Джу

Тонкие пальцы нежно прикоснулись к моей шее, пощекотали за ухом, словно котёнка. Я даже не повернул головы, не в силах оторваться от монитора. Губы сами собой расплылись в улыбке. Я знал кто это ― Джеймс, мой старший брат. Для него я по-прежнему «малыш», хоть мне уже двенадцать. Он высокий, красивый и очень сильный, а ещё насмешливый и озорной. Человек, на которого я всегда хотел быть похожим.
Мне всё в нём нравилось: и его весёлый голос: «Как дела в школе, малыш? Никто не обижает?» И его сильные руки, в детстве легко, словно пёрышко, кружившие меня. И каштановые с рыжиной густые волосы, и сумасшедшей синевы, чуть прищуренные лукавые глаза. С ним, а не отцом, я мог разговаривать на любые темы, жаловаться на неудачи, посвящать в свои детские секреты, зная, что он не предаст и никогда не станет надо мной смеяться.
Он так искренне переживал за меня, что я во всём мог ему довериться. И даже если ошибался и делал что-то не так, он сводил всё к шутке, уговаривал отца и дядю не наказывать проказника. Они прозвали его «нянькой», а он не обижался. Только весело подмигивал мне: мол, всё будет хорошо, малыш, не бойся, я с тобой.
Я был ещё совсем маленьким, когда умерла мама. Отец сильно переживал, и его старший брат приехал к нам на недельку, чтобы поддержать и помочь. С ним был его сын, Джеймс. Он был на шесть лет старше меня, тоже рано остался без матери, но по другой причине ― его мама не любила подолгу сидеть на одном месте. Однажды она уехала без предупреждения, бросив и мужа, и сына.
Братья, мой отец и дядя, хорошо ладили между собой в детстве, и, повзрослев, сохранили дружбу. Так, запланированная дядей поездка к брату на недельку, затянулась на годы. Отец взял его в дело, вместе они открыли небольшую автомастерскую, в которой сами и горбатились каждый день. Дядя и Джеймс жили теперь с нами в одном доме. Так у меня появился старший брат, любимый брат. Тогда мне ещё трудно было полностью выговаривать его имя, и я звал его Джу. И теперь называю также.
Я, наконец, оторвал руки от клавиатуры и повернулся, чтобы увидеть добрую улыбку Джу. В комнате кроме меня никого не было. Ветер колыхал шелковые занавески на распахнутом окне. Медленно встав, подошел к окну и выглянул в сад. На что я надеялся? Что случится чудо, и брат окажется под окном с удочками, помашет мне рукой и крикнет: «Эй, трудоголик! Бросай мучить компьютер, пора заняться настоящим делом ― рыба заждалась».
Нет, не верю я в чудеса. Раннее утро. Сад, окутанный туманом после вчерашнего ливня, птицы, только начинающие петь. Утренняя прохлада готовая вот-вот уступить место июльской жаре. Я пробормотал себе под нос: «Поздно уже для рыбалки, Джу. В другой раз, братишка».
Кого я пытался обмануть? Он не вернётся, никогда не вернётся. Так все говорили ― и отец, и дядя. Его больше нет. Ушёл три месяца назад на озеро и … всё, исчез. Он ведь не купаться пошёл в апреле-то, лёд на озере тогда только-только сошёл. Было так холодно и ветрено в тот день, а он надел кроссовки и новую ветровку, как в мае. Он шёл на свидание, даже я это понимал. А они говорили…
Никогда не поверю, что он сделал это с собой. Джу сильный и смелый, а самоубийство ― удел трусов. Он сам мне так говорил. Брат был борцом по жизни и меня учил никогда не сдаваться, да как они посмели даже думать о нём такое! От волнения ручка выпала из руки и покатилась по полу. Надо же, с ума я что ли схожу, даже не заметил, как взял его ручку со стола.
Я наклонился и включил фонарик, чтобы её найти, но ручки нигде не было. Мои глаза слипались ― последствия бессонной ночи. Друг отца, Рон, попросил починить его старый ноутбук. Он хороший человек и решил дать мне немного заработать.
За окном раздался девичий смех, звонкий и такой манящий, что я весь покрылся мурашками. Бросил фонарик на диван и выглянул в окно ещё раз: интересно, кому это не спалось в пять утра? Туман в саду только начинал расходиться, и я не сразу разглядел её тонкую фигурку, прислонившуюся к старой яблоне.
