Часть 4 (Глава 4)

— Доброе утро, дорогой, — весьма странно поприветствовал меня Мэтт, когда я уже поглощал утреннюю порцию кофе на голодный желудок.

— Доброе, — сухо ответил я. — Кофе?

— Нет, тороплюсь.

Я вскинул бровь.

— Работа, дорогуша, работа. Бегу работать работу.

— С утра? Я думал ты работаешь по ночам.

— Нет, я работаю всегда. Вечером свободен? Может в бар?

— Сегодня я работаю вечером, в двойном режиме.

— Жаль. Ладно, в следующий раз.

Мэтт оделся, оставил мне на столе сто долларов и направился к выходу.

— Мы же договаривались на двести, — усмехнулся я.

— Сотню я отдам, сегодня заработаю и вина тебе куплю, тоже сегодня. Завтра забегу и отдам. Я так понимаю, ты будешь поздно?

— Правильно. Крупное интервью. Весь день в офисе, вечером на него на всех парах.

— Да? — мэтт остановился у двери. — А у кого интервью, если не секрет?

— Я думал, ты торопишься.

— Ну мне же интересно, скажи.

Я вздохнул.

— Альма Ли. У неё показ вечером…

Мэтт активировался. Он широко распахнул глаза, поддавшись вперед в громогласном изумлении.

— Альма Ли?! Показ?! Это осенняя коллекция?! Сегодня вечером?! — кричал парень.

— Да, а чт…— не успел я договорить, как Мэтт упал передо мной на колени.

— Ты же идешь туда? Тебе ведь нужен эскорт. Возьми меня, можно даже бесплатно, я тебе даже доплачу за это сверху. Умоляю, Эрнст!

— Погоди, что? Нет, ни в коем случае.

— Прошу. Я что угодно сделаю. Я буду сидеть тихо и не высовываться. Я просто хочу хотя бы подышать там воздухом — это мечта всей моей жизни!

— Слушай, я журналист, а не приглашённый гость. Мне не нужен эскорт, а тем более мужчина. Встань с колен немедленно.

Но сосед не вставал.

— Эрнст — Мэтт сложил руки в мольбе.

Мне было забавно от того, как он картавил моё имя, вот-вот заплачет. Эмоции. Я должен бороться с эмоциями. Я должен держать себя в руках.

— Это ведь мой единственный шанс. Обещаю, я что угодно сделаю и шуметь не буду, пока ты здесь живёшь, куплю тебе столько вина, сколько у меня на него денег хватит. Я любые деньги отдам, Эрнст!

— Скажи, как я проведу тебя на закрытый показ? На закрытый. Твою мать, встань со своих чертовых колен, Мэтт.

Мэтт встал.

— Тебя послал твой редактор, верно? Он ведь вписал тебя в список гостей?

— Да, и под каким предлогом я заставлю его сделать это с тобой? Мы даже не друзья, — ответил я.

— Ты пишешь статью о моде, хотя, скорее всего, нихрена в этом не понимаешь, — начал Мэтт. — Я буду твоим личным гидом, я ведь этим с детства живу. Скажешь, что я консультирую тебя по вопросам моды.

— Звучит, как бред.

— Ты ведь не в модном журнале работаешь. Тебе необходима моя поддержка.

Я замолчал, долго глядя на Мэтта.

— Я опять встану на колени. — пригрозил парень.

— Нет, не смей.

Я задумался. Если он действительно знает о чём говорит, то возможно, он будет мне полезен. Дополнительная пара рук может оказаться очень кстати. Однако, не будет ли это выглядеть подозрительно? Не будет ли это смотреться со стороны, как эскорт? Я вздохнул.

— Я поговорю с редактором, но…

Не успев и договорить, как Мэтт бросился мне на шею. Очень громко и вызывающе принялся осыпать меня благодарностями.

— Отойди, не трогай меня руками! Эй!

Мэтт отстранился, пытаясь выглядеть смущённым, но его лицо озарял восторг.

— Извини-извини.

— Я не договорил. Я поговорю с редактором, но не рассчитывай на большее. Если нет — значит нет, понял? Никаких исключений.

— Я понял. Спасибо, Эрнст. Спасибо, я потом что угодно сделаю для тебя, матерью клянусь.

— Давай без этого, — я устало потёр глаза. Не могу поверить, что согласился на это. — Ты, кажется, опаздывал.

