Чудеса в решете...

Никита Андреевич приехал на суточное дежурство в сельскую школу, которая находилась в двадцати километрах от Вильнюса. До места можно было добраться на автобусе, поезде, доехав до станции «Воке», или на автомобиле. Приняв от дежурного учителя и завуча школу, он обошёл территорию, проверил надёжность закрытых окон, принёс дрова и уголь к двенадцати печкам, которые необходимо было протопить, потому что на дворе стоял уже конец ноября. Запер входные двери и, поужинав, принялся за работу. Конечно же встаёт вопрос: а при чём здесь печи и дежурство? Ответ прост. При оформлении было поставлено условие и выделено полставки. Никита работал в паре с местным жителем. Но кроме этого, Никита Андреевич имел ещё полную ставку учителя изобразительного искусства.
Итак, он прочистил печи, сделал дровяные вкладки и приготовился поджигать в печках бумагу. Во входную дверь постучали. Никита Андреевич пошёл узнать, кто стучит. Оказалось, что пришли местные ребята с просьбой провести кружковую работу по рисованию. Никита Андреевич впустил ребят. Их, будущих дипломантов конкурсных работ, было девять человек. Они прошли в класс, заняли места, достали альбомы, краски и стали ждать. Никита Андреевич дал тему: рисуем вазу. Объяснил с чего начать рисунок. Ребята принялись за работу. Незаметно пробежали два часа, и Никита Андреевич проводил детей до двери, пожелав хорошо отдохнуть за выходные дни.
Он поужинал взятой из дома едой, включил в учительской, где он и проводил время во время дежурства, разложил картон и холсты и стал рисовать эскизы. Так незаметно до четырёх часов ночи он и работал. Ещё раз проверил в кабинетах-классах окна, закрыл печи и вернулся в учительскую. Было уже половина пятого. Скоро придут технички и начнут уборку в классах, а пока он решил немного вздремнуть. Телевизор был выключен. На полке стояла транзисторная магнитола. Она тоже была выключена. Никита Андреевич выключил свет люстры, оставив, как дежурный, свет настольной лампы. Лёг и закрыл глаза. В здании школы стояла глубокая тишина: ни шороха в школе, ни ветра с дождём за окном. Сон как-то сразу накрыл его.
Вдруг, раздалась очень громкая музыка, и включился телевизор на полную громкость. Никита Андреевич вскочил, как ошпаренный, с дивана и стал оглядываться. В первую очередь он выключил телевизор, затем, магнитолу, что стояла высоко на полке. Выскочил в коридор, но там никого не было, хотя он явственно услышал топот ног по коридору в направлении запасного выхода, а потом по доскам на чердаке. Никита Андреевич побежал в ту сторону. Отодвинул вертикальную лестницу, включил свет на чердаке и полез наверх. Открыл люк. Пусто.
— Что за чертовщина? — подумал он. – Надо будет узнать у местных историю этой школы.
Он вернулся в учительскую, проверив заодно окна и входные двери. Всё было в порядке. — Чудеса в решете, — промолвил он вслух и добавил громко: — Кто вы? Духи? Приведения? Успокойтесь и не хулиганьте!
Следующий день начался с дождя. Дул сильный, пронизывающий холодный ветер.
«Технички не пришли, потому что они по субботам не работают. Значит, придут вечером в воскресенье или в понедельник утром», — подумал Никита Андреевич. Приготовив кофе и позавтракав, он пошёл проверить помещения: нет ли разбитых окон. Затем, одевшись, вышел на улицу и, пройдя вокруг здания, удостоверился в том, что всё было нормально. На настенных часах была половина восьмого утра. С деревьев нападало много листьев.
— Дворника сегодня тоже не будет, — проговорил про себя Никита. Вот стихнет ветер и успокоится дождь, пойду разомнусь, а пока порисую.
За ночь он нарисовал пять этюдов о природе, которые хотел представить на уроке изобразительного искусства. До полудня он продолжил рисовать. А в шесть часов вечера Никита должен был опять готовить дрова и уголь. В восемь часов вечера дежурство заканчивалось.
В окно постучали. Никита Андреевич откинул занавеску и глянул в окно. Стучал его друг и одновременно отец двух учеников Никиты Андреевича – Александр Любимов или, как его в деревне звали, Саня Любимчик. Он был вечно улыбающийся, неунывающий, любитель выпить местный житель. Его жена уехала на заработки в Ирландию.
— Что тебе и каким ветром, Саня, занесло сюда? Что не спится?
— Обстоятельства заставили. Вчера день рождения у Димона был, так решил, что и ты мог бы быть, но ты на дежурстве. Вот я и пришёл к тебе.
— Мог Дима прийти, я его бы поздравил.
— Он пока спит. Придёт позже. Я тоже что-нибудь принесу вкусненькое на закуску и отметим, хорошо?
Когда Саша Любимов ушёл, Никита закрыл дверь и продолжил рисовать эскизы.
Вечерело. Никита Андреевич проводил Сашу Любимова и Диму, его сына-именинника. Саша поведал другу историю школы. Дождь закончился, и Никита Андреевич очень быстро приготовил дрова и уголь для печей. Затем он опять проверил все окна и запасную дверь снаружи и изнутри, закрыл входную дверь и приготовил все печи к розжигу. Часов в восемь вечера в печах ровно горело и гудело. Никита опять принялся за рисование. В памяти ещё стоял рассказ о школе. Саша Любимов не удивился тому, что поведал ему Никита. Просто посоветовал:
— Успокой духи погибших учеников, а дух умершего во время работы старого учителя, спокойного и беззлобного, надоедать не будет. Это детвора веселится иногда. Поругай их, если появятся, но лучше, если есть конфеты, положи на подоконник у запасной двери. Они больше к тебе не придут.
Но они пришли. Никита услышал вначале топот ног и какой-то шорох. Опять топот с одного конца коридора до другого, а это шестьдесят метров, не меньше. Никита Андреевич осторожно встал, подошёл к открытой двери учительской и выглянул в коридор. Пусто. Нет никого, но в конце слышна какая-то возня. Никита взял кочергу и пошёл в ту сторону. Он подумал, что это могут быть мыши или крысы, но предположения не оправдались. Когда Никита Андреевич подошёл поближе, возня прекратилась.
— Вот что, пацаны. Сколько вас, я не знаю. Угоститесь конфетками и не бузите. Мешаете работать. И идите отдыхать.
С этими словами Никита оставил горсть леденцов, повернулся и пошёл в учительскую, проверяя по пути состояние горевших печей. Шум в углу стих, и больше никто не нарушал тишины в коридоре школы.
В восемь часов утра пришла техничка и начала уборку. Никита Андреевич собрал все новые написанные эскизы и этюды, оделся и вышел из помещения школы. Завёл свой «Запорожец» и поехал домой. На дворе было спокойно, светило солнце. День был воскресный.
— Чудеса в решете, да и только! — подумал вслух Никита Андреевич.