Рыжие как лисий мех волосы были собраны в две косы, переброшенные за спину, на ней была бордовая куртка, достаточно прохладная для зимы, но совершенно неуместная в июле. Джинсы с драными коленками и розовый воротничок свитера на шее. «А лицо, где же я его видел, всё в веснушках, но такое милое с потрясающей улыбкой? Никак не могу вспомнить. Может быть, в школе?»
Она держалась за яблоню одной рукой, а второй приветливо махала мне. Я смущённо улыбнулся в ответ.
― Привет! Ты кто, и что делаешь в нашем саду так рано? То есть, ― я запутался в словах, чувствуя, что краснею.
― А я тебя знаю, ты ― Эл! ― вместо ответа засмеялась девушка.
― Ну, да. А как тебя… ― я не успел договорить, потому что она со смехом спряталась за кустом сирени и снова помахала мне рукой.
― Давай Эл, выходи, погуляем пока не жарко!
Я смутился, последнее время постоянно теряюсь перед девчонками, такого раньше со мной никогда не было. Брат говорил, что просто взрослею, и это пройдёт. Он-то перед девчонками никогда не смущался, они за ним сами стайками бегали. Если честно, в этом я немного завидовал Джу. Ну, совсем капельку.
― Эл, ты, что там уснул, что ли? Так пойдёшь или нет, может тебе у папочки разрешения надо спросить?
― Вот ещё, сейчас приду, ― как можно увереннее ответил я, и стал натягивать резиновые сапоги. В нашем саду трава очень высокая и густая, да и змей в этом году много, к тому же сыро и туманно, ещё утро, как ни крути. Я бесстрашно вылез в окно и спрыгнул прямо на клумбу. Сделать это было легко, ведь моя комната ― на первом этаже.
― А ты, Эл, молодец, хорошо прыгаешь, ― продолжала смеяться девчонка, ещё больше вгоняя меня в краску.
Я озирался, пытаясь понять, где находится эта ехидина, но она как сквозь землю провалилась. Её голос раздался из глубины сада.
― Ну, что ты там возишься, копуша, догоняй!
Я повернулся на звук её голоса и пошёл, путаясь в высокой траве, удивлённо прислушиваясь к своему бешено колотящемуся сердцу. Моя майка сильно намокла: большие капли срывались с веток деревьев, когда я нечаянно задевал их. Но я не обращал внимания даже на то, что в спешке забыл переодеться. Не замечал, как глупо выгляжу в большой, не по размеру майке Джу и пижамных штанах, из которой давно вырос ― так хотелось поскорее догнать шутницу.
Наконец я её увидел: она стояла у задней калитки, ведущей прямо к озеру, где исчез Джу. В этот момент холодный ветерок страха коснулся моей души и заставил меня остановиться. Я даже попытался повернуть назад, но девчонка не позволила мне этого сделать.
― Эй, Эл, а ты никак струсил? Вот это да! Ну, если ты ещё такой маленький, что боишься…
― Ничего я не боюсь, ― храбро бросил ей в ответ и пошёл навстречу насмешнице, вот только мои шаги становились всё короче и неувереннее, а колени почему-то дрожали.
Девчонка смотрела, как я иду к ней, чуть склонив голову набок и хитро улыбаясь. Затем быстро развернулась, толкнула ногой незапертую калитку и побежала вниз с пригорка, на котором стоял наш дом, прямо через редкий перелесок к озеру. Я снова потерял её из виду за густой листвой деревьев. Но прежде чем броситься за ней, остановился: дурное предчувствие пыталось удержать меня на месте.
― Эй, слабак, где ты там? ― от её звонкого голоса я вздрогнул, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Но всё же пошёл вниз к озеру, не спеша, оглушённый громким биением собственного сердца, которое, казалось, подсказывало: «Не хо-ди, не хо-ди, не хо-ди …»
Но я шёл, игнорируя эти подсказки. Шёл, потому что меня охватила непонятная тоска и чувство обречённости. Я знал, что должен туда пойти, ведь с тех пор, как пропал Джу, ещё ни разу не был там.
Миновал перелесок и оказался прямо перед озером. Было очень тихо. Над водой стелился густой туман. Виднелась только береговая линия и старый деревянный причал с привязанными к нему лодками, слегка покачивавшимися на воде, и это при полном штиле. Мне стало совсем не по себе.
