Добро пожаловать в средневековье (Глава 2)

Примечания к главе:

Шайтаны — черти (арабский)

Иншаллах — дай бог (арабский)

Ашхаду алля иляха илляЛлах ва ашхаду анна Мухаммадан расулюЛлах — свидетельствую, что нет иного божества, кроме Аллаха и ещё свидетельствую, что Мухаммад пророк его (арабский)
__

Анжелика привалилась спиной к стене, тяжело дыша. Осознание, куда — и насколько серьёзно — она попала, обрушилось на неё всей тяжестью. Несколько секунд она сидела без единой мысли в голове… но товарищи по несчастью снова заговорили, и девушка жадно прислушалась.

— Камаль… Почтенный Камаль!.. проснись. Проснись же!

— М-м-м… Что тебе угодно, Хамид? — отозвался, видимо, названный Камалем.

— Повелитель Салахаддин не говорил, что собирается идти штурмом на Яффу? Ну, заодно выпустил бы нас?.. — спросил тот, кто будил его.

— Ни сегодня, ни завтра, — ровным голосом отвечал Камаль.

— Значит, нет для нас надежды, — скорбно сказал кто-то третий.

Ещё один голос, постарше, строго произнёс:

— В священном Коране сказано: «Не теряйте надежды на милость Аллаха, ибо отчаиваются в милости Аллаха только люди неверующие».

— Давайте помолимся, братья, — громко сказал кто-то совсем юный, голос его дрожал.

Разом зашумело множество других людей — в соседней камере, а может, и не в одной, их было явно много, и все, по-видимому, из одной компании. Анжелика задумалась.

Благородный султан Салахаддин, или Саладин, как его называли на Западе, стал объектом восхищения Анжелики в её подростковые годы. Умея отлично воевать, он умел и проявлять милосердие, и прекрасно ладил с православными на Ближнем Востоке в отличие от крестоносцев-католиков. Именно Салахаддин вдохновил девушку когда-то поступать на факультет арабистики. Жаль только, что читала о нём Анжелика довольно давно, и почти совсем не помнила подробности его военных кампаний…

Девушка решительно поднялась на ноги. Пора было выбираться отсюда, и соседи явно были для этого неплохой компанией.

Анжелика отперла дверь камеры и осторожно выглянула в коридор — охраны действительно было не видно. Шум голоса, произносящего слова молитвы, доносился справа, и девушка пошла на звук. В неярком свете настенного факела за решёткой соседней камеры — она была побольше анжеликиной — видны были склонённые фигуры молящихся. Их было человек около двадцати.

Анжелика вставила отмычку в замок и повернула. Выпрямившись, заключённые резко обратили взгляды на неё; голос, читавший молитву, умолк. В тусклом свете, царившем в застенках, её фигура с длинными светлыми волосами, внезапно возникшая из ниоткуда, показалась узникам чем-то сверхъестественным.

— Привет всем, — сказала Анжелика, распахивая дверь камеры.

— Кто ты? Ангел?!.. — послышался в наступившей тишине чей-то оторопевший голос.

— Нет, я ваша соседка по камере, — пояснила девушка. — Я так понимаю, вы тоже не рассчитываете на справедливый суд?

— От этих шайтанов?! От них не дождёшься! — раздались голоса. — Спасибо тебе, благородная незнакомка! Аллах услышал наши молитвы!..

Один за другим мужчины поднимались на ноги; они были одеты в традиционную арабскую одежду, возраст их разнился от юных до нескольких пожилых.

— Благодарим за помощь, — один из узников — судя по голосу, это был тот самый Камаль, — решительно вышел из камеры. Лет ему было примерно столько, сколько Анжелике, он был одет в серый халат, из-под серого тюрбана выбивались короткие пряди тёмных волос. Тёмные глаза его на широком лице смотрели хмуро и сосредоточенно. Он снял со стены факел и обратился к товарищам: — Выламывайте доски, нам нужно будет справиться с охраной за дверью.

Узники бодро принялись крушить нары. Анжелика прошлась по коридору взад-вперёд мимо остальных, пустых камер — тюрьму вне своей камеры она ещё не имела удовольствия разглядеть. Очевидно, помещение было подвальным, окон не было, узкая винтовая лестница в конце коридора вела куда-то наверх.

— Ты Камаль, верно я расслышала? — поинтересовалась Анжелика. Тот кивнул. — Я Анжелика, — представилась девушка и кивнула на выход: — Сколько там народу должно быть?

— Если повезёт — десяток-полтора, — отозвался Камаль.

— А если нет?

— Тогда может быть больше двух десятков, — ответил Камаль и в свою очередь спросил: — А как ты раздобыла ключ?

— Это не ключ, — Анжелика показала ему свою отмычку. — Это заколка для волос.

