Глава 1. (Глава 1)

Пары сегодня начинались с 12:10. До начала остался час, и пора уже закрывать ноутбук, вставать с кровати и выходить. Но здесь, на мягкой двухместной тёплой кроватке, под пледом, было так хорошо, что не хотелось подниматься и куда-то идти в начале октября, когда на улице уже начинает заметно холодать. Но вот раздаётся вторая трель будильника, намекая, что время уже точно подошло и пора бы уже выходить. Сейчас главное встать, а уж дальше всё пойдет уже на автомате и я не замечу, как уже буду в колледже на первой паре. Утешив себя этой мыслью, я всё же нехотя встаю с кровати, лениво потягиваюсь, снимаю телефон с зарядки, выключаю будильник.
Заплету сегодня косу, а то третий день с высоким хвостом ходить как-то неудобно. Хочется разнообразия, так почему бы сегодня не рискнуть? Я быстренько навела утренний марафет на своей взлохмаченной после валяния в кровати голове. На светлую футболку накинула бежевый свитер, а на домашние серые штаны надела клетчатые брюки, понадежнее затянув их чёрным поблескивающим кожаным ремнём с золотой бляшкой, и пошла в прихожую.Ну а зачем снимать домашнее, раз не видно из под другой одежды? На улице холодно, в колледже не включили отопление, а вдобавок первая пара по латыни. А у Павла Петровича в аудитории всегда прохладно. Я не горю желанием замёрзнуть, а если будет жарко, то в туалете сниму. Дальше всё действительно произошло на полном автоматизме. Шарф, шапка, пальто, ботинки. Взять портфель, сумку с халатом и сменкой, вставить ключи в скважину — и вот я уже в подъезде с зелёными стенами. Десять шагов до лифта, нажать на кнопку, теперь ждать и надеяться, что больше никто не ждёт лифт, этажом выше, так же как я. Только и успела об этом подумать, как слева громыхнул грузовой лифт, открылись двери, и о чудо, там никого не было! Неужели сегодня и я смогу спуститься в гордом одиночестве с десятого этажа без остановок?
Спустя несколько минут я выхожу, здороваюсь с консьержем, открываю тяжеленную входную дверь и быстрым шагом иду вдоль детской площадки до метро. Тук-тук-тук. Стучат ботинки на небольшом каблуке по асфальту. Интересно, только у меня так проходит каждое утро или у кого-то тоже всё идет так долго и скучно? Тук-тук-тук. И ведь никакого разнообразия! Хоть бы кто написал или позвонил, но нет. Видимо, в это время все мои знакомые были заняты своими рутинными делами.
Руки уже успели замёрзнуть, поэтому, надев тряпичную сумку под лямки нежно-розового рюкзака и плотно прижав её локтем к телу, я опустила руки в карманы и ускорила шаг, слегка опустив голову. Хорошо, что до метро идти всего десять минут, потом пятьдесят минут, чтобы доехать от станции Царицыно на замоскворецкой линии до конечной станции сокольнической линии, Бульвара Рокоссовского. А там за две минуты не спеша дойти до колледжа. Надеть слегка помятый халат, удобную светлую сменку, повесить вещи в раздевалку и отправиться на пары…
Вообще у студентов медиков какое-то проклятье по поводу халата. Я это заметила ещё на первом курсе. Как бы ты дома хорошо не отутюжила халат, насколько аккуратно не сложила бы его в сумку, с надеждой, что сегодня он не помнётся, но, когда приходишь на место учёбы и вынимаешь его, все твои мечты по поводу халата без складочки разбиваются о жестокую реальность. И пять огромных складок там точно будет… Так что я предпочитаю не гладить халаты и через два дня вешаю один на вешалку, и так же два дня активно использую второй халат. А что? Разглаживается ведь сам как миленький за два дня на вешалке. Если после стирки, так и за один день вот он ровненький, чистенький, сухой халатик. Так что своего рода лайфхак.
В метро предпочитаю читать книги, что-то в жанре фантастики, на худой конец романы. Или штудировать конспекты, с надеждой доучить необходимую информацию. Посмотрев на часы, я понимаю, что успею выйти на станции Преображенская площадь и забежать в знакомый книжный магазинчик — взять одну книженцию, чтобы в метро не было так скучно. Следующее, что произошло со мной, ещё больше замотивировало ускориться. В вагоне сидело три человека, включая меня. Два парня лет двадцати тихонько что-то обсуждали. Ничего не предвещало беды, как говориться. На Комсомольской зашла женщина лет сорока, явно подшофе, так как вошла мадам, покачиваясь, в оранжевой куртке, которая ей явно была не по размеру, и размахивая большим пластиковым контейнером из-под краски. Плюхнувшись на сиденья напротив молодых людей, она ничтоже сумняшеся завалилась спать. Не знаю, что у них там произошло, но женщина в считанные секунды вдруг быстренько поднялась с места и принялась орать неразборчиво то на одного, то на другого, ещё сильнее размахивая пластиковой тарой. Единственное чёткое в её словах я расслышала:
— Ах ты гнида Преображенская! Да я тебя сейчас порешаю!
