Книга «Обман себя»
Разговор (Глава 55)
Оглавление
- Где-то между (Глава 1)
- Приехал (Глава 2)
- Ожидание (Глава 3)
- Всё пошло не так (Глава 4)
- Внезапное одиночество (Глава 5)
- Хочу меняться, чтобы понравиться (Глава 6)
- Нежданчик (Глава 7)
- Безответность (Глава 8)
- Всё может быть (Глава 9)
- Откровения (Глава 10)
- Выяснение отношений (Глава 11)
- Бывают приятные моменты (Глава 12)
- День рожденья (Глава 13)
- Пришлось идти (Глава 14)
- История Миши (Глава 15)
- А вдруг это шанс (Глава 16)
- И снова-здорово (Глава 17)
- Предсказуемая внезапность (Глава 18)
- Бессилие (Глава 19)
- Сладкая точка (Глава 20)
- После (Глава 21)
- Надо же с чего-то начинать (Глава 22)
- Навстречу приключениям на свою... (Глава 23)
- И такое возможно (Глава 24)
- Срыв из-за прошлого (Глава 25)
- Открытие (Глава 26)
- Старый друг (Глава 27)
- Всё о нём и о нём (Глава 28)
- Новости (Глава 29)
- Всё зря (Глава 30)
- Жизнь по течению (Глава 31)
- Новый год (Глава 32)
- Прощание, прозрение, откровение (Глава 33)
- Всё решает жир (Глава 34)
- Что-то наклёвывается (Глава 35)
- Всё закончилось хорошо (Глава 36)
- Постепенное начало (Глава 37)
- Ещё есть сомнения (Глава 38)
- У кого-то прошлое, у кого-то будущее (Глава 39)
- Что есть правда (Глава 40)
- Не всем котам масленица (Глава 41)
- Страх и приятный итог (Глава 42)
- Беседа о насущном (Глава 43)
- Всё когда-то кончается и начинается (Глава 44)
- Не получилось с одним, получится с другим (Глава 45)
- Обменяться любезностями (Глава 46)
- Ожидаемая неожиданность (Глава 47)
- Метаться (Глава 48)
- Встреча (Глава 49)
- У каждого своё мнение на ситуацию (Глава 50)
- Перед отъездом (Глава 51)
- Счастье и кошмар (Глава 52)
- Встречи бывают разные (Глава 53)
- Беседа о многом (Глава 54)
- Разговор (Глава 55)
- Разговор продолжается (Глава 56)
- Оно ужасное пришло (Глава 57)
- Ужасное набирает обороты (Глава 58)
Раскрыть оглавление
Возрастные ограничения 18+
Саша открыл очередную банку с пивом и глотнул горький напиток. Ему сегодня очень захотелось напиться, расслабиться. Он редко такое себе позволял. Он никак не мог отделаться от мыслей, что что-то начинает набирать обороты. Как будто всё пошло не по плану — появилась новая полоса, по которой он мчится без тормозов. Привычный путь вдруг искривился, и на нем вдруг появились ямы и камни. Как посмел этот подонок называться себя его отцом? Он хочет поговорить со своим сыном, которого когда-то бросил. Хочет поговорить по-мужски. Это как? Если уж и говорить с ним, то как мужчина с мразью. Что эта мразь хочет от него? Это даже не человек. Врезать этой мрази по физиономии и пинком выгнать из их жизни. Она у них сложилась без него, и сложилась неплохо. Эта жизнь, которая сейчас, которая была до его возвращения, устраивала всех такой, какой она была. Семья, в которой есть мать и двое её детей, прекрасно существовала без его участия. И всё всех устраивало. Нельзя, чтобы он появлялся в их жизни и разрушил привычный уклад. Нельзя позволить этому существу, которое вернулось через столько лет, нарушить спокойствие. Он в надежде, что его простят. Не бывать этому. Такое не прощают. Предательство нельзя простить. Заблудший папа. Как бы не так.
Позвонили в дверь. Саша не хотел открывать. Он даже не встал с кресла. Он закрыл глаза и надеялся, что тот, кем бы он ни был, кто звонил в дверь, просто уйдет. Но вновь позвонили, потом ещё раз. Саша открыл глаза, посмотрел на потолок, потом поднялся с кресла и, нехотя шатающейся походкой, побрел открывать дверь. Он вышел во дворе, зашвырнул пустую банку из-под пива в мусорный бачок и открыл калитку.
— Здравствуй. Я прошу тебя. Нам надо поговорить.
Это пришёл его отец.
— Ты не понимаешь меня?! — почти крича произнёс Саша. Он закипал внутри. Злость накатывала. — Я же русским языком тебе сказал, что не хочу тебя видеть. Нам не о чем разговаривать.
Саша замолчал. Он задумался. Ему захотелось разбить отцу морду. Лучше это сделать во дворе.