Камаль удивлённо поднял бровь.

— Спасибо брату-хулигану за науку, — усмехнулась девушка. — Я попробую открыть этой штукой и выход.

Камаль кивнул и добавил:

— Откроешь — сразу отходи, остальное мы берём на себя.

Подельники потянулись в коридор, вооружённые досками. Камаль двинулся вперёд, освещая путь факелом. Анжелика, а за ней и все остальные последовали за ним.

— Сперва я разведаю обстановку, — тихо сказал Камаль, поднимаясь по лестнице. Подойдя к двери на самом верху, он приник к замочной скважине и понаблюдал через неё несколько мгновений, затем оглянулся и махнул рукой Анжелике. Та подошла и, еле дыша, тоже заглянула. Девушке удалось увидеть несколько человек в белой одежде с красными крестами — они сидели за столом и стояли у окна в хорошо освещённом помещении.

Анжелика жестом попросила Камаля посветить ей и осмотрела замок. «Вроде несложный», подумала она, сунула отмычку в скважину и повернула. Замок скрипнул, поддаваясь.

— Отходи, — шепнул Камаль, и девушка посторонилась, прижимаясь к стене. Камаль обернулся и махнул рукой товарищам, замершим на лестнице. Затем пинком вышиб дверь, резко ворвался в помещение и сделал куда-то в сторону резкое движение рукой, державшей факел. Послышался сдавленный вопль и крики нескольких человек. Анжелика постаралась не думать, куда этот факел был воткнут. Остальные подельники в тот же миг ринулись мимо неё с досками наперевес.

Несколько мгновений Анжелика стояла на лестнице, машинально сжимая в руках отмычку и тяжело дыша. Дверь почти затворилась обратно, и ей не было видно ничего из происходящего, и только по крикам, глухим ударам и лязгу чего-то — видимо, мечей, — можно было представить, что происходит.

— Перекройте выход! — крикнул кто-то вроде бы из своих, и послышался громкий треск.

Анжелика осторожно высунулась, приоткрыв дверь, чтобы увидеть, как крестоносец, стоявший спиной к ней, заносит сзади меч над одним из её товарищей. Быстро оценив обстановку и выскользнув из двери, Анжелика пнула врага под колено. Тот покачнулся, девушка отпрянула назад, и тут же выскочивший сбоку подельник выхватил у врага меч и воткнул ему в шею. Анжелика едва успела отскочить, когда тело, брызгая кровью, рухнуло ей под ноги. Будто в полусне она отступила назад, оглядываясь по сторонам, и стояла за порогом, держась за дверь и глядя, как её товарищи добивают оставшихся.

— Всё, — подытожил мужчина постарше в тёмно-синем одеянии, бросая на пол окровавленную доску. Подельники стояли, тяжело дыша; кто-то держал в руках доски, а кто-то успел раздобыть и мечи. Пол был усеян телами врагов и залит кровью, Анжелика никогда ещё не видела столько крови зараз. Кто-то из младших товарищей заботливо взял её под локоть и сказал «Спасибо за спасение, сестрёнка». Подвёл её к лавке у перевёрнутого стола и усадил — на чистый край лавки, не запачканный кровищей. Сидя в некотором оцепенении, девушка постаралась дышать помедленней, чтобы успокоиться.

— Этих собак было больше, чем нас, — сплюнул кто-то.

— Однако же мы справились, брат! — радостно ответили ему. Компания радостно зашумела.

— Тихо! — шикнул один из мужчин постарше и спросил: — Следите лучше за входом! Все целы?

— Меня… зацепили слегка… — выдал Камаль, держась за левую руку и приваливаясь к подоконнику. — Но это ничего… Нам нужно переодеться в их одежду… Чтобы выехать за ворота Яффы…

— Держись, брат, — сказал крепкий, совсем молодой парень, подходя к нему, — иншаллах, обойдётся.

Он принялся отрывать рукав на раненой руке Камаля. Некоторые из товарищей начали снимать снаряжение с убитых врагов, другие шарили по шкафчикам в поисках чего-нибудь полезного.

Анжелика уже немного пришла в себя. Медленно поднявшись на ноги, обходя товарищей и переступая трупы, она подошла к Камалю и поглядела на его рану.

— Не так всё плохо, — оценила она и сказала стоящему рядом: — Найди кусок ткани почище и дай мне.

— Ты целительница? — с надеждой спросил Камаль.

— Да, — сказала Анжелика и даже, в общем-то, не соврала. Бабушка, к которой она приезжала на каникулы, настаивала, чтобы девушка изучала народную медицину. Старушка отлично знала, какие травки и корешки от чего помогают, и всё село с удовольствием ходило к ней лечиться. Анжелике она говорила: «Никогда не знаешь, что пригодится в жизни», на что девушка пожимала плечами и беспечно отвечала: «И какие же это черти занесут меня в места, где нет аспирина?..» Но от скуки, вызванной плохо работавшим в селе интернетом, она уделила этому занятию часть своего праздного внимания и кое-что помнила.

