Considerationes (Глава 26)

Когда заканчивается шторм на море и небо проясняется, то среди выброшенных на песчаный пляж бревен, вывернутых с корнем деревьев и разорванных охапок черной тины попадаются куски янтаря. Изредка можно встретить камни, внутри которых застыли насекомые доисторической эпохи. Интересно смотреть на них сейчас — спустя миллионы лет, когда еще здесь не было моря, а шумели гигантские сосны. Я вспоминаю, как бродила по реликтовым джунглям, изучая разные виды растений и животных. Полностью погружаясь в этот опасный, но по-своему притягательный мир, я принимала формы тех или иных созданий — то плавала в лесных болотах, то парила высоко в небе. И однажды, став стрекозою, я увязла в смоле, когда села на растрескавшийся ствол одной из сосен. Пытаясь взлететь изо всех сил, я все сильнее вязнула в этой ловушке, пока крылья и вовсе не прилипли… Будучи обездвиженной я ожидала лишь смерти, что сквозила теперь в каждом дуновении ветра, в каждом луче солнца, в каждом шорохе ветвей. И теперь, я смотрю на свое древнее тело словно запечатанное внутри застывшей слезы дракона, и совсем не изменившееся с того момента. Я сжимаю в ладони этот камень, думая о том, чтобы отдать его нищему человеку — пусть хоть чье-то страдание обернется чьим-то счастьем! Продолжая стоять, созерцая океан, я снова ощущаю холодное дыхание смерти, точно миллионы лет назад. Но только чувствую себя не человеком, ныне увязшим в зыбком песке, а чистым разумом, увязшим в своих силах. И эта среда, теперь для меня единственная.