нибудь глупость. Бэти нарушила свое обещание! Она обещала Кэм, что все измениться. Она должна с ней поговорить. Она должна ее увидеть чего бы этого не стоило.
— Роб! Рейс черт вазьми через час, почему ты еще не собрался?
— Успеем, Бэти. Не нервничай.
Бэти оставила дом на Камиллу и взяв с собой сумочку умчалась в аэропорт. В самолете она отключилась, и не хотела просыпаться, даже когда они прибыли в Детроид. Дальше она продолжила спать в такси, и проснулась только когда они приехали в Холланд. Бэти чувствовала себя ужасно, но когда они плыли через озеро, немного пришла в себя. Величественный алый закат над водной гладью, напомнило ей те ночи которые она провела вместе с Кэм на берегу. Бэти покрутила кольцо на пальце, по привычке. Роб весь путь молчал, сохраняя свое непоколебимое хладнокровие. Он нервно оглядывал попутчиков, и поправлял свой Glock в кожаной кобуре. Был уже вечер и начало темнеть, когда они добрались до фермы Майкла и Кэтрин. Бэти ворвалась в дом, словно на пожар. Майкл и Кэтрин как всегда работали, а Барбара нянчила своего годовалого сына.
— Бэти! Ты ужасно выглядишь!
— Где она? Где Кэмерон?
— Бэти успокойся! Отдышись, ты напугала моего сына!
— Где она, Барбара?
— Не кричи на меня! Я не знаю где она! Ушла вчера, до сих пор нету. Бэти послушай меня…
Бэти снова ее не послушала. Она побежала обратно, на набережную. Вылетев из дома, столкнувшись с Робом. Бэти должна попытаться все объяснить. Биатрис чувствовала невыносимую пустоту, разделенность. Кэм нужна ей сильнее чем может быть нужен человек. После всего, через что они прошли, что было между ними, Бэти не сможет без Кэм. Просто не сможет.
— Кэм…
Бэти закричала во весь голос, когда оказалась у старой заводской цистерны. Она смотрела вверх, и заметила чей то силуэт выглянувший в низ, с огромной бочки. Бэти полезла вверх по лестнице. Чертова лестница была неизмерима длинной, почти бесконечной. Когда она схватилась за последнюю ступеньку у нее не осталось сил, и она чуть не свалилась в низ. С превеликим трудом она взобралась, и легла на спину собираясь с силами. Она не ела почти четыре дня, бежала минут двадцать и лезла вверх, это было выше ее сил.
— Кэм? Кэм пожалуйста, поговори со мной…
Когда Бэти смогла подняться, она увидела ее! Кэм стояла голая на краю бочки, сжимая в руках бутылку виски. Рядом лежала ее одежда и Кэм еле стояла ногах.
— Кэм! Пожалуйста, отойди от края…
— Он знает, что ты пришла, Биатрис?
— Кэм хватит! Ты упадешь, отойди от края!
Кэмерон сделав большой глоток выбросила бутылку в низ. Бэти попыталась к ней подойти, но Кэм не позволила ей, сделав шаг назад, еще ближе к краю. Сердце Биатрис сжалось как в тисках, она упала на колени.
— Кэм, что ты делаешь? Перестань…

— 17 июля. 1986 год. Висконсин.