Я испуганно озирался: «Зачем только притащился сюда в такую рань, и где эта чёртова девчонка, заманившая меня?»
Никого рядом не было. Я решился окликнуть её, но понял, что не знаю имени. Она, наверное, специально его мне не сказала. Переборов страх, я крикнул, и мой голос при этом предательски дрожал.
― Эй, видишь, я не трус, где ты?
В ответ со стороны озера раздался смех, но не весёлый, как раньше, а печальный, как будто кто-то смеялся и плакал одновременно. Никогда не думал, что смех может быть таким. Мне стало ещё страшнее. На озере было прохладнее, чем в саду, но я вспотел и чувствовал, как майка противно прилипает к телу. Мои ладони взмокли, пришлось вытереть их о штаны. В голове крутилось: «Какой же я дурак, стою здесь и трясусь, а надо быстрее бежать отсюда домой, пока ничего не случилось!»
Я попытался сдвинуться с места, но не смог этого сделать. Так бывает в страшном сне, когда убегаешь, но ноги не слушаются или вязнут в зыбучем песке. И задыхаясь в отчаянии, умираешь, а потом просыпаешься весь мокрый от пота и счастливо смеёшься, потому что ― жив, и страшный сон уже позади. Я посмотрел на мокрую от утренней росы одежду, ущипнул себя за руку ― было больно. Значит, не сон.
«Я должен и могу уйти отсюда», ― повторял себе, медленно отступая в сторону дома, но вдруг остановился. Просто не хотел поворачиваться к озеру спиной, каким-то шестым чувством понимая, что опасность для меня находилась именно там, в воде.
Раздался тихий всплеск, потом ещё и ещё.
«Рыба играет, её тут много, даже у берега», ― я пытался успокоиться, дрожа от озноба.
Из тумана в сторону берега двигалась лодка. Казалась, что она пуста. Я смотрел на неё как заворожённый, узнавая эти голубые полосы и кривой рисунок птицы на борту, который должен был, видимо, изображать чайку с раскрытым клювом. Мы с братом часто потешались над неизвестным художником, придумывая странной «птице» разные забавные прозвища.
Ещё год назад кто-то бросил эту лодку на берегу, и она стала собственностью мальчишек нашего городка. Они следили за ней, подкрашивали, чинили по мере необходимости. Мы с Джу тоже принимали в этом участие и часто с неё рыбачили. А теперь эта лодка приближалась к берегу, заставляя мой желудок болеть и скручиваться в узел. Меня подташнивало от страха.
Когда в лодке вдруг появилась женская фигура, я вскрикнул. Присмотревшись, узнал в ней рыжеволосую девчонку, которая помахала мне рукой. Но облегчения от этого не почувствовал, скорее наоборот. Девчонка стояла в полный рост, рядом с ней никого не было. Кто же тогда сидел за вёслами, ведь я отчётливо слышал всплески воды?
Раздвигая туман, лодка двигалась к берегу, и теперь я увидел мужчину в светлой рубашке, сидевшего позади девчонки. Он слегка наклонился над водой и что-то в ней рассматривал. Его руки держали вёсла, но не двигались ― готов поклясться, что ещё мгновение назад в лодке его не было.
Было в этой парочке что-то неправильное, вызывавшее у меня оторопь. Всё моё существо требовало только одного ― бежать отсюда, но я не мог этого сделать. Я пристально всматривался в них, так похожих на людей, знакомых мне людей.
Девчонка с рыжими косами. Я вспомнил её. Она приехала в наш город прошлой осенью и сразу свела с ума всех ребят в школе. Такая странная и непохожая на других, весёлая и красивая, с большими карими глазами. Она вызывающе одевалась и красилась, дерзила учителям и никого не боялась.
Мой брат, он тоже…
Да, Джу втюрился в неё, только о ней дома и говорил: «Ах, какая замечательная, чудесная, распрекрасная эта Дези!» Сначала меня это даже забавляло, потом стало раздражать. Он ни о ком и ни о чём больше и думать не мог, даже меня почти не замечал. Всё время проводил рядом с Дези, готов был ради неё на любые глупости, а девчонка смеялась над ним. Она меня бесила, а потом я её просто возненавидел.
