Попка

У человечества светило есть наука, а у меня пожар в душе при мелкой-мелкой мысли о тебе. И каждый раз, ложась в постель, нет в голове покоя, лишь представления во мне, что вместо одеяла ты лежишь, сопишь, всем телом согреваешь и мило-мило за руку ты держишь ладонь мою, не замечая, как в душу слабую мою луч света заселяешь, сама не ведая того. Твой аромат, скользящий в темноте, пока тебя я обнимаю, и этот блеск лучей луны на твоей коже стирает каждый раз плохие мысли, тоску, молчание, души отчаянье и все то, тяжелящее нутро души моей, тоскующей по аромату твоих рук и блеску губ сжигающим теплом, что так и тянет их поцеловать и нежно-нежно облизать и прикоснуться просто так, неловко, медленно, спокойно, как трогаешь ты каждый дюйм моих волос, сама того не подмечая, пока укладываешь их, разбитых ветром, и, как магнит, так тянешь, тянешь ты меня тянуться по твоим следам, по мыслям и тропинкам смеха, чарующим, как свет того невзрачного ночного мотылька, он лезет ближе и сгорает, а я не он, я не сгорю, ведь я сильнее, моя любовь не просто хобби и не зависимость, как у него, а то, что дарит мне ночами и даже светлыми деньками, которые так отреченно без тебя проходят у меня с весельем, но все не то, а, может, то, но я считаю, что мне частицу счастья, тот пазл, что сложит мне картину пониманья, что истинно, как правда, что светло, как огонь в ночи, им будешь ты и только ты, я чётко вижу, что тебя ценю, тебя люблю и уважаю и до безумия скучаю по тебе, твоим словам и выражениям, придуманным при свете дня и паутины ночи, твой голос и твои глаза, лишь насладившись, уже ими я напрочь разбиваюсь о кучу чувств к тебе.
Но слово дружба впервые болью одаряет, хотя ее концепт всегда прекрасен, все детство нас учили ею жить, и даже в трудную минуту она спасает души всех, но жаль, что только лишь мою она фальшивой краской прикрывает, что внешне якобы все хорошо, но нет, не все как на виду, ведь книгу судят не с обложки, а только изнутри, читая, понимая, вскрывают суть ее чудесных строк, но с параллельной стороны стою я, весь окрашенный в той боли дружбы, и ее же и печали.