— Пожалуй, нам надо кое что обсудить, — произнёс Саша. Очень плохие мысли вертелись у него в голове. — Заходи. Поговорим здесь, — Саша указал на беседку. — Я не хочу тебя видеть в своем доме.
Отец молча смотрел на него. Он не решался зайти.
— Я вижу, что ты пьян, — вдруг сказал Сергей Петрович. — Ты прав, я зря пришёл сегодня. Поговорим в другой раз.
— Почему же?
— Вряд ли ты сейчас будешь трезво мыслить. И воспримешь всё по иному, нежели на трезвую голову.
— Я прекрасно мыслю. У меня, как стёклышко.
— Ты ни черта не соображаешь. Еле стоишь на ногах. С тобой сейчас не поговоришь серьезно. Я лучше зайду в другой раз.
— Нет уж, заходи. Другого раза не будет.
Саша схватил отца за шкирку и затащил во двор. Машка выскочила из будки и хотела залаять на чужака, но видя грозный вид хозяина, то как он хлопнул калиткой, закрывая её на засов, она поджала хвост и залезла обратно в будку. Саша облокотился об калитку.
— Говори, — сказал он отцу.
— Может быть, лучше в другой раз, — сказал отец, поправляя рубашку.
— Может быть, ты пойдешь на хрен! Говори! — Саша срывался на крик.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спокойно спросил сына Сергей Петрович.
Это спокойствие раздражало Сашу. Он чувствовал, будто отец специально хочет вывести его из себя. Будто он издевался над ним.
— Не твоя забота, — ответил Саша сквозь зубы. — Дерзай. Я слушаю тебя.
— Ты в этом уверен, что готов на разговор?
— Уверен. И только сейчас готов тебя выслушать. Говори.
— Хорошо. Может, хоть сядем?
— Садись.
Сергей Петрович сел на скамейку в беседке. Саша сел на скамейку с другой стороны стола и скрестил руки на груди.
— Только слушай меня внимательно, — сказал Сергей Петрович.
— Я тебя прекрасно понял. Буду слушать, как хочу. И не разговаривай со мной, как с маленьким! — крикнул на отца Саша. Он начинал закипать внутри. Его бесило спокойствие отца и его тон. А также его присутствие, которое затянулось. Он готов был разорвать отца на кусочки, и чтобы успокоиться, он стукнул кулаком со всей дури по столу. Он не почувствовал боли. Ярость перекрывала все остальные чувства. — Говори! У тебя очень мало времени. Время пошло.
— Я хочу попросить у тебя прощение за то, что бросил тебя, бросил вас всех, хоть и не по своей воле. За то, что пропал так надолго. Поверь, на то были причины, из-за которых я не мог раньше решиться на это. Я обещаю, что искуплю свой грех. Я обещаю, что в дальнейшем ты сможешь понять меня и простить, я постараюсь, чтобы это произошло.
— Ты всё сказал? — у Саши не было ни сил, ни желания, ни нервов его дальше слушать. Он не верил отцу, в его искреннее раскаяние.
— Нет, не всё. Я тогда был пьян, когда познакомился с Катей. В то время я хотел открыть свой частый кабинет. Меня не устраивала работа в государственной поликлинике. Я хотел работать сам на себя. Но у меня не получалось собрать все документы, получить все разрешения, везде нужно было дать на лапу. И тогда я встретил Катю. Она подсела ко мне в баре, мы разговорились. Оказалось, что она меня знает, хотя я её до той встречи и не припомню. Говорила, что видела меня в общих компаниях, приходила на прием. Почему-то я ей понравился. Я ей пожаловался, что у меня никак не получается открыть свою частную небольшую клинику. Оказалось, что у её отца есть связи с теми людьми, которые перекрывали мне кислород. Я сам не понял, как у нас всё закрутилось. Так получилось, что она меня буквально затащила в постель. Можно сказать, что она меня соблазнила. И я, как нормальный мужик, не смог побороть желание. Она молодая, красивая. Если бы ты видел, что она вытворяла. Такое не расскажешь сыну. Побороть это желание было не легко. Я не смог. Да я слаб. Да, я изменил твоей матери, поддался желанию. Но уверяю тебя, это было в первый раз. Я никогда прежде не изменял твоей матери. Я был верен ей, потому что любил. Я любил только твою мать, а с ней просто спал. Да, я с ней спал, и не буду врать, что через силу. Животный инстинкт и желание поправить свое положение в делах. Как я тебе говорил, что у неё отец был не простым человеком, а очень нужным мне человеком. А эта Катька сама виновата. Она крутила задом перед моим носом. И я не смог устоять.
— И что? Ты думаешь этот рассказ что-то изменит? И я пойму тебя и прощу? Ты за кого меня принимаешь? За своего кореша? Я твой сын! Я не могу тебя понять и простить. Хочешь выйти сухим из воды? Она виновата, она сама. А ты бедный и несчастный м**ак. Не при делах. Какой ты после этого мужик, если не отвечаешь за свои дела? Перекидываешь вину на другого человека. Ты слабак. Ты просто не пропускал ни одной юбки, а эта Катя была очередная. А её папа здесь ни при чём. Даже если был при чём, это не причина изменять жене.
