Всё закончилось хорошо (Глава 36)

Когда Марина только ехала в Оазис, Кристина стояла у двери квартиры Вадима. Она узнала, что Вадим переехал сюда из загородного дома. Семья его жила в загородном доме, а квартиру сдавали. Сейчас она пустовала. Кристина решилась поговорить с Вадимом. Дозвонится ему она не могла. Не смотря на позднее время — было одиннадцатый час ночи, она не хотела ждать следующего раза, когда у неё ещё раз появится желание с ним поговорить. Она была уверенна в себе и пришла с четкой целью расставить всё по полочкам. Кристина несколько раз позвонила в дверь и прислушалась. Было ясно, что в квартире кто-то есть, но этот кто-то не хотел открывать дверь. Кристина решила позвонить в соседнюю квартиру — вдруг они что-нибудь знают, где хозяева. Ей открыла бабушка лет семидесяти.
— Здравствуйте. Не знаете ли Вы, есть ли кто-нибудь дома у ваших соседей? Я звоню, но никто не открывает, но мне кажется, что там кто-то есть.
— А Вы кто? — спросила бабушка. — Такое время позднее для гостей.
— Я знакомая Вадима, — ответила Кристина. — Он не отвечает на звонки, а мне надо с ним поговорить.
— Они здесь не живут. Квартиранты съехали. Вадим, младший сын, кажется дома. Он живёт здесь несколько дней.
— Но я звоню и звоню, но никто не открывает. Может, что случилось?
— Да, Вадим какой-то не хорош. Подожди, у меня есть ключи. Валя оставила на всякий случай.
Бабушка сходила за ключами и дала их Кристине.

Вадим поцеловал фотографию, где была изображена Кристина и встал на табурет. Перед ним висела верёвка с петлёй.
— Прощай, любимая, — сказал он. — Если я тебе не нужен, мне незачем жить. Я никому не нужен, — он надел петлю на шею. — Я тебя люблю! — говорил он, смотря на снимок. — Ты слышишь меня? Люблю. Живи счастливо. Я не хочу тебе мешать.
В это момент в комнату зашла Кристина и закричала:
— Вадим, не делай этого!
Когда Кристина открыла дверь, она медленно зашла в квартиру.
— Вадим! — позвала она его негромко.
Ей никто не ответил. Она медленно шла, заглядывая в комнаты по дороге.
— Вадим, ты дома?
Когда она подошла к двери последней комнаты, она услышала чьё-то бормотание. Она взялась за ручку двери и прислушалась.
— Вадим, ты здесь? — говорила она, открывая дверь.
Картина, которая предстала перед ней, испугала её и она закричала:
— Вадим, не делай этого!
Она стояла и смотрела на него, слезы хлынули из глаз и потекли по щекам.
— Что ты здесь делаешь?! Уходи! — крикнул на неё Вадим. — Тебя кто-то прислал? Скажи им: «Спасибо за заботу!» — он хотел оттолкнуть табурет у себя из-под ног.
— Нет! — закричала Кристина. — Не делай этого! Я прошу тебя!
— Почему? Почему ты меня об этом просишь?!
— Потому что ты нужен мне! Ты нравишься мне, — Кристина стала подбирать слова, чтобы он не делал того, что задумал. — И я… я… люблю тебя. Да, я, возможно, люблю тебя.
— Не ври! Ты не любишь меня! Ты презираешь меня! Я для тебя ничто! Ты специально так говоришь! Ты хочешь, чтобы я всю жизнь мучился, любя тебя! — у Вадима потекли слезы по лицу. — Чтобы я видел, как ты с другими. Я так не хочу. Лучше умереть, чем так жить.
— Нет, не надо. Я тебя действительно люблю! И только теперь я поняла, что люблю тебя! Я просто не хотела этого понимать! Потому что я была дурой! Я хотела быть любимой, а не любить! Я боялась любить! Теперь я поняла, что не надо так делать!
— Я тебе не верю! Уходи! Я не хочу, чтобы ты всё видела.
— Я не уйду! Я прошу, не делай этого!
— Тогда смотри! — Вадим оттолкнул ногой табурет и стал дёргаться, что-то кряхтя.
Кристина закричала и отвернулась, закрыв лицо руками. Вдруг послышался грохот! Вадим рухнул на пол вместе с люстрой, на крюк которой он прицепил верёвку. Крюк не выдержал нагрузки. Кристина повернулась и убрала ладони с лица. Она подскочила к Вадиму и стала его освобождать от верёвки. Вадим кашлял и цеплялся за верёвку.
— Зачем ты пришла?! — еле проговорил Вадим, кашель не давал кислороду нормально попасть в организм. Он рыдал. — Ты не дала мне жизни, не даёшь спокойно умереть! Какая же ты подлая!
— Прости меня, прости! — Кристина тоже плакала. Она сидела на коленях. Когда она освободила шею Вадима от верёвки, она положила его голову себе на колени и стала гладить. — Ругай меня. Я виновата во всём! — её слезы лились из глаз и капали на лицо Вадима. — Но поверь мне, я люблю тебя, по-настоящему. И если ты умрёшь, я не смогу жить. Это правда.
— Я не верю тебе.
— Поверь моему сердцу! — она обняла его. — Слышишь, как оно бьётся? — она успокаивала его и себя ласковыми словами и прикосновениями. Она должна была всё собрать из кусочков: его собрать, себя собрать.
Вадим прижался к её груди так крепко, что ей показалось, что сейчас хрустнут рёбра. Но она не вырывалась. Ей было трудно дышать и одновременно легко.
— Не бросай меня! — говорил Вадим. — Я люблю тебя. Я без тебя умру. Ещё никогда я не чувствовал себя таким ничтожеством, таким слабаком.
— Ты не слабак. Это я дура.