Как она смела так обращаться с Джу? Издевалась над ним при других, а ему как будто было всё равно. Он только смущённо улыбался. Куда же делась его гордость? Я не мог этого понять. Спрашивал у брата, а он только улыбался и повторял, что я ещё не дорос, многого не понимаю и всё в таком роде. Как же я злился тогда. И почему только сейчас это вспомнил?
И вот эта девчонка стояла в лодке и пристально вглядывалась в меня. И что с ней было не так? Слишком бледное лицо? Смотрела на меня, а взгляд словно проходил мимо, или просто её глаза были совсем пусты. Вот она, как будто прочитав мои мысли, распахнула свою куртку. Там, на груди по розовой водолазке расползалось неровное багровое пятно. Та, что была так похожа на Дези, показала на пятно рукой и жутко засмеялась, скаля зубы, погрозив мне белым длинным пальцем.
Лодка мягко ударилась о берег. Я не мог дышать, не мог кричать. Плакал молча, вцепившись руками в майку, которую так любил носить Джу. Я был готов упасть на колени, чтобы молить её о пощаде, но что-то держало меня, не давая пошевелиться и даже зажмуриться.
Не Дези, нет, это чудовище, спрыгнуло на берег, но так и не смогло подойти ко мне. Мужчина в светлой рубашке с таким же, как у неё красным пятном на груди, уже выпрыгнул из лодки следом за ней и обеими руками держал её за куртку. Я смотрел на его каштановые волосы, в которых мелькала седина, на прекрасные синие глаза на бледном, полном муки лице и слышал родной голос: «Беги, Эл, беги скорее, я держу её, беги же, братишка!»
Меня словно отпустила невидимая рука, и, закричав дурным голосом, я развернулся и побежал, спотыкаясь и падая, наверх к дому. Мчался, задыхаясь, а в ушах звенел, подгоняя, голос брата. На самом верху я остановился и оглянулся. На озере расходился туман. И в помине не было никакой лодки, никаких чудовищ. Измученный и дрожащий, я побрёл через сад к дому. А дальше была темнота.
Я очнулся на своём диване. Солнце было уже высоко и заливало комнату своим теплом и светом. Кажется, я спал. Какое облегчение! Это был просто страшный сон, очередной кошмар из тех, что так часто мучили меня последнее время. Я облегчённо вздохнул и засмеялся над своими страхами, но, увидев на полу брошенные грязные сапоги, замолчал.
Встал с дивана и осмотрел себя ― всё те же майка и штаны, слегка влажные, но может быть, я вспотел во сне. Противно ныла коленка. Подтянул штанину и ужаснулся ― нога была сильно ободрана. Кровь уже запеклась. Как ни старался, не смог вспомнить, когда же успел пораниться. Я кое-как дошёл до открытого окна, солнце слепило глаза. Прикрыв их рукой, выглянул вниз.
Сердце сжалось от увиденного: на клумбе отчётливо виднелись мои следы, их было много, словно я специально потоптался на влажной земле. Похолодев, попятился назад, задёрнул штору и тяжело дыша, подошёл к большому зеркалу, висевшему на стене. Долго стоял, не решаясь посмотреть в него. Почему? Потому что вспомнил и боялся увидеть в нём отражение человека, свершившего непоправимый поступок.
В тот день Джу долго собирался на свидание с Дези, прихорашиваясь перед этим зеркалом. Я злился, он совсем не обращал на меня внимания, даже когда я специально ронял книги на пол или включал музыку на полную громкость. Уходя, он улыбнулся мне и сказал: «Пока, братишка!»
И ушёл, забыв, что именно сегодня мы с ним собирались пойти на поединки боевых роботов, устраиваемые известной электронной компанией. Это было хоть какое-то стоящее развлечение в нашем «сонном царстве». Мы столько говорили об этом, а теперь он просто забыл и всё из-за неё.
Не помню даже, как я решился залезть в отцовский шкаф и взять, хорошо спрятанную от меня, отец, во всяком случае, так думал, охотничью винтовку. Патроны лежали там же. Я легко зарядил оружие, наспех оделся и пошёл вслед за братом. Это он научил меня стрелять, мы постоянно ходили с ним тренироваться в местный тир. Было так весело. Я всегда побеждал, а он не обижался, говорил, что из меня получится самый меткий охотник.