— Это не правда! — отрицал отец. — Катя была единственной моей ошибкой.
— Возможно, — Саша не слушал отца, — ты всегда изменял матери. Просто эта Катя единственная, о которой мать узнала, случайно узнала. Ещё скажи, что тебя заставили с ней быть. И не зли меня! — крикнул Саша и ударил кулаком по столу, скалясь. Он смотрел на отца, глаза были красные от злости.
— Я не мог от неё тогда уйти. Мне нужен был её отец и его связи. Можно сказать, что меня заставили обстоятельства с ней быть. Если бы я ушел от неё, то мне бы точно перекрыли кислород навсегда. Он был крупной фигурой тогда.
— Был? А теперь он кто? Хмырь?
— Его нет в живых. Он в своей дочке души не чаял. Когда я порывался порвать с ней, она бежала к отцу, а он вызывал меня к себе и настаивал, чтобы я остался с ней, ушёл от жены. Он не заставлял разводиться, потому что надеялся, что его дочка рано или поздно потеряет интерес ко мне и сама отстанет от меня. Он знакомил её с молодыми людьми из влиятельных семей, но всё тщетно. На деньги которые он мне давал, чтобы я был с его дочерью, я достроил этот дом. Я не знаю, что она во мне нашла. Да, я тогда был недурен собой, занимался спортом, выглядел моложе своих лет. Она буквально помешалась на мне. Она буквально заставила быть с ней, спать с ней, жить. А её отец подкреплял это денежными вливаниями.
Саша рассмеялся. Он не мог вникнуть в то, что рассказывает ему его отец. То ли из-за нетрезвого ума, то ли из-за нежелания вникать.
— Заставила?! Заставила! — сказал он, усмехаясь. — Какой бред несёшь!
— Это правда. Катя влюбилась в меня. Она говорила, что вскроет себе вены, если я уйду от неё. А что мне оставалось делать? Мать твоя не простила меня и вряд ли приняла бы меня. Она уже подала на развод на тот момент. Катя не хотела меня отпускать. А я не хотел брать грех на свою душу, а её отец не хотел потерять дочь. Она не понимала, что рушит чью-то семью, мою семью. Как ни парадоксально, но Катя всё-таки умудрилась стать ближе к моей семье, чем я. Катя — мать Кристины, подруги твоей сестры.
— Что за чушь!!! — Саша не понимал, что пытается донести до него отец. Он смотрел на отца и ему начинало казаться, что это всё происходит не наяву, а он просто напился и уснул. — Откуда ты знаешь Кристину? Катя — это мать Кристины?
— Да.
— И ты думаешь, что я поверю тебе? Во весь этот бред? Она вовсе не дура, как ты её описываешь. Я знаю её. Она умная женщина. Она не будет резать вены из-за такого ублюдка, как ты!
— Раньше она и не на такое была способна. Видать время её научило уму-разуму. Она была дурой и сделала бы это, и глазом бы не моргнула. Она шантажистка ещё та.
— Что за бред?! — воскликнул Саша и пытался рассмеяться. — Детский сад какой-то, — Саша зажмурил глаза и прижал ладони к лицу. Он мотал головой. — У тебя маразм! — сказал он и посмотрел на отца.
— Я говорю правду. Но ты меня не хочешь слушать. Я просто хочу, чтобы ты меня понял. И я говорю тебе четко и понятно, но ты не хочешь меня слышать. Я продолжу. После того, как я развелся, я стал жить с Катей. Пару лет я просто существовал с ней. Потом она забеременела, но не сказала мне сразу. Мы не были женаты. Я не хотел, хоть она и настаивала. Её отец тоже не спешил женить нас. Он продолжал надеется на то, что её рано или поздно отпустит и она бросит меня. А тут ещё он перестал подкидывать нам деньжат. Подумал, что его дочь сама сбежит от небогатого стоматолога. Я узнал, что она беременна и заставил её пойти на аборт. Но она сбежала к своему отцу. Я только недавно узнал, что она всё-таки родила девочку. Кристина твоя сестра.
— Моя сестра?! — Саша был шокирован, хоть и не хотел верить отцу. — Пиздец! Вот это сюрприз! Есть ещё кто-нибудь?
— Больше нет. По крайней мере, я не знаю. Я не был монахом. Но после Кати у меня не было долгих отношений. Обстоятельство не позволяли начать новую нормальную жизнь.
— О, как я счастлив, что после Кати у тебя ничего не было! — подстёбывал отца Саша.