Далее последовали оскорбления в область ни в чём не повинных парней на неразборчивом языке. Поезд начал замедлять свой ход, останавливаясь на моей станции. Как только двери открылись, один из парней вылетел из вагона, как пробка из шампанского, а за ним побежала разгневанная женщина. Я последовала его примеру и пошла в сторону двенадцатого выхода. Второй парень, обогнав меня, принялся снимать на телефон все происходящее. Я ускорила шаг, искоса смотря на картину, которая стремительно разворачивалась вокруг меня. Женщина повалила парня на пол и начала лупить его контейнером. В её сторону выдвинулись два полицейских, и скоро пытались оттащить разгневанный рыжий комок от несчастного парня. И он, пользуясь моментом, бросился бежать в мою сторону. Женщина орала и брыкалась, но полицейские её крепко держали. Прохожие в испуге оборачивались от рыков и оров пьяницы. Парень промчался около меня на огромной скорости, а вслед за ним полетел тот самый контейнер с белой краской, приземлившись в сантиметре от меня.
-Зачем вы меня задерживайте, отпустите! Держите того подонка! — раздалось по всей станции.Чудом не измазавшись в краске, я почувствовала, как страх вдруг придал мне сил. Всё вдруг начало быстро мелькать. Ноги ускоряли темп бега. На уме была только одна мысль: “Бежать, бежать и не оглядываться!”
Вбежав в магазин, я нашла книгу, которую хотела давно приобрести, и быстренько купила. И снова в метро…
Доехав до конечной станции без новых происшествия вышла, заранее вытащив пропуск. Далее надо подойти к забору, приложить пропуск к датчику, дождаться радостного пиликанья, пройти через турникет — и вот я в колледже.
Поднимаясь по лестнице, столкнулась со здешней знаменитостью Александром Репниковым.
-Приветик, красотка. Классные фотки вышли!
Бегло посмотрев в его сторону, ответила:
-Ага, привет. Спасибо, — ну а чего перед ним распинаться? Если вкратце объяснять, кто он — то бабник, каких только поискать с нашего потока. Днём ранее я с ним работала на посвящении новоприбывших первокурсников в медицинские работники. Я и ещё одна девочка работали фотографами. А он отвечал за технику и аппаратуру актового зала. В перерыве между двумя группами он начал ко мне подкатывать. Я бы ему ответила взаимностью и поразвлекалась бы с ним, если бы не мой парень, которого я так люблю.
Ох, Рома… Как вспомню нашу встречу и начало наших отношений, у меня мурашки бегут по коже…
Встретились мы в летнем лагере «Рэмбо», работали вожатыми в одном взводе. И за три недели очень сильно сблизились. Первые романтические нотки появились в походе. Мы вместе сидели у костра, когда дети уже дружно сопели в палатках. Наша задача заключалась в отпугивании енотов, а, чтобы не уснуть, разговаривали по душам. Я помню, как призналась ему в чувствах, помню наш первый поцелуй, как он обнимал меня. Наше счастье переросло бы во что-то большее, если бы не огромное расстояние. Мы живем в совершенно разных городах. Сначала я думала, что он откажется встречаться и о своих нежных чувствах мне придётся забыть. К счастью, он ответил взаимностью и согласился, чтобы начать отношения на расстоянии. Кто-то сейчас скажет, что это тупость и бесполезная трата времени. Я только лишь отвечу, что в нашем случае других перспектив быть вместе не было. Мы не могли съехаться, так как оба учились. И не хотели запускать учебу.
На ностальгию не было времени, ведь я уже опаздывала на пару. Вбежав в кабинет, я увидела, что преподаватель ещё не пришёл, но зато встретилась взглядами со всеми нашими девчонками, парней в нашей группе не было. Видимо, не особо горят желанием попасть на бюджет сестринского дела, в основном идут на лаборантов.
До прихода Павла Петровича оставалось несколько минут, и это уже ощущалось на интуитивном уровне. Стоило только выложить на парту пенал, тетрадку и учебник, как в дверях раздалось привычное “Здра-а-вствуйте, девочки. Задержался немного, сейчас начнем пару-у-у.” Павел Петрович зашёл в кабинет. Гладко выбритый мужчина приятной наружности, лет тридцати-сорока с небольшим пивным животом и огромным запасом позитива на предстоящий день.
-У вас сегодня будет первый зачёт по словам, которые вы должны были выучить, и чтению по девятому упражнению. На повторение у вас есть десять минут.
Слова все я выучила заранее, так уж получилось, что латынь мне давалась легче остальных предметов. Правда, Павел Петрович меня не долюбливает из-за корявого почерка, но он не единственный преподаватель, который говорит: “Вы, конечно, меня извините, но почерк у вас как курица лапой!” Помимо него такие же чувства по поводу почерка ко мне питают ещё несколько преподавателей, ненавидящих меня ещё с первого курса, хотя работы, которые предстоит сдавать, я пишу аккуратно и стараюсь выводить все буквы раздельно, чтобы было понятней. Десять минут все сидели в тишине, иногда нарушаюшейся шелестением листов учебника и конспектов.