— Э… Ну да. Ладно, давай! Ты же позвонишь мне?

— Позвоню.

И Мэтт скрылся за дверью. Как же я вымотан.

***

Вечер. Звёзд не видно из-за засветов большого города. Мэтт стоит у машины, ждёт меня. Невозможно описать по взгляду, как он счастлив, ведь любой эпитет, любая категория, будет недостаточно экспрессивна. На нём очень яркая одежда, хорошо подобранная по цветам, но яркая и вычурная.

— Что за вид? — спросил я, усаживаясь за руль.

— Это моя лучшая одежда, — возмутился он.

— Меня точно уволят… — раздражённо прорычал я.

Уже скоро, вооружённый моим теперешним помощником с фотоаппаратом, диктофоном и блокнотом, а так же злополучным списком вопросов для интервью, погружаюсь в пучину оживлённой толпы. Оказавшись в зале, я попал в то место, куда бы никогда в жизни не пошёл. Музыка громко играла отовсюду, красочный подиум с роскошным декором, всё вокруг пестрило дороговизной и престижем. Хорошо одетые люди усаживались на места, потягивая шампанское из вытянутых элегантных бокалов, кто-то возвышался над стендами с закусками и напитками, а кто-то просто беседовал, но ясно было одно — это тот самый мир, в который дорога многим закрыта. Мэтт сиял восторгом.

— Я немного осмотрюсь, — сказал он мне, и не успел я попросить его не делать ничего глупого, как голубоглазый парень уже испарился.

Пока я осматривался, кто-то слегка коснулся моего плеча. Обернувшись, я увидел перед собой низкорослого мужчину с зачёсанными волосами и тёмными очками на носу. Черты его напоминали молодого Дэвида Боуи.

— Вынюхиваете, господин журналист? — спросил он, деловито улыбнувшись. В руке у мужчины был бокал с шампанским. Я выдохнул.

— Работа есть работа, — ответил я, протягивая руку в знак приветствия. Он с удовольствием ответил на рукопожатие.

— В первый раз на закрытой тусовке?

— Если честно, то да.

— Завидую, господин журналист. Хотел бы я вновь испытывать восторг от всего этого, как в первый раз. Элмо, Даг Элмо, режиссер. Уверен, вы слышали обо мне.

— Несомненно, бывал на ваших премьерах. Очень сильные картины, мистер Элмо. Особенно «Шепот цунами», один из моих любимых, — на самом деле, я почти не смотрю кино, но матчасть изучал и действительно слышал об этом режиссёре.

— Рад слышать. А вас как называть?

— Эрнст Бейли, рад встрече, — представился я.

— Взаимно, взаимно. Не хотите выпить? Шампанское здесь просто сказка! — мечтательно кивнул он.

Я тактично отказался, обосновав это фразой «на работе не пью». Да и за рулем я. Он учтиво кивнул.

— Это правильно, в вашем положении надо бдить и бдить. Вылавливаете мисс Ли? Она сегодня здесь, руководит парадом полным ходом. Вы, надеюсь, разбираетесь в теме?

Черт возьми да, после нескольких бессонных ночей за прочтением статей и журналов на тему, я могу сказать, что я очень даже разбираюсь. И Мэтт посодействовал, всю дорогу читал мне лекции. Опыт и принципы просто не позволяют мне легкомысленно идти брать интервью без подготовки. Работа журналиста — тяжёлый умственный труд, поскольку написать мало. Даже самый неинтересный материал надо оформить презентабельно, захватывающе, а заголовок должен быть «вкусным» и заманчивым. Это то, чему меня учили на журфаке и чего у меня никогда нормально не получалось. Мой, преимущественно технический, совсем не творческий склад ума, не позволял обернуть холодный расчёт и сухие факты, в коротких предложениях, в яркую обёртку и натянуть на нее пёстрый бант — заголовок и подзаголовок. Рука со временем набивается, но я всё равно, иногда, испытываю трудности с оформлением заманчивого, интересного текста. Я не поэт, не прозаик, я журналист и в моём распоряжении только факты.

— Ну разумеется, разбираюсь, — улыбнулся я. Какой приветливый мужчина, связи с такими как он, могут оказаться полезными. Мы ещё пару минут делились новостями и обсуждали предстоящий показ, когда к нам подплыла очень статная, рыжая женщина. Её орлиный взгляд излучал расслабленность, но все равно казался очень тяжёлым. Из-за высоких каблуков и длинного обтягивающего платья она выглядела ещё выше. Элмо просиял.