— Катя не хотела избавляться от этого ребенка, про аборт не хотела даже слушать. Стала ставить какие-то условия, угрожать, что её папа закроет мой бизнес, если я не приму её с ребёнком. Она поняла, что угрозами меня не возьмёшь и стала умолять, но всё зря. Этот чертов ребёнок был мне не нужен. На что она надеялась? Я никогда ей ничего не обещал. Она была согласна быть моей любовницей. А потом стала что-то требовать, загонять меня в рамки, ставить условия, которые я никогда не смог бы выполнить. Я отказался делать то, что она хочет. Впрочем, как и она не хотела пойти мне на встречу. Она собрала чемоданы, пока меня не было, и уехала к отцу. Мы жили на квартире, которую снимали на мои деньги. Все деньги, которые давал ей её отец поначалу, она тратила в основном на себя, транжирила направо-налево. А потом, когда папа отказал в финансировании её развлечений, она стала тянуть у меня. Ему просто надоело её содержать или он нашёл ей подходящего мужа, и таким способом решил отбить у неё желание быть со мной. Когда я послал её на аборт, даже хотел сам лично отвезти её, но у меня были дела по работе и я не смог, она сделала вид, что согласилась, и когда меня не было дома, она стащила деньги, которые я снял для дела. Она решила напоследок обокрасть меня, когда поняла, что я непреклонен. Она украла деньги и сожгла нужные мне документы. Таким способом она решила показать коготки.
— Это какой-то цирк! — Саша опустил голову, обхватив её руками. — Очень увлекательный рассказ, — сказал он и посмотрел на отца. — Он когда-нибудь закончится? Бедный Петрович! А Катя дрянь и воровка! И я должен во всё это поверить? Кто она там ещё ты говорил? Поджигательница, да? — с усмешкой говорил Саша. Он встал и стал расхаживать по двору. — Хватит мне врать! — вдруг крикнул Саша и посмотрел на отца.
— Я говорю правду. Такое нельзя выдумать. Поверь мне. Зачем мне врать?
— Чтобы обмануть нас. Я не знаю, что ты задумал. Для чего тебе всё это.
— Ты должен мне поверить.
— А то что? Что? Что будет, если я не поверю? Что ты мне сделаешь? Придумаешь очередное враньё?
— Я уйду. И никогда не вернусь больше.
— Я только об этом и твержу тебе! Уходи! Уйди! Никто тебя здесь не держит. Скатертью дорожка. Тебя никто здесь не держит.
— Или возьму ремень, сниму штаны и отшлёпаю тебя, как следует, чтобы уважал старших! Щенок! — не выдержал оскорблений отец. Он долго терпел. Ему это тяжело удавалось.
— Что?! Ты кто такой? — Саша уставился на отца, сжав зубы. Он еле сдерживал себя.
— Я твой отец, чтобы ты там не говорил. И имею право на уважение.
— Отец?! Может, ты и родил меня, но отцом никогда не был!
— Ах ты! — Сергей Петрович схватился за ремень.
— Только попробуй! — сквозь зубы говорил Саша.
— А ты со мной не разговаривай в таком тоне! Я не знаю, что тебе наговорила твоя мать. Да, я совершил ошибку и жалею об этом. Я раскаиваюсь в этом, в том что не смог во время остановится. Твоя мать настроила тебя против меня. Сделала из себя святую. А я значит сволочь?! Так?!
— Ах ты сука!!! Не смей так говорить о матери! — Саша замахнулся на отца, но сдержал себя. — А-а-а!!! — закричал он, сжимая зубы. — Пока ты крутил любовь, — сказал он, немного успокоившись, — мама работала на двух работах и училась. Она одна поставила нас на ноги. Ты старый маразматик придумал какую-то чушь, чтобы вернуться спустя двадцать лет! Я бы врезал тебе, не будь ты старым и таким жалким.
— Я не настолько стар. Если ты не возражаешь, я продолжу. Я пошёл к Кате за своими деньгами. Я потребовал то, что принадлежит мне. Но она со своим отцом задумала меня убить.
— Какая жалость, что не убили! Я бы сейчас не слушал весь это бред!
— Не перебивай! Они оскорбляли меня, унижали, напомнили, как помогли мне с делами, как давали мне деньги. Поэтому Катя посчитала что то, что она забрала, это та малая часть, что дал мне её отец. Но она забыла, что из-за этих денег я пожертвовал своей семьёй, чтобы быть с ней, иначе я бы с ней не был. Я пожертвовал своей семьёй ради своей семьи, как бы бредово это ни звучало. Как я говорил ранее, я на эти деньги достроил дом и открыл своё дело, которое могло бы в будущим улучшить благосостояние моей семьи. Но этого не произошло. Всё было напрасно. Я потерял свою семью. И так получилось, что я случайно убил её отца.
— Так ты ещё и убийца, преступник. Потрясающе! Вот такого отца я должен принять?
— Это получилось случайно. Я оборонялся. Они могли убить меня и ничего им бы не было.
— А по-другому ты и не скажешь. Оборонялся. Как ты убил его? Застрелил? Зарезал?
— Это был нож.