Зажигательная музыка и мигание цветных ламп в её такт заставляли тело двигаться без остановки, танцевать и мысленно парить, особенно, когда с тобой танцует рядом такой парень, как он. Заиграла медленная музыка.
— Можно тебя обнять? — спросил он. Он смотрел прямо ей в глаза и чуть не касался своими губами её губ.
«Какие у него красивые глаза!» — подумала она.
У него были красивые не только глаза, а так же его руки, его тело и его запах. Всё это вскружило ей голову. Она тонула в нём.
«Марина, — подумала она, — ты не просто влюбилась, ты влюбилась по уши!»
Всё было прекрасно. Одно расстраивало: рядом танцевала девушка с новым ухажёром, которую Марина терпеть не могла. Они враждовали. Кристина тоже с ней враждовала. Это был их общий враг. Она была стервой и распущенной. Её звали Танька.
«Что она здесь делает? — подумала Марина. — Неужели она знакома с Сергеем? Наверное, переспала с ним. И с этим парнем! Она не может быть постоянным посетителем этого клуба! Нет, не может быть! У неё нет ни вкуса, ни такта. Курящая проститутка! Она никто и денег у неё нет. А может, она знакома с другим владельцем? Крупная рыба для неё! Он, наверное, плешивый толстопуз! А это его сын, с ней танцует».
Танька уловила её взгляд и выпучила глаза. Она явно не ожидала увидеть здесь Марину, да ещё с таким парнем. Чтобы позлить Таньку, Марина потихоньку, чтобы не видел Дима, показала ей средний палец. Танька заметила это и, бросив своего ухажёра, направилась с танцпола подальше от их парочки.
После ещё нескольких танцев, Марине страшно захотелось спать. Дима был настолько нежен с ней, что она слишком расслабилась. Ещё выпитый коктейль особого рецепта дал себе знать, а если вспомнить тренажёры. Завтра она не встанет, но работа ждёт, так что пора домой.
— Я хочу домой, — сказала Марина, у неё слипались глаза, она зевала, прикрыв рот рукой.
— Так рано! — сказал Дима и посмотрел на ручные часы.
— Я хочу спать. Меня клонит в сон. Я сегодня устала капитально. Насыщенный день. И этот странный коктейль! Что в нём было? Что-то запрещённое? — Марина зевала.
— Это усталость.
— А ещё мне завтра на работу. Хорошо, что к десяти.
— Я отвезу тебя.
Они подошли к гардеробной. Дима помог ей надеть дублёнку.
— Если не хочешь уезжать, оставайся, — сказала Марина. — Я вызову такси. Хочется пройтись, — говорила она, застёгивая пуговицы, — подышать свежим воздухом.
— Далеко идти. Поздно разгуливать одной.
— От снега видно. А ты что, волнуешься за меня?
— Конечно. Друзья волнуются за друзей. Будем хорошими друзьями?
— Посмотрим на твоё поведение.
Они вышли на улицу. Дима открыл машину.

— Спасибо за прекрасный вечер! — сказала Марина. — И ночь!
— Да, уже ночь, — Дима остановил машину.
Они сидели в машине. Дима усилил прогрев от печки.
— Надеюсь, ещё увидимся, — сказал Дима.
— Я тоже надеюсь.
Дима не хотел её отпускать, но увидев, как она зевает и почти засыпает, он вышел из машины и открыл дверцу Марине. Она вышла. Шёл снег. Крупные хлопья спокойно ложились на землю.
— Ещё увидимся? — спросил Дима.
— Может быть, да, — ответила Марина.
— Наверняка, — сказал Дима.
Он стоял у машины и не хотел прощаться.
— Ну я пошла, пока, — Марина помахала рукой и направилась к дому.
— Пока! До встречи! — сказал ей вслед Дима. Он подождал пока она зайдет и сел в машину.
Дима уехал, а Марина немного постояла во дворе, подышала свежим воздухом и зашла в дом.

Лёжа в кровати, она прокручивала в голове все события этого дня, вечера и ночи. Вскоре, она уснула. Последнее, о чём она подумала, это была мысль: «Надеюсь, не последняя!»