Теплый ветер приятно обдувал мое нагое тело. Я закрыла глаза и насладилась моментом. Пропуская себя сквозь ветер, или принимая его в свою душу. Мне было приятно ощущать босыми ногами теплый остывающий метал. Бэти нашла меня, как я и надеялась.
— Кэм, что ты делаешь? Перестань…
— Выражаю усталость, мышонок…
— Кэм, давай спустимся и спокойной все обговорим?
— Не подходи ко мне!
Я чуть не потеряла равновесие, но справилась. Я изрядно напилась, и мне стало плохо. Я достала из лежащих штанов свои сигареты и мешочек с коксом.
— Не делай этого! Ты обещала мне, Кэмерон!
— А ты обещала что порвешь с ним!
Я вдохнула кокаина прямо с пальцев, кажется, слишком много. Голова закружилась а перед глазами побледнело…
— Не подходи, я сказала! Стой где стоишь!
— Кэм, ты упадешь. Хватит! Он всего лишь наш друг. Он… Он… Я не люблю его, Кэмерон!
— Я устала, Биатрис! Устала от твоей лжи. Думаешь я не знала, что ты ходила в церковь только ради него? Думаешь, я не замечала, какая ты приезжала усталая после секса с ним? Думаешь, я в восторге, от того что у меня нет члена, и я не могу тебя хорошенечко трахнуть, так как он?
Я все еще видела плохо, но силуэт Биатрис пыталась держать перед глазами. Я встала совсем на край и мои пятки чувствовали под собой пустоту. Такая же пустота в моей груди, от постоянной лжи и предательства. Я вспомнила ту ночь, когда нашла их трахающимися на чердаке. И мне снова стало противно. Как она могла так со мной поступать? После всего, что мы пережили? Я развеяла оставшийся кокс на ветру. И смотрела как ветер забирает его, благодаря меня легкой щекоткой по бедрам.
— Кэм, прости меня! Мне не с кем не было так хорошо как с тобой! Ты это знаешь. Просто… Просто он хороший человек, и я не смогла разбить ему сердце.
Я хотела поцеловать ее на прощанье, но она не отпустит меня потом. Это она убила меня! Она разбила мне сердце, и пусть видит как я умру. Каждая секунда тянется словно минута. Даже изрядно раскумареная, я чувствую ужасный страх. С каждым вздохом я вспоминаю все что было между нами. Все через что мы прошли, и обида заставила меня сделать то, что я задумала. Я закрыла глаза и подняла руки в стороны.
— А мое смогла…
— Кэмерон, нееееееет!!!
— Живи долго Биатрис. Живи и мучайся, как я. Прощай, мышонок.
Я опрокинулась назад, и собиралась полететь вниз, в смерть. Но в последний момент меня кто-то схватил и уволок от края. Это был Роб!
— Отпусти меня сукин сын!
Брыкалась и пыталась вырваться, но он крепко меня держал. Вытащила пистолет из его кобуры и засунув себе в рот, нажала на курок. Роб успел схватить пистолет, и выстрел прошел насквозь через мою щеку. Боже как же больно!!! Биатрис вопила во весь голос, но звон в ушах стоял такой сильный, что я почти ничего не слышала. Только потом, спустя секунды я поняла, что натворила. Мне было страшно умирать и больно. Ужасно больно. Я вдруг захотела жить! Как никогда ничего не хотела. Я захотела вернуть время вспять и простить ей все. Хотела еще раз ее поцеловать… Я чувствовала свою горячую кровь стекающую по шее к грудям, а когда Роб прижал рукой мою щеку, я провалилась в пустоту…

— 8 октября. 1984 год. Вторник.

Бэти подметала церковный двор, когда к ней присоединился Дин. Она была рада его видеть. Дин был хорошим, симпатичным парнем и всегда помогал Бэти работать в церкви. По воскресным богослужениям он присматривал за детьми. У него были русые, кудрявые волосы, зеленые глаза и красивое, мускулистое тело. Он ходил в тренажерный зал, и занимался теннисом. Он был мечтателем, смешным и наивным. Он нравился Бэти, он ее смешил. Закончив с уборкой, они вместе договорились навестить Кэмерон. Пока они шли по набережной, он угостил ее сладкой ватой и научил разматывать ее, чтобы было удобней есть, и не заляпаться. Он рассказывал ей, даже любую нелепую чепуху с удивительным воодушевлением. Биатрис нравилось общаться с ним, потому что его было интересно слушать. Он всегда знал, что рассказать новое, с ним никогда не было скучно.
— А когда я приеду в Нью-Йорк или в Лос Анжелес я открою спортивную школу, и буду учить своему финту богатеньких детишек.
— Ага, сначала за патентовать не забудь!
Кэмерон открыла дверь не хотя, Бэти удивилась, что Кэм не была рада ее видеть. Дин пошутил над ней по дружески, Бэти с ним посмеялась, но Кэм восприняла все серьезно. Она послала их к чертям и хлопнула дверью перед носом. Наверное с ней что-то случилось плохое, подумала Бэти. Поэтому Кэм не в духе, но все равно ей было очень обидно и стыдно за поведение Кэм. Они с Дином пошли гулять дальше, Бэти решила, что больше не станет навещать Кэмерон, и сообщит об этом мистеру Майклу.