— Ты просто держал нож, а её отец случайно напоролся на него. Это ты хотел сказать? — язвил Саша.
— Нет, не случайно. Я его убил, но я оборонялся. Моя жизнь дороже его жизни.
— По мне так жизнь слизняка дороже твоей.
— Дальше был суд, — Сергей Петрович делал вид, что не слышит колкостей сына. — Меня признали виновным, в преднамеренном убийстве, но это не так. Мне дали пятнадцать лет. Вот поэтому я не звонил и не писал. А когда вышел, я не знал с чего начать, как прийти, как встретится. Надо было для начала встать на ноги. Мне было стыдно, неудобно. Если прийду, что я скажу? Вот сейчас сказал, но ты мне не веришь. Ведь я сидел в тюрьме, хоть не считаю это заслуженным наказанием. Я считаю, что я не виновен, а это была самооборона. Я бы умер тогда, если бы не тот нож, который я забрал у Кати, когда она кинулась на меня.
— Ну да, конечно. Я не виновен, он сам! — не верил словам отца Саша.
— Я оборонялся! — громче сказал Сергей Петрович. — Это была самооборона! Меня бы убили тогда и закопали где-нибудь. А я хотел жить. Хотел вернуться к твоей матери и просить прощение. Я хотел видеть вас, быть с вами.
— Лучше бы ты тогда умер, — спокойно произнес Саша.
— Не говори так, сын.
— Лучше бы ты тогда сдох, как собака. И тебя закопали бы где-нибудь в лесу. Всё, что ты сейчас мне рассказал это чушь! Это бред! Ты бросил нас! Вот это правда! И я тебе не верю. Не старайся растрогать меня, Петрович. Я уже вырос и меня не обманешь такой чушью. Ты просто хотел поразвлечься и нашел причину своего поступка. Ты просто ушел от ответственности. И мне всё это надоело слушать. Я и так дал тебе слишком много времени, которого ты не заслуживаешь. Ты…
Позвонили в дверь. Саша не хотел открывать. Он даже не встал с кресла. Он закрыл глаза и надеялся, что тот, кем бы он ни был, кто звонил в дверь, просто уйдет. Но вновь позвонили, потом ещё раз. Саша открыл глаза, посмотрел на потолок, потом поднялся с кресла и, нехотя шатающейся походкой, побрел открывать дверь. Он вышел во дворе, зашвырнул пустую банку из-под пива в мусорный бачок и открыл калитку.
— Здравствуй. Я прошу тебя. Нам надо поговорить.
Это пришёл его отец.
— Ты не понимаешь меня?! — почти крича произнёс Саша. Он закипал внутри. Злость накатывала. — Я же русским языком тебе сказал, что не хочу тебя видеть. Нам не о чем разговаривать.
Саша замолчал. Он задумался. Ему захотелось разбить отцу морду. Лучше это сделать во дворе.
— Пожалуй, нам надо кое что обсудить, — произнёс Саша. Очень плохие мысли вертелись у него в голове. — Заходи. Поговорим здесь, — Саша указал на беседку. — Я не хочу тебя видеть в своем доме.
Отец молча смотрел на него. Он не решался зайти.
— Я вижу, что ты пьян, — вдруг сказал Сергей Петрович. — Ты прав, я зря пришёл сегодня. Поговорим в другой раз.
— Почему же?
— Вряд ли ты сейчас будешь трезво мыслить. И воспримешь всё по иному, нежели на трезвую голову.
— Я прекрасно мыслю. У меня, как стёклышко.
— Ты ни черта не соображаешь. Еле стоишь на ногах. С тобой сейчас не поговоришь серьезно. Я лучше зайду в другой раз.
— Нет уж, заходи. Другого раза не будет.
Саша схватил отца за шкирку и затащил во двор. Машка выскочила из будки и хотела залаять на чужака, но видя грозный вид хозяина, то как он хлопнул калиткой, закрывая её на засов, она поджала хвост и залезла обратно в будку. Саша облокотился об калитку.
— Говори, — сказал он отцу.
— Может быть, лучше в другой раз, — сказал отец, поправляя рубашку.
— Может быть, ты пойдешь на хрен! Говори! — Саша срывался на крик.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спокойно спросил сына Сергей Петрович.
Это спокойствие раздражало Сашу. Он чувствовал, будто отец специально хочет вывести его из себя. Будто он издевался над ним.
— Не твоя забота, — ответил Саша сквозь зубы. — Дерзай. Я слушаю тебя.
— Ты в этом уверен, что готов на разговор?
— Уверен. И только сейчас готов тебя выслушать. Говори.
— Хорошо. Может, хоть сядем?
— Садись.
Сергей Петрович сел на скамейку в беседке. Саша сел на скамейку с другой стороны стола и скрестил руки на груди.
— Только слушай меня внимательно, — сказал Сергей Петрович.