Промыв рану Камаля чистой водой, с трудом найденной ею в комнате среди сосудов с вином, Анжелика осторожно замотала его руку полоской ткани, оторванной с чьей-то рубахи. Аккуратно затянув узелок на повязке, девушка пообещала разобраться с вопросом более тщательно, когда они доберутся до места поспокойнее.

— Кстати, куда поедем? — средних лет бородатый араб деловито вытряхивал ближайшего покойника из кольчуги. — В Ашкелоне можно будет одолжить денег, чтобы вернуться домой…

— Давайте поедем поближе… в село неподалёку… — хрипло сказал Камаль. — У меня есть там друзья. Они приютят нас, и я… пошлю кого-то к султану.

— Всю компанию приютят? — недоверчиво протянул совсем ещё юный безбородый парень.

Камаль кивнул.

— Решено, туда и отправимся, — сказал один из мужчин постарше и принялся натягивать кольчугу. Справившись с этим, он взял белую накидку с крестом, повертел в руках, недовольно покачав головой, и принялся надевать, проговорив: — Ашхаду алля иляха илляЛлах ва ашхаду анна Мухаммадан расулюЛлах…

Остальные, переоблачаясь в военную форму противника, тоже повторяли шахаду — свидетельство своей веры. Натягивали закрытые шлемы, пристёгивали к поясам длинные прямые мечи.

Анжелике протянули комплект брони с накидкой, и девушка натянула свободно сидящий на ней крестоносный шмот прямо на джинсы и майку. Держа в руке железный шлем, она прошлась по комнате, заглядывая в шкафчики и большой кованый сундук.

— Что ищешь, сестрёнка? — поинтересовался один из товарищей.

— Лук какой-нибудь, — пояснила девушка. Спросивший присвистнул.

— Я арбалет нашёл с болтами, — юный безбородый парень высунулся из кладовки, протягивая Анжелике найденное.

— Сойдёт, спасибо, — Анжелика повертела арбалет в руках. С арбалетами она имела дело намного реже, но в целом конструкция была понятной. Колчан с болтами она забросила на спину.

— Выходим, — скомандовал Камаль. Анжелика натянула на голову железный шлем и ужаснулась, до чего же из него был плохой обзор. Для глаз предназначалась только узкая щель; смотреть на мир в мотошлеме было намного удобнее.

Компания потянулась из здания тюрьмы, осторожно озираясь. Впрочем, здесь им повезло — ночная улица была пустынна. Анжелика вдохнула свежий ночной воздух — даже из-под шлема была заметна разница со спёртым воздухом тюрьмы, смешавшимся с запахом крови. Ночь, лишённая привычного электрического света и подсвеченная лишь факелами кое-где, казалась невероятно тёмной, к тому же шлем не добавлял очков видимости.

— Где у них конюшня? — спросил кто-то.

— Вроде справа, — ответили ему.

Товарищи завернули направо и действительно, конюшня с несколькими десятками разномастных лошадей обнаружилась там. Анжелика возблагодарила бога за то, что одно время занималась верховой ездой. Подельники быстро разошлись по конюшне, выбирая себе скакунов. Кто-то из друзей оседлал для Анжелики спокойную с виду лошадь и подсадил её в седло, девушка погладила лошадь по шее и взялась за поводья руками в неудобных перчатках.

Наконец вся компания выехала на узкие тёмные улицы Яффы. По дороге к воротам — Камаль отлично ориентировался, направив свой отряд кратчайшей дорогой — им встретились лишь несколько арабов, которые, завидев их, поспешили исчезнуть в подворотнях.

Привратная стража без вопросов пропустила отряд ряженых под крестоносцев. Но всё равно Анжелика выдохнула с облегчением только тогда, когда они отъехали от ворот не меньше чем на полкилометра.

— Куда ехать до нужного села, почтенный Камаль? — поинтересовался один из старших мужчин в отряде.

— Едем прямо… до поворота на Иерусалим, — отозвался тот. — От поворота ехать меньше часа.

Копыта лошадей мерно стучали под усыпанным звёздами небом. Ночь вымотала всех, и болтать никому не хотелось. В усталом разуме Анжелики бродили обрывки мыслей — об оставленном, видимо, навсегда, родном мире и о незнакомом новом, о том, чем нужно будет лечить Камаля… Среди них, как вспышка, вдруг мелькнула мысль — «Удастся ли мне увидеть Салахаддина?..»

С небес ей лукаво подмигнула самая яркая звезда.