— О, Эрнст, познакомьтесь, это моя жена — Кассандра. Милая, это Эрнст Бейли, сегодняшний журналист из, э-э, не напомните, из какой вы газеты?

— «G&T» — пояснил я, и на лице Кассандры появилась снисходительная улыбка.

— Я выписываю вашу газету, мистер Бейли. Вы недавно в Голливуде? Выглядите немного растерянным.

— Да, я здесь не больше месяца.

— И уже находитесь на закрытом показе одного из самых дорогих и люксовых модных домов? — хихикнула она, элегантно прикрыв губы рукой. Её тон и задорная улыбка, эта статная фигура и властные тёмные глаза, заставили меня смутиться. Я улыбнулся ей в ответ.

— Кассандра тоже журналист, мистер Бейли. Она редактор журнала «Vusage», уверен, вы о нём знаете, — вмешался Элмо, очень обходительно и с гордостью в голосе говоря о жене.

У меня челюсть отвисла. Разумеется, знаю. Этот журнал настолько не моего уровня, что я бы никогда не рискнул просто выписать его. Кроме того, его выписывают обычно очень состоятельные люди, гораздо состоятельнее меня, те, кому интересны все эти светские страсти, потому что они являются непосредственной частью этого. Удивительно. Хотя, нет, ничего удивительного. Уверен, на таком мероприятии я смогу встретить кого-то ещё важнее и необычнее.

— Ну, — сказала миссис Элмо. — Сегодня я здесь исключительно для себя, а не по работе. Альма моя ближайшая подруга и я просто обязана быть на её показе.

— Так вы знакомы с ней лично? — тут же спросил я, надеясь на наводки от приближённых.

— Ну разумеется, милый! Здесь все с ней лично знакомы. Хотите пополнить ряды? — Она загадочно сверкнула глазами.

— Было бы не плохо, — ответил я, отвечая на её многозначительный взгляд. — Говорят, они не любит давать комментариев.

Кассандра рассмеялась.

— Это только говорят, мистер Бейли. Она завидная болтушка, уж поверьте. Главное, найти подход. Увы, такими личными вещами делиться не принято.

— Солидарен. Но я буду иметь ввиду.

— Вы сегодня не один? — загадочно оглядываясь, спросила Кассандра.

— Эм… А, да. Сегодня я здесь с моим напарником. Я не часто хожу на такие мероприятия, поэтому он мне помогает.

— Всегда важно иметь при себе помощников, да, милая? — Элмо повернулся к жене. Она кивнула. — Что ж, кажется, мероприятие начинается, мистер Бейли. Глядите в оба.

— Я постараюсь.

Они попрощались со мной и скрылись в толпе, а мне стало безумно душно. Я отошёл ближе к балкону. Куда уже запропастился Мэтт? Надеюсь, у него нет неприятностей, ведь тогда неприятности будут и у меня. От балкона я смотрел показ. Я, конечно, действительно не разбираюсь в моде и красоте, однако коллекция поражала. Никогда в жизни я бы не надел ничего подобного, но выглядело впечатляюще, ярко, дерзко. Не удивительно, что Мэтту такое нравится. Сделал несколько снимков, надеюсь, мой помощник занимается тем же. Я не просил с него ничего, что он предлагал мне тогда на пороге, но вручил ему фотоаппарат и наставил делать снимки с разных ракурсов. Последнее, что мне хотелось делать после смены в офисе — это бегать туда-сюда с фотоаппаратом. Пусть отрабатывает путёвку в его личный Диснейленд. Музыка глушила. Я делал ещё несколько снимков и хотел выйти на балкон, как увидел там Мэтта. Он стоял, разговаривал с какой-то белокурой девушкой и пил шампанское, явно будучи очень смущен. Едва я увидел лицо девушки, у меня внутри все переломилось. Это она. Это Альма, та самая. Она была приятной азиатской внешности, как на фото, у неё были короткие, светлые волосы и такая же светлая кожа. Сквозь музыку и голос окружения, я пытался услышать их разговор, слился с толпой и прислушался.

— И всё-таки, что вложено в коллекцию, по твоему мнению? — спросила она.