— Я тебя прекрасно понял. Буду слушать, как хочу. И не разговаривай со мной, как с маленьким! — крикнул на отца Саша. Он начинал закипать внутри. Его бесило спокойствие отца и его тон. А также его присутствие, которое затянулось. Он готов был разорвать отца на кусочки, и чтобы успокоиться, он стукнул кулаком со всей дури по столу. Он не почувствовал боли. Ярость перекрывала все остальные чувства. — Говори! У тебя очень мало времени. Время пошло.
— Я хочу попросить у тебя прощение за то, что бросил тебя, бросил вас всех, хоть и не по своей воле. За то, что пропал так надолго. Поверь, на то были причины, из-за которых я не мог раньше решиться на это. Я обещаю, что искуплю свой грех. Я обещаю, что в дальнейшем ты сможешь понять меня и простить, я постараюсь, чтобы это произошло.
— Ты всё сказал? — у Саши не было ни сил, ни желания, ни нервов его дальше слушать. Он не верил отцу, в его искреннее раскаяние.
— Нет, не всё. Я тогда был пьян, когда познакомился с Катей. В то время я хотел открыть свой частый кабинет. Меня не устраивала работа в государственной поликлинике. Я хотел работать сам на себя. Но у меня не получалось собрать все документы, получить все разрешения, везде нужно было дать на лапу. И тогда я встретил Катю. Она подсела ко мне в баре, мы разговорились. Оказалось, что она меня знает, хотя я её до той встречи и не припомню. Говорила, что видела меня в общих компаниях, приходила на прием. Почему-то я ей понравился. Я ей пожаловался, что у меня никак не получается открыть свою частную небольшую клинику. Оказалось, что у её отца есть связи с теми людьми, которые перекрывали мне кислород. Я сам не понял, как у нас всё закрутилось. Так получилось, что она меня буквально затащила в постель. Можно сказать, что она меня соблазнила. И я, как нормальный мужик, не смог побороть желание. Она молодая, красивая. Если бы ты видел, что она вытворяла. Такое не расскажешь сыну. Побороть это желание было не легко. Я не смог. Да я слаб. Да, я изменил твоей матери, поддался желанию. Но уверяю тебя, это было в первый раз. Я никогда прежде не изменял твоей матери. Я был верен ей, потому что любил. Я любил только твою мать, а с ней просто спал. Да, я с ней спал, и не буду врать, что через силу. Животный инстинкт и желание поправить свое положение в делах. Как я тебе говорил, что у неё отец был не простым человеком, а очень нужным мне человеком. А эта Катька сама виновата. Она крутила задом перед моим носом. И я не смог устоять.
— И что? Ты думаешь этот рассказ что-то изменит? И я пойму тебя и прощу? Ты за кого меня принимаешь? За своего кореша? Я твой сын! Я не могу тебя понять и простить. Хочешь выйти сухим из воды? Она виновата, она сама. А ты бедный и несчастный м**ак. Не при делах. Какой ты после этого мужик, если не отвечаешь за свои дела? Перекидываешь вину на другого человека. Ты слабак. Ты просто не пропускал ни одной юбки, а эта Катя была очередная. А её папа здесь ни при чём. Даже если был при чём, это не причина изменять жене.
— Это не правда! — отрицал отец. — Катя была единственной моей ошибкой.
— Возможно, — Саша не слушал отца, — ты всегда изменял матери. Просто эта Катя единственная, о которой мать узнала, случайно узнала. Ещё скажи, что тебя заставили с ней быть. И не зли меня! — крикнул Саша и ударил кулаком по столу, скалясь. Он смотрел на отца, глаза были красные от злости.
— Я не мог от неё тогда уйти. Мне нужен был её отец и его связи. Можно сказать, что меня заставили обстоятельства с ней быть. Если бы я ушел от неё, то мне бы точно перекрыли кислород навсегда. Он был крупной фигурой тогда.
— Был? А теперь он кто? Хмырь?
— Его нет в живых. Он в своей дочке души не чаял. Когда я порывался порвать с ней, она бежала к отцу, а он вызывал меня к себе и настаивал, чтобы я остался с ней, ушёл от жены. Он не заставлял разводиться, потому что надеялся, что его дочка рано или поздно потеряет интерес ко мне и сама отстанет от меня. Он знакомил её с молодыми людьми из влиятельных семей, но всё тщетно. На деньги которые он мне давал, чтобы я был с его дочерью, я достроил этот дом. Я не знаю, что она во мне нашла. Да, я тогда был недурен собой, занимался спортом, выглядел моложе своих лет. Она буквально помешалась на мне. Она буквально заставила быть с ней, спать с ней, жить. А её отец подкреплял это денежными вливаниями.
Саша рассмеялся. Он не мог вникнуть в то, что рассказывает ему его отец. То ли из-за нетрезвого ума, то ли из-за нежелания вникать.
— Заставила?! Заставила! — сказал он, усмехаясь. — Какой бред несёшь!