«Вот сегодня и проверим, Джу, какой из меня охотник. Она получит своё, за всё получит», ― мысленно повторял я, раззадоривая себя.
Я осторожно спустился к озеру, не замечая сильных порывов холодного ветра, который поднимал на воде небольшие волны. На этих волнах покачивалась лодка с голубыми полосами на борту, а в ней… Они сидели рядом и целовались. И Дези больше не смеялась над ним. Потом они, обнявшись, шептались о чём-то, слишком тихо, чтобы я мог их расслышать. Это меня взбесило.
Я вышел к ним и громко крикнул: «Эй, Дези!» ― она вздрогнула от неожиданности, но увидев меня, встала и помахала мне рукой. Вскинув винтовку, я прицелился. Мои руки дрожали, но это меня не остановило.
Джу быстро сообразил, что происходит, вскочил, заслонив её собой, и крикнул в отчаянии: «Эл, не делай этого, опомнись, пожалуйста, всё будет хорошо, положи винтовку и поговорим…»
Он не успел закончить фразу, потому что ветер подхватил пустую пластиковую бутылку, валявшуюся на берегу, и, закружив её, бросил прямо в меня. От неожиданности я спустил курок, а потом смотрел, как красное пятно расползалось на белой рубашке брата. Как он падал на дно лодки и его рука, взмахнула, словно прощаясь со мной.
Дези сначала замерла, словно не могла поверить в произошедшее, а потом испуганно переводила взгляд то на Джу, то на меня. В её глазах застыл ужас.
«Это всё из-за тебя, ты во всём виновата! Не я, а ты его убила!» ― закричал я и выстрелил в неё ещё и ещё.
Хватило и одного раза. Брат был прав, из меня вышел бы меткий охотник. Наверное, да только вместо охотника я стал убийцей. Не ожидал такого, брат? Я смотрел, как она падала на тело Джу, так и не успев ничего сказать или закричать.
Подошёл совсем близко к лодке, глядя только на неё, на Джу я не мог смотреть, так мне было страшно.
«Ну, что, Дези, тебе больше не смешно, правда?» ― прохрипел я, сорвав голос. А потом со мной произошло что-то непонятное: мне вдруг стало всё равно. Совсем. И как-то очень холодно внутри. Я положил винтовку на берег, сел и снял сапоги. Закатал джинсы и вошёл в озеро, предварительно отвязав лодку от причала.
В тот момент я даже не чувствовал холода апрельской воды. Спокойно толкал лодку вперёд, стараясь, не смотреть внутрь, до тех пор, пока течение ни подхватило её и ни понесло к омуту. На середине озера время от времени образовывалась воронка, затягивавшая в себя всё, что попадало ей в пасть.
Я вернулся на берег, чувствуя себя как во сне, обулся, взял отцовскую винтовку и, не оборачиваясь, пошёл наверх. Только там я остановился, чтобы посмотреть, как лодку закружил водоворот, отвернулся и пошёл домой. Я аккуратно разобрал и протёр винтовку, а потом убрал в отцовский шкаф, разделся и лёг в кровать. Меня знобило, ноги горели огнём, я заснул, а проснулся уже через несколько дней в больнице, куда отвёз меня отец.
Он зашёл в мою комнату вечером, после работы и нашёл меня, мечущимся в бреду. Почти месяц моя жизнь висела на волоске, я перенёс тяжелейшее воспаление лёгких, врачи говорили, что меня спасло чудо. Видно кто-то на небесах присматривал за мной. Кажется, я знаю, кто это был. Зря. Лучше бы я умер тогда.
Наконец я решился и посмотрел в зеркало. И чего боялся? Думал, что увижу там монстра ужаснее того, в которого превратилась Дези? Наверное. Но из зеркала на меня смотрел обыкновенный двенадцатилетний подросток, с голубыми глазами, полными слёз, и волосами цвета льна. Сама невинность.
«Прости меня Джу. Я не хотел всего этого. Просто так сильно любил и боялся, что Дези отнимет тебя. Навсегда. А в итоге ― сделал это сам. Если бы я только мог вернуться в прошлое и всё исправить. Как мне теперь жить, Джу? Скажи…»
Я стоял перед зеркалом и разговаривал с братом, которого не было рядом. Но я-то его видел. Там, в зеркале он стоял за моим отражением и смотрел на меня грустным и понимающим взглядом. Слушал и молчал.