Телефон, спокойно лежащий на парте, вдруг издал пиликающий звук, на дисплее высветилось уведомление о пришедшем сообщении. Сначала я подумала, что это очередной спам или уведомление о том, что кто-то из моих друзей опубликовал очередную фотографию. Времени было предостаточно, чтобы посмотреть одно маленькое уведомление. В конце концов я не удержалась и разблокировала телефон, открыла мессенджер и поняла, что отправителем был ни кто иной, как Рома.
“Привет. Чем занимаешься?”
Я не смогла сдержать улыбку, сердце радостно забилось сильнее от нахлынувших чувств. Кто бы мог подумать, что от маленького сообщения может настолько улучшиться настроение? Я долго не задумывалась над ответом:
-Сижу на паре латинского. Сдаём зачёт. Скоро подойдёт моя очередь и я очень волнуюсь!
Раньше я никогда так не волновалась перед сдачей зачётов или контрольных. Но этот год изменил меня, не знаю, плохо это или хорошо. Большинству знакома фраза: “Всё, что не делается, всё делается к лучшему.” В печальных ситуациях я отрицала значение этого выражения, и, наверное, так делали и другие люди, ведь хочется радостное стечение обстоятельств, а не грандиозное падение после повышения, будь то должность или настроение. Всё равно суть останется такая же. Не успела я подумать о смысле бытия, как пришло ещё одно новое сообщение:
“Я уверен, ты сдашь все зачёты на отлично. Ты ведь у меня умненькая)”
Умненькая, да, по другому и не скажешь. В последний момент всё учу, надеюсь, на то что пронесёт. Перед сессиями строчу день и ночь шпаргалки.
Тихое шелестение в кабинете стихло, преподаватель проверял написанные работы студенток. Только мой смешок нарушил спокойную идиллию на первой паре. Самые любопытные студентки сразу же обернулись в мою сторону, удивленно поглядывая, чего это я такая весёлая на зачёте.
Посмотрев по сторонам, я поняла, что пора бы заканчивать короткий разговор со второй половинкой и идти сдавать зачет.
Я сама вызвалась по счёту третьей. Терпеть не могу чувство ожидания перед сдачей зачетов или сессий. Сидишь как на иголках, судорожно повторяя тщательно выученный материал.
Медленно встав со своего места, я подняла глаза, вздохнула и пошла. А как ещё прикажете идти к человеку, который тебя терпеть не может всего-то из-за почерка. Тем более любой преподаватель мог перечеркнуть мои мечтания об успешной сдаче сессии и перечислению на третий курс.
На сдачу зачёта каждой студентке предстояло подойти к Павлу Петровичу и сесть пред ним за первую парту, найти в списке работ свою писанину, отдать на проверку и ждать вердикта. Мою работу взяли не без доли брезгливости — дурная привычка вешать ярлыки на студентов. Я это терпеть не могу, но, несмотря на это, я спокойно сидела в ожидании вердикта, сложив на столе руки в замок.
-Что ж, за работу у вас… — выдержав паузу и контрольный раз пробежавшись по аккуратно выведенным словам, сказал Павел Петрович, — пять. Прочитайте-ка мне тринадцатое слово.
Придвинув поближе учебник, я прочитала: мускуля, сделав ударение на последнюю у.
-Почему вы ставите именно там ударение?
-Потому что на последний слог ударение не ставиться.
-Правильно. Дальше спрашивать вас не буду. Читаете правильно, произношение верное. Пять. Напомните-ка свою фамилию и имя, — сказав это, он занёс ручку над журналом. Интересно, что это на него нашло сегодня меня не валить? Не узнал меня что ли? Где же его ненависть? Эти вопросы не заставили меня смутиться и практически сразу, на автоматизме я ответила:
-Боголюбова Виктория.
-Садитесь, Боголюбова. За сегодня у вас две пятерки. Работу свою можете забрать. Кто у нас следующий?
Как только я развернулась в нужном направлении и взор преподавателя не попадал больше на меня, я не смогла сдержать радостную улыбку и удержаться от фразы: “ЕС!”
Молча я проследовала победной походкой до своего места, второй парты около входа в кабинет. Пользуясь моментом, пока Рома в сети, отправила ещё одно сообщение: “ Сдала зачет на две пятерки. Одна по чтению, вторая за диктант!”
Но он предательски вышел из мессенджера. Не знаю почему, но меня это немного взбесило. Сдержав внезапную вспышку гнева спокойной фразой: “Может быть, ему некогда. В конце концов, у него сейчас по расписанию должна быть пара в универе.” Я тоже вышла из сети, погасила экран телефона и, отложив его, тихонько из портфеля достала новенькую книженцию. В предвкушении новой, не менее захватывающей истории я принялась читать первую главу.