— Это правда. Катя влюбилась в меня. Она говорила, что вскроет себе вены, если я уйду от неё. А что мне оставалось делать? Мать твоя не простила меня и вряд ли приняла бы меня. Она уже подала на развод на тот момент. Катя не хотела меня отпускать. А я не хотел брать грех на свою душу, а её отец не хотел потерять дочь. Она не понимала, что рушит чью-то семью, мою семью. Как ни парадоксально, но Катя всё-таки умудрилась стать ближе к моей семье, чем я. Катя — мать Кристины, подруги твоей сестры.
— Что за чушь!!! — Саша не понимал, что пытается донести до него отец. Он смотрел на отца и ему начинало казаться, что это всё происходит не наяву, а он просто напился и уснул. — Откуда ты знаешь Кристину? Катя — это мать Кристины?
— Да.
— И ты думаешь, что я поверю тебе? Во весь этот бред? Она вовсе не дура, как ты её описываешь. Я знаю её. Она умная женщина. Она не будет резать вены из-за такого ублюдка, как ты!
— Раньше она и не на такое была способна. Видать время её научило уму-разуму. Она была дурой и сделала бы это, и глазом бы не моргнула. Она шантажистка ещё та.
— Что за бред?! — воскликнул Саша и пытался рассмеяться. — Детский сад какой-то, — Саша зажмурил глаза и прижал ладони к лицу. Он мотал головой. — У тебя маразм! — сказал он и посмотрел на отца.
— Я говорю правду. Но ты меня не хочешь слушать. Я просто хочу, чтобы ты меня понял. И я говорю тебе четко и понятно, но ты не хочешь меня слышать. Я продолжу. После того, как я развелся, я стал жить с Катей. Пару лет я просто существовал с ней. Потом она забеременела, но не сказала мне сразу. Мы не были женаты. Я не хотел, хоть она и настаивала. Её отец тоже не спешил женить нас. Он продолжал надеется на то, что её рано или поздно отпустит и она бросит меня. А тут ещё он перестал подкидывать нам деньжат. Подумал, что его дочь сама сбежит от небогатого стоматолога. Я узнал, что она беременна и заставил её пойти на аборт. Но она сбежала к своему отцу. Я только недавно узнал, что она всё-таки родила девочку. Кристина твоя сестра.
— Моя сестра?! — Саша был шокирован, хоть и не хотел верить отцу. — Пиздец! Вот это сюрприз! Есть ещё кто-нибудь?
— Больше нет. По крайней мере, я не знаю. Я не был монахом. Но после Кати у меня не было долгих отношений. Обстоятельство не позволяли начать новую нормальную жизнь.
— О, как я счастлив, что после Кати у тебя ничего не было! — подстёбывал отца Саша.
— Катя не хотела избавляться от этого ребенка, про аборт не хотела даже слушать. Стала ставить какие-то условия, угрожать, что её папа закроет мой бизнес, если я не приму её с ребёнком. Она поняла, что угрозами меня не возьмёшь и стала умолять, но всё зря. Этот чертов ребёнок был мне не нужен. На что она надеялась? Я никогда ей ничего не обещал. Она была согласна быть моей любовницей. А потом стала что-то требовать, загонять меня в рамки, ставить условия, которые я никогда не смог бы выполнить. Я отказался делать то, что она хочет. Впрочем, как и она не хотела пойти мне на встречу. Она собрала чемоданы, пока меня не было, и уехала к отцу. Мы жили на квартире, которую снимали на мои деньги. Все деньги, которые давал ей её отец поначалу, она тратила в основном на себя, транжирила направо-налево. А потом, когда папа отказал в финансировании её развлечений, она стала тянуть у меня. Ему просто надоело её содержать или он нашёл ей подходящего мужа, и таким способом решил отбить у неё желание быть со мной. Когда я послал её на аборт, даже хотел сам лично отвезти её, но у меня были дела по работе и я не смог, она сделала вид, что согласилась, и когда меня не было дома, она стащила деньги, которые я снял для дела. Она решила напоследок обокрасть меня, когда поняла, что я непреклонен. Она украла деньги и сожгла нужные мне документы. Таким способом она решила показать коготки.
— Это какой-то цирк! — Саша опустил голову, обхватив её руками. — Очень увлекательный рассказ, — сказал он и посмотрел на отца. — Он когда-нибудь закончится? Бедный Петрович! А Катя дрянь и воровка! И я должен во всё это поверить? Кто она там ещё ты говорил? Поджигательница, да? — с усмешкой говорил Саша. Он встал и стал расхаживать по двору. — Хватит мне врать! — вдруг крикнул Саша и посмотрел на отца.
— Я говорю правду. Такое нельзя выдумать. Поверь мне. Зачем мне врать?
— Чтобы обмануть нас. Я не знаю, что ты задумал. Для чего тебе всё это.
— Ты должен мне поверить.