— Я думаю… Безграничное, — пауза, — Чувство прекрасного? — неуверенно мялся Мэтт.

— Почему ты так решил?

— Наверное, потому что я вижу в этом себя.

Главное, чтобы он ничего не испортил. Главное, чтобы он не спугнул её.

— Да, наверное так. Я тоже видела в этом себя, когда разрабатывала коллекцию. Твой пиджак, дорогой…

У меня что-то внутри дрогнуло. Мэтт был одет просто смешно, и если она сейчас скажет что-то не то, я боюсь, как бы все не пошло на спад.

— Мой пиджак?

— Где ты его купил?

— Я сшил его сам.

Молчание. Я смотрю сквозь стакан с водой, который взял со шведского стола. Нервничаю. Мэтт, наверное, тоже очень нервничает.

— Ты сам его сшил?

— Да, я, — Мэтт волнуется, — Я сшил его сам. Он не идеален, но я очень старался.

— О нет, он шикарен.

Я выдохнул.

— Да? Вы так считаете?

— Да, он великолепен. Эти цвета, просто… Вау, дорогой.

— Я очень смущен, спасибо.

— Не смущайся, ты прелесть. Ты всю одежду для себя шьёшь сам?

— Ну… Зачастую.

— Ты очень талантлив. Надеюсь, что ещё увижу твои работы, милашка.

— Ох… Я не ношу с собой весь мой гардероб, — Мэтт неловко почесал затылок. — Я не уверен, что смогу показать когда-нибудь ещё вам все, что я сделал…

— Об этом не заботься, милашка.

Я решил, что пора действовать и подошёл к Мэтту сзади, положив руку ему на плечо, будто пришел к нему, а не к ней. Они уставились на меня.

— Мэтт, ты видел это? Впечатляет, правда?

— О, да, это невероятно, скажи?

— Мисс Ли, — учтиво обратился я у девушке. — Это невероятно.

Она недоверчиво покосилась на меня.

— Вы из прессы?

— Да я из журнала «G&T». Хотел взять у вас несколько комментариев для наших читателей.

Альма повернулась к Мэтту.

— Он с тобой, милый?

— Да, мэм, я помогаю мистеру Бейли писать статью о показе. Он… полный профан.

— Вы полный профан? — усмехнулась Альма.

— Я не так хорош в этом, как мой напарник, — выдал я, с такой компанейской улыбкой, какую только мог из себя выдавить. Я так же партнерски похлопал Мэтта по плечу. Альма долго смотрела на меня.

— Тогда я хочу, чтобы интервью у меня брал человек знающий, — ответила Альма, переведя взгляд на Мэтта. Мы оба впали в ступор.

— Мэттью, я жду тебя прямо в ресторане на первом этаже после показа. Мы как раз обсудим твой стиль. Договорились?

Мой сосед неуверенно кивнул, глупо улыбаясь. Я влип. Когда она ушла, мы остались вдвоем. Мэтт повернула ко мне, его глаза были полны слез.

— Не обольщайся, — сказал я, думая, что мне теперь делать. Мэтт меж тем закурил. Он достал из кармана сигарету и зажав ее между зубов, прикурил от зажигалки, прикрывая сигарету ладонью. Красиво курит, не знаю, почему мне так кажется.

— Не лезь, это мой шанс.

— Ты же не журналист.

— Она сказала, что там должен быть я.

— Да, но где гарантия что ты не пустишь всё псу под хвост?

— Во всяком случае со мной она будет говорить.

— Меня уволят… — я закрыл глаза. Вдох-выдох. Спокойно, Эрн, все хорошо.

— Я сделаю всё в лучшем виде. Это будет моя плата за твою помощь.

— Мэтт… — я всучил ему блокнот, ручку, диктофон. — Вот вопросы. Делай что угодно, но ответы на них должны быть. Я буду ждать тебя в машине, идёт?

— Идёт. Я тебя не подведу.

— Если ты завалишь интервью, я убью тебя своими собственными руками, и это я тебе обещаю.

— Я тебя понял, Эрн.

Музыка стихала. Люди начали расходиться, кто-то всё ещё стоял и разговаривал, суета царила повсюду. Я пробивался через толпу сначала из зала, затем попал на парковку. Вот где царил настоящий хаос. Так много людей и машин, а моя где-то в глубине этого бесконечного потока. Я принялся искать автомобиль и надеялся, что всё пойдёт по плану.