— А то что? Что? Что будет, если я не поверю? Что ты мне сделаешь? Придумаешь очередное враньё?
— Я уйду. И никогда не вернусь больше.
— Я только об этом и твержу тебе! Уходи! Уйди! Никто тебя здесь не держит. Скатертью дорожка. Тебя никто здесь не держит.
— Или возьму ремень, сниму штаны и отшлёпаю тебя, как следует, чтобы уважал старших! Щенок! — не выдержал оскорблений отец. Он долго терпел. Ему это тяжело удавалось.
— Что?! Ты кто такой? — Саша уставился на отца, сжав зубы. Он еле сдерживал себя.
— Я твой отец, чтобы ты там не говорил. И имею право на уважение.
— Отец?! Может, ты и родил меня, но отцом никогда не был!
— Ах ты! — Сергей Петрович схватился за ремень.
— Только попробуй! — сквозь зубы говорил Саша.
— А ты со мной не разговаривай в таком тоне! Я не знаю, что тебе наговорила твоя мать. Да, я совершил ошибку и жалею об этом. Я раскаиваюсь в этом, в том что не смог во время остановится. Твоя мать настроила тебя против меня. Сделала из себя святую. А я значит сволочь?! Так?!
— Ах ты сука!!! Не смей так говорить о матери! — Саша замахнулся на отца, но сдержал себя. — А-а-а!!! — закричал он, сжимая зубы. — Пока ты крутил любовь, — сказал он, немного успокоившись, — мама работала на двух работах и училась. Она одна поставила нас на ноги. Ты старый маразматик придумал какую-то чушь, чтобы вернуться спустя двадцать лет! Я бы врезал тебе, не будь ты старым и таким жалким.
— Я не настолько стар. Если ты не возражаешь, я продолжу. Я пошёл к Кате за своими деньгами. Я потребовал то, что принадлежит мне. Но она со своим отцом задумала меня убить.
— Какая жалость, что не убили! Я бы сейчас не слушал весь это бред!
— Не перебивай! Они оскорбляли меня, унижали, напомнили, как помогли мне с делами, как давали мне деньги. Поэтому Катя посчитала что то, что она забрала, это та малая часть, что дал мне её отец. Но она забыла, что из-за этих денег я пожертвовал своей семьёй, чтобы быть с ней, иначе я бы с ней не был. Я пожертвовал своей семьёй ради своей семьи, как бы бредово это ни звучало. Как я говорил ранее, я на эти деньги достроил дом и открыл своё дело, которое могло бы в будущим улучшить благосостояние моей семьи. Но этого не произошло. Всё было напрасно. Я потерял свою семью. И так получилось, что я случайно убил её отца.
— Так ты ещё и убийца, преступник. Потрясающе! Вот такого отца я должен принять?
— Это получилось случайно. Я оборонялся. Они могли убить меня и ничего им бы не было.
— А по-другому ты и не скажешь. Оборонялся. Как ты убил его? Застрелил? Зарезал?
— Это был нож.
— Ты просто держал нож, а её отец случайно напоролся на него. Это ты хотел сказать? — язвил Саша.
— Нет, не случайно. Я его убил, но я оборонялся. Моя жизнь дороже его жизни.
— По мне так жизнь слизняка дороже твоей.
— Дальше был суд, — Сергей Петрович делал вид, что не слышит колкостей сына. — Меня признали виновным, в преднамеренном убийстве, но это не так. Мне дали пятнадцать лет. Вот поэтому я не звонил и не писал. А когда вышел, я не знал с чего начать, как прийти, как встретится. Надо было для начала встать на ноги. Мне было стыдно, неудобно. Если прийду, что я скажу? Вот сейчас сказал, но ты мне не веришь. Ведь я сидел в тюрьме, хоть не считаю это заслуженным наказанием. Я считаю, что я не виновен, а это была самооборона. Я бы умер тогда, если бы не тот нож, который я забрал у Кати, когда она кинулась на меня.
— Ну да, конечно. Я не виновен, он сам! — не верил словам отца Саша.
— Я оборонялся! — громче сказал Сергей Петрович. — Это была самооборона! Меня бы убили тогда и закопали где-нибудь. А я хотел жить. Хотел вернуться к твоей матери и просить прощение. Я хотел видеть вас, быть с вами.
— Лучше бы ты тогда умер, — спокойно произнес Саша.
— Не говори так, сын.
— Лучше бы ты тогда сдох, как собака. И тебя закопали бы где-нибудь в лесу. Всё, что ты сейчас мне рассказал это чушь! Это бред! Ты бросил нас! Вот это правда! И я тебе не верю. Не старайся растрогать меня, Петрович. Я уже вырос и меня не обманешь такой чушью. Ты просто хотел поразвлечься и нашел причину своего поступка. Ты просто ушел от ответственности. И мне всё это надоело слушать. Я и так дал тебе слишком много времени, которого ты не заслуживаешь. Ты…
Рецензии и комментарии 0